Читать книгу Когда он шагнёт… - Николай Калиниченко - Страница 23

Все больнее дышать, все труднее

                                подняться с утра,

Посмотрите в глаза, а иначе я вас не

                                         узнаю.

Нет ни чести, ни мудрости в тех, что

                                танцуют по краю.

Только смелость безумцев, не знающих

                                зла и добра.

Только жажда агоры в расширенных,

                                черных зрачках,

Чтоб любили до гроба, и ждали,

                       и кланялись в пояс.

По-гусарски рисуясь, вскочить

                      в ускользающий поезд,

Чтоб с последним аккордом сорвать

                       восхищенное «Ах!»

И писать как-то так, чтобы каждый

                      услышал «Внемли!»,

Чтоб хотя бы на время оставил коктейли

                                         и суши,

И собой увлажнять омертвелые, черствые

                                         души,

Словно дождь увлажняет иссохшее лоно

                                        земли.

Но стихи не даются, и не на что вдруг

                                        опереться,

Там где слово горело, теперь не осталось

                                        огня.

Вы хотели сердечности? Слушайте, вот

                                оно – сердце!

Так держите, владейте и пейте, и ешьте

                                        меня!

А когда изгладится багряное, сладкое,

                                         свежее,

Вы отправитесь спать, совершив

                               повседневный стриптиз,

И не зная еще, что уже не останетесь

                                        прежними,

Как не знает безумец, когда завершится

                                        карниз.