Читать книгу Авантюристы. Книга 3 - Николай Захаров - Страница 6

Игнат уже выпряг убитую лошадь и с помощью проезжающих мимо крестьян, оттащил ее в сторону. Увидев вернувшегося фельдъегеря с лошадьми, кинулся на встречу радостный с румянцем во все щеки. Тут же принялся выбирать недостающую экипажу лошадь и повел запрягать. При этом восторженно размахивал руками и пытался расспросить: -Как жа вы вдвоем справились, аль помог кто?

– Бог помог, Игнаша,– Михаил отстегнул сундучок и перенес его в карету, подняв за две ручки из кованой стали болтающихся с двух сторон. Весил сундучок не более пару десятков килограмм и закрывался, как и положено сундукам крышкой накладной сверху. Поставив сундучок на сиденье кареты, Михаил дернул крышку, проверяя заперта ли и, она откинулась, демонстрируя содержимое.

– Иван Васильевич, так вам что фельдмаршал не запертым сундук передал?– спросил он у подошедшего фельдъегеря.

– Вполне заперт был, и даже ключ не был вручен. Дескать, у супруги свой имеется,– майор рассматривал содержимое посылки фельдмаршальской с выражением досады и беспокойства на лице.– Списочек, правда, у него в письме для супруги имеется. Предупредил передавая. Ей, мол, отчитаетесь по прибытии.

– Не знал, что фельдмаршал столь щепетилен. Бюрократ?

– Порядок любит. Как же без него? В своем праве,– возразил Лицынский.

– Бог с ним. Проверьте все ли на месте. Похоже, что взломали французы коробок, любопытствовали вишь ли.– Фельдъегерь отправился за сумкой почтовой, а Михаил, разыскав среди свертков и пакетов малахитовый ларец, вынул из него СТН и облегченно вздохнул. Цель достигнута.

Как попал к фельдмаршалу ларец, можно было только предполагать, видимо среди трофеев оказался. Или презентовал кто-то, тем более что версия с трофеем была сомнительна. Не до трофеев пока было русской армии, постоянно отступавшей.

Лицынский принялся проверять содержимое, сверяясь с реестром, составленным собственноручно Кутузовым и, облегченно вздохнул, убедившись, что все в целости и французами не расхищено.

– Как сию безделицу фельдмаршал наименовал? – Михаил указал на малахитовый ларчик.

– Сие у него означено как "Камень-малахит с барельефом",– Майор принялся укладывать все обратно и, захлопнув крышку, перетянул сундучок ремнем.– Так оно надежнее, говорят супруга у фельдмаршала весьма строгая особа.

– Не доводилось встречаться?

– Не имел чести,– улыбнулся фельдъегерь. Вы теперь куда, господа?

– Мы в Бородино. Счастливо добраться до Москвы.

– И вам того же,– майор шагнул внутрь экипажа, пожав руки спасителям и скомандовал: – Поехали, Игнат,– экипаж запылил в сторону Москвы, уводя за собой вереницу трофейных лошадей.

– Ну что СТН?– Сергею не терпелось убедиться в положительном результате затянувшейся, по его мнению, командировке.

– Что-то с ним не так – не активный абсолютно, будто пустой. Ноль реакции. М.Э нет совсем. Золотишко не просят.

– И что это означает по твоему мнению?

– Думать нужно. Возможно, что пришел в негодность. В конце концов, вещей вечных не бывает. Хуже, если им удалось найти такого донора, в которого они влезли каким-то образом без дополнительной аппаратуры.

– Разве такое возможно? Вроде бы нет.

– Есть в этом проекте некоторые аспекты не изученные. При сильной эмоциональной встряске донора, может создаться спонтанно такая ситуация, что «нанообормоты» выскочат из СТН и внедряться. Даже сами того не желая. Недаром же люди пережившие различные катаклизмы и несчастные случаи, приобретают частенько паранормальные способности. История просто пестрит такими примерами. Тот же Наполеон. Ты знаешь сколько раз Бонапарт чуть не сыграл в ящик, пока не стал Императором? Раз десять, как минимум – это только зафиксированных по свидетельству очевидцев. Например, в Итальянском походе, еще будучи генералом, он в 1796-ом выжил после удара молнией, буквально чуть ли не в него. Лошадь, рядом стоящая, на себя приняла основной разряд, а сам Бонапарт провалялся целый месяц после этого желтый, как мумия. Лихорадка напала. Думали что загнется. Оклемался и потом вообще страх потерял. Лез, как ненормальный под пули и ядра. По госпиталям чумным шлялся и несколько покушений пережил самым чудесным образом. Есть у меня подозрение, что подцепил он инфекцию тогда в 1796-ом. Наноинфекцию. И до сих пор «наноинфицированным» пребывает. Отсюда и все успехи его необыкновенные. «Ведут» парня изнутри к власти и золоту. Ишь, как любит собирать. А вот ларец как попал к Кутузову – это вопрос. Помнишь Наполеон про похищенную у него «табакерку» брякнул там, в Фомкино? Не о ларце ли сетовал, научившись открывать его. Вполне на табакерку похож.

