Читать книгу Сказка для больших, или Сам ты деревянный - Николай Лощилов - Страница 3

Полугодом ранее…

Прошлогодний Московский октябрь закончился. В тот паршивый осенний день была плохая погода, порывы холодного ветра ледяными когтями скоблили окно, оконное стекло дребезжало в рассохшейся и покрытой трещинами деревянной раме. Ветер резкими хлёсткими порывами, словно ударами хлопушкой по толстому пыльному ковру, выбивал из нависшего полотна туч мелкую колючую снежную пыльцу. Джус с тоской смотрел в окошко, восседая на старой жутко скрипящей кровати и поджав под себя ноги. Между кроватью и окном, на полу, лежала антресоль, верхняя секция от шкафа. На ней, на антресоли, на которой из трёх дверок сохранилась только одна, как на тумбочке стоял старый чёрный телевизор. Весь интерьер комнатушки был декорирован жирным слоем пыли. Окно было завешено грязно-серой тюлью или как там эта тряпка дырявчатая называется.

Сказать, что он скатился по наклонной плоскости значит ничего не сказать. Этот персонаж давно уже свалился на дно самой глубокой ямы с дерьмом, однако умудрился пробить дно и оказался на днище. Но талантливый человек талантлив во всём! И вот уже когда он думал, что всё пропало, вдруг выяснилось, что пропало ещё не всё – снизу постучали и падение продолжилось…

К сорока пяти годам, у него из документов остался только паспорт без прописки, не было своего жилья, не было работы, не было ничего. Соответственно и денег тоже не было. Даже на пожрать. Он уже дошёл до такой стадии, когда перестал смотреть срок годности на продуктах, всё бралось только по акции и со скидкой. Наверное, это последний рубеж, перед тем как он начнёт выковыривать эти продукты из мусорных баков. Стыда почти не осталось. Что же у него осталось? Осталась только патологическая способность из двух зол выбрать оба. И третье получить в подарок. И зачерствевшие крохи совести. Абсолютно бессмысленная жизнь, бесполезное времяпровождение, никчёмный человек погрязший в страстях и пороках. Пристрастие к наркотикам и азартным играм испепелило душу и обнулило ресурсную базу. Пустота ценностных ориентиров и размышления на грани нервного срыва. Промозглая осенняя погода оптимизма не добавляла. Ощипанное и загнанное в тупик сознание доклёвывало остатки совести:

– Ну есть же нормальные люди! Наверное… Хотя смотря что считать нормой, норма – это всего лишь приемлемая степень отклонения от идеала или, скорее всего, это некий компромисс, сделка с совестью. С совестью! Тебе откуда это знать? Совесть свою ты давно уже проиграл. Но вернуться к норме шансы ещё есть, ведь норма, наверное, что-то между маниями и фобиями. Да. Точно. Всегда есть возможность прийти в норму. Жизнь, это смертельная болезнь, передающаяся половым путём. Повеситься что ли? Ладно, ещё успею. Жениться и повеситься никогда не поздно!

Жизнь его стала похожа на биатлон. Отстрелялся, палки в руки и бегом к следующему огневому рубежу. Иногда отстреливаться приходилось на бегу, так как много кому задолжал. Несколько раз его пытались убить. К сожалению, выжил. Несмотря на разгульный образ жизни, так и не обзавёлся ни одним хроническим недугом. Не считая идиотизма. Мышление наркомана специфично, пациент жаждет кайфа, а будет он дальше жить или нет, это его не интересует. Поэтому угрожать наркоману расправой бесполезно. Как в том анекдоте, где наркоману дали эликсир бессмертия, но он этот эликсир запустил по вене, передознулся и умер. Сейчас чувство тревоги из-за пустоты завтрашнего дня смешивалось в подсознании с надеждой, что этап "камикадзе" пройден.

Он вообще был довольно странный человек. Не любил готовить, но обожал чистить селёдку, сентиментальный и боязливый, но в тюрьме чувствовал себя вполне комфортно. Был брезгливым, но вид грязи и человеческой крови воспринимал равнодушно. А ещё он с детства обладал способностью аккумулировать отвращение окружающих к своей персоне. Наверняка, самым лучшим поводом для встречи выпускников школы номер десять города Казани станут только его похороны. Ничего хорошего в прошлом. Вспоминать было неприятно, воспоминания напоминали мысленную эксгумацию трупа собственного мозга. Уже давно не больно, но с каждым днём всё противнее и противнее. Память умерла и разлагается.

