Читать книгу Охотники за пиратами XXI века. Защита торгового флота - Николай Прокудин - Страница 5

Через пару месяцев мы вновь встретились с авантюристом Алексом на той же даче нашего общего друга Филонова. «Полковник» заметно похудел и осунулся, кожа на руках и лице была выдублена и высушена солнцем да горячими ветрами, потемнела и прожарилась от многодневного загара.

Филонов, как обычно, принялся подтрунивать над приятелем:

– Ну, как тебе сомалийские женщины? Опробовал черное дерево? Присунул в экзотическое дупло?

– Да пошел ты… Сам опробывай! – ругнулся Яркин. – Конечно, случается, попадаются очень симпатичные экземпляры: последствие итальянской колонизации – пальчики оближешь! Но я не стал рисковать – сифилис и СПИД свободно гуляют по Африке. Не ровен час, зацепишь чего неизлечимого. Правда, они все как одна уверяют в своей стерильной чистоте, но видел я их чистоту. У нас в самом зачуханном бомжатнике-притоне гораздо чище. По правде сказать, путешествие было экстремальным – больше я в Сомали ни ногой!

Алекс умолк и закурил, а мы с Филоновым, пригубив коньяка, вновь пристали с расспросами:

– Не томи, рассказывай…

– Хватит на чело значимости нагонять. Будь проще, тебе это не к лицу!

Яркин ухмыльнулся, выдержал паузу, неторопливо докурив любимую сигариллу, и принялся делиться впечатлениями о Восточной Африке.

– Не сумев заполучить тебя в попутчики, я сдал третий билет, и мы вдвоем с компаньоном Сержем улетели в Африку. Авиалайнер из Москвы в аэропорту Дубая приземлился точно по расписанию, но на этом порядок закончился и далее началась африканская беспорядочность и необязательность. Поначалу на вполне приличном «Аэробусе» мы прилетели в столицу Эфиопии Аддис-Абебу. Почему в Эфиопию? Так ведь в Могадишо, столицу Сомали, прямых рейсов из Европы нет. Правда, сейчас и не поймешь, чего именно этот Могадишо столица – страна распалась на три части: Путленд, Сомалиленд и центральная территория вокруг столицы: пригороды и несколько ближайших районов. В принципе, и в самом Могадишо власти толком нет: стрельба, взрывы, похищения. Жуткий бардак! Бродят толпы обкуренных аборигенов с автоматами, палят по любым пустякам почем зря и куда попало. На мой взгляд, они все как один – идиоты.

Итак, из Эфиопии наша «туристическая» группа на каком-то древнем самолете марки «Дуглас» серийного выпуска времен Второй мировой войны перебралась в Могадишо. Международный аэропорт представлял собой застывшую историю – приблизительно конец шестидесятых годов и туда за сутки в среднем прилетают лишь три-четыре самолета. В зале прилета духота, вонь, гомонящие толпы суетливых чернокожих мужчин и женщин, всюду мухи, москиты, пыль, грязь, все информационные надписи облупились, вывески без большей части букв, ни черта не разберешь. Одним словом – разруха. Обстановка – бардак, примерно как описана в романах о Гражданской войне в России: Москва 1918 года.

Отель, годный для проживания белого человека, в городе лишь один – «Шамо». Кстати, спустя четыре месяца после нашего отъезда этот отель во время церемонии вручения дипломов студентам взорвал террорист-смертник, переодетый в женскую одежду. В результате погибли несколько министров и десяток студентов…

– Алекс, не уходи от темы, – попросил Филонов, – не то мы так и до утра не доберемся до финала твоего рассказа!

– Никита, не перебивай, все детали интересны! – возразил я. – Вдруг тоже придется летать в Сомали, хоть буду знать, что там и как.

