Читать книгу Хаос и революции – оружие доллара - Николай Стариков - Страница 12

[7]

2017-й – это год столетия печальных потрясений для нашей государственности.

Что сегодня происходит в мире? И как происходящие в мире события отражаются на нашей стране? Следует отметить, что, по большому счету, ничего в мировой политике не меняется. Как сто лет назад существовали три воюющие между собой геополитические силы, так эти силы находятся в конкуренции и сегодня. Единственное, что мы сегодня с сожалением можем констатировать, так это то, что экономическое, политическое и военное положение нашего государства за прошедшие сто лет значительно ухудшилось. Если сто лет назад в мире было несколько конкурирующих между собой центров силы, одним из которых, безусловно, была Россия (на Западе это и Великобритания, и Германия, в определенной степени Турция, Австро-Венгрия), то сегодня России противостоит объединенный Запад. И этот факт, конечно же, накладывает серьезный отпечаток на все внешнеполитические шаги, которые сегодня осуществляет наше государство. Если мы с вами будем понимать, что современное положение России существенно хуже того, в котором находился государь император, принимая определенные решения, то нам станет понятна та осторожность и взвешенность во внешней политике, которую демонстрируют наш президент и его ближайшее окружение, занимающееся внешнеполитическими вопросами. Цели же наших, как сегодня говорят, партнеров остаются прежними. Они хотят ослабить наше государство таким образом, чтобы разделить его на части, возможно, столкнуть их между собой в гражданской войне и дальше, с минимальными для себя затратами, качать из России ресурсы, пользоваться ее интеллектуальным потенциалом. Одним словом, делать все, что они привыкли делать для поддержания у себя, на строго определенной территории высокого уровня жизни. Эти западные государства не могут существовать иначе, как грабя кого-нибудь. Их высокий уровень жизни всегда был обусловлен именно тем, что они кого-нибудь грабили. Либо они направлялись покорять новые земли, брали у туземцев новые территории, богатства за бусы, либо воровали людей в Африке и отправляли их в рабство для того, чтобы опять же получать экономическую прибыль. Сегодня та же самая ситуация происходит с использованием финансовых инструментов. Высокий уровень жизни на Западе создается путем перекачки средств из стран третьего мира.

Россия – огромная территория, гигантская страна с огромным потенциалом, естественно, не может находиться вне сферы интересов других игроков геополитики. Даже если мы решим, что называется, отойти от дел, нас все равно в покое не оставят. Это можно понять, просто глядя на географическую карту. Каковы сегодня мировые центры силы? В первую очередь, главный, основной центр силы – это Соединенные Штаты Америки, который следовало бы расширить до некоего «англосаксонского мира». Потому что в него, безусловно, входит Великобритания, ну, и в нагрузку к этому Канада, Австралия, то есть те территории, где британская королева фактически является руководителем государства. Второй центр силы – это Европа. Она находится в положении, подчиненном англосаксонскому миру, который использует ее в качестве вассалов, в качестве инструмента для решения своих задач. При этом интересы США подразумевают наличие не равносильного партнера, а именно ослабленного вассала. Каким образом Запад, в данном случае я имею в виду Вашингтон, осуществляет ослабление своих союзников, мы продолжаем наблюдать в Европе, когда неожиданно европейские власти вдруг отказались от всех принципов эмиграции, которые они до этого осуществляли. Более миллиона человек в течение года въехало на территорию Европы без каких-либо документов. Понятно, что без государственного решения закрыть на все это глаза фактически невозможно. Есть границы, есть правила. В то же время миллионы людей приезжают в Европу без каких-либо документов, называя одну и ту же дату рождения, одни и те же имя и фамилию, чтобы их потом невозможно было идентифицировать. Как такое возможно? Только если руководители европейских государств получили команду, разнарядку, не замечать творящихся в их странах дел. Давайте добавим к этому еще очень странный соус, под которым все это было сделано в Европе. Якобы нужно спасать бедных и несчастных сирийских беженцев, которых, опять же, якобы тиранит Башар Асад. Смотрим на список тех, кто приехал в Европу, и видим в нем 100 тысяч афганцев. Спрашивается, каким образом Башар Асад мог тиранить бедных афганцев? И зачем европейцы, если они говорят о сирийцах, принимают 100 тысяч жителей Афганистана, где война происходит уже на протяжении многих десятилетий? Мы видим, что перед нами целенаправленное ослабление Европы, которое осуществляется в силу ее подчиненности своему большому заокеанскому брату.

