Читать книгу Подлинная история Дома Романовых. Путь к святости - Николай Коняев - Страница 75

Как и у царя Василия Шуйского, власть Михаила Романова была весьма ограничена.

Григорий Котошихин писал, что «царь Михаил Федорович, хотя самодержцем писался, однако без боярского совету не мог делати ничего».

Обязательства, которые были взяты с него, по словам Котошихина, состояли в том, чтобы «быть нежестоким и непальчивым, без суда и без вины никого не казнить ни за что и мыслить о всяких делах с боярами и думными людьми соопча, а без их ведома тайной явно никаких дел не делать».

В этой ситуации существенного ограничения монаршей власти возрастала роль патриарха.

Князь Дмитрий Михайлович Пожарский

Мы рассказывали, какое большое значение избранию в патриархи Гермогена, а не Филарета придавал Василий Шуйский. Михаил тоже делал все, только уже для того, чтобы патриархом был его отец, уже поставленный в патриархи Тушинским вором.

С 17 января 1612 года, после кончины Гермогена, не было в Русской Церкви патриарха.

Шли годы, а патриарший престол пустовал…

Нет сомнения, если бы царем был избран князь Дмитрий Пожарский, эта вакансия в церковной иерархии была бы немедленно заполнена.

Еще 29 июля 1612 года князь Дмитрий Михайлович Пожарский от имени всех чинов, собравшихся к Москве с ополчением, послал к Ефрему, митрополиту Казанскому, следующую грамоту:

«За приумножение грехов всех нас, православных христиан, Вседержитель Бог совершил ярость гнева Своего в народе нашем, угасил два великие светила в мире: отнял у нас главу Московского государства и вождя людям государя царя и великого князя всея Руси, отнял и пастыря и учителя словесных овец святейшего патриарха Московского и всея Руси. Да и по городам многие пастыри и учители, митрополиты, архиепископы и епископы, как пресветлые звезды, погасли, и теперь остались мы сиротствующими в поношение, и посмеяние, и поругание народам. Но еще не до конца оставил нас Господь: даровал нам единое утешение, поставив тебя, великого господина, как некое великое светило на свещнице, сияющее в Российском государстве… (подчеркнуто нами. – Н.К.). У нас теперь, великий господин, скорбь немалая, что под Москвою вся земля в собранье, а пастыря и учителя у нас нет, одна соборная церковь Пречистой Богородицы осталась на Крутицах, и та вдовствует. И мы по совету всей земли приговорили: в дому Пречистой Богородицы на Крутицах быть митрополитом игумену Сторожевского монастыря Исаие, он от многих свидетельствован, что имеет житие по Боге. И мы игумена Исаию послали к тебе, великому господину, в Казань и молим твое преподобие всею землею, чтоб не оставил нас в последней скорби, совершил игумена Исаию митрополитом на Крутицы и отпустил его под Москву к нам в полки поскорее, да и ризницу бы дал ему полную, потому что церковь Крутицкая в крайнем оскудении и разорении».

Но хотя и смотрела тогда вся Русская земля на митрополита Ефрема как на главного архипастыря в России, период междупатриаршества продолжался, пока не удалось вызволить из польского плена тушинского патриарха Филарета…