Читать книгу Время больших игр. Входящий: омега - Наталья Владимировна Бульба - Страница 7

Год 2229. Дорджи. Столица Аракса

14июня. Двенадцать тридцать

Собраться через пятнадцать минут не удалось – Горбушина вызвали на совещание в Дом со шпилем, как называли здание Главного Управления розыска Дорджи, откуда он вернулся только к двенадцати.

Причина столь экстренного сборища была понятна даже непосвященным – их ночной успех. Таких крупных партий тяжелых виртов не изымали уже последние лет десять. А вот последствия…

С этим им только предстояло разобраться.

– Показывайте! – Горбушин, когда они вошли в кабинет, головы не поднял, продолжая что-то чертить на лежавшем перед ним листе бумаги.

Карина, бросив короткий взгляд на Старпольского и получив в ответ кивок, перекинула через сеть подготовленный план оперативной разработки.

Удалось за эти три часа многое, включая наброски для первого допроса того, кого в притоне называли хозяином, но когда шеф в таком настроение, не знаешь, чего ждать.

– И не стойте над душой! – словно подтверждая опасения, рыкнул Горбушин. Четко, словно менял режимы, выпрямился, посмотрел на Карину. – Ладно, прорвемся, – произнес как будто невпопад.

На этот Карина предпочла Влада проигнорировать, просто отойдя к окну. Вольность, конечно, но дозволялось. Вот изучит полковник их опус…

Тринадцатый этаж особого вида не давал – для перспективы недостаточно высоты, но тут случай другой. Лера, на берегу которой стояло Управление, в этом месте распласталась больше чем на четыре километра. Умиротворенная, тихая, сытая, совсем не похожая на ту бурную реку, какой была в истоках.

– Уверены? – Горбушин сбил Карину с мысли о тишине, появлявшейся, там, внутри, когда смотрела на воду.

О чем спросил, она сообразила, но с ответом не торопилась, оставив пальму первенства Старпольскому. Его наводка, его дело…

Да – интересно, в этом Карина лукавить не собиралась, но ее в этом раскладе лишь маленький кусочек. Тот самый, где Марик пересекался с поставщиками тяжелых виртов.

– Да, уверены. – Карина услышала, как Влад неторопливо отодвинул стул, сел. – Хозяин – пешка. Не самая шушера, но для самостоятельных решений недостаточно козырной. Держится хорошо, и даже тявкает басом, но…

– Нет у него стержня, – Карина заметила оставленную для нее паузу. – Так, стерженек.

– Потому и с допросом не спешите, – прокомментировал сказанное ими Горбушин. Встал, подошел, остановившись совсем рядом, но так, чтобы не слишком цеплять своей мощью. – У нас проблема…

Тея выбрала как раз этот момент, чтобы выскользнуть из-за облаков. Протянула яркую дорожку по синей глади. Искристую. Игривую.

– Серьезная?

Карина развернулась, напоровшись на нехороший… тягучий взгляд полковника.

– Войдите! – вместо ответа коротко бросил Горбушин. Тоже повернулся, как раз успев к открывшейся тут же двери. – Майор Корзун. Игнат Евгеньевич, – не изменив тона с толикой неудовольствия, представил он вошедшего мужчину. Был тот в гражданском, но выправка обознаться не позволяла, так что последовавшее пояснение было уже ни к чему. – Особый отдел.

Карина хмыкнула – точно, проблема, но от окна отошла, встала рядом с поднявшимся Владом.

– Корзун, – майор подал руку Старпольскому.

На лице Влада, как обычно, полное равнодушие, но это было похоже на маску. Как подсказка – шеф оказался прав: серьезная. Старпольскому она в вопросе контактов с этим ведомством доверяла больше – свой уровень, да и приходилось ему работать с парнями из конторы, которую возглавлял ее дядюшка.

– Игнат. – Корзун, как на ее взгляд, излишне крепко пожав ладонь Владу, протянул руку ей.

