Читать книгу Благословение Аамана - Натт Харрис - Страница 3

После продолжительной паузы Чарльз поднялся, и хромая пошёл к одной из картин. Отодвинув её, он приложил руку к совершенно гладкой стене, которая подалась внутрь и сдвинулась в сторону, открыв несколько полочек, на которых лежали книги в кожаных переплётах и стояла резная шкатулка.

– Сюда у них ума не хватило добраться, – ворчливо сказал хозяин дома, взяв шкатулку и одну из книг. – Хотя это теперь мало поможет, но всё же. Генри, идите сюда!

Я подошёл к большому столу из тёмного дерева с инкрустированной перламутром столешницей. Да, Чарльз разбирался в мебели! Мне даже стало немного завидно, что я не окружил себя такими же красивыми вещами. Чарльз сел за стол и предложил мне стул напротив. Настольная лампа была разбита, и он зажёг свечи, стоявшие в канделябре, чтобы лучше видеть. Мне понравился их живой свет.

«Надо будет тоже купить канделябр и свечи и провести романтический вечер с Лизой» – подумалось мне.

– Что это? – спросил я у Чарльза, который открыв шкатулку, подал мне тонкую пластинку, по виду золотую, на которой были искусно выбиты несколько последовательных картинок.

– Посмотрите внимательно, – сказал он и откинулся на стуле, глядя на меня из-под полуприкрытых век.

Я стал разглядывать пластинку. На ней была изображена Земля с маленькой Луной, Солнце и все остальные планеты солнечной системы. На второй картинке Земля и рядом с ней множество продолговатых предметов со странными значками на боку. Космические корабли. На третьей картинке корабли уже на поляне, среди деревьев и рядом с ними множество человеческих существ, похожих на Аамана. Некоторые держали в руках шлемы. Потом шли картинки, показывающие, как люди строят дома, возделывают землю. В общем, обживаются.

– Ну и что это значит? – спросил я. – Что это за пластинка?

– Пластинка была найдена на раскопках древнего поселения, – сказал Чарльз. – Ей много тысяч лет, и это история прибытия людей на планету Земля.

– Погодите, может быть это были не люди вовсе, а какие-то инопланетяне? Видите, они прилетели на корабле. А истинные жители земли выглядят как мы с вами.

– Да, они прилетели и обосновались здесь, но вы не можете видеть остальных пластин и текстов, которые я перерисовал, будучи археологом в той самой экспедиции. Именно они и были украдены, вместе с записями, которые я скопировал, для того, чтобы потом спокойно перевести. Поверьте на слово, ни одного урода, каковыми являемся мы сейчас, там не было и в помине. Ни одного рисунка или слова об этом!

– То есть, вы хотите сказать, что уродства появились позже, из-за неизвестных нам обстоятельств?

– Именно так! Исследования показали, что за это время атмосфера земли не подвергалась каким-либо химическим изменениям, не было ядерной войны, ничего такого, что могло бы изменить облик человека в такой степени. Кроме того, животные, изображенные на пластинах, не претерпели за это время никаких видимых изменений. Они остались такими же! Только человечество мутировало, превратившись в монстров.

– Допустим, я вам верю, ну и что из этого следует? Нам надо всем дружно собраться и покинуть Землю?

– Не думаю, что выход именно в этом, мой друг. Я – археолог, а не физик, химик или генетик. Но сдается мне, что ваш «Суперчеловек», точно так же, как и остальные превратится в урода. Значит надо искать где-то ещё.

– Так может быть ответ лежит именно в религии? – спросил я. – Мне всегда казалось, что в Священных книгах спрятана какая-то тайна. И может быть, священники знают нечто большее, чем остальные?

Чарльз скептически улыбнулся.

– Тогда почему они такие же уроды, как и все остальные?!

– Хм-м, я как-то не подумал. Но может, они просто не знают, как пользоваться информацией?