За свою слишком долгую для такого разгильдяя жизнь, он умудрился натворить множество всякой херни, не считая нескольких судимостей. За какие-то проделки жизнь его отдубасила, но от большинства актов возмездия удалось увернуться. Теперь жил по принципу: не ходи туда, где тебя знают. Таким образом он и оказался в подмосковном зажопье, в старом двухэтажном бараке, покрытом позеленевшим от старости шифером. Жильё было съёмным и убого-дешёвым. Маленькая вонючая комнатушка с интерьером ночлежки. На стенах обои с большими маслянистыми разводами и коричневыми пятнышками от раздавленных клопов. Линолеум с загнувшимися от пересыхания углами, местами протёртый до дыр. Собственно, и всю комнату, в которой он ютился, можно было смело назвать дырой. Оплаченное время проживания в этой конуре сегодня закончилось, завтра ноябрь и Джусу уже вовсю улыбалась перспектива оказаться на улице. Мысль о том, что по факту неуплаты его возьмут за загривок и сопроводив хорошим пинком вышвырнут на улицу, периодически набатом грохотала в мозгу. Он называл этот процесс "бой прейскурантов" по аналогии с боем Курантов.

В комнате было ненамного теплее, чем на улице, даже не нагревался блок сетевого адаптера, лежавшего перед ним на кровати сильно поюзанного ноутбука. На мониторе компа демонстрировался видеоклип со странички одного из торент трекеров. Даже находясь в последней стадии деградации, Джус оставался эстетом, любил послушать классическую музыку и посмотреть качественный фильмец. И не так давно, пару дней назад, он случайно забрёл на один странный сайт, где было навалом качественного контента совершенно бесплатно. Однако, условия пользования всё же были. На этом ресурсе выставлялись на обкатку новые тесты на логику, эрудицию, сообразительность, всякие там загадки, ребусы и другая подобная же чепуха и за просмотр фильма или прослушивание музыки нужно было пройти два-три теста и оставить свои комментарии.

Свинцовые тучи окончательно затянули дневное осеннее небо и в комнате стало довольно мрачно, от чего, казалось, ещё холоднее. Мелкие, похожие на молотый лёд снежинки продолжали царапать оконное стекло, плохо закреплённый жестяной отлив еле держался на деревянной раме окна со стороны улицы и при порывах ветра яростно грохотал. Сквозняк посвистывал во многочисленных щелях, но тугой запах старья из комнаты не выветривался. Вонь свалки висела как некролог по всем предметам интерьера, включая эту старую, дряблую, безмозглую человекоподобную куклу – постояльца.

Несколько минут назад Джус открыл полюбившийся уже сайт, быстренько ответил почти наугад-невпопад на несколько вопросов какого-то заумного невнятного теста на определение уровня "ай кью". Он напечатал очередную "филькину грамоту" в комментариях к тестам и получил доступ к фонотеке, включил на плеере сайта "Реквием по мечте" Моцарта и тупо зырил в окно. Музыка соответствовала погоде, создавая прекрасное суицидальное настроение… Но, как говорится, если человек хочет жить – то медицина уже бессильна! Вся, кроме психиатрии. В башке витали какие-то мыслишки, нечто среднее между поиском виновных в его жизненном фиаско и самоистязанием:

– Ты ведь уже старый как Кощей. – сказал он сам себе. – А ума-разума меньше, чем у кильки.

Он ущипнул себя за самолюбие и мысль понеслась рикошетить по извилинам мозга в отчаянных поисках оправдания стремительной деградации. Ответа не было. Вернее, был:

"Сколько не называй себя дураком, а умнее не станешь. Сколько не говори слово халва, а во рту всё равно слаще чем в жопе…"

Джус обладал хорошей памятью и довольно эластичным понятийным аппаратом, что позволяло рассуждать иногда вполне здраво, а порой даже этим злоупотреблять и начинать философствовать. Он продолжал сидеть на кровати и умничать:

– Учёные умы нынче достигли невиданных высот в машинном обучении. Калькулятор, таки, научился играть в шашки. Ага, "Разум Искусственный" это вам не "Хомо Сапиенс" какой-нибудь! Наверное, профессор Уильям Эшби был прав, утверждая, что разум это всего лишь анализ сложившейся ситуации, наличие цели и способность формирования способов по её достижению. Теперь вот ещё и Искусственный Интеллект создали… А ваще, блин, что это такое интеллект? Может это просто прямая противоположность глупости? Найди определение глупости и поймёшь, что такое интеллект. Создание цифрового Искусственного Интеллекта выглядит как отчаянная попытка выбраться из болота вязкой гуманитарности, что само по себе глупо. Вселенная и глупость бесконечны, хотя насчёт бесконечной вселенной Энштейн сомневался. А сейчас ни один дурак себя дураком не считает и ни в чём не сомневается. Н-да… Интересно, а хитрость входит в состав интеллекта как такового? А здравый смысл? Наверное, интеллект это способность генерировать вопрос, а уровень интеллекта обратно пропорционален зависимости вопроса от примата рационального мышления… Мля, как задолбали эти тесты на "ай кью", шоб им пусто было! Трудно заглянуть за пределы Вселенной в рамках действующего законодательства. Наркота вне закона…"