Яркин одобрительно кивнул, прикурил новую сигариллу, вдохнул дым и продолжил…

– В отель мы вселились с большим трудом, предварительно дав приличные чаевые менеджеру на ресепшн. Этот нахальный негр с лиловым отливом кожи (или, если говорить толерантно, чернокожий афроафриканец) примерно полчаса твердил, что мест нет, а потом оказалось, что на всем этаже, помимо россиян, проживают лишь журналист-англичанин да престарелая датчанка из какой-то гуманитарной миссии. На вопрос об ужине в ресторане дежурный лишь осклабился в улыбке, показывая ослепительной белизны крупные зубы, и отрицательно покачал головой: «Ресторан не работает! Ближайший в соседнем квартале, но сейчас туда совать нос не советую…»

Похожий как две капли воды на менеджера ленивый чернокожий бой втащил чемодан в номер и требовательно протянул свою широкую мозолистую лапу за денежным довольствием. Пришлось вложить в нее пару долларов. Сомалиец хмыкнул и, не поблагодарив и не пожелав удачи, вывалился за порог.

Номер – с просторной дышащей на ладан деревянной кроватью, с убогим телевизором из далеких семидесятых и с неработающим кондиционером. В туалетной комнате стояли нефункционирующая душевая кабина, треснувший

унитаз, грязноватая раковина с капающим краном. Вода из крана текла сомнительного цвета и запаха. Умыться расхотелось.

Едва мы успели оглядеться в номерах и полностью разочароваться в сервисе, как за окном раздался треск автоматных очередей. Инстинктивно мы собрались в одном номере – Серж примчался ко мне, вместе умирать веселее. Во дворе послышались вопли и визги аборигенов, взревел автомобильный двигатель, снова очереди и крики, а затем заскрипели тормоза и послышались гулкий удар и громкий взрыв.

Присев сбоку окна на корточки, осторожно раздвинули шторы и выглянули: перед самым отелем на асфальте, в луже крови, лежал кто-то в камуфляже, еще двое в такой же камуфлированной одежде, низко пригибаясь, двигались к горящей легковушке, врезавшейся в засохшую пальму. Из машины с трудом выполз темнокожий парень в униформе, который попытался встать на колени, опираясь на автомат, но ему не дали это сделать камуфлированные бойцы, добившие раненого из двух стволов. Кто из них действительно бандит, а кто полицейский, разобрать было трудно.

«Раз камуфлированные не стреляют по окнам отеля, значит, они не опасны – на нашей стороне», – пришлось мне успокоить сугубо штатского компаньона. Произнес я это вслух шипящим шепотом, в том числе и для собственного самоуспокоения.

Вскоре примчались джип и пикап, из них выбралось трое мордоворотов – «типа военные», началась короткая перебранка с камуфлированными, которая завершилась тем, что труп с дороги швырнули в кузов пикапа, и все «военные» уехали, – похоже, опасность миновала. Солнце медленно уползло и скрылось за развалинами многоэтажек – быстро смеркалось.

На улице больше не происходило ничего «интересного», и мы перебрались от окна к дивану. Раскрыл свой небольшой чемодан и дорожную сумку, достал все необходимое для ужина: бутылку джина, кружки и пакет с едой, благоразумно навязанный в дорогу заботливой супругой.

«Молодец, Оксана! А я, дурак, отказывался от бутербродов и ругался… – пришлось похвалить жену. – Если бы не ее забота, сейчас глодали бы хрен без соли!»

Плеснул в кружки крепкого, сорокасемиградусного джина – любимого напитка английских колонизаторов, выпили, крякнули от души, заели пирожками с капустой и бутербродами с сыром. Повторили, потом еще добавили. Разговор не клеился. Навалилась тоска, и закрадывались мысли: а правильно ли сделали, притащившись в эту зачуханную дыру? Удастся ли вернуться отсюда живым домой? После третьего тоста убрали бутылку – остальное в другой раз. Утро вечера мудренее, пора спать. Без лишних церемоний разошлись по номерам.

