Читать книгу Мой страстный любовник - Николь Джордан - Страница 3

Кейт замерла. Она не могла поверить, что Деверилл собирается поцеловать ее, тем более что она позволит ему такую вольность. Когда он наклонился к ней, она подобралась, остро осознавая, что от его поцелуя у нее перехватит дыхание и закружится голова, а потом охватит слабость.

Но он, похоже, не очень-то торопился. Явно намереваясь растянуть предвкушение предстоящего удовольствия, он кончиками пальцев коснулся ее щеки. Неожиданная ласка подняла в Кейт волну чувств. А когда он большим пальцем нежно провел по ее нижней губе, кровь закипела у нее в жилах, а по коже пробежали мурашки. Всем своим существом она ощущала исходящую от него силу и желание, где-то в глубине сознания понимая, что он едва сдерживается.

Неожиданное возбуждение лишило ее последней способности к сопротивлению. И когда наконец он медленно склонился к ней, от нежного прикосновения его губ у нее едва не выскочило сердце. Даже ясно понимая, что сейчас произойдет, она оказалась не готова к бурному всплеску наслаждения, пронзившего ее тело. Несмотря на всю мягкость, его поцелуй был таким же обжигающим, как и шесть лет тому назад. Ее плоть сковало ледяным холодом, опалило огнем, наполнило восхитительными чувствами…

Она машинально подняла руки и уперлась ими в грудь Деверилла, хотя на самом деле не хотела, чтобы он останавливался. Особенно после того, как он еще ниже упрямо наклонил голову, настойчиво заставляя ее подчиниться и привлекая к себе.

Сгорая от желания, Кейт вдруг поняла, что мечтала именно об этом моменте. О том, что Деверилл поцелует ее снова. О его нежных, страстных объятиях. Даже сознавая, что ее мечты были несбыточными, она не теряла надежды.

Его губы касались ее со страстью и нежностью, поцелуй был медленным, эротическим и глубоким, ласкающим и соблазнительным. А потом его язык раздвинул ей губы и скользнул внутрь. Ошеломленная, она выгнулась, прижимаясь к нему всем телом и уже не скрывая желания.

Когда же он проник в нее еще глубже, она обессиленно застонала. Он завоевывал ее сладостным томлением, лепил, как Пигмалион, создавая свою Галатею, пробовал на вкус, дразнил и возбуждал.

Ей казалось, будто она растворяется в нем. Все ее чувства были взбудоражены, когда он игриво касался своим языком ее языка, двигаясь, словно в сладострастном танце. Это действо завораживало. От его прикосновений тело ее, казалось, воспарило над землей и у нее закружилась голова.

Испустив слабый полувздох-полустон, Кейт покорилась окончательно и обхватила его руками за шею. В ответ Деверилл глухо зарычал и еще крепче привлек ее к себе, и эта его реакция невероятно возбудила ее. Она прильнула к нему всем телом, отчаянно желая, чтобы это мгновение длилось вечно.

К ее трепетному восторгу, время остановилось в их поцелуе. Кейт отметила краешком затуманенного сознания, как Брэндон шевельнулся, и его нога раздвинула ей коленки. Даже сквозь бриджи она ощутила, как его крепкое бедро прижалось к ее женскому естеству. Новая волна страсти накрыла ее с головой, и она едва не задохнулась, когда сладостное желание пронзило ее с головы до пят.

Ее испуганное движение, должно быть, заставило Деверилла опомниться, потому что он разжал объятия. Когда же он отстранился окончательно, она покачнулась у него в руках, все еще не открывая глаз. Он оставил ее ошеломленной, одурманенной и раскрасневшейся, отчаянно жаждущей продолжения того, к чему она едва прикоснулась.

Прошло много времени, прежде чем он заговорил.

– Так я и думал, – своим хрипловатым голосом, в котором звучало удовлетворение, произнес он.

В голосе его чувствовались также и нотки торжества. Его несомненная уверенность – убежденность в том, что она вновь, словно безумная, упадет к нему в объятия, – вызвали у Кейт нешуточное раздражение. Она ощущала себя бессильной и беспомощной – и оба этих чувства были ей неприятны.

Она уперлась руками ему в грудь и оттолкнула от себя, по-прежнему глядя ему в глаза. Дышала она резко и часто, грудь ее бурно вздымалась, а сердце стучало как сумасшедшее. Ей казалось ужасно несправедливым, что она лишилась дара речи и способности думать о чем-либо еще, кроме Деверилла, его чудесных губ и прекрасных глаз.

В его взгляде на нее полыхало темное пламя, пробуждающее в ней какие-то древние, первобытные инстинкты. В то время как она стояла недвижимо, словно зачарованная, он нежно погладил ее указательным пальцем по шее и тихо произнес:

– Вы тоже это почувствовали.

В этом не было никаких сомнений. Она оказалась потрясена до глубины души и до сих пор ощущала непривычный трепет между бедер и мучительно-приятную боль где-то глубоко в животе.

