Читать книгу Лучший - Николай Петров - Страница 3

Гонард (а ведь вполне себе европейские имена, ближе к саксонским) повел меня длинными коридорами. Убранство здания было шикарным. Пол из черного камня, явно не мрамора, слишком матовая поверхность, создавал странную иллюзию, будто шагаешь по тьме, ни одного отблеска на гладкой поверхности. Стены, наоборот, светлых тонов, в теплом спектре, украшены лепниной и картинами. Если это, конечно, картины. Проходя мимо одной инсталляции, заметил, что пламя извергающегося вулкана находится в движении, создавая эффект зацикленной съемки. Потолки же были высокими, метров пять-шесть, и сверкали белизной. А может и вообще сияли, потому что источников света я не обнаружил и здесь.

Старик, теперь пожилым мужчиной и не получается назвать, молчал, давая мне время собраться с мыслями. Прошедший короткий разговор вышел информативным. Значит ли теперь, что после "выведения ядов" и я буду жить долго? И о каких ядах идет речь? Пестициды и выхлопные газы так ужасно влияют на организм что ли? Так и в дремучие времена человек жил недолго, а никакого загрязнения окружающей среды тогда не было и в помине. Другое, за что зацепилось мое внимание, это «душа». Местные придают этому слову особое значение. А может и такое же, как я, только они могут ее видеть. И вообще, как мы понимаем друг друга? Разве не должны представители разных миров и культур иметь сложности в общении?

– А как мы понимаем друг друга? – все-таки задал я мучивший меня вопрос.

– Мири хоть и сплоховала с ритуалом, но Аркан является великим артефактом, созданным мастерами многих Искусств еще во времена Раскола. Его предназначение – пленять демонов других планов, – с какой-то гордостью поведал мне старик. – Одним из его свойств является Прозрение. Прозрение же наделяет реципиента способностью воспринимать речь любого языка. Тут даже не в языке дело, а в смыслах, что вкладывает собеседник. Значения могут различаться, или быть известными только одной стороне, но Прозрение подберет самый близкий аналог по смыслу.

Фантастика какая-то. Я даже не заметил, что здесь говорят на другом языке. Я слышу родную речь, при чем хорошо поставленную. И голоса собеседников слышу прекрасно, каждую интонацию. Но при этом они говорят на другом языке. Какой-то обман сознания? Магия какая-то.

– А что вы говорили про душу? Мол у меня сверкает. Вы ее видите?

– Почему ты обращаешься ко мне во множественном числе? – сбил меня с толку Гонард.

– В моих краях это уважительное обращение к старшим.

– В наших краях уважение проявляется душой. И если уважения нет, никакие слова этого не изменят.

Вот тебе и Прозрение. Культурные различия оно все-таки не может обойти.

– Учту.

– Учти.

Выйдя из коридора, мы прошли небольшой холл и остановились у огромной двери до самого потолка, где задержались. Гонард уже положил руку на дверь, что странно, не было ручки и здесь, но открывать не торопился.

– Возвращаясь к твоему вопросу. Да, мы видим душу, но для этого необходимо долго учиться. А вот чувствуют ее все, даже дети. Контроль души отдельное Искусство, этому учат родители своих маленьких детей, как только открывается источник. Но Искусства наших планов изрядно отличаются, если тебе это неизвестно. И мне очень интересно, чему обучают в твоих краях. А сейчас, позволь представить тебе мой план, Осколок.

Гонард повел рукой, и массивная дверь отворилась. В театральном жесте он пропустил меня вперед. Первое, что бросилось в глаза, огромное дерево, метрах в ста по прямой. Этот исполин возвышался на фоне красного неба, ствол не смогут охватить и десяток человек, а ветви нависали над всей немаленькой площадью. Кроны, кстати, нет. Совсем. Зима, что ли? Небо сияло градиентом от бледно-желтого, над головой, к бордово-красному, у горизонта. А находились мы в крепости. Желтые каменные стены окружали большую территорию, мощеную черным камнем. Повсюду виднелись цветники, расписывая круглую площадь замысловатым узором. Из стен, словно бастионы, выступали угловатые постройки, острым ребром обращаясь к дереву. За ними возвышались башни, уступая древесному монстру в высоте. Я обернулся. А, нет, главная башня явно выше. Просто огромна. Сказал бы, что попал в Хогвартс, но совсем не похоже. Я вообще ничего подобного не видел, хоть и успел побывать во многих живописных уголках родного мира.