Полчаса пришлось сливать тухлую водопроводную воду, чтобы она достигла более-менее приемлемого цвета и запаха, и лишь затем с брезгливой миной быстро умылся и разобрал пахнущую сыростью и плесенью постель – лег не раздеваясь. Экипировался я для этого вояжа удачно, как на сафари: песочного цвета парусиновый камуфляж – подарок от приятеля спецназовца, легкие кроссовки, панама в стиле милитари.

Долго не мог заснуть – каждый час ночной город по несколько раз взрывался перестрелками. И едва на одном конце стрельба стихала, как другой район оживал и трассирующие очереди разрезали черное звездное небо, и несколько раз хорошенько громыхнуло, благо взрывы эти были довольно далеко. Задремал лишь под утро – на мозг навалился какой-то жуткий сон.

Пробудился от громкого и пронзительного звука – сирена. Едва визг стих, под окнами началась перебранка двух вчерашних чернокожих мужчин в камуфляже с двумя вновь прибывшими – видимо, пришла смена караула и они выясняли какие-то свои сложные отношения.

Становилось все более понятно, что в Могадишо делать нечего: в этом никем не контролируемом городе каши не сваришь, базу не создашь. Итак, пора было двигать дальше в сторону Харгейсы, а затем в случае необходимости – в Берберу.

Вышли в холл, рассчитались: меня так и подмывало сотку баксов положить не на стойку, а прилепить на этот наглый черный лоб. Сдержался. Вышли, быстро сговорились со скучающим у входа таксистом и поехали обратно в аэропорт. По пути с интересом разглядывали кипучую жизнь этого безнадежного тупика цивилизации: развалины домов, обгоревшие остовы грузовых и легковых машин, мусор, инвалиды-попрошайки, ватаги босоногих детишек и множество военизированных банд. Пару раз машину остановили: «вояки» листали документы, досматривали багаж, требовали закурить. К счастью, не ограбили… и не убили!..

Увы, но билеты на самолет заранее не были приобретены – кто знал, что будем так спешно уезжать. Ближайшим был рейс в спокойную страну Джибути, который предполагался сегодня после ланча, но, увы, вылеты в эту страну отменили на неделю. На целую неделю! О, ужас! Оставалось только громко материться – никто вокруг ни слова из нашей тирады не понял – ни одной белой, а тем более русской рожи вблизи нет на сотни километров. Выражайся вволю, сколько твоей душе вздумается.

Решили вернуться обратно в Эфиопию, но и вылет в Аддис-Абебу тоже задержался на пять часов – самолет вовремя не прибыл, а когда прилетел, то его подозрительно долго заправляли топливом. Зашли в бар – купили по тройной цене полдюжины банок прохладного пива и тем самым скрасили затянувшееся ожидание…

Предстояла попытка номер два. Увы, авиационного сообщения из Аддис-Абебы в Харгейсу не было. Серж, неплохо владеющий английским и французским, пообщался с какими-то темными личностями и пробил сухопутный вариант. После долгого торга сошлись в цене: за двести баксов с носа арендовали микроавтобус для увлекательного, а возможно, и опасного авторалли – предстояло преодолеть примерно семьсот километров.

Выехали на рассвете, в пять утра. В машине должны были ехать лишь мы и два водителя, но на окраине Аддис-Абебы микроавтобус внезапно затормозил, и в машину ввалились три девицы с огромными баулами и сумками, как пояснил один из водителей – это его сестра-студентка с подружками.

«Едут на учебу в Харгейсу, в университет». – «Почему заранее не сказали? Мы ведь договаривались – никаких пассажиров!»

Я был взбешен, вновь бардачный африканский сервис! Водитель изобразил на лице полное непонимание: «Это не пассажиры, я же говорю – сестра с подругами!»

Девушки оказались довольно симпатичны по африканским меркам: высокие, стройные, губастые, глазастые, жопастые… К тому же болтушки-хохотушки – всю дорогу трепались без умолку, подмигивали, прислонялись и наваливались пышной грудью, терлись плечами и горячими бедрами – недвусмысленный язык тела. Намекали… Если бы не брат, они бы нас явно совратили-изнасиловали.

