Читать книгу Русские поэты серебряного века - Анна Ахматова, Николай Гумилев - Страница 4

Прошла зима! Не видно снега,

Запели птицы с высоты…

Что за чарующая нега

Кругом разлита! Это ты,

Весны желанная примета!

Теченьем льдины унесло,

И в этот ясный час рассвета

Благоуханно и тепло!

Весна! В душе стихают бури,

Как в небе тают облака.

Весна! Душа полна лазури,

Как эта тихая река.

Задремали волны,

Ясен неба свод;

Светит месяц полный

Над лазурью вод.

Серебрится море,

Трепетно горит…

Так и радость горе

Ярко озарит.

Вернулся май! Уж журавли

Обратно прилетели,

Луга цветами зацвели,

Леса зазеленели.

За богатырским сном зимы

Настало пробужденье,

Как после ночи долгой тьмы

Денницы возрожденье.

Земля как будто лишь ждала

Весеннего лобзанья,

И в миг природа ожила,

И всюду ликованье.

Весь мир поёт, и ширь полей,

И рощи тихий шелест,

И в каждой песне соловей

Весны волшебной прелесть.

Порою вешнею счастлив

Поэт: уж он не дремлет

И силы творческой прилив

Душою чуткой внемлет;

Он ударяет по струнам,

И, полно вдохновенья,

Его свободно к небесам

Несётся песнопенье.

Уж гасли в комнатах огни…

Благоухали розы…

Мы сели на скамью в тени

Развесистой берёзы.

Мы были молоды с тобой!

Так счастливы мы были

Нас окружавшею весной;

Так горячо любили!

Двурогий месяц наводил

На нас своё сиянье:

Я ничего не говорил,

Боясь прервать молчанье;

Безмолвно синих глаз твоих

Ты опускала взоры:

Красноречивей слов иных

Немые разговоры.

Чего не смел поверить я,

Что в сердце ты таила,

Всё это песня соловья

За нас договорила.

Растворил я окно – стало грустно невмочь —

Опустился пред ним на колени,

И в лицо мне пахнула весенняя ночь

Благовонным дыханьем сирени.

А вдали где-то чудно так пел соловей;

Я внимал ему с грустью глубокой

И с тоскою о родине вспомнил своей,

Об отчизне я вспомнил далёкой,

Где родной соловей песнь родную поёт

И, не зная земных огорчений,

Заливается целую ночь напролёт

Над душистою веткой сирени.

Я нарву вам цветов к именинам,

Много пёстрых, пахучих цветов:

И шиповнику с нежным жасмином,

И широких кленовых листов.

Подымуся я ранней порою,

Заберуся в густую траву

И, обрызганных свежей росою,

Вам лиловых фиалок нарву.

Побегу я в наш садик тенистый

И по всем буду шарить кустам:

Есть у нас и горошек душистый,

И гвоздика махровая там;

Камыши берега облепили,

Отражаясь в зеркальном пруде,

Белоснежные чашечки лилий

Распустились в прозрачной воде.

Я в широкое сбегаю поле,

Где волнуется нива кругом,

Где хлеба дозревают на воле,

Наливается колос зерном;

Где кружится рой пчёл золотистый,

Копошатся проворно жуки,

Где, пестрея во ржи колосистой,

С алым маком цветут васильки.

Я обеими буду руками

И цветы, и колосья срывать

И со всеми своими цветами

Вас скорей побегу поздравлять.

Я на тебя гляжу, любуясь ежечасно:

Ты так невыразимо хороша!

О, верно под такой наружностью прекрасной

Такая же прекрасная душа!

Какой-то кротости и грусти сокровенной

В твоих очах таится глубина;

Как ангел, ты тиха, чиста и совершенна;

Как женщина, стыдлива и нежна.

Пусть на земле ничто средь зол и скорби

многой

Твою не запятнает чистоту,

И всякий, увидав тебя, прославит Бога,

Создавшего такую красоту!

