Читать книгу Тайны Шлиссельбургской крепости - Николай Коняев - Страница 41

После взятия Нотебурга в 1702 году Петр I ожидал шведского контрудара и считал восстановление крепости на Ореховом острове первоочередной задачей. Сохранился сделанный рукою Петра набросок чертежа бастионов, которыми необходимо было усилить крепость.

Все бастионы возводились одновременно под руководством H.М. Зотова, Ф.А. Головина, Г.И. Головкина, К.А. Нарышкина. Именами этих людей и были названы и сами земляные укрепления, и соответствующие им башни.

Общее руководство укреплением Шлиссельбурга поначалу осуществлял сам Петр I: «Царь московский… крепость во всем зело поправить велел, стены и башни, и с пушками 2000 человек в крепость посадил»[17], но в дальнейшем руководство работами принял А.Д. Меншиков, назначенный комендантом Шлиссельбурга и губернатором Ингерманландии, Карелии и Лифляндии.

То ли оттого, что Петр переодел всю Россию в европейские, не приспособленные для здешнего климата одежды, то ли от того, что он ставил чрезвычайно трудные и порою совершенно непонятные задачи, то ли из-за общего бездушия эпохи, но никогда еще, кажется, не мерзли так в нашей стране, как в десятилетия петровского царствования.

Даже А.Д. Меншиков, который проявил такую отчаянную храбрость при штурме Шлиссельбурга, к постоянной жизни в крепости так и не сумел приспособиться.

«У нас здесь превеликие морозы и жестокие ветры, – жаловался он Петру, – с великою нуждою за ворота выходим; едва можем жить в хоромах».

Но если нестерпимо было находиться в Шлиссельбурге господину коменданту и губернатору, как приходилось жить здесь рядовым работным людям?

Мы уже говорили, что при штурме крепости русские потери составили 538 человек убитыми и 925 ранеными.

Восстановление крепости стоило гораздо дороже. Строительные потери обогнали военные меньше чем за год.

Как видно из отчета главы Канцелярии городовых дел У.А. Синявина, из 2856 человек, согнанных в Шлиссельбург, работало 1504, остальные болели или умерли.

«Писал ты ко мне об олончанах о двухстах человеках, которые в Шлютельбурхе на работах, что у них в запасах скудность, и я удивляюся Вам, что, видя самую нужду, без которой и пробыть не мочно, а ко мне описываетесь, – отвечал на это У.А. Синявину А.Д. Меншиков. – Прикажи им хлеб давать, провианту против их братии, и вперед того смотрите, чтоб з голоду не мерли».

Казалось бы, с началом строительства Санкт-Петербурга Шлиссельбург должен был утратить свое значение, однако строительные работы в крепости не только не сворачиваются, но наоборот, набирают темп.

В 1715 году перед башней Меншикова построили последний, пятый, бастион, и тогда же началось строительство солдатской казармы, а на следующий год – строительство монетного двора.

И казармы, и монетный двор возводил архитектор И.Г. Устинов, а после его отъезда в Москву руководство работами принял на себя главный зодчий Санкт-Петербурга Доменико Трезини.

В 1718 году началось сооружение деревянного дворца А.Д. Меншикова, а через три года – постройка деревянного дворца Петра I, или Государева дома.

Петр I явно не собирался отказываться от Шлиссельбурга.

Если Петр I находился в России, то старался каждый год ездить 11 октября на остров, чтобы отпраздновать здесь годовщину взятия крепости.

В сопровождении сенаторов, министров и генералов он обходил крепость и, вспоминая окутанный облаками дыма Нотебург, рассказывал, что «под брешью вовсе не было пространства, на котором войска могли бы собраться и приготовиться к приступу, а между тем шведский гарнизон истреблял их гранатами и каменьями».

По заведенному обычаю в день и час взятия крепости на острове звонил колокол.

И в каждый приезд обязательно поднимался Петр I на башню и долго смотрел на Ладогу.

Думал…

И о разгрызенном орехе тоже.