Его размышления были прерваны какими-то посторонними неприятными звуками, которые вклинились в мелодию, льющуюся из динамика компьютера. Джус поставил плеер на паузу и уставился в монитор.

– Никогда такого не было, и вот опять. – пробормотал непризнанный мировой общественностью философ и удивлённо выпучил глаза. – С чего бы гости набежали? Вы кто такие, я вас не звал…

Причиной его удивления был всплывший на экране баннер с предложением перейти по ссылке. Само по себе появление на мониторе всевозможных рекламных объявлений это обычное дело. Регулярно приходят сообщения с призывами немедленно купить, посетить, увеличить кое-что, встретить любовь до гробовой доски, немедленно получить приз, объять необъятное и впихнуть невпихуемое. Такие баннеры рядовое событие, однако эта пульсирующая на экране строчка ввела Джуса в ступор. Он сложил губы "утиным свистком", почесал ногтем мизинца правую бровь и зачем-то посмотрел на висящие на стене часы. Зря. Ещё три месяца назад, летом, заселившись в эту халупу в ближайшем северном замкадье, он выковырял из этих китайских кварцевых часов батарейки и вставил их в пульт от телевизора. Пульт тогда так и не подал признаков жизни, равно как и сам телек, а переставлять батарейки обратно в часы было лень. И пульт вместе с батарейками отправился в антресоль на толстый слой пыли за единственную сохранившуюся дверцу.

Он снова вылупился в экран и в недоумении пробормотал:

– Кто бы это мог быть, а?

Необычным было и то, что сообщение отправил именно этот сайт, и формат – транскрипция. Его настоящее имя было Павел, но оно ему с детства не нравилось и "погоняло" Джус, которое приклеилось уже в зрелом возрасте, вполне устраивало. Так вот, это объявление было адресовано именно ему:

"Спешл фор ю, Джус!"

И стрелочка. Стрелочка указывала на слово "ЛЕГАЛЬНО". Его жизненный опыт состоял из авантюр на все девяноста девять процентов и в подавляющем большинстве случаев ничем хорошим это не заканчивалось. Только невероятное чутьё, обитавшее ниже поясницы, многократно спасало от фатального исхода и сейчас это самое чутьё подсказывало, что это капкан. Да ещё такой, каких он сроду не видывал!

Ну как тут было не нажать на стрелочку? Вперёд и с песней! Лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Он буркнул: "стрелочка!" и снова посмотрел на настенные часы. Потом, рискуя отморозить ноги, встал с кровати, подошёл к часам и, сдёрнув их с гвоздя, повернул стрелки так, что они выстроились в одну вертикальную линию.

– Перфекционист! – похвалил он сам себя, водрузил неработающие часы на место и ушлёпал обратно на старчески скрипящую кровать.

Потупив ещё несколько минут, Джус перешёл по ссылке обозначенной стрелкой. Новый сайт, открывшийся перед ним, был озаглавлен большой красивой надписью "ВСЁ САМОЕ ВКУСНОЕ ТОЛЬКО ДЛЯ ВАС!". Фон титульной страницы представлял из себя фотографию стола, накрытого белоснежной скатертью, шикарно сервированного и уставленного всевозможными блюдами. Ваза с фруктами, всякие там десерты и закуски, а в центре стола лежал большой зажаренный стейк, посыпанный рубленой зеленью. Ему даже в какой-то момент показалось, что от этого куска мяса поднимается пар. С голодухи, наверное. Сглотнув набежавшую слюну (как же давно он не ел мяса!), Джус чисто машинально перевёл курсор на стейк и дважды кликнул. Однако, к его великому удивлению клик сработал и открылось диалоговое окно.

В окне пропечаталось: "Добрый день, Джус."

– Не спешите с выводами… – пробормотал он и, гулко проглотив слюни, нащёлкал на клавиатуре:

– Привет.

