Читать книгу Понять. Простить. Полюбить - Наташа Эльберг - Страница 5

– Бедный Иен. Но венок великолепный. Мне кажется, это.. не знаю, как сказать – суть Евгении. Любовь к красоте и жизни. И не могло быть искусственных цветов. Лиза-Клара сотворила из цветов душу Евгении.

– Ты говоришь, как пишешь картину. – ответил Паул.

– А как иначе я могу сказать? – с улыбкой спросила Агата.

Они сидели в плетеных креслах на открытой террасе и пили зеленый чай с лимоном. Между ними на круглом столике из бука стояло круглое блюдо с половиной черничного пирога. Аромат чая и черники окутывал уютом. Агала обхватила чашку двумя руками и вдохнула горячий запах травяного, янтарного цвета напитка.

– Паул, только ты во всем мире умеешь заваривать такой исцеляющий чай и печь такие исцеляющие пироги.

Паул не ответил. Он комфортно устроился в своем кресле и смотрел на лес, который начинался совсем недалеко от дома Агаты. На сосны, на голубые елочки, на каменные валуны, поросшие мхом, на серое небо. Он вдохнул ароматы конца лета: разнотравья, озерной воды, сосновой смолы.

– Не может быть иных пирогов в таком месте, Агата, посмотри вокруг. Это все исцеляет.

– Да. – Агата помолчала.– Мы все время от времени нуждаемся в исцелении и получаем его там, где нам спокойно. Я когда-то нашла его в Таури. Евгения нашла его тут. Я думаю, Иен пошел ей навстречу и смирился с жизнь в деревне которая стала в конце концов, родным домом и для него.

– У них с Иеном не было детей. – ты это имеешь в виду. Она переживала?

– Она смирялась. Она пыталась примирить свою любовь к Иену с его решением не иметь детей. – ответила Агата.

– Это сложно. Такая любовь – жертва. Удивительная женщина. – тихо скалал Паул.

Он сделал последний глоток чая, поставил кружку на столик и поднялся.

Агата посмотрела на Паула снизу вверх. Ей пришлось сильно поднять голову. Паул был очень высоким, полным мужчиной. Полнота его не портила, именно про таких, как Паул можно сказать: “ Хорошего человека должно быть много». А Паул не просто хороший, а замечательный человек, наполненный до краев добротой, спокойно силой и мудростью.

Паул был, как и всегда элегантно и не вычурно, комфортно одет – вельветовые темно-серые брюки, удобные кожаные мокасины, белая льняная рубашка и объемной вязки кардиган темно-зеленого цвета.

«От него пахнет травами и черников, ванилью» – подумала Агата – Сегодня. А вчера это были печеные яблоки с изюмом. Сдобный мужчина». – она улыбнулась своим мыслям.

Паул чуть наклонился к Агате и протянул руку. Она положила свою руку в его для обычного поцелуя.

– Какие у тебя планы? – спросил Паул, не выпуская руки Агаты из своей огромной теплой ладони.

– Сегодня привезут большой холст, и мне пришло приглашение организовать выставку картин ближе к середине осени. Я думаю согласиться.

– Где будет выставка?

– В Санкт-Петербурге. Поедешь со мной?

– С огромный удовольствием. Зайду в Елисеевский и пройдусь по пекарням. Два года назад в одной из них со мной поделились замечательным рецептом булочек с банановым кремом.

– Паул, почему тогда ты работаешь в полиции? – с улыбкой спросила Агата.

Паул наконец отпустил ее руку, которая начала затекать, так высоко она ее держала.

– Потому что наслаждаться булочками можно только живя спокойно и мирно. «Сначала наведи и сохрани порядок, а потом пекли булочки» – вот мой девиз.

– Мне повезло вдвойне с таким соседом и другом.– сказала Агата. -И охраняет мой покой и кормит пирогами. Ты лучший, Паул Вало.

– В таком месте, – Паул обвел рукой вокруг, указывая на вид, который открывался с террасы, – трудно быть плохим человеком. Я совершенно серьезно говорю. Мы живем в раю.

– Мы живем среди людей, Паул. А люди разные.

– Люди по разному смотрят на жизнь, но все нуждаются в милости и любви.

– Я не согласна.

– Да, я знаю- улыбнулся Паул.– Не провожай меня. Я зайду на работу и потом буду в кафе, там организовывают нечто вроде поминок. Ничего торжественного, просто большинство придет почтить память Евгении. Надеюсь, Иен тоже присоединиться, хотя пойму, если он захочет сейчас быть один. Это в его характере. Ты придешь?