– Карина, – ответила она в том же духе.

Ее пальчики майор скорее не сжал, а погладил. Ласково, с намеком.

– Майор Корзун прикомандирован к вашей группе. Работаете вместе.

– Прошу прощения, господин полковник, – особист все-таки отпустил ее ладонь, – но мой интерес в этом деле узкий. Только разработчики виртов. На большее я не претендую.

– Пока не претендую, – чуть слышно произнес Влад.

Карина подумала и кивнула. Хватка! С этим парнем стоило быть осторожной.

– Ну, раз пока не претендуете… – собрал Горбушин конструкцию из их реплик. – План я утверждаю. Работайте.

– А что вы делаете завтра вечером? – уже выйдя в коридор, неожиданно поинтересовался Корзун.

– Завтра она дежурит по Управлению, – вместо Карины ответил Влад. Зло прищурился, когда она собралась возмутиться его самоуправству.

– А послезавтра? – не отступил Корзун, своей «внушительностью» сдвинув шедшую им навстречу парочку.

– А послезавтра она в узком семейном кругу празднует свой день рожденья, – опять взял на себя реплику Старпольский. Встал под сканер, дождался, когда пройдут и они с Игнатом, перестроился, заняв позицию между ними.

Корзуна не остановило и это:

– А после послезавтра?

– А после послезавтра она тоже празднует свой день рожденья, но уже во втором узком семейном кругу. – На лице Влада появилась вызывающая улыбка.

– А…

– А так далеко она не загадывает, – резко отозвался Старпольский, открывая дверь, ведущую в их отдел. – А ты что здесь делаешь? – хлопнул он по плечу метнувшегося им навстречу Беса.

– Тебя не касается, – перехватив Карину, огрызнулся тот.

Пришлого, естественно, заметили, но всем хватило некоторой отстраненности Влада, чтобы оценить статус мужчины. Звучало это коротко, но однозначно: навязали. Кто и за что, тоже было понятно. Дело хоть и не общее, но стыкуется. Ушли – вместе, вернулись…

– А меня? – подыграла Ринату Карина, оставив представление новенького Владу. И не важно, что старшая – она. Старпольский здесь «свой» не меньше.

– Я тут кое-что узнал… про твоего… – скороговоркой прошептал Бес. Сжав руку чуть выше локтя, потянул к окну.

Здание Управления – сорокаэтажная башня с двумя пристройками строго с севера на юг. Их кабинет – полукругом. Рабочие зоны по секторам, на глухой стене большой экран, коротко называемый оперативкой.

Две скрытые за панелью двери. Одна в комнату отдыха с небольшой кухней, вторая – на лестницу запасного выхода, откуда можно было попасть на стоянку каров технического этажа, в подземный гараж и к вспомогательному лифту.

– Мой, это кто? – не сопротивляясь, пошла она следом за Ринатом.

– Вот только не надо! – бросив короткий взгляд на оставшихся за спиной Влада и Игната, несколько даже скабрезно, выдохнул тот. Потом подмигнул ей.

Файл открылся в поле визора, заставив ее нахмуриться. Мимолетная встреча, о которой она уже и забыла.

Незнакомец смотрел на нее спокойно, но с каким-то внутренним вызовом. Мол, ну и что дальше?

– И – что? – дойдя до последней строчки не такого уж и обширного досье, поинтересовалась она у Беса.

Тот ответил едва ли не обиженным взглядом, тут же подтвердив его и словами:

– Я старался…

– Это он о чем? – уточнил подошедший к ним Влад.

Карина, перебросив файл на его визор, оглянулась. Игорь уже успел вернуться за свой стол и теперь делал вид, что не может найти засунутую куда-то бумагу. Толик тоже усиленно изображал кипишь, стаскивая в кучу двухцветные фишки игры «В кольце осады».