Тут же под его ответом начал быстро печататься текст:

– Насколько мы понимаем, ты сейчас ничем не занят и готовы предложить контракт фрилансера на любых твоих условиях, если правильно ответишь на один единственный вопрос. Вопрос придёт тебе на электронную почту. Создашь текстовый документ с ответом и детальным обоснованием. Отправишь ответ на адрес, который укажем в том же письме. Если пришлёшь верный ответ, то контракт будет автоматически заключен.

Диалоговое окно закрылось. Спустя несколько секунд картинка с яствами сменилась белым фоном и надписью, гласящей что не удалось установить соединение с сервером, что надо проверить соединение с интернетом и, в случае если никак, то обратиться на деревню к дедушке.

– Чё за балет? Пранкеры какие-то… На любых моих условиях!– пробубнил Джус и свесил ноги с кровати. Сквозняк немедленно облизал холодом босые ступни. – На любых условиях? Хочу дозу наркоты, денежек малёха и съехать из этого гадюшника! Это для начала.

Потерев лоб ладонью и завернув свои озябшие копыта обратно на кровать, потенциальный "фрилансер" открыл в ноутбуке вкладку электронной почты. Там скопилась уже куча непрочитанных писем. А зачем их читать, там половина с гневными требованиями срочно погасить задолженности по кредитам, а другая половина с любезными предложениями по невероятно выгодным условиям взять в долг ещё денег. Последнее письмо пришло от адресата, имя которого было прописано непонятными закорючками.

– На тарабарском языке. – съехидничал Джус. – Надеюсь письмо написано на человеческом! И что там за вопрос такой? О чём умные не говорят, а дураки не думают? Бить или не бить? Вселенские проблемы, не иначе, если без меня никак!

Однако, когда он открыл письмо и увидел вопрос, то на некоторое время, склонив голову набок, залип в экран. Его брови от удивления попытались уползти на лысину. Всё выглядело слишком неестественно. Ему посулили какой-то немыслимо выгодный контракт, якобы любые условия – только рот раскрывай и кренделя небесные посыпятся как из рога изобилия. И конечно же он нивжись не повёлся бы на такой развод, так как в лохотронах уже давно не участвовал из принципа. Однако заданный вопрос привлекал своей провокативной фундаментальностью.

"Что было раньше, курица или яйцо?"

Именно этот вопрос содержался в присланном письме. Ответить было не сложно – вариантов всего два. А вот обосновать ответ уже гораздо сложнее. Конечно, можно бы почесать интернет, побалабасить на форумах, набрать разных ответов, взвесить все "за" и "против", выбрать вариант, за который больше всего веских аргументов и готово. А там уже как карта ляжет – или грудь в крестах, или рояль в кустах.

Но в его случае на удачу рассчитывать было бы как минимум глупо – Джуса смело можно назвать неудачником. И это ещё мягко сказано. Наиболее подходящие эпитеты сплошь все нецензурные, ну разве только такие как: долбодятел, ослогусь, свинозяблик и тому подобные. Его можно даже выставить экспонатом в кунсткамере с табличкой "дурака кусок". А уж про его невезение во всякого рода азартных играх лучше и не вспоминать – однажды Джус умудрился проиграть даже в "беспроигрышной лотерее". Он это всё прекрасно понимал, но при этом был невероятно амбициозен. Именно по этой причине он решил, что сам знает ответ. "Ну сумасшедший, что возьмёшь!" – пел когда-то Владимир Высоцкий. Павел снова включил музон и принялся размышлять вслух:

– Нужно будет начать ответ с того, что вопрос задан слегка некорректно. – мысль петляла в трёх соснах. – Что значит "раньше"? Вначале было слово, а потом уже одно из двух. Хоть бы пояснили, что от меня требуется, сделать выбор и обосновать свои предпочтения или произвести ревизию онтологического статуса объектов. Если же нужно просто наделить одну стадию процесса большей значимостью, то вопрос рассматривается в динамике – либо курица с созревающим внутри её организма яйцом, либо яйцо с формирующимся под скорлупой детёнышем курицы. В вопросе заложен условный вектор развития, а значит сперва было одно, потом другое, дальше пятое-десятое и так далее в геометрической прогрессии, согласно атрибуции релевантности. Тогда, начало оси координат во времени необходимо зафиксировать, расставить реперные точки, определить одну из этих точек пространственно-временного континуума как начало событий. Если пространство – это свойство объектов располагаться относительно друг друга, а время – это свойство событий следовать одно за другим, значит есть несколько точек расположенных последовательно на прямой времени. Первая точка, максимально близкая к нулю – когда ещё не было ни курицы, ни петуха, ни цыплёнка, ни яйца, ни Фаберже. Следующая, вторая точка – момент появления одного из двух фигурантов, причём из некой субстанции, не имеющей отношения ни к одному из выше перечисленного. И наконец третья точка, в которой уже всё есть – яйцо, цыплёнок, курица, петух со своим кукареку в пять утра, в общем всё, включая куру-гриль, яичницу глазунью и труп лошади. Теперь из третьей точки во вторую, как опережающее событие, необходимо выделить один объект, который является неделимым целым и который априори содержит в себе все потенциально возможные варианты, актуализированные как в третьем, так и последующих событиях. И про петуха нельзя забывать – долой дискриминацию! Петух, по сути, тоже курица, а в вопросе это не оговаривается. Тогда яичко – это по факту начало алгоритма деления, в котором курица является лишь одним из возможных вариантов вылупившихся из яйца. Так что, в контексте конкретно этого вопроса, опережающее событие – яйцо. Его можно выделить и в самодостаточный объект, и в событие, и в действие(метаморфоз) единовременно. Курица не может начать род единолично, а опережающее яйцо могло быть двухжелтковым, то есть существует гипотетическая вероятность появления из одного яйца сразу двух цыплят и даже разных полов. Ещё в доказательную базу можно втолкнуть и такой аспект: курица – всего лишь средство доставки конкретного яйца в мир, а яйцо – это экзистенциальная точка появления вида. А если, отвечая на этот вопрос, сказать "курица была первой", то возникает ещё куча вопросов, например: А какой породы была эта курица? А в каком виде, в виде птенца? Или уже взрослая особь? Если появилась сразу взрослой, то было ли у неё внутри яйцо в момент её появления? Если да, то надо констатировать что они появились одновременно. Если же в момент появления курицы внутри у неё яйца не было, то откуда оно потом там взялось? А с яйцом всё проще: оно появилось, получите, распишитесь и засуньте его себе в инкубатор! Так что, если отвечать на вопрос "что раньше", то по временной шкале яйцо, как событие, можно расположить ближе к нулю, то есть с высокой долей вероятности оно было раньше! Кстати, если вспомнить Библию, то по преданию мужчина тоже появился раньше женщины, как это ни парадоксально. Теолог из меня никакущий, но в книге бытия написано, что на пятый день сказал Бог: "Да произведёт вода рыб, пресмыкающихся, душу живую, и птицы да полетят над землёю по тверди небесной.". То есть на пятый день он создал всю живность, родившуюся не напрямую, а посредством воды, то есть в некоторой жидкости, например в икринках или яичках. А на следующий день сотворения мира сказал Бог: "Да произведёт земля душу живую по роду её, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их.". То есть на следующий, на шестой день, уже появилась вся живородящаяся живность. Как говорится, с Божьей помощью вопрос решён. Как два пальца sapienti sat. "Ab ovo", как говорил Гораций! К тому же, если рассматривать вероятностный аспект, то появление не куриного яйца, породившего курицу, хоть как-то можно предположить. Например: какой-нибудь динозавр-орнитохейрус сожрал кусок радиоактивного метеорита, в его организме произошли генетические изменения и он отложил (вернее эта диназабра снесла) яйцо, в котором оказалось потомство уже не его вида – из яйца вылупилась курица. Никто же не спорит, что динозавры были раньше курей! Между ними и было яйцо преткновения. По такому поводу все динозавры были в шоке – обидно как серпом по скорлупе! И тут же они вымерли в знак протеста. Хотя я могу и ошибаться, я ведь всего лишь человек, а человеку свойственно ошибаться. Если вспомнить Бабеля, то и Господь Бог тоже ошибается, иначе Моисей привёл бы евреев не в Израиль, а в Швейцарию. Вот как-то так… Готово! Однако погоди скакать от радости. Посмотрят твои будущие Боссы на эти абсолютно неверифицируемые доводы, покрутят пальцем у виска и будешь дальше лапу сосать. В лучшем случае лапу.

Больше часа ушло на создание текстового документа и отправку его адресату. Отослав письмо, Джус ещё некоторое время слушал музыку и мечтал о баснословных барышах и о горячей миске дешёвой лапши. Потом наконец-то встал с кровати, которая по этому поводу недовольно взвизгнула. Перегнувшись через телевизор, выколупал из чуть тёплого нутра батареи сморщенные носки, похожие на умерших с голоду пиявок, вынул из под кровати видавшие взятие рейхстага кроссовки, обулся, напялил ветровку и отправился в ближайший крупный супермаркет в надежде прикупить, на последние кутарки, дешёвой акционной еды.

