Читать книгу Подвиг Человека. …Несите людям мир и счастье! - Николай Иванович Голубятников - Страница 4

Выпускной вечер был в разгаре, цветущие, молодые и стройные, счастливые кружились в вальсе пары. Белые электрические шары весело улыбались им с высоты расписного потолка. Актовый зал бурно дышал, шумя, как море. А за окном была ночь: темная, звездная.

Я сидел у большого фикуса, стоявшего у окна. Рядом со мной пристроился ученик 10 класса Чернышев Александр. Светлые курчавые волосы едва оттеняли его женственно нежное белое лицо. За печальные стихи, которые он помещал в школьной стенной газете, одноклассницы прозвали его «лириком». Теперь лирик время от времени бросал на меня вопросительные взгляды, желая заговорить, но не решаясь начать разговор первым: он видел, что учитель занят своими мыслями.

А мысли мои были следующие: «Милые дети, как им весело сейчас. Впрочем, они уже не совсем дети. 18 лет… Какой это хороший возраст! Сколько ярких переживаний связано у человека с этим временем!..»

Заметив одиночество Чернышева, я прервал свои размышления.

– Почему не танцуете, молодой человек? – спросил я ученика.

– Не хочется, Николай Иванович. Я лучше посижу с вами.

«Поговорить хочется, – догадался я. – Ну что ж, пусть выскажется. Вполне естественное желание».

– Скажи, Чернышев, тебе не жалко покидать школу?

– Очень. Но и радостно.

– Как же так?

– Радостно потому, что мне только 18 лег, а я уже имею аттестат о среднем образовании. Я молод и полон сил. Впереди много неизвестного. Может быть, даже очень трудного, но меня это не страшит.

– Почему же жалко?

– Грустно как-то расставаться с друзьями и товарищами. Может быть, вам, Николай Иванович, покажется странным, но мне очень жалко оставлять учителей, хотя они и такие строгие. Какие они хлопотливые! Все беспокоятся и страдают за своих учеников!

– Это нисколько не странно. Чувство благодарности к воспитателю – благородное чувство.

– А вы, Николай Иванович, помните свою учебу в школе?

– Еще бы!

– Мне кажется, что жизнь во время учебы – самая интерес- ная жизнь. Получил пятерку – радуешься, смеешься. Двойку получил – грустный целый день, даже в кино не хочется.

– Вот как! А мне казалось, что оценки почти не действуют на тебя и некоторых твоих товарищей.

– Еще как действуют! Солдатенко вон какой дядя, а и то чуть не заплакал, когда получил двойку за контрольную по химии.

– Ты так и не сказал в прошлый раз, какой предмет больше других нравился тебе. Учился ты хорошо по всем предметам.

– Тогда я этого сам не знал. Уроки литературы – Пушкин, Тургенев, Толстой, Горький, Маяковский… Уроки физики – электричество, звук, свет… Уроки химии – молекулы, атомы, раскрытие тайны вещества… Уроки астрономии – Солнце, Земля, Луна, звезды, раскрытие тайн мироздания… Сколько неизвестного! Сколько интересного можно узнать в школе! – мечтательно посмотрел вдаль Чернышев.

– Тебе не надоело учить уроки?

– Нет! Учился бы еще и еще! Но десять лет учебы позади. Сдан последний экзамен. Вот мама держит мой хрустящий аттестат. Видите? Как хороша жизнь!

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Больше всего я люблю литературу. Я стану литератором.

– Преподавателем литературы или писателем?

– Буду учиться на журналиста.

– Выбор хороший. У тебя есть способности. Но чтобы стать журналистом, необходимо много учиться и много читать.

– Я не буду лениться. Вы это знаете, Николай Иванович.

– Да, с твоим трудолюбием ты достигнешь поставленной цели.

– Вы слишком хорошего мнения обо мне.

