Читать книгу Всё ещё я - Nikki Tozen - Страница 3

«Когда ты рядом, меня бросает в дрожь, и какая-то неземная сила притягивает к твоим чуть розовым губам, а на кончике языка вертится „спящий принц“. Ты хоть сам-то знаешь, насколько ты привлекателен? Вода, стекающая по твоей чуть смуглой коже за этот грязный воротник. Мне до слез обидно сидеть здесь, смотреть в твои чёрные глаза и лишь догадываться о том, как сильно расширены твои зрачки. Такие чёрные, пьяные, обдолбанные – твои глаза, они как дикая стая, – того и гляди покажется белая птица. Это не любовь, а что-то другое. Меня всегда приводило в восторг то мгновение, когда импульсы из мозга ещё не успели дойти до места соприкосновения двух. Это состояние, когда неважно, кого или чего ты касаешься и какой оно имеет смысл. Всё бы отдала, чтобы так забыться».

Клубы белого пара заполняют пространство, защищённое жёлтыми перегородками безопасности. Тёмная фигура мелькает в этом пару. Всё ближе и ближе, переступая все преграды, туда – к самому краю перрона, прямо к раскрывающейся пасти зверя, приближение которого возвещает собой скрежет колёс по раскалённому металлу… ещё один… два… шага, и фигура скрывается из вида.

– Внимание, не подходите близко к краю платформы, прибывает поезд номер 135, прибывает поезд номер 135…

Тёмная пустая улица, эхом отдаются от стен зданий, стоящих по бокам, мои шаги. Я иду спокойно, ничто не тревожит меня, смотрю на здания и на тёмные окна, и только жёлтый свет фонарей освещает путь. Вдруг что-то заставляет меня остановиться. Я чувствую присутствие чего-то, оно смотрит на меня. Волосы на затылке становятся дыбом. Всё моё сознание прирастает к асфальту.

Я чувствую острую колющую боль в ногах. Смотрю вниз и вижу, что мои ноги в крови. Как долго я иду без обуви, босиком, не чувствуя боли? Оно выследило меня по моим кровавым следам. Я стараюсь не оборачиваться, чувствую его холодное дыхание, тёмный взгляд на спине, скрывающий в себе все мои грехи, приумноженные в тысячи раз. Взгляд настолько тёмный, что стоит только посмотреть, хоть на мгновение, в эту бездну, тут же умрёшь от разрыва сердца. Оно следит за каждым моим движением, следит за тем, как я стараюсь обернуться, но жёлтый свет фонарей заполняет собой пространство, обливает меня краской жёлтого цвета. Всё становится жёлтым, и я отчётливо вижу чёрную тень, которой негде спрятаться в созданном из жёлтой краски пространстве.

На этот раз оно отступает. Я победил его. Ещё не время.

Боль!

Каждый день я чувствую его присутствие. Как оно смотрит мне в спину, словно выжидая момент, чтобы завладеть каждой клеткой, проникнуть в моё сознание и поработить.

В страхе я оборачиваюсь и раз за разом ищу это глазами. Когда же, когда же оно просто перестанет наблюдать за мной, когда войдёт сквозь образовавшееся отверстие на затылке и заполнит собой пустое пространство моего тела?

Я жду, слишком долго жду, день за днём всё надеюсь, что, может быть, сегодня… и жизнь превращается в бесконечное ожидание фатального исхода в моей судьбы. Боль ходит где-то рядом, и в страхе я оборачиваюсь, чтобы встретиться с ней взглядом, найти у неё глаза и заглянуть в них в поисках правды. Как те поезда, издающие этот скрежет раскалённого металла, этот рёв издалека, словно на меня сбрасывают бомбы, а я стою и любуюсь закатом и красным солнцем. Всё в крови – обугленные скамейки, пепел, что был когда-то человеком, а звук – он всё ближе и ближе; яркие огни разбиваются о мои глаза, и выступают слёзы. Но ничего не происходит, шум, который пробудил этот страх, постепенно удаляется.

Я просыпаюсь и, открыв глаза, понимаю, что боль во сне была неестественно реальной – я чувствовал её по всему телу. Она была настолько сильной, что не давала мне отключиться и умереть. Что со мной? Может, я лишился рук или мне отрезало ногу, а может, меня разрезало пополам? Боль не проходила. Или моя голова сама по себе где-то валяется, и ей кажется, что она всё ещё живёт? В голове гудит, словно кто-то вставил туда электрический кабель и превратил меня в машину. Кабель разорвал мне мозг, выжег мои глазные яблоки и теперь в образовавшихся отверстиях можно увидеть всё то, что я есть на самом деле. Оно начинает вытекать из меня, напоминая сгусток чёрной слизи. Вытекая, странная жидкость освобождает мой переполненный сосуд. Я становлюсь пустым – я возвращаюсь в детство. В то время, когда я был маленьким мальчиком, сидящим в своей комнате и смотрящим в тёмный лес за окном. Но нет, что-то не так!