– Вопросы, вопросы, вопросы, мой друг. Я уже двадцать лет бьюсь над этим. Видите, даже моя голова стала, как шар? – он гулко засмеялся.

– А кто эти люди, которые перевернули ваш дом? – задал я вертевшийся на языке вопрос.

– Хотите мисту? – спросил меня Чарльз, – или может быть рюмочку хотблома? Сам делал, из своего винограда.

– Пожалуй, по рюмочке надо выпить нам обоим. Столько событий за одну ночь!

– После случившегося, мне одной рюмочкой не обойтись, – сказал Чарльз, исчезая в соседней комнате.

Я уселся поудобнее и принялся разглядывать пластинку, в попытке найти ответы на мучившие меня вопросы. На рисунках обнаружилось множество деталей, на которые я поначалу не обратил внимания.

«Вот бы скопировать её, чтобы я смог разобраться дома, в спокойной обстановке!» – думал я. Как жаль, что остальные пластинки и рисунки украдены! Может быть там – решение всему, а Чарльз просто не сумел найти подсказку? Ведь он сам сказал, что он просто археолог, а не генетик.

В соседней комнате раздался шум. От неожиданности я подскочил, едва не уронив пластинку. Там послышалась какая-то возня, пыхтение, загрохотала отодвигаемая мебель, а затем раздался резкий вскрик.

Волосы встали у меня на голове дыбом. То, что там происходило, явно выходило за рамки закона. Помедлив секунду, я побежал в соседнюю комнату, оглядываясь в поисках телефона. Свой, я как назло, забыл в машине. «Надо немедленно сообщить в полицию! Давно надо было позвонить!» – лихорадочно думал я, вбегая в комнату, и увидел нечто ужасное!

Чарльз лежал посреди комнаты в луже крови, а над ним склонились двое.

Те самые, что пытались догнать нас. У одного в руках был окровавленный тесак, которым он продолжал бить неподвижное тело Чарльза. На полу, поодаль валялся разбитый графин с хотбломом и две рюмки, которые Чарльз нёс из бара.

Остолбенев от увиденного, я застыл в дверях на несколько секунд. И в этот момент человек с тесаком поднял голову.

На меня уставились два покрасневших от злобы глаза. Верхняя губа поднялась в рычании, обнажив клыки, как у саблезубого тигра. Он указал на меня второму, у которого самой выдающейся частью лица были ноздри, вывернутые наружу и окруженные сизой порослью. Бросив Чарльза, они двинулись ко мне, растопырив мощные конечности, угрожающе рыча и выплёвывая из себя какие-то нечленораздельные звуки.

Я не стал ждать, пока они меня разорвут на части и ринулся вон из комнаты. Пробегая мимо стола, я ухватил пластинку и книгу, про которую Чарльз не успел мне рассказать и выскочил из дома. По пути, шлёпнув по стене за колонной, отключил свет у порога, и в полной темноте побежал к своей машине.

Преследователи бежали по пятам, но страх подстёгивал меня, и я опередил их метров на двадцать. Рванув ручку дверцы на себя, я почти влез в машину, как вдруг меня за плечо схватила чья-то рука и развернула к себе. Это был третий саблезубый, который, видимо, ожидал подельников на улице. Швырнув книгу с пластинкой внутрь салона, я выхватил из-за пояса фонарь и изо всей силы ударил его. Завыв, бандит схватился за лицо и согнулся, а я захлопнул дверь и нажал на газ.

«Легенда» рванула с места и помчалась прочь от ужасного события, которое перевернуло мой тихий мир, в котором мне так славно жилось. Машина мчалась мимо дремлющих домов и садов, в которых ещё не запели утренние птицы. Фары вырывали из темноты зелёную листву и придорожные клумбы с цветами, заботливо выращенные жителями. Пусть они были уродами, но в их душах жило стремление к прекрасному. Люди за кружевными гардинами спали, а в это время бедный Чарльз лежал убитый в своей комнате. А я ведь только что разговаривал с ним. И вот он мёртв!