– Значит, нужно к нему поспешить и «нононистов» этих нейтрализовать. Ты же в двадцати метрах от него стоял, неужели не чувствовал ничего?

– Нет. Я пока с инфицированными людьми дела не имел. Только с «Троянами», но с ними проще. Они, как ни крути, но все же машины. А вот как эти бестии в людях пребывают и как из них действуют, и прячутся как? Это мне пока не понятно. Тем более определить есть они там или нет. Мы ведь за прибором гонялись, на него и металлодетектор настроен, а в носителе живом, как их распознаешь? Только по плодам деятельности. В этом смысле Наполенон явно «инфицирован».

– Пошуруй у него в извилинах. Ты же можешь.

– Попробую. В общем, поворачиваем обратно,– Михаил швырнул в кусты переломанный несколько раз СТН и отряхнул ладони. А через час они опять въезжали в Валуево, остановленные аванпостами обеих противостоящих армий несколько раз.

Деревушку уже снесли напрочь для устройства позиций, и только печные трубы напоминали о том, что когда-то здесь стояли избы. Так же как и на стороне русской, здесь все двигалось и галдело. Громыхали колеса пушек, и ездовые так же орали заполошно друг на друга, размахивая кнутами. Великая Армия готовилась к битве.

Повернув в сторону Фомкино, парни обогнали несколько походных колонн и пристроились в хвосте полка драгунов, сверкающих начищенными касками.

Конские хвосты на них развевались воинственно и, вздыбливаясь, делали похожими всадников на огородные пугала, но сами французы полагали, что это украшение делает их выше и устрашает неприятеля.

Пыль из под тысяч копыт, поднималась серым облаком над головами и парни, отплевываясь, попытались объехать движущихся конников лесом, который оказался забит войсками на столько, что просто шагу ступить было негде. Обозы, лазареты и прочие тыловые части, типа сапожных и оружейных мастерских, заполнили его, мешая проезду. Пришлось возвращаться и глотать покорно пыль вместе с французской пехотой.

Порадовал Филя, прилетевший и доложивший, что Бонапарт сидит пока там же у казначейских фургонов, полон дум.

– Видать еще не отошел от твоего сюрприза,– Сергей расплылся в улыбке.

Фомкино тоже снесли уже к чертовой матери и последняя избенка разобранная, загружалась на подводы, раскатанная по бревнам. Французы, взявшие с огромными потерями Шевардино, выдвигались вперед и выходили на оперативный простор на виду у русской армии. Пушкари и с той и другой стороны пристреливались с вновь занятых позиций и ядра со свистом рассекая воздух, мелькали над полем их разделяющим.

«Два дня мы были в перестрелке…»,– продекламировал Сергей.

Императора Франции они обнаружили сидящим в окружении маршалов, как всегда с ногой на услужливо подставленном адъютантом барабане. Похоже, что это был специально для этого предназначенный барабан. Нравилось Наполеону, очевидно, слова свои, веско подтверждать ударом каблука по туго натянутой коже. Вот и сейчас он что-то выговаривал вытянувшемуся перед ним подчиненному и слегка постукивал каблуком, выбивая ритм неспешный, но слова очевидно при этом, по мнению Императора, вдалбливались инструктируемому доходчивее.

На каждый удар ногой, следовал подобострастный кивок головой, выслушивающего распоряжения генерала или маршала и с расстояния в полсотни шагов наблюдать за этим было даже занимательно.

Удар – кивок. Два быстрых удара – два торопливых кивка.

Ближе их не подпустила охрана из усатых и неразговорчивых гвардейцев, молча перекрывших подходы и стоящих с винтовками плечо к плечу.

– Отсюда достанешь?

– Пробую, пока ноль,– Михаил спешился и пошел вдоль строя, выискивая глазами офицера, отвечающего за охрану Бонапарта с этой стороны. Спрашивать стоящих хмурых гвардейцев было бессмысленно. Судя по их лицам, сегодня им вставили такой «фитиль», что дай только повод и, порвут в клочья.