Она хрипло и неровно вздохнула:

– Это не имеет значения.

Она пошевелилась, высвобождаясь из его объятий, и Деверилл отпустил ее, но, когда она повернулась к двери, его вопрос заставил ее замереть на месте:

– А вы не подумываете о том, чтобы продолжить с того места, на котором мы остановились?

Оглянувшись на него, она прищурилась:

– Вы играете со мной.

– Нисколько.

Между ними вновь вспыхнуло желание, излучая в воздухе чувственный магнетизм. Кейт потребовалась вся ее сила воли, чтобы покачать головой. Она не позволит вновь выставить себя на посмешище. По крайней мере, она искренне надеялась на это.

– Продолжения не будет, – ответила она наконец.

– И нет ни единого шанса?

– Нет, ни одного. Мои чувства к вам остались в прошлом.

– Все ваши чувства?

Кейт с трудом проглотила комок в горле. Отвечать ей не хотелось.

– Практически все. В любом случае поцелуев больше не будет, милорд. Вы станете вести себя так, как подобает благовоспитанному джентльмену, а не корсару, иначе я не стану вам помогать. Наше соглашение носит сугубо деловой характер.

– Вы настаиваете на кабальной сделке, красавица моя.

– Да, настаиваю. И жду вас завтра в одиннадцать.

Развернувшись, она бросилась вон из комнаты. Выскочив за дверь, она быстро притворила ее за собой и привалилась к ней спиной, тяжело дыша. По жилам у нее струился жидкий огонь, а губы все еще дрожали, ощущая прикосновение его губ.

На мгновение Кейт закрыла глаза, браня себя за то, что с такой легкостью отдалась Девериллу, и только спустя некоторое время вдруг сообразила, что ее могут здесь застать.

К счастью, в коридоре никого не было. Подняв руки, она убедилась, что парик не сбился набок, и поспешила прочь, к узкой лестнице, ведущей к черному ходу для слуг, где подле выхода на улицу ее должен был поджидать верный кучер.

Точно так же, как и ее безумная выходка шесть лет тому назад, нынешняя встреча с Девериллом обернулась полным провалом. Она надеялась продемонстрировать ему свое равнодушие, но подтвердила лишь то, что вновь стала беспомощной жертвой его обаяния.

Стараясь выровнять прерывистое дыхание, Кейт негромко выругалась себе под нос. Она должна забыть этот достойный сожаления инцидент и сделать вид, будто ничего на самом деле не было.

К несчастью, Брэндон Деверилл был самым неотразимым и незабываемым мужчиной среди всех ее знакомых. И его сокрушительный поцелуй только что в высшей степени подтвердил неизгладимость ее воспоминаний.

***

Пираты. Глядя на закрытую дверь, Брэндон в изумлении покачал головой. Да уж, кто-кто, а Кейт всегда умела преподнести сюрприз. Она была самой непредсказуемой женщиной из тех, кого он знал, но даже при всем при этом он никак не ожидал от нее подобного эпатажа, особенно предложения обменять свои навыки поиска подходящей невесты на его потенциальную защиту от французских пиратов.

Впрочем, собственная реакция на поцелуй его не удивила. Выругавшись, Брэндон поправил бриджи в надежде приглушить сладострастную боль во всем теле и отвернулся от двери. «Возьми себя в руки, дружище».

Что ж, по крайней мере на два вопроса он получил точные ответы. Во-первых, он хотел знать, осталась ли Кейт столь же необыкновенной, какой он помнил ее по прежним временам, – в этом он убедился окончательно и бесповоротно. А во-вторых, оказалось, что влечение, которое они когда-то испытывали друг к другу, никуда не делось и осталось столь же взрывоопасным – и это он опять-таки убедительно доказал им обоим. Все его мужские инстинкты в один голос нашептывали ему, что Кейт далеко не столь равнодушна, как хотела показать, и это наводило его на многочисленные интригующие размышления.

В попытке отвлечься Брэндон достал из сундучка кожаную сумку с документами и бегло пролистал их. По большей части они представляли собой переписку со стряпчим покойного дяди относительно наследства.

Он особо не горел желанием принимать на себя баронство, сознавая, что это потребует от него полностью изменить стиль жизни. Шесть лет тому назад он с большой неохотой покинул Англию, дабы исполнить свой долг перед семьей и страной, но теперь наконец обрел свободу от обязательств, дабы следовать собственным наклонностям и выстроить такое будущее, какое ему хотелось. Правда, каких-то определенных планов у него еще не было, и в первую очередь он решил прояснить для себя, не хочет ли он взять в жены Кейт. Для чего следовало воспользоваться моментом и поцеловать ее. Он намеренно застал ее врасплох, зная, что в противном случае она отвергнет его ухаживания, учитывая, как они в последний раз расстались.