До магазина было топать, шмыгая соплями, около километра через дворы. Не пройдя и половины пути, он уже продрог до мозга костей и до костей мозга тоже. Мерзлявым был с детства, плохо переносил холод и начал уже постукивать зубами, когда мимо прошелестел колёсами чёрный тонированный мерседес S-класса с Казанскими номерами. Джус с тоской проводил его взглядом. Когда-то у него был точно такой же двести двадцатый, только серебристый. Но он его проиграл в карты, дебил.

Внезапно "мерин" остановился и ярко светя лампочками заднего хода, двинулся назад. Джус отвернулся и прибавил шаг. В его планы не входила экзекуция по старым долгам. Догнав его, мерседес остановился, опустилось правое переднее боковое стекло и сквозь шансон донеслись слова из салона машины:

– Алё,на это я,на!

Хриплый голос был знакомым. Джус наклонился и заглянул внутрь. Мята! За рулём сидел и довольно скалился его старый знакомый Мята. Один из немногих друзей по прошлой жизни, которому Джус крупно не задолжал денег. Сев в машину, закрыл дверь. Мягкая бежевая кожа сиденья нежно обняла костлявый зад, стекло поднялось, отсекая уличный холод. Мята был старше на несколько лет, порядочный человек с криминальным прошлым, очень порядочный, хотя на наркоте торчал не меньше Джуса, имел труднопроизносимое татарское имя, по этому, просто Мята. Мята убавил музыку и продолжив широко улыбаться, сверкая золотым зубом, крепко пожал руку и прохрипел:

– Здаров, Пашок! А я по твою душу,на. На ловца и зверь бежит,на. Как делишки?

– Нормально…

Это был тот самый случай, когда тебя спрашивают "как дела?", а ты говоришь "нормально", потому что дела хуже некуда. Он и сам уже не помнил, как такая поганая жизнь стала нормой.

Мята кивнул и продолжил:

– Слышал,на что ты где-то здесь кантуешся, но адреса не знал,на. Свезло. Ща был тут недалеко на хате у пацанов ровных,на. И чёт с одним кренделем разговорились, он,на такую тему закидывает, что типа для Джуса пакетик есть,на. Баблишко с какой-то делюги и "отрава" ему на раскумарку,на. Адрес твой цинканул. Меня тоже угостил, я вмазался,на. Прёт не по-детски! А ты куда лыжи смазал?

– Да вот в лабаз. Тут за углом. Я вижу ты классный тарантас прикупил.

– Ага,на, помню на таком же твоём зажигали! Держи бабки,на. И вот мазёл. – Мята протянул ему небольшой запечатанный цветастый конверт вроде того, какие дарят с деньгами на день рождения и белый пластиковый пузырёк из-под витаминов. – Погнали, я тя до магаза подкину и рвану дальше. Дела,на. Запиши цифры, сделаешь прозвон и не теряйся больше,на!

Пока ехали до супермаркета, Мята продиктовал номер своего телефона. На прощание крепко пожал руку, вырулил на проспект и с рёвом пятилитрового движка умчался. Правила дорожного движения он не соблюдал, он их не знал никогда.

Джус рассовал подарки по карманам куртки, зашёл в магазин, взял красную пластиковую корзину для покупок и побрёл вдоль полок с продуктами. Встреча с Мятой была очень приятной, однако информация про то, что какой-то незнакомый чувак передал ему, с какого-то перепуга деньги и ещё "кое что", сильно настораживала, поэтому он не спешил открывать конверт. На ощупь в конверте было купюр десять, а то и поболее и даже если мелкими, то наверняка не меньше тысячи рубликов. Шиковать он не стал – денежных поступлений в ближайшие десятилетия не ожидалось, поэтому на ленточном транспортёре кассы оказался самый дешёвый батон, две пачки лапши и полкило одервеневших пряников.

– Здрасте, карта нашего магазина есть? Пакет нужен?

– Нет.

– Картой или наличными?

Джус достал из кармана конверт, вскрыл его и заглянул внутрь. Посмотрел на купюры, постоял немного, перевёл взгляд на табло кассы с указанной суммой к оплате и убрал конверт обратно в карман.

– Мужчина, вы платить будете?

– Нет.

