Читать книгу Морвоказ. Начало тайного пути - Николай Лепота - Страница 8

Но рука искала не мое горло, а мой рот. Ладонь припечатала губы к зубам и я, обижавшийся пятнадцать минут назад на Норд, считавшей ее вначале предательницей, потом – затейницей, пустившейся в розыгрыш, вновь ощутил ее особый придуманный мною запах – запах северных волн. Он шел от пальцев, зажимавших мне рот.

– Ми-тя! Ми-тя?

Я так и похолодел. Но это не Норд. Кто-то другой изводил меня.

Как появилась эта белая тень в комнате? Откуда взялась?

Если это мама, то она могла прятаться за спинкой кровати и, по уговору, когда услышала нашу возню, воспользовавшись тем, что я отвлекся, незаметно выскользнула из укрытия и завела своего «Ми-тю». Это уже слишком. Так и, правда, можно стать заикой и более того.

Норд прижалась ко мне, и я чувствовал, как она очень натурально дрожит. И меня стало потряхивать. Я закачал головой, пытаясь высвободить рот, но пальцы не разжимались. А как же дышать? Вновь я остался без воздуха.

Нос! У меня же есть нос. Им и нужно дышать. Я засопел. Пальцы мгновенно разжались и защемили мне нос! Глаза у меня выкатились, как у окуня и я зашипел:

– Дышать-то мне как?

И тут же понял – так же, как говорить. Ртом. Он теперь свободен.

Все это извилистой черной молнией, ослепившей меня новым приступом жути, проскользнуло под рубашкой за спиною и угасло. Теперь я вновь стал железнеть. А Норд все тряслась, тело ее не поддавалось отвердению. Удивительно крепкая и смелая девочка. Ничего ее не берет.

– Ми-тя!

Опять! Черт бы побрал эту тетку-приведение. Молотком в нее запустить что ли? А вдруг это мама?

– Не двигайся, – выдохнула Норд, точно угадав мое намерение. – Она нас не видит.

Я согласно кивнул головой. И на всякий случай попытался изобразить скептическую улыбку на лице: если вдруг сейчас вспыхнет свет, и появится торт. Чтобы не выглядеть напуганным идиотом.

Зря мы шипели. Вурдалачка остановилась и повернулась в нашу сторону. Какая мама!? Стоячие белые глаза были видны даже в темноте и были жутки сверх всякой нормы. Уж лучше никакой мамы, чем такую!

– К нам идет… В глаза ей не смотри!

Это снова Норд. Я дернулся в немом вопле: «Молчи!» Но тетка-то все равно шла прямо на нас.

– Ми-тя…

Но смотрела насквозь. Не видела.

Не знаю, как Норд, а я уже ничего не соображал и стоял только потому, наверное, что сделался тверже гранитного памятника. Или потому, что Норд поддерживала меня сзади.

И как он тут взвоет! Гадский Мурзик. Пришел домой на побывку. И заорал под окном. Наверное, пообшарпался весь и хавать хочет, директорская Милка его, видать, жратвой не баловала.

Я, кажется, не орал. Я только вырвался и швырнул молотком в белую тень. И даже попал. Норд потом говорила, что ничего толком из-за меня не видела, но то, что видел я вообще никак объяснить невозможно. Если тетка приведение, то почему молоток ударился об нее и отлетел, стукнув об пол? (А вот стукнул ли он об нее? Кажется, нет. Просто отскочил.) Если же она что-то иное, нежели летучее приведение, что-то твердое – от чего отлетают молотки, – то, как она могла мгновенно исчезнуть? Да еще с таким жутким шиком: завертелась на месте, взвихрилась, вытянулась белой лентой и ударилась в нижний угол ковра.

Все! Никаких следов.

Я как заржавевший Железный дровосек или заклинивший терминатор на негнущихся ногах шагнул к выключателю.

Вспыхнул свет. Норд сощурила глаза, лицо ее было синеватым. В крови тоже что-то не так с железом. Я глянул в зеркало на свое – бурого цвета. Все железо поокислилось…

Девочка Норд стояла недолго. Стремительно скользнула под стол и достала молоток. Вооружившись, шагнула к ковру, оставаясь на расстоянии, и внимательно его стала рассматривать.

– Вот так антистатик. – И покачала головой: – Знаешь. Ми…, – она запнулась на страшном слове и поправилась: – Знаешь, Димка, а я ведь тебе не верила. Не все время, а иногда. В общем, думала, хочешь приколоться.

Я только головой тряхнул. Язык сухим листом лип во рту то к губам, то к зубам и не поддавался. Я пальцем помял его и кое-как сказал:

– Хоже…

Она поняла, что «я тоже».