Дверь скрипнула, в комнату вошла мама.

«Не надо! Уйди!».

Я забрался под кровать. Дыхание участилось. От страха я царапал пальцами пол.

«Подойди ко мне, Юкиний1…это же я, твоя мама… мой красивый мальчик».

«Нет, уйди… не трогай меня».

Этот монстр схватил меня за тонкие ноги и потащил к себе, забирая мою невинность, сжирая всё, что было детством, проглатывая всё, чем я был.

«Прости меня, – плакала она, надевая обратно свой шелковый халат с красивыми узорами в виде цветов и птиц. – Ты же знаешь, мама не хотела сделать тебе больно. Это ты виноват. Во всём виноват ты и твои чёрные, как стая птиц, глаза. О боже, как я люблю тебя!»

Что-то пошло не так. Что-то сделало меня не таким, каким я должен был быть. Они создавали условия для меня, но не понимали, что создавая их, они возводили на пьедесталы монстров, которых прежде запирали в тёмных подвалах своего сознания, а теперь воздвигли их в рамки божества и поклонялись, принося им в жертву меня.

«Ты же знаешь, мама любит тебя, – она гладила меня по голове, её рука спускалась вниз, трогала мои губы, мою грудь, давила на мой живот, опускаясь всё ниже, и ниже. – Я так люблю тебя, что хочу съесть твою плоть, – я почувствовал что-то мокрое на моём теле – она плакала. – Ты не можешь быть моим сыном, это, должно быть, ошибка, ведь я хочу тебя так сильно, как не хотела ни одного мужчину в своей жизни… твой отец… – она схватилась за голову, – он не должен узнать, ты слышишь, он не должен узнать! – кричала она».

Меня тошнит, не трогай меня, разве ты не видишь, как мне плохо?..

Я хочу, чтобы эта линия оборвалась. Всё чаще я вижу мраморное надгробие в склепе семьи Драфт и своё имя на нём. Уже ничего не изменить. Нельзя просто так взять и перестать следить за течением времени, нельзя направить этот поток из будущего в прошлое так, чтобы он стирал всё на своём пути. Отпирал все закрытые двери. Освещал тёмные уголки твоей души. Давал понять, куда свернуть на следующем повороте.

Мои пальцы сжимают сигарету, они трясутся, но мне не страшно. Самое страшное уже произошло в прошлом. Если бы только это случилось сейчас, всё бы было по-другому.

Кровь стекает по моей руке, боль подошла близко и постепенно заполняет собой образовавшееся отверстие.

«…как же тогда мне стать полезной Вам, если Вы не хотите выслушать меня? Ведь так Вы никогда не услышите то, что я пытаюсь сказать…».

Обрывки фраз выстраиваются в круговороте моей памяти. Где я, сколько мне лет, когда я должен это услышать, кто это мне скажет. Пытаюсь встать, но боль приковала меня к земле. Запах раскалённого железа и надвигающийся шум, словно огромная стена начала рушиться, а я сижу и жду конца света.

Как часто я умирал? Иногда мне кажется, что если смерть наступит по-настоящему, я пропущу этот момент, как и все предыдущие – очнусь в непонятном для меня месте и кто-то рядом обязательно будет успокаивать меня или заигрывать со мной.

«Прости меня, Юкия… я люблю тебя так сильно, но ты не оставил мне выбора… – она идёт на кухню. Она – это девушка по имени Эстер, – тебе не будет больно. И ты должен быть уверен в том, что я сделаю то же самое и с собой».

Она выходит из кухни, держа в руках нож для разделки мяса.

«Разбивая этот мир на части, я не становлюсь сильнее. То, что я приобретаю, – лишь очередная маска: белая, надменная, она смеётся мне в ответ, а я не могу разбить её. Помоги мне, сорви её с меня. Мы будем вместе… неважно, будем мы в земле или наши души переродятся в иных мирах и формах… я найду тебя… мы будем вместе, и этого не изменить».

Она берёт мою руку и режет мою плоть; боль, тупая боль, я не чувствую её. Что-то с невероятной силой заструилось по моим запястьям.

Я смотрю на неё, а она режет вены на моих руках. Сказать ей спасибо или умереть, не произнося ни звука? Лужа алой крови становится всё больше, я чувствую, как поплыло пространство.

«Прости меня, – кричит она. – Господи, что же я наделала… я… я вызову скорую… не умирай…» – где-то эхом слышится её голос, я застрял между стенами и не могу вырваться, пошевелиться, мне сдавило лёгкие, я не могу кричать.

Узник, пленник… освободи меня! Оборви эту чёртову нить, оборви её сейчас!