– Да, но позже. Я хочу искупать Хагги. Он вчера прогулялся под ливнем. Ты бы его видел.. А спать -то лезет со мной.

Паул засмеялся :

– Успехов, Агата. Ни один раз не был удачным, может быть сегодня обойдется без воплей и крови?

– Другого выхода нет- смеясь сказала Агата.

Паул прошел через большую светлую столовую, по длинному, широкому белому коридору к входной двери. Вышел из дома Агаты в ее большой сад, в котором царили кусты шиповника разных сортов, с цветами от миниатюрных до необычно больших размеров, от белоснежно – белых, до кроваво, почти черно – красных. Он прикрыл за собой дверь и вдохнул запах диких роз, влажной после мороси зелени, намокшего гравия, камней, из которых был сложен высокий фундамент дома Агаты..

Агате повезло с этим домом. Когда она приехала в деревню 15 лет назад, дом как раз выставили на продажу. С главной деревенской дороги он выглядел достаточно обычно, по крайне мере для Таури- просторное светлое здание с высоким фундаментом из природного камня, поросшего кое- где мхом, с новой черепичной красной крышей и цветочным садом. Но вид с другой стороны дома завораживал. С терассы открывалось все великолепие, вся уникальная красота суровой северной природы. Сосновые леса, мшистые валуны, темно – синие озеро и всегда разное небо. Более подходящее, более вдохновляющее место для художника трудно найти. По мнению Паула и невозможно.

Дом ждал Агату и она сразу это поняла. Это место и Паул ждали Агату.

Они сразу подружились. У них было много общего, много разного, много прожитого и много пережитого. Агата Канен была не только художницей, но и психологом, начитанной и веселой женщиной. Паул очень ценил эту дружбу.

В кафе-пекарне у сестер Марии и Софии собралась почтить память Евгении почти вся деревня. Кафе было уютным и вместительным. Удобные диванчики, кресла с мягкими подушками, пледами, перекинутыми через спинки кресел, настольные лампы с тканевыми абажурами, много фотографий с портретами жителей деревни, памятными событиями их деревенской жизни на белых крашеных стенах. На каждом столе стояли вазочки с букетами из сезонных цветов. Их составлением увлекалась София. На стойке всегда стоял царь-букет- огромная композиция из веток, садовых цветов и трав. В зал выходила всегда открытая дверь в соседнее помещение пекарни. Оттуда пахло вкуснейшей сдобой.

Сегодня почти все места были заняты, все пили свои любимые напитки и тихо переговаривались. Паул занял свое любимое кресло у большого окна и пил горячий кофе со свежими деревенскими сливками.

Рядом на диване сидели Лиза-Клара и Абрам Суен- секретарь и директор деревенского банка.

– Мы с Евгенией не были близкими подругами, но говорили, гуляли вместе, ездили несколько раз в город за покупками. Она была очень душевной, чуткой. Мне ее будет не хватать – сказала Лиза – Клара. Ее глаза наполнились слезами.

Абрам Суен утешительно похлопал ее по руке.

– Лиза, ты сделала замечательный венок для Евгении. Замечательно красивый. Мы все были восхищены. Спасибо. -сказал он ласково.

– Я выразила свою признательность и скорбь. Цветы помогают мне говорить то, что сложно сказать словами. – ответила Лиза-Клара.

Лиза-Клара создала прекрасный деревенский цветочный сад- общественное пространство недалеко от ее дома на краю Таури, который стал гордостью всей деревни. Она принимала участие даже в международной выставке цветов и занимала призовые места во многих конкурсах среди цветоводов -любителей и селекционеров. Эта пожилая женщина, стройная, высокая, спокойная, сама была похожа на благородную розу. Она работала секретарем деревенского банка всю свою жизнь и была предана его неизменному директору, Абраму Суену. Они были одногодками, родились и выросли в Таури. Она так и не вышла замуж, а он так и не женился. Их профессиональный союз был крепким и надежным. Лиза – Клара нашла себя в цветоводстве, а Абрам уважал ее профессионализм и считал незаменимой помощницей. Он был и банкиром, и адвокатом, и приказчиком, и нотариусом для жителей деревни. Вместе Лиза и Абрам создали для жителей любимой Таури условия для жизни в достатке, красоте и стабильности. Они любили то, что делают и любили тех, для кого они работали уже многие десятки лет.