Выйдя без покупок на улицу, он повернул в сторону противоположную от дома, завернул за угол супермаркета, подошёл к мусорным бакам и огляделся. Достал из кармана конверт и снова огляделся. Никого. Вынул деньги и пересчитал – две тысячи стодолларовыми купюрами. Две тысячи долларов. Выбросив конверт в мусор, сложил баксы пополам и сунул в карман джинсов. Ещё раз оглядевшись, отвинтил колпачок белого пузырька и высыпал содержимое на ладонь. Двенадцать горошин напоминали шарики аскорбинки, только чуть больше и мутно-белые. Прочитал название на тюбике: аскорбиновая кислота. Но Мята был не из тех, кто шутки шутит. Высыпав эти шарики обратно в бутылёк, Джус пересчитал мелочь лежавшую в заднем кармане джинсов – на маршрутку хватало. Убрав "витаминки" и мелочь по карманам куртки, он направился на автобусную остановку, надо было доехать до ближайшего пункта обмена валюты.

Осень уже вступила в такую фазу, когда дождь превратился в колючие льдышки, люди перестали пользоваться зонтами, напялив вязаные шапочки, одев тяжёлые кепки или накинув толстые капюшоны. Поэтому мужчина в куртке с поднятым капюшоном легко терялся в толпе. Он шёл к подъезду дома быстрыми широкими шагами, не оглядываясь по сторонам, чтобы не привлекать лишнего внимания. В карманах куртки Джус сжимал вспотевшими ладонями только что купленный шприц "инсулинку" и пластиковый флакон с наркотой. Всегда держать "запрет" наготове чтобы в любой момент скинуть – основное правило нарика. И никогда не расслаблять булки. Не привлекать внимание и не расслабляться – единственная гарантия остаться "по эту сторону забора". Какое-то странное чувство ползало по спине под футболкой, как будто за ним кто-то наблюдает, но страха не было. В этом было что-то новое, доселе неизвестное и оно даже чувствовалось на вкус. Слюни имели какой-то купоросный привкус – будто под языком лежал медный пятак.

Он вошёл в подъезд, в котором пахло подкисшей смесью запахов мазута и угольной гари. Так пахнут старые железнодорожные шпалы. Поднялся на второй этаж и остановился напротив двери своей временной берлоги. Тишина. Павел взглянул на соседнюю дверь. Там жил какой-то охламон, вечно врубавший по ночам шансон на полную катушку. На деревянной дощечке, к которой был прикручен звонок соседской хаты, чёрным маркером было написано: "звонок не работает", ниже синей шариковой ручкой по побелке накарябано: "стучать тоже бесполезно", а рядом, с загибом на соседнюю стену, красовалась надпись красной губной помадой: "КАЗЁЛ!".

Войдя в комнату и заперев дверь своей кельи, он выложил содержимое карманов на телевизор, снял куртку и, бросив её на кровать, прислушался. В квартире и на лестничной клетке тихо. В этой двухкомнатной квартире, кроме Джуса, жили ещё два постояльца в соседней комнате. Два мужика средних лет, которые работали в автосервисе на территории соседней автобазы. Появлялись они раз в неделю, чтобы пьянствовать по-свински, наблевать в раковину и нассать мимо унитаза. И снова пропадали пропадом на неделю. Пару дней их уже не было.

Джус аккуратно подошёл к краю окна и осмотрел двор. Никого. Если не считать парочки бродячих собак, обнюхивающих друг дружке причиндалы. Только ветер закручивал в холодном танце сухие листья, запоздалый первый снег и обрывки пластиковой упаковки. Никакого палева, но что-то было не так, он это чувствовал. Медленно перевёл взгляд на пол, на отчётливые мокро-грязные следы его кроссовок, потом зачем-то взглянул на потолок, где на перекрученном чёрной изолентой белом проводе висела пыльная, давно перегоревшая лампочка без абажура и, наконец, обратил внимание на кровать. Там, под неряшливо брошенной курткой шумел кулером его ноутбук. Сам собой задался вопрос:

– А ведь я комп выключил, когда уходил. Или нет? Или тронулся кукушкой. Похоже, что уже пора выруливать из этой помойки! Как сказал один персонаж – скатертью по жопе.

Присев на корточки, он просунул руку за антресоль, под радиатор батареи отопления. На свет божий явилась и улеглась рядом с телевизором пыльная коробка из под обуви. Джус открыл коробку и выложил на телек несколько предметов для приготовления и употребления наркоты: подкопчённую стальную ложку, зажигалку, бутылочку с питьевой негазированной водой, жгут и вату. От предвкушения "прихода" во рту пересохло, он попытался облизать губы, но язык ворочался во рту как сухая поролоновая губка. Он проворчал:

– К соседу что ли сходить, попросить у него слюней взаймы до завтра. Утром верну. – держа в руке шприц с блестевшей в полумраке комнаты иголкой, добавил: – Утром верну. Если не отъеду на два метра в землю, цветы нюхать через корни. Смерть Кощеева на кончике иглы…

