Читать книгу Свет будет потом - Николай Слесарь - Страница 4

***

– Ну, ты вообще куда пропал? – обиженный голос в трубке.

Обиженный и еще немного заспанный, как мне показалось.

– Да никуда я не пропал, просто на работе аврал, да еще кандидатские нависают. Ну, и темнотища теперь такая – кажется все время, что уже поздний вечер. Уже прямо с утра. И спать хочется нестерпимо. Не то что позвонить, мыслей нет почти совсем, никаких. Ну, то есть, только работа, и потом сразу мозг инстинктивно отключается и засыпает, – оправдываюсь, как всегда, невпопад.

– Знаю я тебя. Ты же спишь четыре часа в сутки, и тебе этого еще на неделю бы хватило. Ты сам весь один сплошной энергетик. Признавайся! Были варианты поинтереснее, да?

– Да как тебе сказать… Ну, ездил на выходных к приятелю на дачу. Он давно уже звал. Сауна там у него, озеро, ну и туда-сюда. Я уж решил съездить для очистки совести. Ну и оказалось, как всегда, – скукотища. Шашлыки-машлыки, водка до одури, да занудные разговоры по душам. В общем, херня всякая. После такого пикника я уже неделю ни с кем разговаривать не хочу. Может, я интроверт все же?

– Да какой ты интроверт? Скажешь тоже. Просто компания не совсем твоя, настроение не то, вот и все. Ну и алкогольное отравление в придачу. Тем, кто мало пьет, вообще надо поосторожнее заливать, – со знанием дела расписала она и вдруг закашлялась.

– Ты заболела, что ли? – спросил я настороженно. – Простудилась? Температура есть?

– Никакой температуры! С ума сошел? У меня же сессия на носу, – уже с легкой хрипотцой заговорила она, – вчера в баре полночи просидели, так там так накурено было, хоть топор вешай. Словно сама вчера пачку выкурила, до сих пор, как вспомню, выворачивает. Ну так что звонишь? Появились идеи или просто так, соскучился?

– Да просто так. Соскучился. Хотя и идеи есть. Даже не знаю. Действительно соскучился, наверно. Ты сегодня вечером что делаешь?

– Уроки! – рассмеялась она. – А вообще собиралась штудировать фармакологию. Всегда есть что поштудировать. Но и другие варианты интересуют.

– Может, сходим тупо в кино? На что-нибудь свежее, позитивное и сногсшибательное. А потом можно и поужинать где-нибудь. Так, пошляемся без особенных планов. А? Ну, как пойдет?..

– Очень романтично! – с наигранным высокомерием бросила она. – Я подумаю.

Помолчала немного, видно, думала, как лучше спросить.

– А вы как ездили? Исключительно в мужском составе или с девчонками?

– Куда ездили? А, на дачу-то? Да нет. Я, приятель и еще один наш сокурсник. Соображали на троих, одним словом – даже звучит пошловато.

– Понятно, – будто бы равнодушно хмыкает, – вот уж действительно, скукотища! Не мог, что ли, меня с собой взять? Я все выходные с родителями просидела, просто уже на стенку лезла от их навязчивой заботы да от вопросов бесконечных. Все тебя вспоминала недобрым словом.

– С чего это недобрым? Ты же сама к ним всю неделю собиралась ехать, мы и не планировали поэтому ничего. Кроме того, у моего приятеля сейчас кризис на личном фронте. Подруга наконец-то его уже окончательно бросила, и ему надо было поплакаться в жилетку. Ту уж девчонки ни к чему. Зрелище не для слабонервных.

– А почему наконец-то? Все бросала, бросала и никак не могла бросить?

– Что-то типа того. Я сам плохо понял, и не особо стремился понимать, если честно. Тяжелый случай, короче. У него вечно проблемы да заморочки. Сколько его помню. На первом курсе единственный человек, заваливший какой-то дурацкий экзамен по экологии. И потом, то проспит, то деньги потеряет, то ключи, то по морде ему надают ни за что ни про что, то заболеет чем-нибудь экзотичным в самый неподходящий момент. Человек-беда.

– Как же вы общаетесь столько времени? Вот где настоящая мужская любовь, видно.

– Завидно? Так-то он человек интересный, адекватный, деловой, чувство юмора имеется. Это типа дружеский долг такой, подставить плечо в трудную минуту, одолжить жилетку и все такое. Зато потом еще полгода не встречаться вне работы.

– Ладно, я все поняла. Это все ваши дела. А по поводу вечера я тебе попозже звякну. Мне все же готовиться надо. Бай-бай.

И почти сразу тягучие короткие гудки. Это мне в ней очень нравилось – решительность и непоколебимость. Никаких соплей, поговорили и все.

За дверью по коридору гулко прошаркали шаги. Потом почти сразу, не успели еще первые стихнуть вдалеке, им навстречу процокали уже женские каблучки. Где-то как раз напротив моего кабинета они стихли будто, словно кто-то остановился в нерешительности, но тут же поцокали дальше. Потом где-то за стеной еле слышно зазвонил городской телефон, и почти сразу у меня задрожал в кармане мобильный.

Я, словно очнувшись, вздрогнул и будто впервые посмотрел в окно. И так же продолжая смотреть на светлеющее небо, на ощупь вытащив из кармана телефон, даже не глядя, кто именно звонит, ткнул на прием и буркнул нечто нечленораздельное.

Меж тем, из-под далекого моста, до сих пор пребывающего в утреннем морозном сумеречном тумане, выскочила вдруг резвая собачья упряжка и лихо заскользила по льду по самой середине реки. Семь пар лохматых собак в клубах пара, длинные нарты и трое человек, полулежа восседающих в них. Охренеть!

– Не занят? Подойди-ка немедленно ко мне, у меня к тебе пара вопросов имеется! – услышал я в трубке скрипучий и такой мне знакомый голос моего самого главного босса.

«Что еще стряслось?» – тут же тревожно пронеслось в голове.

– Один момент, – отвечаю, – сейчас поднимусь.