Что поделаешь, пришлось смириться с попутчицами. Поначалу дорога была просто замечательная: приличный ровный асфальт, разметка, отбойники, такой не везде в России встретишь. Затем, подальше от столицы, трасса пошла немного похуже, но до самой границы – вполне приличной. Поели в дороге всего один раз – девушки угостили едой из MacDonald’s, мы их – вискарем и колой. Путешествие пошло веселей, далее поехали с русскими и эфиопскими песнями – дружно на семь голосов: мы на русском, африканцы на амхарском, – смысла не понимали, но громко подтягивали. Затем спели несколько веселых песенок из итальянской эстрады восьмидесятых годов, девицы сносно знали и итальянский – язык захватчиков-колонизаторов.

Прибыли на место поздно вечером. Перед пересечением границы вышла заминка: пограничников и таможенников на месте не оказалось – до утра отдыхают. А как без визы въехать? Никак. Передвигаться по стране виза не нужна, но как потом обратно выберешься? Желания сидеть в африканской тюрьме год-другой у нас не было – заночевали в машине. Утром появились чиновники и вояки – и с той и с другой стороны. Эфиопы погасили нам визы и с ехидной улыбкой заявили, что обратно в страну легально нас не пустят. Вот это номер! Мы об этом не подозревали. Новую многократную визу в Эфиопию надо будет ждать чуть ли не месяц – консул только в Могадишо, в Сомалиленде ее не получить.

Пересекли одну границу – тормознули у второго КПП. Сомалилендские сомалийцы с милыми улыбками с каждого из нас вытрясли по пятьдесят долларов, проштамповали паспорта – путь в страну открыт! Девицы нас сразу покинули – почему-то пересели на рейсовый автобус. Решили держаться подальше от белых в этой «гостеприимной» стране?

С пересечением границы дорога резко ухудшилась, что напомнило нам о родных трассах. Машина, не снижая скорости на крутых поворотах, мчалась в клубах пыли: болтало, качало, видимости почти никакой. Повезло: не столкнулись со встречными, не потеряли колес, не перевернулись и не улетели в кювет…

Харгейса – убогая дыра похлеще, чем Могадишо: населения меньше на порядок, а трущоб и развалин чуть ли не больше. И уровень жизни похуже, хотя, казалось бы, куда может быть еще хуже? Может! Всюду пыль, грязь, вонь, толпы детей-попрошаек, многочисленные нищие, испуганные женщины в парандже. Растительность – унылые пыльные пальмы. Тоска и скука.

Сразу же, нигде не задерживаясь, направились в министерство обороны – этот контакт мы предусмотрительно взяли в Москве. Решили с отелем не торопиться, а вдруг там и на постой примут? Попытались сэкономить на жилье – деньги в этой нищей Африке, увы, текли как сквозь пальцы вода.

Военное министерство размещалось в двухэтажном здании – в старинной вилле, удачно сохранившейся после ухода в середине прошлого века итальянских оккупационных войск. Назвали себя на ломаном английском и французском. Вооруженный до зубов охранник с цветом кожи «чернее ночи» поморгал круглыми телячьими глазами, с многозначительным видом поправил на плече АК, позвонил по телефону, долго и громко втолковывал какому-то соплеменнику, кто именно прибыл и цель нашего визита. Велено было ждать. Через полчаса получили положительный ответ, что было крайне удачно, ведь поехали мы сюда почти экспромтом – не предупреждая заранее.

Все тот же солдат проводил на аудиенцию. Кабинет министра занимал половину второго этажа: скромная обшарпанная мебель, на столе громоздился старый компьютер с огромным запыленным и засиженным мухами монитором, сбоку – дюжина кнопочных и дисковых телефонов, в углу на тумбах – принтер и ксерокс. Многочисленная оргтехника придавала помещению видимость причастности к современной цивилизации. Иссиня черный, словно перезрелый баклажан, двухметровый негр выбрался из объемного кресла и, широко распахнув объятия, ринулся навстречу гостям, словно он только нас и ждал все эти годы, находясь в должности министра. Мы по очереди буквально утонули в объятиях гориллообразного военного, да так, что наши кости затрещали.