– Вижу Школа тебя впечатлила. – повел меня старик вперед. – Весьма лестно. Я сам приложил руку к возведению башен, особенно Магистрата. А вот этот исполин является источником всей Школы, он растет здесь с незапамятных времен, за что и прозван Вечным. В корпусах расположены основные направления Искусств.

Подходя ближе к центру площади, заметил, что большие витражи, украшающие корпуса, отличаются исполнением. Где-то в красных тонах, где-то в синих, другие в белых. Изображения понять не представлялось возможным, какие-то пентаграммы и надписи, которых я не воспринимал. Прозрение не действует на письменность?

– Корпус боевых Искусств, – начал перечислять Гонард здания, слева на право, начиная от Магистрата. – А это корпус Искусства целительства. С Мастером целительства, Гролией, ты знаком, она заведует этим заведением. Здесь расположились Искусства преобразования. Эти ребята создали большинство из того, что ты сможешь увидеть в Школе. Следующий корпус – Искусства призыва. Благодаря ошибки одной юной ученицы этого заведения ты и оказался здесь. Следующим – корпус Искусства иллюзий. Крайне сложные в освоении Искусства, требующие огромных способностей в воображении. И последний – корпус основных Искусств, начальное учебное заведение Школы.

Интересно. Прямо университет какой-то, с факультетами и своими деканами. Почему тогда я воспринимаю это учебное заведение, как школу? И явно с большой буквы, тут кроется какое-то значение.

– Это уникальный в своем роде комплекс учебных заведений, – прояснил ситуацию старик. – Я основал его более двухсот циклов назад, на заре становления Империи. Сюда съезжаются способные искусники со всего Осколка. – продолжал экскурсию Гонард.

– Впечатляет.

– Все-таки уважение выражать ты способен.

Я и правда проникся уважением к этому старику. Создать нечто столь грандиозное под силу не каждому, будь ты хоть трижды магистром.

– А это – прекрасный город Хоронт, – за беседой мы подошли к главным воротам. – Он расположился на берегу Мглы, у подножия Вечного, за стоциклия до основания Школы.

Я застыл в изумлении. Школа располагалась на холме, скорее даже горе. Весь склон занимал большой город, весьма красивый, наподобие старинных испанских городов, в такой же бледно-желтой палитре, с кривыми улочками и острыми шпилями башен. Но не это поразило меня. Горизонта не было. Небо упиралось в туман. Во мглу серого цвета, которая краснела в отдалении, отражая красное небо. Это что, и правда осколок, парящий в облаках?

– А где вода?

* * *

– Ну привет, красавица.

– Привет-привет.

Мири пригласила школьного друга в «Империю». Она не часто спускалась в город. Зачем, если в городе нет ничего прекраснее Школы? Но недавние события взбудоражили ее, не позволяя сидеть на месте. Она обязана этим с кем-то поделиться.

– Зачем позвала? – спросил Филирон.

Школьный друг девушки был серьезным молодым человеком, его род издревле правил городом, и он собирался продолжить традицию. Как и отец, он постигал Искусства иллюзий, и это отнимало слишком много времени, чтобы праздно шататься по ресторанам. Тем не менее, он был рад встретить подругу, с которой давно не виделся. Каникулы подходили к концу.

– Ну что ты такой скучный, Фили? Нет бы поинтересоваться, как дела, чего нового. Ну давай, спроси уже, чего нового!

– Чего нового, Мири? – улыбнулся Филирон.

