Читать книгу Корона из перьев - Ники Пау Прето - Страница 6

Глава 4
Вероника

Оглавление

Смерть отца оборвала тысячелетнюю династию. Но наши жизни продолжались.

Пальцы Вероники были перепачканы землей; прохладная трава намочила штаны на коленях. Вероника резким движением выдернула из земли луковицу и бросила ее в корзину. А когда потянулась за следующей, то на загривке у нее защекотало от нехорошего предчувствия.

Она услышала какой-то звук. Точнее, ощутила его магическим чутьем.

В груди тревожно защемило, и Вероника резко обернулась… обнаружив перед собой Ксепиру. Вероника улыбнулась, сердце исполнилось радости при виде питомца. Пусть ему и полагалось безвылазно сидеть в доме.

– Я же велела не высовываться, – пожурила Вероника феникса, хотя с их узами слова были не нужны. «Тебя могут увидеть», – передала она мысленно. Ксепира моргнула, глядя на соузницу – сама невинность и любопытство, – и молниеносно ухватила клювом пролетавшего мимо мотылька.

Вероника тяжело вздохнула. Может, они и отсиживаются в Пире, где не действует закон империи, но анимагу все равно лучше таиться, а для феникса скрытность так и вовсе вопрос жизни и смерти. Хижина стояла слишком далеко от Предгорья, где к разбойничьим налетам привыкли. Если их схватят, Веронику заставят отбывать повинность, а Ксепиру казнят.

Ну, хотя бы Вал дома нет. Прямо с утра она отправилась на рынок Раннета, чтобы «заняться меном» и пополнить припасы. То есть с помощью тенемагии заставить ничего не подозревающих торговцев даром отдать ей все необходимое. Чтобы сделать хоть что-нибудь полезное, Вероника отправилась собирать дикий лук, чеснок и съедобные коренья. Ксепире полагалось сидеть дома.

С тех пор, как две недели назад она впервые поднялась в небо, Вал запретила ей показываться на улице, если только сама не наблюдала за окрестностями. Но эти дни выпадали слишком уж редко. Точно так же, как Вал презирала прочих друзей-животных Вероники, сестра с каждым днем проникалась все большим презрением к ее соузнице. Это все зависть. Вал чувствовала себя обделенной, но чем сильнее Вероника старалась преодолеть разлад между ними, тем угрюмее Вал становилась. Всякий раз, стоило Веронике похвалить или приласкать маленького феникса, Вал отпускала десятки замечаний и предупреждений о том, как опасна эта магическая связь.

Нельзя нежничать с Ксепирой, не то птица вырастет слабой и мягкой.

Нельзя спускать ей вольное поведение, ибо это – проявление слабости, и Вероника потом не сможет управлять фениксом.

Следует показывать, кто главный, а главная – Вероника. Ксепира ей служит. Они – не семья, как Вероника с Вал, и если Вероника продолжит настаивать на том, что Ксепира ей друг и ровня, это приведет их к погибели.

Вероника честно пыталась быть послушной, но она всю жизнь была близка с животными и получала от них желаемое прося, а не приказывая. Порой слова Вал звучали величайшей мудростью, в другое время – как удобные, надуманные предлоги, чтобы вбить клин между Вероникой и ее питомцем.

Стоило же Веронике открыто засомневаться в словах сестры, как та злилась. Постоянно.

– Просто у твоей сестры характер такой, – говорила бабушка всякий раз, как Вал с яростью пыталась одержать верх над сестрой. – Она – что огонь. Пожирает.

– А кто же я, майора? – спрашивала Вероника.

– Ты тоже огонь, ты освещаешь путь.

Мысли о бабушке всегда вызывали улыбку, даже если Вероника отчаянно тосковала по ней. Особенно с тех пор, как вылупилась Ксепира. Бабушкин совет уравновесил бы наставления Вал и вернул мир между сестрами. Вал смотрела на разницу между собой и Вероникой как на то, что необходимо исправить, – как на задачу, которая нуждается в решении. И, разумеется, меняться должна была Вероника, не Вал. Зато бабушка всегда напоминала сестрам, как они схожи, – например, сравнивая их с огнем, – указывая на то, что они лишь две стороны одной монеты. Связанные противоположности.

Веронику не смущало, что они с Вал разные: она верила, что чем скорее сестра это примет, тем проще им станет жить.