Распустилась черёмуха в нашем саду,

На сирени цветы благовонные;

Задремали деревья… Листы, как в бреду,

С ветром шепчутся, словно влюблённые.

А отливы заката, алея, горя,

Синеву уж румянят небесную:

На весну наглядеться не может заря,

Жаль покинуть ей землю чудесную.

Напоённый душистым дыханьем берёз,

Воздух в юную грудь так и просится, —

И, волшебных, чарующих полная грёз,

Далеко моя песня разносится!

Я не могу писать стихов,

Когда встречаюся порою

Средь всяких дрязг и пустяков

Со лживой пошлостью людскою.

Я говорил себе не раз:

Оставь, не обращай вниманья!

Смотри: не каждый ли из нас

Несовершенное созданье?

Мы жертвы слабые судьбы,

Проступки наши так понятны:

У розы даже есть шипы,

И есть на самом солнце пятна.

Но нет, пусть ум твердит своё!

Душа с рассудком не мирится,

И сердце бедное моё

Тоской и злобою томится.

И тщетно ищешь рифм и слов,

Зовёшь напрасно вдохновенье,

И раздражённый, в озлобленье

Я не могу писать стихов!

Научи меня, Боже, любить

Всем умом Тебя, всем помышленьем,

Чтоб и душу Тебе посвятить

И всю жизнь с каждым сердца биеньем.

Научи Ты меня соблюдать

Лишь Твою милосердую волю,

Научи никогда не роптать

На свою многотрудную долю.

Всех, которых пришёл искупить

Ты Своею Пречистою Кровью,

Бескорыстной, глубокой любовью

Научи меня, Боже, любить!

Зарумянились клён и рябина,

Ярче золота кудри берёз,

И безропотно ждёт георгина,

Что спалит её первый мороз.

Только тополь да ива родная

Всё сдаваться ещё не хотят

И, последние дни доживая,

Сохраняют зелёный наряд.

И, пока не навеяло снега

Ледяное дыханье зимы,

Нас томит непонятная нега,

И печально любуемся мы.

Но промчалося лето с весною,

Вот и осени дни сочтены…

Ах, уж скоро мы с этой красою

Распростимся до новой весны!

Роковая, неизбежная,

Подползла, подкралась ты,

О, губительница нежная

Милой летней красоты!

Обольстительными ласками

Соблазнив и лес, и сад,

Ты пленительными красками

Расцветила их наряд.

Багряницей светозарною

Ты по-царски их убрав,

Сдёрнешь прихотью коварною

Ризу пышную дубрав.

Но пока красы обманчивой

Не сорвала ты с лесов,

Сколько прелести заманчивой

В этой радуге цветов!

Скоро с кротостью печальною

В увяданья тихий час

Сад улыбкой нас прощальною

Подарит в последний раз.

И с порою грустью веющей

Я безропотно мирюсь

И природе вечереющей

Побеждённый отдаюсь.

Несётся благовест… Как грустно и уныло

На стороне чужой звучат колокола.

Опять припомнился мне край отчизны милой,

И прежняя тоска на сердце налегла.

Я вижу север мой с его равниной снежной,

И словно слышится мне нашего села

Знакомый благовест: и ласково, и нежно

С далёкой родины гудят колокола.

О, радость утра ясного весной!

Ты ласточек навеяна крылами.

Вы, незабудки, споря с небесами,

Так празднично убрались бирюзой.

О, летний день! Сияя над землёй,

Ты теплыми даришь её лучами

И мака знойными во ржи цветами

И жаворонка песней заливной.

О, золотистость осени печальной!

Скорбь увяданья, грусти красота

И журавлей отлёт зарёй прощальной.

О, зимней ночи жуть и нагота!

Зловещий ворон в белизне хрустальной

И лунный свет, и глушь, и немота…

Озеро светлое, озеро чистое,

Гладь, тишина и покой!

Солнце горячее, солнце лучистое

Над голубою волной!

О, если б сердце тревожное, бурное

Так же могло быть светло,

Как это озеро в утро лазурное,

Только что солнце взошло.