Читать книгу Алина - Наташа Доманская - Страница 6

Настя

Через пару дней похититель купил ей одежду. Несколько пар туфель на каблуках и легких джинсов, обтягивающие кашемировые платья под горло, шелковые блузы, домашние атласные комплекты и белье. У Насти никогда не было такой дорогой и приятной на ощупь одежды. Более того, подобную она даже не видела. Разве что в модных журналах, которые иногда покупала.

Но больше всего ее поразила обувь. «Casadei», – прочитала она. Черные лакированные туфли на огромном тонком каблуке. «Сантиметров десять не меньше», – прикинула Настя. В следующей коробке лежали лодочки из эластичной лайкры на стальной шпильке. Эта модель, обтянутая сексуальным трикотажем оттенка «герань», напомнила ей идеально подогнанные по фигуре костюмы супергероев. «Valentino» – гласила надпись на коробке.

– Valentino? Интересно, не из кожи ли своих жертв он делает эти туфли, – отчего-то мысль показалась ей забавной, и пленница истерично расхохоталась, растягивая губы в болезненной улыбке. Приобретенная в детстве дурная привычка кусать их до крови, снова дала о себе знать.

Красивая комната, дорогая одежда, сбалансированный завтрак, обед и ужин. Для каких экспериментов он поселил девушку здесь? И если он собирается над пленницей издеваться, то зачем купил ей одежду и эти туфли, на которых она не могла даже стоять. Да и ходить по ворсистому ковру в них оказалось катастрофически неудобно. Правда, обувь выглядела такой красивой и дорогой, что Настя не в силах была отказать себе в удовольствие и все-таки примерила ее. А после уже не смогла снять. Вышагивала на шпильках по своей крохотной ванной, где полы были выложены серыми каменными плитами, наслаждаясь «дорогим» цоканьем. Девушке казалось, что именно так оно звучало, и она испытывала полный восторг, если бы… Если бы только на двери и окнах не было решеток.

– Чем ты увлекаешься спустя пятнадцать лет? – принеся ей как-то ужин, спросил маньяк.

– Какие пятнадцать лет? – вытаращила она глаза.

– Мы не виделись пятнадцать лет, Алина. Тогда… с того вечера, как ты убежала от меня. Обиделась и убежала. Помнишь?

– Не припоминаю, – дрожащими пальцами пленница попыталась отделить столовые приборы от салфетки, в которую те были завернуты. Пятнадцать лет назад она еще жила в деревне с родителями, нигде не бывала и уж тем более ни с кем не знакомилась. Отец просто убил бы ее, если бы узнал.

– Ну как же, за городом. Помнишь, мы ездили кататься, а потом ты что-то себе напридумывала…

– Э-э-э… – Настя судорожно сжала в руке вилку.

– Ты испугалась и убежала, когда нашла в моей машине заколку своей подруги. Больше мы с тобой не виделись.

– А-а-а, да, убежала. Я… я ничем таким не занималась особенным, – еле уняв дрожь в пальцах, она приступила к стейку. Во всех книгах, которые Настя когда-либо читала, жертвы социопатов совершали одну и ту же ошибку: спорили.

«Представлю, что это всего лишь игра. Должна делать вид, что я – Алина. Интересно, что случилось с настоящей Алиной?» – думала Настя, дрожащими руками кромсая кусок свинины на кусочки.

– Вижу, что тебе понравились туфли? – подняв свои потрясающе красивые глаза, сменил тему незнакомец.

– Что? – Первый кусок мяса встал поперек горла. Настя закашлялась. – Ах, туфли. Да, очень красивые туфли. Спасибо. Это настоящие Valentino? – Она скромно убрала обутые ноги под овальный столик, который мужчина каждый свой приход сервировал на двоих.

– Конечно! – несколько оскорбленно произнес он и поправил ворот трикотажной обтягивающей футболки, которая отлично подчеркивала его торс. – Я все-таки стал юристом-международником, как мы с тобой мечтали.

«Этого еще не хватало! – подумала Настя. – Что может быть хуже маньяка? Только маньяк с юридическим образованием».

– А я дизайнер, – закидывая в рот лист салата, ляпнула она, стараясь казаться как можно более легкомысленной и беспечной. Ей думалось, что юристам, в силу своей серьезной профессии, такие девушки и должны нравиться. А, значит, есть крохотный шанс, что он влюбится в нее и освободит.

Красивый рот похитителя искривился в злой гримасе. Он отложил приборы и вытер рот хлопчатобумажной салфеткой с вышитыми вензелями. Подобные элементы сервировки она видела только в дорогих ресторанах, куда изредка водил ее супруг.

– Психолог… ты психолог, – поправил он, справившись с раздражением, и пригубил вино.

– А, ну да, я же психолог. Фрейд и этот э-э-э… Бандура, – залпом опрокидывая в себя бокал терпкого ледяного напитка, поддакнула девушка. – Дизайн – это для души, в свободное время.

– Прекрасно. Но, в любом случае, думаю, тебе нет нужды больше работать, – он снова схватился за вилку и испытующе посмотрел на Настю.

Вино вдруг заклокотало где-то между ее ребрами, а потом запросилось наружу. Она никак не могла взять в толк, что этому привлекательному, успешному мужчине от нее может быть нужно. Зачем он поселил ее в этой комнате? Для чего обнес комнату решеткой? На вопросы он не отвечал, просто делая вид, что не слышит их. При этом вел с ней себя вежливо, обходительно, заботился о пленнице. Опустошал корзину с грязным бельем, убирал за ней посуду, менял постель, кормил, приносил книги, журналы, покупал средства гигиены и оставлял для нее небольшие презенты со сладостями, пока она была в ду́ше.

– Прости, меня что-то тошнит, – неуклюже поднявшись на огромных шпильках, девушка бросилась в ванную.

Там, закрыв дверь и включив воду, Настя тщательно освободила желудок от кусочка мяса и листа салата, щедро полив бывший ужин двумястами миллилитрами красного сухого вина́. А потом, свернувшись калачиком на теплом каменном полу (почему все мужчины так обожают этот теплый пол?) сотрясалась от беззвучных рыданий. Какой психолог? Господи. Что он сделал с этой Алиной. А что сделает с ней, когда вдруг до него дойдет, что она никакая не Алина. А если он это понимает, то дело обстоит совсем плохо. У нее же есть сын, ему всего пять. Егор, как же он будет без мамы? Он совсем маленький и такой беззащитный. А муж. Он никогда не заставлял ее так ужасно одеваться. А еще, как бы ему ни претила Настина работа, он не пытался посадить супругу дома на цепь.

Справившись с панической атакой и просидев в ванной сорок минут, Настя наконец открыла дверь. В комнате было пусто, а на импровизированной кухне пленница не обнаружила и намека на ужин. Девушка сбросила туфли, платье и в одном белье (которое она тоже с удовольствием носила) без сил повалилась на кровать.

Черный телескопический кружок прикрученной к потолку аппаратуры зловеще смотрел в ее сторону. Камера. «Ну и наплевать», – подумала она и, не выключая свет, запустила правую руку под одеяло.