Ему нравилась эта непоседливая девушка своим взрывным энтузиазмом. Чего она только не вытворяла. Одно только побоище в корпусе Искусства призыва в прошлом цикле чего стоило. И как она только умудрилась выклянчить у брата пса, верного демона-стража, и стравить его с химерой, что вывели искусники. Тогда ей изрядно влетело от матери. И сейчас, как тогда, она была взбудоражена.

Мири вздернула носик, патетично развела руки и воспроизвела простую музыкально-световую иллюзию, добавляя торжественности.

– Я призвала человека!

– Чего? – вскинул брови Филирон.

– Чего-чего. Человека я призвала. Как демона! Из другого плана.

– Может это был суккуб? Или вообще ты какого-то бедолагу из нашего плана выдернула? Хотя люди вообще не поддаются призыву…

– Ага-ага, – закивала Мири. – Я тоже сначала подумала, что суккуб. Но ничего подобного! Деда с мамой подтвердили, что он человек. И главное – с другого плана. Да и после Усмирения болью он остался собой. Правда вырубился.

– Оу…

– Какое «оу»? Ты слышал, что я сказала? Где восхваления? Я призвала человека из другого плана! – чуть ли не по слогам продекламировала разошедшаяся Мири. – Никто ничего подобного раньше не делал.

Филирон и правда был впечатлен. О таком слышать ему не доводилось. Но отец слишком настойчиво обучал его Высшему мышлению, чтобы мыслить столь эмоционально, как Мири.

– И правда невероятно. Но ты слишком легкомысленна. Во-первых: ты похитила человека. Во-вторых: ты применила к человеку Усмирение болью. Ты хоть узнала сначала, кто он? А вдруг он правитель другого плана или могущественный искусник?

– Ты прямо как моя мама. Один в один. Она мне всю душу вытрясла таким же манером. Ну откуда мне было знать, что он не суккуб? Я же не специально человека усмиряла. Да и какой из него правитель? Сопляк совсем. Но сказал, что владеет боевыми Искусствами. Круто, правда?

– Круто. – согласился Фили, стараясь придумать повод, чтобы взглянуть на этого парня.

– А давай устроим дуэль? – выпалила Мири.

– Чего?

– Ты сегодня какой-то совсем глупый. Разве не хочешь посмотреть на боевые Искусства другого плана? Затащим его на полигон и устроим между вами дуэль.

– Я вообще-то ученик Искусства иллюзий, а не Мастер боевых Искусств. Да и что скажет на это твоя мать?

– А ничего не скажет. И мы ничего не скажем. Она вообще сначала не захотела мне его отдавать. Нудила, что рабство над людьми запрещено, и все такое. Но я-то умная, уболтала ее, что хочу подружиться с Бэстом.

– Это его имя?

– Ага, истинное. Да ты не бойся, он же хиляк совсем. Моложе меня чуть ли не в два раза. Да и защита полигона не действует на клейменных демонов.

– Но он же не демон.

– Зато клеймо есть!

– Интересно.

Предложение было очень заманчивым. Полигон и правда защищает учеников от мощных проявлений силы, позволяя отрабатывать друг на друге боевые Искусства. Филирон особо не развивал боевые направления, но какая разница, он же не собирается сражаться с парнем всерьез. А вот на Искусства другого плана он бы посмотрел с удовольствием. Да и мнение о Бэсте необходимо составить. И поделиться этим мнением с отцом.

* * *

Проснувшись на следующее утро и совершив утренние процедуры, я сидел за столом в своей комнатушке, удивляясь, откуда на подносе берется еда. Ведь никто не заходил. Вчера я и не подумал о пище, что ел. Из каких продуктов она сделана, не опасна ли для меня. Но раз местные такие долгожители, то еда должна быть полезной. На завтрак меня порадовали румяными лепешками с ароматным паштетом внутри и высоким стаканом холодного сока, что-то среднее между томатным и яблочным. Вкусно здесь готовят.

Вчерашний день выдался чересчур насыщенным. После того, как я увидел новый мир во всей красе, старик перенес меня в Магистрат, успокаивать. Ага, успокоил. Как будто мгновенное перемещение может успокоить. Вот мы стояли на горе, любуясь пейзажем, и вот мы в его кабинете, оказались посреди небольшого круга в полу. Я даже моргнуть не успел. Гонард усадил меня в мягкое кресло, налил чего-то сладкого, и начал долгую, обстоятельную беседу.