Единственным, кто оставался рядом с Корзуном, был Матвей. Внешне – флегматик и пофигист…

– Неожиданно, – протянул, сбив ее с мысли Старпольский. – Интересный ты экземпляр подцепила, – хмыкнул многозначительно, когда она отвела взгляд от майора, вроде как весьма увлеченного общением с Федоровым.

– Это он меня собирался подцепить, – восстановила справедливость Карина и, качнула головой, останавливая разговор. – Ну что, познакомились? – произнесла громче, проходя к своему столу.

– Познакомились, – ответил за всех Игнат. Быстрым взглядом обвел помещение, когда добрался до нее, смотрел уже вопросительно.

Хмыкнув про себя, кивком указала на свободный сектор. Ждали стажера… Дождались!

Состыковалось, как в анекдоте про милости. Если в пересказе, то песня длинная, а если в двух словах, то все сводилось к тому, что прежде чем просить, подумай, так ли это тебе надо.

В их варианте именно так и получилось.

– Ну, раз познакомились… – Карина вышла в центр, к оперативке. Перебросила на нее утвержденный Горбушиным план и, словно только теперь заметила, рыкнула на тут же кинувшегося к двери Беса: – А ну, брысь!

То, что не обидится – знала точно. И о том, что за то время, пока она будет ставить задачи, выяснит все об этом самом Корзуне – тоже.

***

Петухи! Точно, бойцовские петухи! Назвать Карину курицей у него язык не поворачивался, но…

Горбушин довольно хмыкнул и, легко поднявшись, подошел к окну. Хороший вид, на реку, как раз для «подумать», глядя на неторопливо текущую воду. А то, что петухи… Так молоды еще, да задиристы. Потом – пройдет, а пока…

Не закончив мысль, он сбросил вызов. Томиться, слушая бравурный марш, не пришлось, с той стороны его звонок ждали.

– Ну и? – не сказать, что с напряжением, но с легкой ноткой нетерпения спросил появившийся на экране визора мужчина.

Был он немного, но старше полковника. И – солидней. И по комплекции, хотя Горбушин и сам крепок, не зря Борцом в свое время нарекли, но этому уступал. И по статусу.

Нет, в том, что касалось звания, так на одном уровне, но где – розыск, а где – особый отдел?! То, что рядом не стояли, совершенно точно, иногда только пересекались, да и то не по своей воле.

Прозвище он имел тоже соответствующее. Если старшего Ярового звали за мудрость Стариком, то этого – Джокером. За непредсказуемость.

– Как ты и предполагал, – усмехнувшись, «успокоил» его Горбушин. – Старпольский взял дистанцию, а твоя Карина ему с лёту подыграла.

– Она не моя, а брата, – «ворчливо» отозвался его собеседник и мягко откинулся на спинку массивного, под стать ему, кресла.

– Какая разница, если оба – Яровые, – с некоторым вызовом протянул Горбушин, но когда полковник с той стороны, наметив движение, чуть подался вперед, махнул рукой, продолжив уже серьезно: – Ты уверен, что иначе никак? Не люблю я, когда ваша братия разыгрывает моих втемную.

– А никто не любит, – интонации второго из старшего поколения Яровых стали едва ли не обиженными. – Думаешь, мне самому приятно так с племяшкой?

– Ладно, это все лирика, а теперь давай о деле. Обещал.

– Да помню я, – Владислав Яровой, начальник особого отдела главного Управления розыскной полиции Аракса, поморщился, шевельнулся в кресле, устраиваясь удобнее, сложил руки на груди. – Нехорошая это история и будь моя воля…

– Слава… – Горбушин качнул головой. Недавняя расслабленность стекла, явив другого полковника. Вставшую на след ищейку.

– Мне еще со Стасом объясняться…

– Вот только не надо прибедняться! – довольно грубовато оборвал его Горбушин. – А то я не сообразил, на какое место он дочурку натаскивает!