В зеркало ударил свет от появившегося сзади автомобиля. Неужели саблезубые?! Наверно у них где-то в кустах стояла машина, а может быть, они даже украли чужую! Я догадался отключить фары и покатился по дороге, поглядывая по сторонам. Нужно было где-то спрятаться и переждать. Справа мелькнула колея, ведущая мимо кукурузного поля. Я притормозил и завернул туда.

Не останавливаясь, я ехал вперёд по мягкой траве, пока дорога не привела меня на вершину холма, с которого я увидел, как мои преследователи выехали на шоссе и направились прочь. Надо было прийти в себя. Я вышел из машины и взглянул на множество огней, соединённых в цепочки. Это были улицы города. Отсюда было хорошо видно величественные храмы Аамана, искусно освещённые и возвышающиеся над всеми остальными строениями, как корабли среди лодок.

В траве нежно пели сверчки, а зелёные огоньки светлячков соперничали со звёздным небом. Воздух был напоен медовым ароматом ночных цветов. Я с трудом верил, что в такую чудесную ночь стал свидетелем жестокого убийства. Раздалось тонкое пение комаров, заметивших меня, и я влез обратно в машину.

Сейчас я поеду домой, лягу в постель, укрывшись клетчатым пледом, который Лиза подарила мне на день рождения и постараюсь забыться. А завтра пойду в полицию, всё равно они по ночам не работают.

…Будильник вырвал меня из кошмаров, преследовавших меня остаток ночи. Я поплёлся в ванную комнату и включил ледяную воду, чтобы смыть с себя прилипший, как паутина сон. Автоматическая кофеварка уже сварила мой утренний кофе, который я проглотил безо всякого удовольствия.

Я стал раздумывать, когда мне лучше всего пойти в полицию, представлял, как приду туда, и меня начнут расспрашивать о том, как это случилось. Заставят описывать бандитов, потом моё имя зазвучит по всему городу в связи с убийством Чарльза. А вдруг он был прав, и саблезубые с полицией одна банда?

После этой ужасной ночи я не знал, что и думать. Внезапно на меня напала робость, я решил, что лучше позвонить, нежели идти самому, а вдруг бандиты уже знают, кто я и следят за мной? В результате, я всё-таки, заставил себя взять телефон, чтобы звонить в полицию, но там было занято. И через минуту было занято и через десять. Что ж, придётся лично идти в полицию… Убитый Чарльз стоял у меня перед глазами, надо же, бедняга, сначала я сбил его, а потом и вовсе убили… хочется верить, что бандитов найдут и очень скоро.

 Я долго выглядывал из-за занавески, осматривая окрестности на предмет наличия саблезубых, но убедившись, что ничего подозрительного нет, вышел из подъезда.

Книгу и пластинку я решил взять с собой. По причинам безопасности, я также не стал выводить свою «Легенду» из гаража. Троллейбус доставил меня прямо к полицейскому управлению, но к моему удивлению двери были плотно закрыты. Я позвонил в специальный звонок. Приоткрылось маленькое окошко, из которого на меня уставились холодные глаза с вертикальными зрачками.

– Что вам угодно? – спросил полицейский, сверкнув клыками.

«Точно он из банды!» – мелькнула мысль.

– Извините, – пробормотал я и ретировался.

Нет, я не готов был сейчас идти в полицию! И решил отложить до вечера, после того, как встречусь с Лизой. Это придаст мне решимости.

В раздевалке, переодевшись в желтую с белым куртку, я глянул на себя в зеркало. Волосы торчали во все стороны, будто от ужаса. Пригладив вихры рукой, я закрыл дверцу шкафчика и увидел Олафа.

– Привет дружище! – он хлопнул меня по плечу своей клешнёй. – Ты слышал сегодняшние новости?