«Как дела в Москве? Что нового в России?» – спросил на ломаном русском хозяин кабинета Сеид, который, судя по трем огромным звездам на вышитых погонах, был не ниже чем бригадным генералом.

«По-разному, – ответил я уклончиво и достал из сумки подарочный набор в коробке: фляжку с монограммой Кремля и стаканчики с видами Москвы, преподнес хозяину и продолжил разговор по-английски: – Как и везде. Кто-то живет хорошо, кто-то хуже. Вот мой друг Сергей – живет неплохо…» – «Рад за Сержа! – подмигнул министр. – Я тебя помню мальчишкой. С твоим отцом Васылыем мы учились в военной академии, а потом он в нашей стране несколько лет работал советником…»

Накануне выезда Серж мне поведал, что его папа служил чекистом и был специалистом по Африке, а этот, ныне генерал, Сеид прежде, во время учебы – наш тайный агент или, по крайней мере, делал вид, что сотрудничал. Мы выставили бутылку хорошего виски и вопросительно посмотрели на генерала: «Употребляете?»

Хозяин кабинета тяжко вздохнул: «Аллах не одобряет, но разве откажешь такому дорогому гостю?»

Генерал хлопнул в ладоши, вбежал боец, принес закуску – жареное мясо с овощами, рис, бананы, колу. Боец низко поклонился и, пятясь, вышел прочь. Афроафрикан-ский генерал опасливо оглянулся на висящий на стене коврик с вышитой сурой из Корана, вынул из стола пиалы.

Вера – дело благое и праведное, однако под задушевный разговор примерно пол-литра виски исчезло в бездонном желудке министра, как и не бывало. Со стола так же быстро исчезла в наших изголодавшихся желудках вся закусь.

«Не могу взять в толк, что вас привело в нашу страну», – заплетающимся языком бормотал министр.

Мы вновь пояснили, потом повторили еще и еще раз.

«Да ладно! Вы слишком много говорите. А раз так – значит, врете. Но чем смогу – тем помогу, – заверял нас хитрюга генерал. – Какие планы в Харгейсе? Зачем вам потом в Берберу?» – «Думаем открыть у вас небольшой туристический бизнес, – попробовал уклониться от ответа Серж. – Но для начала надо бы осмотреться…» – «И все же… – не успокоился министр и продолжил настойчиво гнуть свою линию, – мы в Харгейсе любим конкретику!» – «Хотим открыть для любителей экстрима отель и бар, а помимо всего прочего – полеты на дельтапланах и планерах и проведение экскурсий в пиратские деревни для европейских туристов…»

Министр звучно хлопнул в ладоши и заржал, словно племенной жеребец: «Ну, вы, парни, даете! Ну, рассмешили! Да вас прихлопнут через час, как только вы поинтересуетесь пиратами. Забудьте! Самое большее, что вам удастся тут сделать из запланированного, – это потерять все свои денежки. Дам бесплатный совет: валите отсюда на хрен, да поживее». – «Но у нас и билета на обратный рейс нет. Говорят, из вашего аэропорта всего три или четыре рейса в сутки?» – «Именно так. И лучше всего лететь в Дубай! Думаю, Аддис-Абеба вас больше не интересует?» – «Конечно, хватит, уже нагостились у эфиопов, – хмыкнул Серж. – Раз такие дела, то мы сегодня-завтра осмотримся, погуляем, пофотографируемся, а потом купим билеты – и в дорогу». – «Вот и хорошо. Значит, решено – пусть хоть и послезавтра, но обязательно улетайте. Не тяните! Не хотелось бы мне организовывать безуспешные поиски пропавших русских бизнесменов. Тачка для передвижения нужна? Или вы хотите ходить пешком? Это довольно рискованно». – «Нужна». – «Берите мой „мерседес“, с водителем! – предложил добрейший Сеид. – Он же и присмотрит за вами, чтоб чего не приключилось…»