Давайте добавим к этому неожиданное для многих «отстегивание» Великобритании от Европейского союза, и мы увидим с вами ситуацию, когда англосаксонский мир не хочет нести обязательства по отношению к своему младшему вассалу. То есть это не Великобритания вышла или планирует выйти из Европейского союза, это Европейский союз отстегнут от центра эмиссии, для того чтобы пустить его в самостоятельное плавание, которое, конечно, закончится весьма печально: ухудшением уровня жизни, ухудшением криминальной обстановки, ну и, в перспективе, возможно, крахом Европейского союза. И все это осуществляется в интересах того центра силы, который является центром силы номер один, – это США, англосаксонский мир. Третий центр силы – это Россия. Мы сегодня являемся тем центром силы, который восстанавливает свой суверенитет, мы видим все более независимую, а значит самостоятельную, внешнюю политику. К сожалению, в сфере экономики мы такой независимости в должной степени не наблюдаем. Четвертый центр силы – это Китай. Больше никаких центров силы не существует.

Один из излюбленных методов действий наших англо-саксонских партнеров для решения своих геополитических задач – это сталкивание своих противников между собой в определенных противоречиях и дальнейшее взаимное их ослабление. Для чего это делается? Для того, чтобы нанести удар по одному из центров силы, который сегодня продолжает конкурировать с англосаксонским миром. Сегодня это, безусловно, удар по России. Благодаря взвешенной политике нашего президента планы американцев не были осуществлены. Они видели себе ситуацию следующим образом: хаос, который они сеяли на Украине, ставит руководство России перед сложнейшей задачей. Как ему выйти из этой ситуации? Если занять позицию нейтралитета по отношению к происходящим событиям, это приведет к полному падению авторитета государства и власти внутри самой России, что можно дальше использовать уже для раскручивания ситуации по цветному сценарию внутри нашего государства. Благо такой опыт у американцев уже имеется, и были попытки осуществления цветного сценария в 2011 и 2012 году. Если Россия осуществляет некие силовые действия в отношении Украины, ее выставляют в качестве мирового агрессора и дальше пытаются развязать войну, которая, к сожалению, в нашей истории всегда оканчивалась ослаблением нашего государства. Но Россия реально осуществила третий вариант, который наши западные партнеры вообще не рассматривали, когда Россия очень красиво и точечно помогла жителям Крыма провести референдум без какого-либо давления со стороны. И в результате, не вступив в войну, Россия воссоединилась с Крымом. Я присутствовал в Крыму на референдуме, видел все своими глазами, поэтому говорю об этом как свидетель случившегося исторического события.

Сто лет назад нашим геополитическим противникам было необходимо столкнуть между собой Россию и Германию. У них это получилось. Итог: уничтожение конкурентов, политическая и экономическая монополия на долгие годы, которая воцарилась на планете. Нечто подобное наши противники хотят воплотить и сегодня. Только в данном случае они хотели бы столкнуть между собой другие центры силы. Их всего четыре. Для себя Соединенные Штаты Америки и Великобритания уготовили роль вступающего в схватку в самый последний момент, как они попытались сделать во Второй мировой войне и как это получилось у Соединенных Штатов в Первую мировую войну. Остальные центры силы – Европа, Россия и Китай. Столкновение любых двух из них, желательно, конечно, России и Китая, дает возможность Западному миру продолжать гегемонию.