Приметив офицера с эполетами полковника в гвардейском мундире о чем-то беседующего с таким же гвардейцем, но капитаном, Михаил направился к нему и, представившись, протянул маршальскую охранную грамоту.

Полковник смерил назойливого монаха быстрым взглядом колючих, черных глаз и, шевеля нервно тараканьими усами, принялся дотошно изучать предложенный ему документ.

Прочитав, небрежно сунул бумагу обратно Михаилу и произнес скрипучим голосом:

– От меня, святые отцы, чего изволите приобрести?

– Содействия, мсье полковник,– поклонился Михаил, приложив руку к груди.

– В чем?– полковник вздернул подбородок, гладко выбритый до какой-то нереальной синевы и, прищурившись, уставился в глаза Михаилу с выражением презрительно-настороженным. Возможно, ожидая каких-то неимоверно трудных от него усилий под этим пока расплывчатым определением и прикидывая, куда послать этих некстати появившихся просителей, а главное как, чтобы не побежали тут же с жалобой к маршалу, коего покровительство продемонстрировали.

– Нам необходима аудиенция Его Императорского Величества,– смиренно потупил глаза Михаил.

– Не может быть и речи,– тоном, не терпящим возражений, тут же выпалил полковник.– Императору не до вас. У вас побрякушку сперли в аббатстве, а тут у нас целая казна армейская украдена и вон видите, Император не бегает, как идиот, отвлекая всех, а сидит, и готовиться к баталии. Идите себе мимо, святые отцы. Ей Богу не до вас всем,– полковник отвернулся, давая понять, что разговор окончен и очень удивился, услышав:

– Император и не должен бегать, для этого у него есть нижестоящие исполнители. Но у нас есть подозрения, что тот злодей, которого мы ищем, имеет прямое отношение и к казне пропавшей.

– Что-о-о? С этого и нужно было начинать,– полковник даже подпрыгнул от радости, услышав с утра первую хорошую новость.– Я немедленно доложу Его Величеству о вашем заявлении, но, не сносить вам головы, святые отцы, если это уловка и вы станете ныть о своем, а о только что сказанном не упомянете. Сдеру лично сутаны, не обессудьте, но шомпола у нас в достаточном количестве. Присмотри за ними, Антуан,– бросил он уже на бегу капитану и, проскочив за оцепление, быстрым шагом направился к стучащему имперскому барабану. Там откозырял и быстро все выложил Наполеону, кивая головой в сторону монахов, требующих аудиенции. Наполеон оживившись, ногу с ударного инструмента убрал и повернулся в сторону просителей. Затем кивнул и снова взгромоздил теперь уже оба ботфорта на злополучный барабан. Причем сделал это с грохотом и, скрестив руки на груди, уставился перед собой немигающим взглядом.

– Прошу, мсье монахи,– полковник хлопнул по плечу гвардейца.– Пропустить,– и тот, шагнув вперед и в сторону, замер в ожидании прохода просителей, после чего молча вернулся в строй, лязгнув ружейным прикладом.

На приветствие монахов Наполеон отреагировал сдержанно. Даже позы не переменив, произнес:

– Слушаю вас внимательно!

– Мы имели уже честь изложить свою нужду, приведшую нас в Великую Армию Вашего Величества Вашему маршалу – Герцогу Эльхингенскому и он соизволил оказать нам свое покровительство, проявив сочувствие и понимание,– начал Михаил, пытаясь одновременно «просканировать» мозги Императора Наполеона-I.

– К сути дела, мсье,– перебил его тот.

– Это было вчера. Сегодня мы узнали, что у вас расхищена неизвестными злодеями казна и помолясь, Божьим повелением, мы берем на себя смелость заявить, что злодей ограбивший аббатство причастен и к этому преступлению,– закончил Михаил, перед мысленным взором которого замелькали какие-то женские лица в кружевах и криолине. Император, очевидно, вспоминал один из балов и именно обрывки эти сейчас мельтешили, не позволяя понять, что там в голове еще есть, кроме них.

– Это я понял и, что как зовут злодея теперь, вы не знаете, тоже. Прикажете выстроить Армию во фрунт, а вы пройдетесь и опознаете негодяя? Мне для этого нужно всего лишь отменить завтрашнюю баталию с Циклопом. Напишу-ка я ему депешу, чтобы приостановил возведение укреплений. Обстоятельства у меня уважительные. Казну Армии похитили. Думаю, что должен войти в положение и уважить,– Наполеон даже развеселился, растянув тонкие губы в саркастической ухмылке.