– Я сделала этот венок еще и потому, что, как мне всегда казалось, Евгении не хватало красоты, в ее жизни был недостаток красоты. Иен предпочитал умеренность, даже скромность сверх меры. Евгения вторила ему во всем. Поддерживала его взгляды, принципы, но она любила, я знаю, любила красивые вещи, красивые слова… Вы знаете, Евгения переживала о том, что у них не было детей с Иеном, – тихо сказала Лиза.– Она грустила по этому поводу.

– Она не могла иметь детей? – спросил Паул.

– Иен не хотел иметь детей. – ответила Лиза. Принципиально. Он сразу сказал об этом Евгении, еще перед свадьбой. Поэтому она переживала, но смирялась. Она любила Иена, уважала его решение. Она понимала его, он потерял мать, которую сильно любил, достаточно рано. Это была для него тяжелая утрата очень любого им, самого родного, единственного близкого на то время его жизни человека. Он не хотел подобных переживаний для своих детей. Это эгоистично по отношению к Евгении, но она его понимала.

– Все повторилось не для его детей, а для него самого, -задумчиво сказал Абрам.

– Да, он снова потерял навсегда любимого и единственного близкого человека, который его понимал и заботился о нем. – согласился Паул.

– Иен очень хороший человек. Ему сейчас тяжело. Плохо, что он не пришел сегодня, это стало бы для него утешением- видеть тех, кто любил его жену и вспоминает о ней светло и тепло..Не обязательно общаться, просто с такие времена потерь лучше не быть одному. – сказал Абрам.

– Работа в церковном архиве будет ему сейчас отдушиной, отвлечением от неизбежных грустных мыслей. Ему нужно привыкать к новой реальности, в которой нет того, кого он привык видеть, привык любить, слышать, чувствовать, это участь всех, кто теряет родных людей. – ответил Паул.

К их столику подошла Мария с горячим кофейником:

– Вам налить еще кофе, дорогие мои? И сейчас Соня принесет пончики. Сегодня по особенному рецепту, те, что особенно любила Евгения – с фисташковым кремом.

– Да, пожалуйста, – ответил Паул. Абрам и Лиза тоже согласились выпить еще по чашечке кофе и дождаться пончиков.

Разливая кофе по чашкам, Маша сказала :

– Жаль, что Иен не пришел. Все ему очень сочувствуют, его бы утешило вкусная трапеза в кругу сочувствующих искренне его утрате друзей. Жаль.

– Дайте ему время побыть одному сейчас. Он начнет привыкать к неизбежному и будет приходить в кафе, как раньше. – с понимающей улыбкой ответил Паул.

Он хотел дождаться прихода Агаты, чтобы потом вместе медленно прогуляться по вечерней Таури до дома. Такие прогулки давно стали традицией, которая не набила оскомину, а всегда приносила радость.

Агата вошла в кафе как раз, когда Мария поставила на центр их стола огромное блюдо с пончиками, от которых пахло фисташками, горячими сливками и сдобой, валил пар и по сторонам блюда на скатерть сыпалась сахарная пудра.

– Я вовремя? – спросила Агата, усаживаясь рядом с Лизой.

– Как раз с пончикам. – ответил Абрам.

– Я шла мимо дома Иена и Евгении – там не горит свет. Так жалко, он сидит, наверное в темноте. И в одиночестве. Время осознания потери.– сказала Агата, подавая Паулу свою чашку, чтобы он мог налить ей кофе.

– Мы как раз об этом говорили. Нужно дать Иену время привыкнуть к потере.– ответил Паул.

– Он справится. – кивнул Абрам.

– Его финансовые дела в порядке? – спросил Паул.

– Да, он обеспечен вполне. Он привык тут жить, он не раз говорил мне об этом, поэтому он не станет переезжать из их с Евгенией дома. Работа в архиве, как мне кажется, ему подходит, как никакая иная. – ответил Абрам.

– Эта деревня исцеляет. – сказала Агата и сделала глоток горячего кофе.

– Как верно, Агата. – Лиза задумалась. Это место доброты. И красоты. Доброта и красоты – силы, которые держат на себе мир. Без них невозможно жить счастливо.

За огромными окнами кафе начало темнеть. На улицах Таури зажглись фонари, которые делали деревню еще более уютной каждый вечер. Люди стали расходиться, столики пустели. Помощницы Марии собирали посуду, поправляли вазочки с цветами, взбивали подушки на диванах и креслах, складывали и вешали пледы, гасили настольные лампы на освободившихся столиках.

– Прекрасный вечер. Светлый. Всем доброй ночи.– Абрам поднялся с дивана. И помог встать Лизе-Кларе, поддержав ее под локоть

– Завтра будет завтра. Доброй ночи, Агата, Паул – попрощалась Лиза.