Но наши англосаксонские партнеры не были бы столь успешны, если бы у них был всего один план. У них есть и запасной план – это столкновение России и Европы. Однако сегодняшняя Европа небоеспособна. Она слишком расслабленна, она слишком изнеженна. И отчасти поэтому туда и привезли миллион беженцев. Но это только за один год – миллион беженцев, а за предыдущие – тоже, за последующие – пусть не миллион, но около того. Одним словом, здесь идет работа на длительную перспективу. Это, конечно же, вопрос не года, и не двух, и не трех. Это вопрос десятилетий, вопрос изменения генотипа, вопрос изменения менталитета европейцев. Сопротивляться этому европейцы пытаются в виде голосования за партии, более правые, чем те, которые стоят у них у власти сегодня. Но это тоже может быть использовано для разжигания потенциального конфликта между Европой и Россией. Эти угрозы, хотя и являются угрозами будущего, но реализовываться они начинают уже сегодня. И здесь мы переходим в плоскость того, как мы должны этому противодействовать.

Если вопрос противодействия внешним угрозам находится в компетенции президента, МИДа, Вооруженных Сил РФ, то вопрос противостояния внутренним угрозам, конечно, возложен верховным главнокомандующим, руководителем страны на органы безопасности. То государство, которое не выделяет средства и не заботится об органах безопасности, в перспективе перестает существовать. И печальный опыт нашего государства об этом свидетельствует. Дважды за одно столетие нашим геополитическим противникам руками мерзавцев, предателей, мздоимцев, дураков удалось обрушить величайшую державу. В результате приходилось кровью оплачивать и восстанавливать то, что уже столетиями было нашим.

Ослабление безопасности государства приводит к катастрофическим потерям в землях, в людях, в потенциале и, что самое главное, во времени. Другие народы идут вперед, а мы с 1917 года в некотором смысле ходим по кругу. Да, конечно, после 1917 года был 45-й, когда Россия стала могущественной как никогда. И, таким образом, те жертвы, которые принес наш народ в Гражданской войне, во время восстановления экономики, были оправданны. Но после 45-го года был 91-й, где опять было потеряно все то, что было наработано и оплачено столь дорогой ценой. Я думаю, что мы больше не можем позволить себе терять то, что уже дважды восстанавливали и дважды оплачивали кровью и потом. А к сожалению, в мировой политике не бывает ситуаций, когда восстановление мощи государств идет иначе, нежели, как сказал Бисмарк, «железом и кровью». Вопрос заключается только в количестве этой крови. Мы должны понимать, что только мощное, сильное государство имеет право и будет выживать в нестабильном мире, который сегодня сознательно дестабилизируется.

Мы с вами видим политику Запада по хаотизации Ближнего Востока. Он дестабилизируется не потому, что не нравится Соединенным Штатам, не потому, что Башар Асад что-то не так делает со своими подданными, и не потому, что Муаммар Каддафи как-то очень сильно не нравился Западу. Это сознательная политика по дестабилизации целого региона и созданию там определенного инструмента, с помощью которого Соединенные Штаты Америки хотят нанести удар и по России, и по Китаю. Сегодня этот инструмент называется «исламский экстремизм». Когда-то подобный инструмент назывался «нацизм». До этого он назывался «сильная социальная рознь». Но смысл всех этих идей, а точнее манипуляций, которые придумываются на Западе, – уничтожение конкурентов или, как минимум, создание для них колоссальных сложностей. Мы видим, что сегодняшнее «Исламское государство», террористическая организация, почему-то декларирующая борьбу за некие ценности, совершенно не пытается разрушать Западный мир. Оно не наносит удары по Израилю, который должен быть официальным врагом тех, кто исповедует такие взгляды, а вместо этого уничтожает Сирию, уничтожает Ливию, уничтожает Россию, а теперь еще начало угрожать и Китаю.