– Н-нет, – ответил я, запнувшись, – а что случилось?

– В нашем городе произошло убийство! Впервые за последние пятьдесят лет!

– Боже мой! – воскликнул я в притворном изумлении, – как такое могло произойти? И кого убили?

– Какого-то известного учёного-археолога. Соседи говорят, что это был замкнутый человек и почти ни с кем не общался. То-то будет для нашей полиции работёнка! Они же только украденные велосипеды всю жизнь искали или дебоширов, опившихся хотбломом успокаивали. Да-а…

– Это ужасно! – только и сказал я, раздумывая, как лучше сообщить Олафу о моём ночном приключении.

Тут нас вызвал шеф, Олаф пошёл вперёд, а я спрятал пластинку и книгу в сейф и отправился следом.

Шеф у нас был довольно нудный. Его абсолютно гладкое лицо, без единой вмятинки или морщинки удивительно походило на моржовую морду. А туловище было идеально яйцеобразным. Нигде ничего не торчало. Мы так его и называли, «Морж».

Он говорил всегда ровным голосом, без интонаций, а движения его плоских рук были выверены и скупы. Никто никогда не видел его возбужденным или расстроенным. В институте поговаривали, что его супруга была форменный крокодил и била Моржа скалкой, но убедиться в этом было нельзя, так как наверняка скалка соскальзывала с него, не причиняя большого вреда.

– Друзья, мы получили новый заказ от правительства, – сказал шеф, растопыривая усы ровно на два сантиметра с каждой стороны. – Это большие субсидии и ответственная работа. Я должен сообщить вам, что, наконец, мы имеем весь генетический материал, позволяющий приступить к созданию «Суперчеловека». Материал будет распространён во всех лабораториях, для всех институтов мира. Каждый из вас имеет возможность стать создателем нового человечества. К-хе, к-хе, простите за патетику. Но каждый пойдёт своим путём. Удачная работа будет вознаграждена такой премией, о которой вы даже не мечтаете. – Тут его усы улеглись на место, что означало – «аудиенция окончена».

Сотрудники высыпали в коридор, толкаясь и смеясь. Мы с Олафом тоже были возбуждены, потому что ждали этого момента четыре с половиной года! Эта радость вытеснила у меня из головы все остальные мысли.

День прошёл в хлопотах, связанных с получением материала, подписыванием множества бумаг, короче, всей это бюрократической возне, сопровождающей любого учёного в любом институте мира. И уже вечером, когда переодевался, вспомнил о том, что так и не рассказал Олафу о случившемся. Но было уже поздно и Олаф с Бертой укатили к её родственникам в гости. Ну что ж, значит, так тому и быть.

Я достал пластинку и книгу, положил их в сумку, потом, подумав, снова вернул в сейф. Мне стало страшно, что саблезубые вычислят меня и отберут то, за чем охотятся. Не хотелось даже думать, что при этом они сделают со мной.

Зазвонил телефон.

– Генри, привет! – раздался нежный голосок Лизы, и я представил, что её глаза такие же большие, как у оленихи и с такими же длинными ресницами. У девушки, имеющей такой голос, глаза должны быть только такими.

– Здравствуй Лиза! Как прошёл твой день? У меня есть для тебя новость! – сказал я.

Мне не терпелось сообщить ей о том, что мы приступаем к работе над «Суперчеловеком». Она знала мою мечту и всегда переживала за то, что генетический материал набирается так медленно. Но, разумеется, я не собирался ей рассказывать мои ночные приключения. Её чувствительное сердце не выдержало бы эту историю. Лучше я ей расскажу, когда всё закончится.

– День прошёл нормально, правда, я не выспалась. Снились какие-то кошмары. Даже не хочу вспоминать! Давай, ты заедешь за мной через полчаса, и съездим в какое-нибудь кафе, поужинаем?

– Хорошо, – сказал я, – только у меня машина что-то забарахлила, я приеду на такси.