– И на какое? – с искренней заинтересованностью «раскрылся» Яровой.

– Я твоего еще приказом не провел, – криво усмехнувшись, Горбушин вернулся к столу. – Так что, либо все, как на духу, либо…

Заканчивать ему не пришлось:

– Группа «Береги». Седьмой уровень опасности, – припечатал Яровой, да еще и прищурился… насмешливо. Мол, сам просил.

– Террористы? – тут же нахмурился полковник.

Ответ оказался коротким и ожидаемым:

– Да.

– Не слышал, – покопавшись в памяти, качнул головой Горбушин.

– Не твоя епархия, да и не играли они на нашей территории, с Империи тянется. Кровь они попробовали и, похоже, им понравилось. У нас стояли на контроле, на всякий случай, а тут… – Яровой потянулся, взял лежавший на столе бэк, «развернул» экран, перелистав несколько папок, выдернул нужные файлы и перебросил их Горбушину. – Это то, что не под грифом, но будет лучше, если дальше тебя не пойдет.

– Обижаешь? – посмотрел на него исподлобья полковник.

– Предупреждаю, – Яровой шутливого тона не принял. – Если коротко, то нижний код виртов, которые изъяли твои, полностью совпадает с тем, что вычислили мои спецы. Надстройки – разные, база – одна.

– Вот даже как?! – положив руку на спинку кресла, задумчиво протянул Горбушин. – Значит, тоже скрупулезность…

– Это ты о чем?

– О своем, – «огрызнулся» полковник. – И как далеко простираются твои аппетиты? – поднял он взгляд на особиста.

– Меня интересует только производитель, все остальное – ваше.

– Это если выйдем… – губы Горбушина чуть дернулись, намечая ироничную улыбку.

Работать им вместе приходилось. Не так часто, чтобы стало напоминать «корыстные цели», но достаточно плотно, чтобы убедиться в профессионализме друг друга. Так что вот это «если выйдем» было скорее намеком на вызов.

В том, что Корзун будет копать сам по себе, «используя» ресурсы розыска, он не сомневался, как и в способности его ребят устроить из предстоящего поиска развлечение для всего регионального Управления – тоже. И если бы не последствия…

– Я тебя услышал, – кивнул Яровой. Потом усмехнулся… довольно, словно прокручивая все несказанное, получил удовольствие уже и от этого, и, повторив кивок, отключился.

И все, что осталось – осадок. Среди салаг Карина со Старпольским уже дано не значились, но…

Не нравились Горбушину эти так некстати всплывшие коды. Совсем не нравились.

***

– И что у тебя было с этим типом? – Карина все еще смотрела на закрывшуюся за майором дверь.

При всей предвзятости отношения, Корзун ей скорее понравился, чем нет. Располагающий к себе внешне – приятно иметь дело с приятно выглядевшим мужчиной, он в серьезном общении был таким же, максимально приблизившись к ее внутреннему канону, выработанному благодаря отцу и дяде. Некоторая разудалость, которую демонстрировал по дороге к их кабинету, сменилась выверенным, уравновешенным спокойствием – результатом не только опыта, но и присущих лично ему качеств. А бравада, мол, мы, особисты, парни лихие – четкими, емкими замечаниями точно по делу.

– Не то, о чем ты подумала, – несколько скабрезно отозвался Старпольский и, «свернув» экран, «стянул» его в бэк.

– А о чем я подумала? – резко развернулась к нему Карина.

Несмотря на соответствующие интонации, намекавшие на стандартный набор из двух мужчин и женщины, которую они не поделили, мысль о подобной комбинации у нее даже не мелькнула. Скорее уж профессиональный конфликт, но…

– Это – не самые лучшие воспоминания, – Старпольский бросил взгляд на сидевшего за соседним столом Матвея. В их сторону тот даже не косился, да и вряд ли прислушивался к разговору, однако… Не та это была тема, чтобы вот так, с публикой.