– Почему же? Если ты не зазнаешься и будешь настойчиво трудиться, ты многого можешь достигнуть. Будет желание – пиши. Я буду рад услышать о твоих успехах. О трудностях также пиши. Я охотно помогу тебе, в чём смогу. Советами старших не пренебрегай. Не забывай школу и товарищей.

– Все же мне удалось услышать ваше мнение обо мне. Я буду долго помнить эту беседу.

– Разве тебе хотелось услышать мое мнение об избранном тобою пути?

– Да. Мне очень нужно было знать это. Теперь же можно потанцевать.

– Иди. Надя Батагова давно с нетерпением посматривает в нашу сторону.

– Что вы! Это вам так показалось.

– По-видимому, показалось. Она уже не смотрит сюда. Так и есть. Её пригласил Рязанцев, и она ушла с ним.

– Я пойду. Спасибо за беседу, Николай Иванович, – заспешил Чернышев. – До свидания! – дрогнувшим голосом сказал он, кланяясь учителю.

– В добрый час!

Чернышев поправил галстук и торопливо зашагал к рядам стульев, на которых разместились девушки, отдыхающие после танцев.

Оставшись один, я вновь погрузился в размышления, наблюдая за происходящим в зале. Перед моим взором поплыли знакомые лица юношей а девушек, выросших на моих глазах. Вот Батагова Надя. Небольшая, голубоглазая, опрятная. Белый воротничок на темном платье мягко оттеняет её розовое миловидное личико. Даже на танцах она спокойна и сдержанна. Филатова Феня… В пятом класса она была совсем не такой: худенькой, робкой. А теперь? Высохшая, стройная, налитая здоровьем – она бурно переживает свою радость. Смуглое полнощекое лицо, освещенное черными, мерцающими, как звезды, большими глазами и обрамленное венцом тугих черных кос, искрится полным счастьем. Она не пропускает ни одного танца: вихрем кружится в вальсе, мотыльком порхает в польке. Как будто задалась она целью перетанцевать на прощанье со всеми своими одноклассницами и одноклассниками. Высокая грудь её дышит сильно, глубоко. Ей жарко, и она уже устала, но об отдыхе она не думает. Разве можно упустить хоть одну минуту этого неповторяющегося счастья? Странно… Неужели она уже понимает, что такие минуты не повторятся больше?

А мамы-то, мамы! Они не сводят восхищенных глаз со своих милых детей, со своих дочек-красавиц, с дорогих сынов. Они то смеются, то плачут. Рады они, что у них такие большие, красивые и умные дети, жалко, что придется скоро расстаться с ними: многие сыны пойдут в Красную армию, дочери – в дальние города учиться дальше, чтобы вернуться в родное село знатоками любимого дела.

Жизнь советского народа подобна великой реке Волге-матушке: как тысячи ручьев со всех сторон необъятной Русской равнины и Урала стремятся к общему потоку, делая его широким и многоводным, так миллионы советских людей, овладев многочисленными профессиями, включаются в общий строй по завоеванию природы и подчинения её великой цели человечества – построению коммунизма. Это объясняется тем, что в нашей стране имеется полная возможность выбора профессии любым гражданином СССР.

Выбор профессий у нас не имеет предела. Ты хочешь строить заводы, в горах и пустынях прокладывать дороги, строить большие светлые дома? Будь инженером. Учись!

Ты хочешь выращивать высокие урожаи золотистой пшеницы и белоснежного хлопка, возделывать янтарные гроздья винограда и душистые дыни? Будь агрономом. Учись!

Ты полюбила детей и хочешь воспитать из них новое поколение людей, здоровых, жизнерадостных, трудолюбивых, способных довести до конца великое дело Ленина по построению коммунистического общества? Будь учителем. Учись!

Если хочешь стать пилотом, машинистом, офицером, врачом или ученым – учись. Твоя судьба в твоих руках.