– О, такая новая машина и уже барахлит! Ты должен обратиться в сервис. – сказала Лиза. – Ну ладно, жду через полчаса. Целую!

Через полчаса я был у библиотеки, где моя невеста проходила практику после окончания университета. Она вышла на ступени старинного здания, больше похожего на храм Аамана и растерянно смотрела по сторонам, не зная, откуда я подъеду. Она была такая маленькая и такая трогательная в своём светлом, цвета слоновой кости платье с кружевами, что я захотел схватить её на руки и крепко-крепко прижать к сердцу.

Это был единственный в мире человек, любивший меня и любимый мной. Лиза – это всё, что у меня есть. И если я смогу дать ей глаза, как у оленихи, я сделаю для этого невозможное!

Я подбежал к ней и схватил за руку. Проявлять нежности на людях считалось неприлично. Особенно, пока мы жених и невеста.

– Здравствуй Генри! – По голосу было слышно, что она улыбается, – что это у тебя волосы так торчат? Дай причешу! – она достала из сумочки расчёску, которой только её густые волосы расчёсывать, и попыталась навести на меня красоту.

– Олаф мне посоветовал отличное кафе, – сказал я ей, покорно подставляя голову под острые зубцы расчёски. – Оно в Западном парке, рядом с озером. Ты же любишь сидеть у воды.

– Обожаю! – сказала Лиза, пряча орудие пытки обратно в сумочку.

Через двадцать минут таксист, едва помещавшийся в автомобиль, указал нам на спрятанное в зелени плетущегося винограда маленькое кафе с названием «Гвоздичный рай». Мы вошли внутрь и устроились на веранде, действительно выходившей на озеро, по которому дрейфовали плоты со столиками. Белая лодочка с рубиновыми гвоздиками, нарисованными на бортах, сновала от лодки к лодке, развозя заказы.

Лиза понюхала гвоздики, стоявшие на столе в маленькой вазочке.

– Ну, что ты хотел мне рассказать? – спросила она, украдкой взяв меня за руку и перебирая пальцы.

– С завтрашнего дня приступаем к созданию суперчеловека! Сегодня Морж вызвал нас и сказал, что генетический материал собран и теперь каждая лаборатория будет биться над созданием рукотворного Аамана!

– Генри, не богохульствуй! – строго сказала Лиза. – Но, всё же, я рада, ужасно-ужасно рада за тебя! Я верю, что ты справишься, потому что ты умный и талантливый!

Такие слова я слышал только от неё, даже мои родители никогда не говорили ничего ободряющего, чтобы я почувствовал хоть какую-нибудь уверенность в себе.

Подошёл официант, напоминающий паука своими длинными руками и ногами. Согнувшись пополам, он издали подал нам меню, как будто боялся до нас дотронуться.

Мы выбрали грибной суп с крошечными гренками, салат, Лиза заказала овощное жаркое (она никогда не ела мяса), а я цыплёнка с печёными томатами и баклажанами. Вот без десерта моя девушка не могла прожить и дня, и целых десять минут советовалась с официантом, насчёт выбора. Тут, за соседний столик уселась шумная компания, и замученный Лизой официант убежал.

Вскоре принесли суп с гренками и салат, и мы приступили к трапезе. Должен сказать, что, исходя из внешних особенностей клиента, во всех заведениях суп подавали в разной посуде, да и ложки были разными. Мне подали глубокую, с носиком, а Лизе плоскую, трапециевидную. Покончив с супом, мы с нетерпением ожидали второго, как кто-то за соседним столиком сказал, что сейчас время новостей и попросил официанта включить телевизор. Я напрягся. Лиза тоже.

Она терпеть не могла плохие новости, у Лизы было очень богатое воображение, и она иногда просто падала в обморок, переживая в себе чужие душевные муки.