Карина и сама это поняла:

– Как насчет попить чайку? – улыбнулась она соблазнительно, сворачивая дружеский допрос. – Мама с Ригейлы варенье привезла. Из местных ягод. Вкусно.

– Пользуешься моими слабостями? – слегка набычился Влад, но тут же кивнул.

Карина знала, к сладостям он особого пиетета не испытывал, но от варенья редко когда отказывался. Да и вкусы у них совпадали. В этом – точно.

– Мне – можно, – засмеялась она в ответ, первой направляясь к перегородке, за которой скрывалась комната отдыха.

Проходя мимо Федорова, тронула его за плечо. Тот оторвался от листа бумаги, на котором чертил схему, в центре которой была витиеватая буква «М», посмотрел чуть осоловело, но, бросив короткий взгляд на идущего следом за ней Старпольского, понимающе кивнул. Нужно поговорить без свидетелей… Уж что-то, а это они могли ей обеспечить.

– Из концентрата или по-настоящему? – поинтересовалась Карина уже у самой двери.

– Я заварю, – пропустив ее вперед, Влад сразу направился к столу в углу, где примостилась небольшая плиточка. Антиквариат, найденный на блошином рынке.

Приспособить ее к беспроводным источникам питания было серьезной проблемой, но оно того стоило. И чай, и кофе, приготовленные по старым рецептам, имели свой, непривычный, но какой-то одухотворенный привкус. Словно именно это, ушедшее и едва ли не забытое, придавало напитку оттенок то ли ностальгической горечи, то ли… сладости от осознания своей сопричастности.

– Договорились, – Карина отошла к креслу, в котором валялась ее сумка. Вытащила похожую на бочонок глиняную баночку, закрытую вощеной бумагой.

– Ничего себе! – присвистнул Старпольский, заметив добычу. – Неужели домашнее? – поставив турку греться, приблизился он.

– А я разве не сказала? – взгляд Карины стал «наивным».

– Значит, я прослушал, – миролюбиво согласился Старпольский. Когда Карина развязала ленту, стягивавшую бумагу, наклонился через ее плечо, довольно шумно втянул в себя аромат. – Что-то знакомое… – извернувшись, посмотрел вопросительно.

– Мермиса, – улыбнулась она.

– Точно! – хмыкнул Старпольский, выпрямляясь. – В коктейле он не такой четкий…

– У тебя вода кипит.

– А я надеялся, что ты забыла, – взгляд Влада стал мрачным. Он развернулся, достал из шкафа деревянную коробку с наклейкой весьма известной чайной компании. – Тошно… Прошло три года, а ощущение, что все случилось вчера…

– Это когда ты работал под прикрытием? – Карина сделала вид, что не заметила ни тона, ни того, как он хмурится.

– Именно, – Влад обдал заварной чайник кипятком, вскрыл и высыпал в него скрученные листья из рассчитанного на двоих пакетика. – Под меня тогда пропустили серьезную партию с репродуктивным материалом. Сумма сделки – десяток миллионов имперских.

– Круто… – уважительно протянула Карина, тут же переведя на количество подпольных операций по искусственному оплодотворению, за которые в империи можно было получить солидный срок.

– Очень круто, – кивнул Старпольский. Вновь наполнил опустевшую турку водой, поставил на плитку. – Перехватить ее должны были уже на границе, отследив и канал, и приемщика.

– Но тут вмешалась третья сила в лице особого отдела, – понимающе заметила Карина. Поставила на стол чашки, достала ложечки и лишь после этого посмотрела на замершего в незаконченном движении Влада. – У тебя был код…

– Был, – Старпольский вздохнул и обернулся к ней, – но это уже без вариантов, провал. Имелись у нас подозрения, что где-то течет. А так…Груз успел уйти, на точке только прикрытие, с которым был и я.