Однако чем ближе Вероника подходила к хижине, тем больше таяла ее решимость постоять за себя. В последнее время они с сестрой и так почти на ножах, к чему лишние ссоры? Вероника с трудом терпела угрюмое настроение Вал. Зато если вернуться домой прежде сестры, то ссоры и вовсе получится избежать.

Ксепира устремилась вперед, пока Вероника пробиралась через чащу. Феникс перелетал с ветки на ветку, ловя червячков и личинок, чирикая попадавшимся на пути птицам. Она напоминала не по годам развитого ребенка: умная, любознательная, порывистая. И ей все еще недоставало зрелости и понимания того, как устроен мир. За минувшие недели узы окрепли и развились: Вероника с фениксом общались уже не образами и впечатлениями, а четкими мыслями и не очень ладно скроенными предложениями. Пройдут месяцы, прежде чем Ксепира научится понимать язык и полноценно им овладеет. Вероника с Ксепирой теперь предугадывали движения и мысли друг друга, живя и действуя, словно связанные невидимой нитью.

Менялась не только Ксепира. Разум Вероники ширился, подпитываемый новыми ощущениями и сведениями, которые она получала через питомца. Запахи, звуки, виды, которые она прежде просто не замечала, феникс впитывал ненасытно. Магия Вероники тоже менялась: с тех пор, как она связала себя с птицей, ее дар усилился раза в два и действовал шире. Мир вокруг сделался как никогда ярким и живым.

Ксепира уже была величиной с крупного орла, пушок сменился шелковистыми радужными перьями – на хвосте они были гораздо длиннее и приобрели насыщенный оттенок, как и растущий на голове хохолок. У самок он – и хвостовые перья – имел глубокий пурпурный цвет, тогда как у самцов – золотисто-желтый. Вал отметила, что Ксепира крупная для своего возраста, значит, по достижении ею двух месяцев на ней уже можно будет летать. Впрочем, все фениксы росли по-разному: большинство взрослело от трех месяцев до полугода.

Умом и телом фениксы созревали быстро, благодаря этой особенности на них и раны заживали почти молниеносно, и ум был острее. Ксепира жадно стремилась к новым знаниям, поди удержи ее взаперти. А еще в ней глубоко коренилось желание отыскать других фениксов, «огненных братьев и сестер», как она их сама называла. Фениксы – не одиночки; они создавали пары на всю жизнь, жили стаями, добывая пропитание и охраняя свою территорию.

Рано или поздно Ксепира скажет, что им пора уходить – на поиски других, таких, как они. Ей понадобятся наставники-фениксы, а Веронике не обойтись без помощи других наездников. От одной мысли пуститься вместе в приключение – приключение, о котором она и не смела мечтать, – Веронику охватывал трепет. Казалось бы, иного пути невозможно представить, но дело не только в этом. От мысли, что Веронику примут свои, другие анимаги и их фениксы, что она обретет друзей и место, где ей рады, голова шла кругом. Правда, оставались сомнения, и одно из самых сильных – существует ли такое место, найдутся ли такие люди?

И вот еще вопрос: пойдет ли с ними Вал? Примут ли ее? Без феникса.

Вероника так глубоко погрузилась в мысли и увлеклась тем, как Ксепира созерцает паутину, что даже подскочила на месте от разнесшегося по лесу треска. Шум донесся со стороны хижины.

Вероника судорожно сглотнула, а в животе образовался горячий комок страха. Кто-то вломился в дом.

Вал.

Похоже, вернулась раньше обычного.

Вероника ускорила шаг, велев и Ксепире поторапливаться. Если они поспешат, то успеют выбраться на прогалину незаметно. Вероника постарается убедить сестру, что они с фениксом не покидали безопасных пределов.

Придумывая на ходу историю, Вероника нырнула под толстую ветку и испачкала руки и волосы в липком древесном соке. Ветка со свистом выпрямилась, когда Вероника ее выпустила; впереди показалась окутанная маревом и бронзоватым светом послеполуденного солнца хижина.

Картина была мирная. Идиллическая. Хижина была прямо как домик мудрой майоры из старинной сказки.

Разве что навстречу Веронике не вышла добрая старушка и не предложила сладостей и сказок.

Не вышла навстречу ей и Вал – скрестив руки на груди и бурно дыша. Вместо нее Вероника увидела мародера. Он смотрел прямо на нее.

Корона из перьев

Подняться наверх