– Отдыхайте. – ответил Паул.

Абрам и Лиза вышли из кафе и пошли по тихой вечерней улице, держа друг друга под руку, как пожилая супружеская пара. Они были преданы и заботились один о другом много лет, не нарушая личного пространства друг друга.

– На них приятно смотреть. Почему они не поженились, интересно? – спросила Агата.

– Может быть им это не нужно, потому что брак ничего не добавил бы к их отношениям. Они уважают свободу друг друга.– ответил Паул.

– Этого иногда мало, а иногда этого больше, чем нужно. Ты прав. Бывают отношения ближе, чем отношения в браке. – задумчиво сказала Агата.

Они помолчали. Пили кофе, кушали пончики и смотрели на вечер, который украшал деревню светом в окнах.

– Нам пора. Прогуляемся, подышим.

– Люблю вечер. – Агата поднялась с удобного мягкого диванчика.– В любое время года – вечер для меня лучшая часть дня.

Паул и Агата медленно шли по главной улице деревни. Они дышали вечерними успокоительным запахами кедровых орехов, пихты, еловой смолы, аптечной ромашки. Паул проводил Агату до ворот ее дома и пошел дальше, мимо здания деревенской школы, мимо белого домика больницы, прошел по мостику через широкий деревенский ручей, на другом берегу постоял, послушал спокойный плеск и журчание воды. Вдохнул запах кувшинок и ирисов.

Перешел по мостику обратно и вернулся к своему дому.

Он прошел через свою погруженную в вечерний сумрак прихожую, через столовую, вышел через заднюю дверь на небольшую террасу. С террасы шла каменная лестница к озеру, к небольшому бревенчатому причалу. Тут стояли раскладные шезлонги. На воде качалась привязанная лодка, а в небольшом огороженном бассейне стояли на привязи яхты, парусники, плоты. Их создавал Паул. Это была его страсть – самодельные модели плавательных судов. Паул сел в шезлонг и закрыл глаза. Стало совсем темно, но ему нравились звуки озера. Он слушал, слушал и чуть не заснул. Встал поднялся по лестнице на террасу, зашел в дом и прошел в спальню. Снял и аккуратно убрал одежду в стенной шкаф, прошел в ванную комнату, принял теплый душ с лавандовым мылом. Завернувшись в огромное белое пушистое свежее полотенце вошел в комнату и нырнул в свою огромную мягчайшую, пышную постель.

– Блаженство- прошептал Паул. Его рука высунулась из под огромного, как гигантское облако, одеяла и погасила лампу на прикроватной тумбочке. – Моя жизнь – блаженство.

И он сладко заснул.

– — – — – — – — – — – — – — – — – — – — —

– Вы можете сказать, что Вы наслаждаетесь Вашей жизнью во всех ее аспектах каждый день и что вокруг Вас разные люди, Вы это не просто понимаете и принимаете, но и цените?

– Что конкретно мешает Вам жить просто? с радостью каждому дню, принимая все события и людей в жизни просто – они есть и я спокойно их принимаю?

– Подумайте – в чем чаще всего Вы осуждаете людей / всех – и знакомых и незнакомых/ Что, как Вы думаете, скрыто за этим осуждением? Что Вы хотите от людей? Какими, по Вашему мнению, они должны быть, чтобы Вы перестали их осуждать?

Я осуждаю людей, потому что я сам / продолжите

Я готов принимать и любить людей, но/ продолжите

Я люблю всех людей за/ продолжите

У каждого человека есть / продолжите

Я безмерно благодарен людям в моей жизни за/ продолжите

Я принимаю в людях/ продолжите / и прощаю каждого

– Что Вам нужно для простоты бытия?

– Что Вы готовы отпустить из жизни, чтобы сделать ее местом простой и счастливой жизни? что готовы для этого изменить в себе?

– Что хотите привнести в Вашу жизнь и в себя, чтобы наслаждаться каждым днем?

Практика простого утра —

Уделить время телу, душе, духу

Купить живой цветок, вкусность только для себя. / не для всех по пироженке и себе, а только для себя свою любимую вкусность/

– встать раньше.

– сделать медленные упражнения на растяжку / в идеале- сходить на утреннюю прогулку, хотя бы выйти на балкон или постоять у раскрытого окна и подышать утренним воздухом.

– медленно приготовить себе любимый напиток, накрыть на стол. Выпить его и скушать вкусняшку, слушая любой звук природы.

– прочитать страницу своей любимой книги. прочитать молитву.

– медленно принять душ.