Боец-водитель с типичной рожей бандита и прохиндея повозил «туристов» по всем злачным местам, доступным для белого человека в здешних краях: вечерний ресторанчик в консульском районе, в приличный бордель, в ночной клуб. Утром заскочили на таможню, в полицейское управление, в администрацию порта, в офис местного отделения агента GAK[2]. Быстро уяснили, что базу ни в Харгейсе, ни в Бербере создать не удастся – оружия тут много и недорогое, но практически ни один корабль за бойцами в местные воды не зайдет, нормальный капитан эти территории обойдет дальней стороной. Получалось, что охрану нужно сажать на борт гораздо раньше – в Красном море, желательно в Египте или в Йемене.

Через пару дней вернулись на виллу министра, горячо поблагодарили за гостеприимство, выкатили на прощание литр виски Jameson, а министр в ответ выставил счет – шесть тысяч долларов за эксплуатацию «мерседеса».

«Почему так дорого? – возмутился Серж. – Такси обошлось бы нам гораздо дешевле!» – «Дешевле. Но ведь вы ездили на машине министра! – обиделся министр Сеид. – Поездки на „мерседесе“ стоят дороже! И вас никто не тронул! Верно говорю? Вас пока не тронули?»

Последний вопрос прозвучал как намек и угроза. Делать было нечего, пришлось заплатить. Но мы сделали окончательный вывод: в любом из территориальных осколков бывшего Сомали делать нечего.

Теперь наш путь лежал в Йемен…

До Адена добирались три дня и по большому кругу: через Найроби в Дубай и уже далее в Йемен. Напрямую было близко, всего-то через залив перелететь, но в кассах пояснили – в Йемен самолеты не летают, а прямой ближайший рейс на Дубай будет лишь через семь дней. Итак, вариантов два: либо неделю ожидать рейс в убогом отеле в этой не вполне безопасной для европейца Харгейсе с клопами, тараканами и с витающим в воздухе заразным коктейлем, состоящим из желтой лихорадки, гепатита, малярии, дизентерии, дифтерии, – либо побыстрее улететь живыми и здоровыми.

Конечно, второй вариант выглядел предпочтительнее, и мы поскорее покинули беспокойный Сомалиленд на многое повидавшем и находящемся в многолетнем чартере стареньком АН-12. Пилотировали самолет бывшие соотечественники – армяне. Мы угостили экипаж водкой, те в ответ выставили припасенную на особый случай бутылку коньяка. Летели весело, с песнями, потом с трудом сели на грунтовый аэродром – со второго захода. После посадки долго материли пилотов, те весело и беззлобно отшучивались. Армяне заслали молодого техника в город в местный ларек за добавкой – на прощание хорошенько посидели. Расстались под вечер, вполне дружелюбно – обменялись адресами и телефонами.

Скитания продолжились: из Найроби – в Дубай, затем из Дубая – в Аден. В объединенном Йемене не так давно закончилась гражданская война, но кто кого победил, без бутылки не понять, и, как и в Сомали, обстановка тоже непростая и неспокойная. По Адену всюду сновали военные патрули, полиция регулярно проверяла машины и документы пассажиров, а проникнуть в порт, пообщаться с нужными людьми вообще было нереально. День потеряли, лежа в номерах, зато окончательно протрезвели после армянского застолья. Вскоре друзья скинули Сержу по имейлу местный контакт для общения – адрес еще одного бывшего студента московского вуза.

Ныне этот Абдалла занимал какой-то высокий пост в министерстве морского транспорта, поэтому глядел на гостей из России несколько надменно, постоянно надувал щеки и делал чересчур важное лицо. Толку от него было не много, с организацией базы и приобретением легального оружия он помочь не мог, но порекомендовал поехать в город Ходейда и найти там другого своего однокашника, Хабибуллу.