– Там вы с Корзуном и познакомились, – Карина аккуратно отодвинула стул, села. Поставив локти на стол, подбородком уперлась в сложенные в замок ладони. – Сколько ты у них пробыл? – Голос она удержала, но внутри дернулось. Гуманность в обращении с подследственными к особому отделу отношения не имела.

Своя специфика, иной уровень ответственности. Что-то было разрешено официально, на что-то закрывали глаза, судя по результату, а не по затраченным на него средствам. А то, что иногда случались накладки… Тут тоже был разговор особый, в случае серьезных ошибок могли не только погон лишить, но и испортить жизнь, поставив в личном деле соответствующее клеймо.

– Четверо суток, – Влад отвернулся, чтобы она не увидела, как закаменело лицо. – Это уже с гарантией, что партия до границы добралась. Код сдал, когда притащили на очередной допрос и засунули в «очиститель»…

– Тогда прошел слух, что тебя ранили…

– Два месяца реабилитации, – глухо отозвался он. Отключил плитку, подхватив турку за длинную ручку и снова застыл.

Страшно это, когда хочется забыть, а помнишь… Помнишь стерильную чистоту комнаты, в центре которой стоит едва ли не изящный агрегат, ласково прозванный теми же особистами Умником. Помнишь неслышимый гул, который до пронзительного звона вытягивает твои мышцы и выкручивает кости. Помнишь, как мозг «кричит», требуя дать ему забыться хоть коротким, но таким желанным сном. Как рвет легкие, которым не хватает воздуха. Как перед глазами начитает растекаться реальность, открывая тебе дверь в сумасшествие…

– Нужно было как-то объяснить, – поднял он взгляд. – Почему бы не ранением…

Карина не шевельнулась – ни в поддержке, ни в сочувствии Влад не нуждался, но сердце сорвалось. Нет, не яростью – о том, что творилось в допросных конторы, которую возглавлял дядя, она прекрасно знала, горечью и виной. Что невольно, но касалась этой грязи.

– Я же под легендой был… – Влад продолжал «слепо» смотреть куда-то мимо нее, – так он мне все нутро вывернул. Потом рассказывали, что я мать, которой нет, даже в бреду звал. – Старпольский медленно выдохнул, улыбнулся через силу. – Если считаешь, что после таких откровений я откажусь от варенья, сильно ошибаешься.

– Даже мысли не было, – Карина чуть более порывисто, чем следовало, поднялась, перехватила у него турку. – Садись, – кивнула на второй стул, – буду за тобой ухаживать.

Стараясь не встречаться с ним взглядом, она разлила чай, подвинула вазочку с вареньем, отходя, провела пальцами по его жестким волосам. Жест был безотчетный, но шел от души, от той ее части, в которой Старпольский принадлежал ей безотносительно к тому, что бы это могло значить. Друг. Сослуживец. Человек, которому доверяла…

– Я тогда не знал, – Влад перехватил ее руку, когда Карина оказалась у него за спиной, прижал ладонь к своему лицу, – что в воздухе лаборатории обнаружили следы газовой смеси «Сактид», которую использовали во время взрыва в торговом центре «Страдис». Несколько тысяч погибших…

Вместо ответа Карина вздохнула, прильнула к Старпольскому и, обняв за шею, уткнулась носом ему в затылок.

Вот такая она была их жизнь. Не знаешь, где потеряешь, а где…

***

Старпольский ушел сразу после чаепития. Ополоснул обе чашки, вздохнул, посмотрев на остатки варенья в вазочке, улыбнулся, когда Карина заверила, что для него припасена еще одна баночка и вышел, лишь кивнув на брошенную вслед просьбу сообщить, если появится что интересное.

Не успела она еще разобраться со всем, что натворили с утра, как вновь появился Бес. Подошел к ее столу мягко и осторожно, словно на цыпочках, наклонившись, прошептал, что Корзун еще тот тип, но с конкретикой туго и, даже не дав ничего сказать в ответ, исчез.