Ему вдруг вспомнился случай, который произошёл в середине девяностых. Тогда он мотал очередной срок в одной из колоний строго режима в Пермском крае недалеко от Соликамска. В общем, они вдвоём с таким же придурком-кайфожором как и он сам, наблындили упаковку таблеток феназепама. Уединившись в укромном уголке одного из подсобных помещений на "промке" у пилорамы, они проглотили по нескольку маленьких желтоватых таблеток. Через некоторое время рассудок сдвинулся в фазу мутного дебелого кайфа. Однако одному из двух лоботрясов этого показалось недостаточно и Серый, приятель Паши, решил "догнаться". А так как таблеток осталось всего штук пять-семь, то он подошёл к решению этой задачи кардинально. Из "нычки" достал шприц, измельчил остаток таблеток, засыпал их обратно в коричневый стеклянный пузырёк от феназепама, залил водой из крана, разбултыхал и выбрал жидкость в шприц, насадив на кончик иглы фильтр от сигареты. Раствор получился совершенно непотребного вида, но молодого идиота это нисколько не смутило и Серый, перетянув руку грязным полотенцем и зажав узел зубами, уверенно запустил этот бульон себе в вену. Эффект не заставил себя долго ждать. Шприц выпал из посиневшей руки химика-недоучки и укатился в толстый слой опилок. Серый завалился на спину и затрясся как эпилепсик, изо рта и носа повалила густая пена. Павел к тому времени уже неоднократно сталкивался с такими случаями в своей наркопрактике и знал, что делать. Это и спасло жизнь Серому, который, валяясь в свежих опилках, уже дёргал Бога за бороду! Паша схватил стальную ложку, припрятанную вместе со шприцем, разжал ей скованные конвульсиями челюсти Серёги выломав ему при этом один из коренных зубов. Пена во рту смешалась с кровью и стала малиново-бордовой. Засунув пальцы глубоко в глотку, Паша вынул проглоченный Серым язык. Взял подмышки и усадил пациента на пачку свеженапиленных досок, проворчав: "чтоб тебе всю жизнь ежами срать!". Постепенно у Серого восстановилось дыхание и через некоторое время кайфующий дурень пришёл в себя.

Джус поёжился от нахлынувших воспоминаний и выдохнул:

– Ну нахер!

Ещё раз взглянул на острое скошенное жало иглы и сложил все прибамбасы в обратно коробку, решив выбросить всё это к чертям собачьим. Всё, кроме белого фанфурика с неизвестными горошинами. Поставив обувную упаковку поближе к выходу, на ход ноги как говорится, он пробормотал:

– Завтра выброшу эту бонбоньерку. Надо завязывать с наркотой пока дуба не врезал. Притон закрывается. Здесь клёво не будет, доедай червей и сматывай удочки.

Скинув кроссы, он уселся на кровати, как всегда, поджав под себя ноги. Взял белый флакончик, отвинтил пластиковую крышечку и, аккуратно достав одну "витаминку", попытался присмотреться к ней повнимательнее. Однако, в комнате стало уже довольно темно и Джус раскрыл свой ноутбук. Экран засветился картинкой рабочего стола с изображением какого-то водопада в джунглях. На свету он снова осмотрел матово-белую горошину. Не совсем ровный шарик был похож на кристалл сорбита – заменителя сахара для диабетиков. Лизнул кончиком языка – безвкусно. Понюхал… Ах, да! Отложив в сторону шарик, он устранил причину дискомфорта – снял с ног источающие зловония носки и сунул их под матрас. Ещё раз понюхал горошину – вроде без запаха.

– Ну, прощай земля – в добрый путь! – процитировал Джус заклинание из мультика "Летучий Корабль" и неуверенно проглотил шарик. Однако, ввиду сухости рта заглотить капсулу не получилось, встала поперёк горла. Он поднялся с кровати и протопал босыми пятками по грязному линолеуму к окну. Там на подоконнике стояла сто лет не мытая кружка с остатками заваренного утром чая. Запрокинув голову, Джус одним большим глотком допил чай. Чайный пакетик шлёпнулся ему на нос. Шарик с неизвестным веществом провалился в недра кишков, запуская цепь поистине волшебных событий, о которых Павел пока ещё даже не догадывался.

– Нормалёк! – довольно пробормотал он и прискакал на цыпочках обратно на кровать. Вытирая рукавом чай с небритой морды лица, добавил: – Как в лучших домах Ландона и Парижу! Наверное…