Я рассказывал о себе. О детстве (старик тогда откровенно посмеялся, считая, что из детства я не выбрался до сих пор), об учебе в школе и университете. Он разочаровался, когда я объяснил, что изучал естественные, гуманитарные и точные науки, а не Искусства. Мол как устроено мироздание, он знает и без меня. Да и чему, как он проворчал, можно научить за пятнадцать циклов. Обидно. На рассказ об армии Гонард прореагировал резко – не должны дети знать войны. Меня и это задело. Когда я рассказал, что в последней Мировой войне потери составили десятки миллионов человек, завис уже он. А когда на вопрос о численности населения я ответил "восемь миллиардов", чуть в прострацию не ушел. В общем весело побеседовали. Мне тоже удалось его удивить.

Снова раздалась мелодия и я приготовился к новому раунду разговоров с Гонардом. Но в дверь вошла девчонка.

– Привет! Как себя чувствуешь?

– Привет. – ответил я хмуро. С ней общаться я желанием не горел. – Гораздо лучше, чем после первого знакомства с тобой.

– Ну не злись. Я же не знала, что ты человек. Я думала ты суккуб.

– Пхе… Суккуб? – я даже соком поперхнулся.

– Ага. Демоны такие есть. Они хоть и слабаки, но могут менять свою форму на кого угодно. Я-то демона вызывала, что мне еще о тебе было думать?

Тут и правда демоны водятся? Вчера, грешным делом, я подумал, что, поминая демонов, Гонард говорил метафорически. Я даже представить боюсь, что еще смогу тут узнать. И как меня можно было спутать с демоном? Даже перевертышем.

– Могла хотя бы поинтересоваться, кто я такой.

– Ты был голый, а я голых мальчишек еще не видела, вот и запаниковала. Ты прости меня, а?

– Ладно, проехали, – махнул я рукой. Я, сексист такой, не могу держать обиду на раскаивающихся девчонок.

– А ты правда с другого плана?

– Правда.

– А расскажи!?

– У Гонарда спроси, я ему рассказал.

Вот же назойливая какая. Но симпатичная, следует признать, вся в мать. Правда молодая совсем, на мой взгляд, я бы и восемнадцати не дал.

– Деда вредный, да и занятый постоянно, мне он ничего не расскажет. А правда, что ты боевыми Искусствами владеешь?

Я только сейчас понял, что эта девчонка внучка Гонарду. И эта соплячка старше меня в два раза? Какое медленное тут развитие… Как там Гролия ее назвала?

– Мири, я только вчера попал в ваш мир, и для меня это большое потрясение. Я здесь ничего еще не понимаю. И не знаю, о чем следует говорить с "юной особой".

– Мири я для друзей, – похоже обиделась девушка. – А ты, хоть и не мой раб, можешь называть меня госпожой. И вообще, призвала я тебя четыре дня назад. Но ты три дня валялся в отключке.

И что только в голове у этой девчонке. В два раза старше, а ведет себя, как дите малое. Сложно мне будет с ней разговаривать.

– Ну-ну, госпожа, успокойся. Раз представили Мири, буду звать Мири. Ты лучше вот что объясни. Твой дед вчера рассказал о Прозрении, я теперь понимаю ваш язык на смысловом уровне. Но почему я понимаю слово «день», как надо, а слово «год», слышу, как "цикл"?

– Так год и цикл – это разные вещи. Ты чего, не знаешь? Совсем маленький.

Я подавил раздражение. Мне нужна информация и Мири хороший источник. Молодые не следят за языком.

– Нет, не знаю. Я же из другого мира, – и вот, опять же. Почему мир и план разные вещи, а кажутся мне одним и тем же? – Расскажи.

– Ох, и что с тобой делать… А пошли гулять в город, и я тебе все расскажу. Мама разрешила.