До очередного пункта назначения можно либо долететь стареньким самолетом типа АН-26 местных авиалиний, либо добраться автотранспортом. Летать мы подустали, да и в целях экономии решили воспользоваться услугами такси. Абдалла приставил к нам для безопасности (на всякий случай) двух вооруженных полицейских (за отдельную плату), мало ли что в долгой дороге могло случиться с белым человеком в неспокойной арабской стране – слишком много развелось в Йемене бандитов и террористов.

Свое опрометчивое решение о поездке на такси прокляли, едва выехали за пределы города: жара стояла неимоверная, кондиционер в микроавтобусе давным-давно неисправен, в открытое окно набивались пыль и песок, да то и дело в салон врывались мелкие назойливые мухи. Арабы-полицейские громко болтали друг с другом без умолку, а религиозный водитель врубил на полную мощность радио, и оттуда понеслись вопли муэдзинов. Иногда водила перестраивался на другую волну, и тогда салон заполняли местные пронзительные гнусавые песни. Все арабы что-то беспрестанно жевали и выплевывали на обочину.

«Кат или насвай![3] – шепнул мне Серж, подмигнул и ругнулся: – Черт с ним, пусть водила хоть свой хрен жует, лишь бы за рулем не уснул!»

Дорога постепенно углублялась внутрь пустыни, медленно понимаясь вверх, к горным вершинам. До захода солнца достигли первого перевала, а затем водитель, не снижая скорости, помчался по узкой дороге вниз, в черную пасть ущелья. По моей спине побежали струйки холодного пота – угроза разбиться вдребезги была более чем реальной. Старый японский микроавтобус громыхал всеми агрегатами, не сбалансированные колеса вибрировали, а водитель продолжал меланхолично жевать свою вонючую дрянь и бормотать молитвы.

Смеркалось. Задул сильный ветер. Мы с Сержем приуныли и почти распрощались с жизнью – шансов доехать в целости и сохранности становилось все меньше. Даже полицейские занервничали и начали ругать бесшабашного водителя, но тот, не обращая никакого внимания на крики пассажиров, продолжал крутить баранку, мурлыкать молитву и жать на педаль газа.

Несказанно повезло – уцелели! К утру экспедиция благополучно добралась до Ходейды, хотя путешествие вполне могло закончиться в этих горах автокатастрофой с самыми худшими последствиями.

Нашли нужный адрес, и полицейские передали нас с рук на руки Хабибулле – получили расписку. Мы пожали попутчикам руки, обнялись на прощание, подарили арабам блок сигарет, и микроавтобус, пыхнув клубами едкого дыма, помчался обратно в горы.

Мордатый толстяк Хабибулла с тройным заплывшим жиром подбородком, свисающим почти на грудь, некоторое время задумчиво рассматривал нас – пауза слегка затянулась. Пришлось первыми нарушить молчание: попытались поговорить с новым знакомым на английском, но быстро поняли, что из этой затеи ничего не получится, и перешли на ломаный русский. Хабибулла напряг память – вспомнил пару сотен слов, выученных в юности.

«Нам нужен деловой человек, который сможет достать оружие, патроны и передать в море на проходящий мимо корабль. Для охраны». – «Тебе нужен Набиль! – воскликнул Хабибулла и всплеснул руками. – Но это очень опасный человек. Он настоящий бандит!»

Что поделать! Мы знали заранее, во что ввязывались: бандит так бандит, лишь бы дело сдвинулось с мертвой точки – для того и приехали, чтобы решить вопрос с оружием, и заранее примерно представляли, кто будет в этом помогать.

Хабибулла осуждающе покачал головой, но, получив триста баксов, повел нас в какой-то притон – знакомиться с торговцем и контрабандистом. Бизнес есть бизнес…