– Эй, не надо новостей! – сказал я официанту, – дома посмотрим, дайте спокойно поесть!– я чувствовал себя виноватым, что до сих пор не сообщил в полицию и ругал себя за малодушие.

Но компания возмущенно загалдела, требуя новости.

– Шутка ли, ночью свершилось убийство, а мы будем не в курсе того, как разворачиваются события! – заявили они.

Официант, не сходя с места, протянул свою длинную паучью лапу и нажал на кнопку. На экране появилась новостная заставка, потом показали студию, где сидели двое. Ведущая новостей и начальник полиции.

– Добрый вечер, у нас в гостях начальник полиции Глоритауна, мистер Хэнди Кипер.

– Здравствуйте!

– Расскажите, пожалуйста, в подробностях, что произошло сегодня ночью в пригороде?

Мистер Хэнди Кипер был не большой мастак говорить, поэтому достав лист с текстом, он начал читать:

– Произошло страшное преступление. Убийство. В своём доме был убит известный учёный археолог Чарльз Граундсхилл. Вокруг обнаружены следы борьбы и обыска. Вероятно, преступник, или преступники украли ценные вещи, которые находились в тайниках. Картина происшедшего более-менее ясна. Мистер Граундсхилл был не один. Мы обнаружили разбитый графин и две рюмки, которые хозяин нёс, чтобы угостить коварного гостя, который неожиданно накинулся на него с каким-то режущим предметом. После хладнокровного и жестокого убийства, преступник изъял ценные вещи и уехал на автомобиле, звук которого слышали соседи. У нас есть следы, оставленные преступником, или преступниками, которые будут расшифровывать специалисты, вызванные нами из столицы, где, к сожалению, убийства не так редки, как в нашем мирном районе. – Начальник, выпил стакан воды и уставился на ведущую.

– Мистер Кипер, а есть ли свидетели происшедшего? Появились ли какие-то версии и догадки?

– Есть человек, который последним видел мистера Чарльза Граундсхилла. А большего сейчас я сказать не могу – это тайна следствия. По мере возможностей мы будем держать жителей города в курсе событий. В свою очередь хочу призвать всех, кто что-либо знает о деле, немедленно сообщить в полицию. Наш телефон 41-41. Благодарю за внимание.

– Повторяю телефон полиции 41-41, – сказала ведущая. – Уважаемые жители Глоритауна, звоните, сообщайте, если кто-то что-то знает или видел, вместе мы сможем быстро изловить тех, кто совершил это злодеяние и наказать, во имя справедливости.

– Выключай! – закричали застывшему в углу официанту люди, сидящие за соседним столиком, – больше ничего интересного не будет.

Экран погас. Я взглянул на Лизу. По её щекам катились крупные слёзы.

– Это, это ужасно… это немыслимо… у меня нет слов. Теперь я не смогу спать. Мне кажется, во сне я видела именно это событие. И ты был там. Я так за тебя волновалась! – она уткнулась в салфетку и разразилась рыданиями.

Принесли второе, но Лиза уже не смогла проглотить ни кусочка. В знак солидарности я тоже отставил своего цыплёнка, с грустью проводив его взором.

– Давай поедем к реке, – сказал я. – Хотя, чёрт, забыл, что машину надо привести в порядок. Давай прогуляемся немного.

Я взял Лизу под руку, и мы медленно пошли вокруг озера. Мало-помалу она успокоилась и немного повеселела, но всё равно испускала глубокие вздохи через каждую минуту. Пока никто нас не видел, я обнял её за плечи и так мы шли, пока не показалась стоянка такси. Я довёз Лизу до крыльца, где уже сидел и курил её бдительный папаша, и помахав на прощание, поехал домой.

Проезжая мимо медицинского центра, я понял, кого имел в виду начальник полиции, когда сказал, что знает последнего, кто общался с мистером Чарльзом Граундсхиллом. Это был доктор из медицинского центра.

Который видел также и меня…