– Пошли, – согласился я. На местный быт мне тоже интересно посмотреть.

Пока мы шли к городу, Мири меня просвещала. И ее рассказ поразил меня куда больше, чем отсутствие морей и океанов. Это хоть как-то объяснил вчера старик. Осколок суши не летал в небесах, как я сначала подумал. До катаклизма, что произошел в незапамятные времена, материки, как на Земле, разделяли океаны. Раскол сильно изменил этот мир, потряс его до основания. Моря закипели и вышли из берегов, два из трех континентов исчезли навсегда. Когда катаклизм успокоился, очертания суши, вместо воды, обрисовала Мгла. Неизвестно, на какой глубине от начала Мглы начинаются моря и океаны и остались ли они вообще. Зато быстро стало известно, что Мгла смертельна для всего живого. Стоит угодить в нее и тебя уже никогда не найдут.

Вот с этой Мглой и перекликается рассказ Мири про года и циклы. В первое время после катаклизмов человечество Осколка сильно пострадало от Мглы. Причиной послужил местный спутник, Погибель. Очень символично. Вместо воды Погибель начала влиять на Мглу. И в отличие от воды, приливы Мглы имели перепады в десятки метров. Действительно страшное явление. Что именно произошло после, утеряно в веках, но сейчас известно, как Договор с небом. Сфера, охватывающая целый мир. Эта оболочка защищает Осколок от влияния Погибели. Договор вообще отрезает Осколок от любого влияния извне и смена дня и ночи – это не обращение мира вокруг своей оси. Местное светило тут не при чем. Сама сфера испускает свет, который проходит по внутренней стороне, меняя день и ночь. А как же цикл? Цикл длится триста тридцать дней, после чего наступает Длинная ночь. Длинная ночь продолжается десять дней и цикл перезапускается.

– Вот так и получается, что Договор с небом создает циклы, – весело говорила Мири, пока мы спускались по городу на самом настоящем трамвайчике, только без колес, он просто скользил по единственной рельсе. – А что там творится за пределами и какой сейчас год, никто уже и не знает.

Как вообще возможно создать настолько огромную структуру, охватывающую целый мир? Структуру, способную давать свет и тепло. Структуру, способную блокировать гравитационное воздействие естественного спутника. Невероятно.

– Я так и не понял, вращается мир вокруг своей оси или нет?

Мири сказала, что именно свет перемещается по внутренней поверхности Договора. Значит ли это, что планета остановила свое вращение? Да нет, это уже бред какой-то.

– Ты что, меня не слушал? Конечно же нет!

– А как же тогда…

– Все, хватит трепаться, мы уже приехали.

– Ладно… – устал я уже удивляться.

Доехали мы до самого берега. Сотня метров и начинается серый, густой туман. Домов так близко ко Мгле не строили, видать суеверный страх. Городок остался позади. Среди ухоженных парков у самой кромки Мглы возвышалась величественная одинокая башня. Очень странная башня. Она стояла под углом к земле, как Пизанская, только значительно круче, наклон градусов шестьдесят. Наклон в сторону Мглы. Это что, смотровая площадка для экстремалов?

– Позволь представить тебе лучший ресторан в городе – "Империя"!

– А чего он такой кривой? – задал я резонный вопрос.

– Сам ты кривой. Пошли, внутри все поймешь.

Поднимаясь по длинной лестнице, я думал о том, что у меня совсем нет денег. Но раз меня пригласили, то все учтено, я надеюсь. Подойдя к порогу, я остановился. За порогом пол менял угол, уходя вниз. Мири потянула меня за руку и… мы просто вошли.

– Мирианна Хис и…? – встретил нас управляющий.

– Бэст. – ответила за меня Мири.

– Бэст. – повторил управляющий. – Вас уже ждут.

– Кто это нас тут ждет? – нахмурился я.

– Да не парься ты. Я позвала друга. Не сидеть же нам вдвоем, а то вдруг кто-нибудь подумает, что у нас свидание.

– Отлично.

Чем больше источников информации, тем лучше.