Затем вернулся от экспертов Игорь, качнул головой, говоря, что ничего нового, кроме того, что уже есть среди отчетов, его поход не дал, и устроился за своим столом.

Экран был повернут в ее сторону, да и сидел Суханов откинувшись на спинку кресла, так что номер дела, в которое полез, незамеченным не осталось. Убийство. На первый взгляд все очевидно – заявившийся домой под кайфом муж застал свою жену с настройщиком домашних систем, ну и… На второй все так просто уже не выглядело. Доза была не та, чтобы не осознавать, что делал, при внешнем осмотре ни намека на возможный сексуальный контакт, да и биосканеры настаивали на присутствии в помещении еще, как минимум, одного человека.

Потом ее внимание потребовалось Матвею, но тот, что порадовало Карину, был краток и немногословен. Бросив короткое: «Вот», – положил перед ней копию листа, на котором чертил свою замысловатую схему и отошел, предоставив самой выбирать, когда занятьсяя его творчеством.

Хотелось сразу – заветная буква «М» в центре притягивала взгляд, но… отдел, кроме дела Марика, тянул еще шесть, не менее важных, а тут еще и новое, свалившееся на голову благодаря их ночному походу.

– Домой не собираешься?

Карина настолько погрузилась в изучение данных, что течение времени если и отмечала, то отстраненно, как нечто, не имеющее к ней прямого отношения.

– Посижу еще немного, – успев скользнуть взглядом по табло визора, потянулась она, успокаивая затекшую спину. – А вы – идите, – улыбнулась стоявшим на низком старте парням. – Отдохните, а то завтра…

Дежурство по Управлению касалось и ее, но свое слово Карина уже сказала, и отступать не собиралась.

– Ты сильно не задерживайся, – посчитав, что забота лишней не будет, чуть нахмурившись, протянул Матвей.

– И больше ни во что не ввязывайся, – добавил, подмигнув Игорь.

И ведь все сам…

Игорь был легким на подъем, слегка задиристым, когда позволяла ситуация, беззаботным и безотказным. С ним было просто. Просто гулять, ни о чем не говоря, пить утром кофе, ждать, когда сорвет очередной вызов, зажигать на танцполе, ловя на себе завистливые взгляды.

Матвей, как контраст другу. Внешне более мощный, чем Суханов, он казался старше и степеннее. Флегматик и педант, скрупулезно следивший за тем, чтобы все, что его окружает, было на своих местах.

Иногда это нервировало, чаще – помогало. Великолепная память на факты и лица, способность находить скрытые связи, неторопливо, по крупицам собирать мельчайшие подробности дела, складывая из них картину произошедшего.

Ринат к их команде прямого отношения не имел, но это если не знать его компанейский характер. Там – улыбнулся, тут – намекнул, где-то загнал в угол, пообещал…

Его непосредственный начальник – Дирк Визбург, возглавлявший вторую из шести групп отдела тяжких и особо тяжких преступлений, Беса не прижимал, используя выглядевший щенячьим энтузиазм на пользу дела. Когда нужно было что-нибудь узнать или кому-нибудь тихонько слить…

– Я тебе это еще припомню, – «угрожающе» выдала Карина закрывшейся за парнями двери и вновь уткнулась в экран, старательно игнорируя лежавший перед ней лист бумаги.

Схема… Вроде бы все понятно – Федоров лишь еще раз собрал в одну кучу все, что им было известно, но вот в таком, выведенном его рукой виде, знакомые линии воспринимались иначе, вновь и вновь притягивая к себе взгляд.

Первой жертвой Марика была женщина, эндорианка, потому и прошла в сводке по Управлению без особого кода.