Щербинина Мария, Нефёдова Анна, Кравченко Татьяна, Малявин Иван, Солдатенко Василий, Сидоренко Михаил, Мальцев Петр, Горобцов Сергей избрали себе будущие профессии еще в 8 классе и в течение трех лет с особым усердием изучали основы тех наук, которые избрали себе в качестве будущих профессий. Уж они-то определенно скоро покинут своих родителей. И потянется длинная вереница дней разлуки, изредка разрываемая лучами коротких свиданий. Так уж устроена жизнь, пока дети малы, мать видит их каждый день, кормит, поит, одевает и обувает, обстирывает, купает и холит, ночей недосыпает, а как подросли – и мать не нужна. Нужна-то она нужна, да только дети становятся что отрезанный ломоть: отделяются и удаляются.

Отцы смотрят на своих детей так, как будто первый раз видят их такими. Вспоминают о своем детстве, которое протекало в других условиях, 23 года тому назад, сражаясь с белогвардейцами, они мечтали о счастливом будущем. И это будущее стало настоящим!

Я так был поглощен своими мыслями, что вздрогнул от неожиданности, когда передо мной предстали две ученицы.

– Что же вы прячетесь от нас, Николай Иванович?

– Нет, Феня, я не прячусь от вас. Я просто любуюсь вами.

– Тогда потанцуйте с нами.

– С удовольствием. Прошу вас.

Я подал ученице руку, и мы вошли в круг танцующих. Несколько пар, делая вид, что устали, вышли из круга, чтобы дать больше простора новой паре.

Стройный, сильный мужчина и красивая молоденькая девушка, одухотворенная счастьем, представляли живописную картину. Оба они были прекрасными танцорами. В то время как учитель отделывал каждое свое движение, как бы вырезая его резцом по слоновой кости, ученица то плавно, то вихрем носилась вокруг него, порывистая и юная, грациозная и вольная, как птица. Зрелость и юность, сдержанность и порыв, совершеннейшая техника вступили в страстное соревнование между собой.

Милая девушка! Она, оказывается, не без хитрости выбрала себе самого сильного партнера. Пусть, мол, убедятся, кто из них первый: он или она?

Но этот вопрос возник у присутствующих не сразу: так гармонична была эта пара, в совершенстве дополняя друг друга. Вскоре в кругу осталась только одна пара. Огни очарованных глаз были устремлены на эту пару. А они, взявшись за руки и забыв обо всем на свете, плыли и плыли по гладкому полу, поминутно отрываясь от него. И нельзя было точно сказать, по полу ли они скользят или по воздуху плывут. Смотрят друг другу прямо в глаза и улыбаются чему-то счастливо.

В публике улыбаются. Молодая краснощекая женщина в розовой кофточке и белом шарфе мило улыбалась своему соседу и что-то весело рассказывала, стремясь отвлечь его внимание от танцующих; высокая женщина в черном шелковом платье была бесконечно печальна и поминутно прикладывала к своим большим черным красивым глазам белоснежный платочек; две одноклассницы, обнявшись, стояли у большого окна и не сводили глаз с подруги.

Наконец, палочка дирижера опустилась, и стало тихо. Учитель и ученица с полминуты удивленно смотрели друг на друга. В следующее мгновение я взял под руку свою «даму» и отвел к дивану. Прощаясь, думал: «Вот еще одно сокровище. Как хороши, как бесконечно прекрасны наши девушки! Сколько в них жизнерадостности, энергии, здоровья, простоты, человечности, грации, таланта! Какая глубина чувств! Есть ли в мире такие? Нет! Русские девушки самые лучшие в мире. И нет им равных».

По домам расходились во втором часу ночи. Девушки и юноши шли общей гурьбой, оживленно делясь впечатлениями. Расходясь по хатам, звонко перекликались через улицу. Уже пропели петухи, а юные парочки, склонившиеся под могучими тополями, еще долго не решались оторваться друг от друга. Потом и они растаяли в предрассветном тумане. Даже лай собак затих. Село погрузилось в сон.