Россия на протяжении многих столетий является тем центром, который мешает порабощению планеты. И как бы ни называлось наше государство, какие бы знамена оно ни использовало, под каким бы названием мы ни выступали на международной арене, мы одинаково постоянно мешаем этим силам. Мешаем, потому что мы большие, потому что непокорные, потому что никому еще не удалось силой оружия нас завоевать, потому что у нас есть своя культура, свои ценности. И еще потому, что мы на них похожи. Мы тоже белые, мы тоже европейской внешности в основном. Это их раздражает больше всего. Если бы мы были какие-нибудь зеленые или красные, наверное, англосаксам было бы не так обидно. А так – вроде бы мы такие же люди, такие же внешне, – и совершенно иначе смотрящие на мир. Это, конечно же, дополнительный стимул, чтобы постараться нас ослабить и уничтожить.

В ближайшие годы нас ждет только усиление внешнего давления на Россию. И это давление, как было в последние столетия, будет обязательно базироваться на увеличении попыток расшатывания внутренней ситуации. Это неизбежно, и это, к сожалению, мы уже проходили не раз. Убедившись, что никаких возможностей для изменения внешнеполитического курса России у них не остается, Запад опять будет опираться на террористические организации внутри России. Возможно, попытается повторить то ослабление начала XX века, когда начались террористические попытки, к сожалению, очень часто успешные, убийства ведущих государственных деятелей. Эту опасность нужно осознавать и работать на опережение.

Думаю, что более жесткая позиция России в плане проведения внешней политики – это повестка не завтрашнего дня, а уже сегодняшнего. Но здесь возникает самый важный вопрос, который мы с вами должны понять: мы должны что-то нести миру. Мы должны нести какую-то идею, и эта идея должна быть отлична от той, которую несут США. Посмотрим на примере Версальского союза: вы за что, Соединенные Штаты? Мы за то, чтобы черные были отдельно, белые отдельно, это середина XX века. Мы за что, мы, Советский Союз? А у нас все люди равны. Вот, ваша идея мне нравится! Уже 70-е там годы. США, вы за что? Мы за права человека, у нас все равны, каждый может заработать определенные деньги, и у нас вот такой определенный уровень жизни со ста сортами колбасы. А вы в Советском Союзе за что? Мы за то, что люди все равны, у нас уровень жизни аккуратненько размазан по бутерброду, мы чего-то уже как-то не очень верим в построение коммунизма, но еще по-прежнему об этом говорим. Все, в итоге идея проигрывает. А сегодня что? Соединенные Штаты говорят: мы за ограниченную экономику, мы за капитализм, а вы за что, Российская Федерация? Ну как за что? Мы за рыночную экономику, мы за капитализм. Вопрос: а почему мы тогда должны быть с вами, а не с американцами? У вас есть центр эмиссии? Нет, но тоже американские доллары принимаем, как и вы. А, так сказать, права человека кто у вас оценивает? Ну как кто – международные организации. Ну так и в США – международные организации. В чем разница-то у вас?

Разница начала проявляться в последнее время. Она наглядная, важная, но ее нужно постулировать и постулировать. Мы выступаем за соблюдение международного законодательства. А США – да, они за свободу абстрактную, но вчера вы верно служили в качестве некоего президента Египта Мубарака, а у США сегодня объявились новые обстоятельства. Они раз – и организовали государственный переворот в вашей стране. Или вы, допустим, президент или глава Турции. Верно служите американцам, помогаете ИГИЛу действовать, разрушаете соседние государства по определенным «причинам», а потом – бац! Они вам устраивают государственный переворот, чтобы вас убить. Ну как это называется? Это беспредел. А мы выступаем за то, что нельзя вторгаться в чужое государство. За то, что нельзя говорить, что кто-то потерял легитимность, и на этом основании устраивать государственный переворот. Нельзя вмешиваться. Но этого пока недостаточно. Поэтому необходимо четко сформулировать идею справедливости, которая присуща нашему государству, и нести ее на экспорт. Но эта идея, эта модель должна быть привлекательной. А иначе нам нечего предложить. Мы приходим и говорим, что мы такие же, как американцы. По-моему, это очень проигрышное предложение.