На Араксе выходцы из общины появлялись два раза в год, в месяца, соответствующие массовым летним и зимним отпускам, и тут же пускались во все тяжкие. К концу пребывания те, кому повезло остаться живым и не покалеченным, становились примерными и законопослушными гражданами Альянса, вспоминая о строгости нравов, являвшихся основой их братства. А вот в начале…

Тело ее обнаружили в гостинице как раз в разгар сезона. Соответствующий антураж с мягким, обволакивающим освещением. Беспорядочно разбросанная по номеру одежда, игрушки, многообразие которых могло впечатлить и постоянного клиента магазина для взрослых.

На теле множество синяков, порезов, рваных ран, как если бы она в порыве страсти впивалась зубами во все, до чего дотянется. На полу прядь волос, выдранных вместе с луковицами. Рядом с кроватью несколько ногтевых пластин, принадлежащих погибшей. И тяжелый, раздирающий легкие запах афродизиаков, забивавший все остальное.

Слишком знакомая картина, чтобы вызвать сомнения. И если бы не два «но»…

Одно – запись всего, что она вытворяла сама с собой, сброшенная в сеть кем-то под ником Марик. После просмотра и без экспертов было понятно, в чем дело. Тяжелый вирт. Созданная в сознании реальность, в которой женщина вновь и вновь стремилась утолить все возрастающий сексуальный голод.

И второе… Все время, что эндорианка, калеча и доводя тело до полного изнеможения, «убивала» себя, тот, кто делал запись, находился в этой же комнате. Сидел в углу, наблюдая и за ее тщетными попытками добиться разрядки, которая явно не предполагалась правилами этой жестокой игры, и за продолжавшейся несколько часов агонией, когда ее сердце сдавалось, не выдерживая подобного напряжения.

– И почему я был уверен, что ты здесь?

– Потому что я не отметилась на выходе, – Карина подняла голову, чуть заметно улыбнулась стоявшему в дверях Горбушину.

Так уже было, и не только с ней. Против стремления разобраться в сути дела их полковник ничего не имел, но не уставал повторять, что только в свежей голове могут появиться умные мысли.

Был прав, но, похоже не сегодня!

– Виталий Сергеевич, – улыбка сошла с лица Карины, когда она, наконец, осознала, что именно смущало ее в составленной Матвеем схеме, – а почему мы отказались от версии, что Марик – эндорианец? И почему решили, что это – мужчина?

Полковник хмыкнул – не ему отвечать на эти вопросы, но точку в разговоре ставить не стал:

– Отсутствие связи между временем преступлений и сезонностью паломничества эндорианцев. Это – по первому пункту. По второму – психологический профиль. Мужчины, как таковые, его не интересовали, только в паре с женщиной…

– С чем можно поспорить, – несколько торопливо перебила его Карина. Порывисто поднялась, ухватившись за оставленный Федоровым лист, как за спасение. – Пока разбирались в притоне, Бес… капитан Хворостов, просвещая о нравах эндорианской общины, упомянул, что в нынешнем виде она сформировалась лишь около сорока лет назад.

Она сделала паузу, ожидая наводящих вопросов, но полковник молчал, демонстрируя искренний интерес к тому, о чем она говорила. Хороший стимул. Тем более, когда версия выстраивалась на ходу.

– Про конфликт двух идеологов он рассказал, – Карина вышла из-за стола, уперлась ладонью в его край, – но я откровенно прослушала, да и суть в другом. Братство раскололось, большая часть осталась на Эндоре, меньшая переселилась на Асиан, где полностью ассимилировалась с коренными жителями планеты, отказавшись от принятых у них норм поведения.

– И что нам это дает? – Горбушин переступил через порог, на мгновение оглянулся на закрывшуюся за его спиной дверь.

– Ничего, если не вспомнить, что год на Араксе – триста семьдесят дней. На Эндоре – триста восемьдесят пять. А на Асиане – двести тридцать восемь…

Говорить, что с этим можно работать, Горбушин не стал. Взглядом указал на табло времени, дождался, когда Карина уберет все со стола и, прихватив сумку, подойдет ближе, и лишь тогда произнес тихо, но весомо:

– Умница!