Ему понадобилась вся его сила воли, чтобы отпустить ее. Вне всяких сомнений, его бурная реакция оказалась значительно сильнее, чем он предполагал, поскольку он знал, какая бездна очарования таится под внешностью мальчишки-слуги. Он помнил, как выглядит ее обнаженная грудь и как безупречно и грациозно-податливо ее гибкое тело. Даже одетая в мужскую ливрею, спрятав гриву своих роскошных волос под напудренным париком, она оставалась столь же соблазнительной, как и прежде. У нее были темные огненно-рыжие волосы, теплые зеленые глаза и губы, созданные для греха.

Брэндон шумно выдохнул и взъерошил свои волосы. Он-то был уверен, что избавился от влияния, которому подчинила его Кейт. Что война, кровь, боль и чувство вины заставили поблекнуть его воспоминания о ней. Но она осталась такой же яркой красавицей, какой он ее помнил, настолько полной сил, энергии и жизни, что сумела пробудить и у него вкус к жизни.

Он хотел ее в своей постели, уж в этом-то он теперь не сомневался.

С самого начала их знакомства он испытывал к Кейт непреодолимое влечение. Изабелла на протяжении нескольких лет рассказывала ему о ней – и предупреждала, что немногие мужчины могут совладать с леди Катариной Уайлд. Он ожидал увидеть упрямую и независимую красотку, но, познакомившись с нею, когда ей едва исполнилось семнадцать, понял, что она околдовала его. Следует признать, что ее предприимчивый, необузданный характер авантюристки привлекал его даже сильнее, чем ее физические прелести. Кейт была искренней, прямой, пылкой и неиспорченной. Полной противоположностью скучным великосветским дебютанткам, с которыми ему обычно приходилось иметь дело.

К этому времени у ног ее толпились бесчисленные поклонники, умоляя уделить им хотя бы толику внимания. Мужчины вились вокруг нее словно мотыльки. И Брэндон твердо решил, что не станет одним из безнадежно влюбленных болванов, готовых исполнить любую ее прихоть. Тем не менее ее искрометная натура покорила и его.

Это был один-единственный раз, когда он всерьез задумался о том, чтобы связать себя узами брака. Разорвав все связи с Кейт, он не мог отделаться от чувства, будто лишился чего-то жизненно важного. Хотя и действовал ради ее же собственного блага. Если бы он поддался и уступил безрассудной и сумасбродной ночи страсти, то погубил бы их обоих.

Он сожалел о том, что вынужден был расстаться с нею, как сожалел и о том, что причинил ей боль. Откровенно говоря, все последующие годы были наполнены сплошными сожалениями. Он видел смерть и сам сеял ее. Убивал людей, которые при иных обстоятельствах могли бы стать его друзьями или соседями.

На него обрушились воспоминания, тяжелые и безысходные. Когда же он все-таки сумел отогнать их от себя, то обнаружил, что лоб его покрылся холодным потом.

Выругавшись в очередной раз, Брэндон вернул документы в сумку, затем подошел к окну и распахнул его, впуская в комнату звуки и запахи оживленной лондонской улицы. Он был чертовски рад тому, что эти мрачные годы остались позади. Он мог бы вернуться в Англию и раньше, но сначала ему следовало исполнить многочисленные обязательства. Перед отцом и войной, затем – перед своей овдовевшей матерью, младшим братом и торговой судоходной компанией. Теперь у него появились обязательства, продиктованные его новым титулом.

Но наиболее сильным импульсом была Кейт. Она походила на луч маяка, теплый и призывный…

Благословенный стук в дверь номера прервал его невеселые размышления. Он открыл ее – на пороге стоял его кузен Трей. Внешностью и телосложением они походили друг на друга, разве что волосы у кузена были светло-каштановыми.

Как только его корабль пришвартовался в доках Лондона, Брэндон отправил весточку Трею, не будучи, правда, уверенным в том, какой прием его ожидает спустя все эти годы, когда они сражались по разные стороны баррикад.

Но его беспокойство оказалось напрасным. Трей приветствовал его широкой улыбкой, шагнул вперед и заключил в медвежьи объятия.

– Давненько я не видел твоей мрачной физиономии, Брэнд, – сказал Трей, сердечно похлопывая его по спине, прежде чем отпустить. – Ты ждал слишком долго, чтобы вернуться.

– Зато теперь у меня появилась для этого веская причина.

– А-а, да… лорд Уолмер, – отозвался Трей, отвешивая шутовской поклон. – Полагаю, мои поздравления придутся весьма кстати.

Брэндон поморщился:

– Ты куда лучше подходишь для того, чтобы принять английский титул.

– Но ты же всегда знал, что твоя судьба связана с Англией.

Трей недаром был его любимым родственником. Одно время они были близки, как родные братья, не столько из-за связи узами крови, сколько благодаря братству по оружию. Будучи сотрудниками тайного отдела «Хранители меча» британского министерства иностранных дел, они выполняли деликатные поручения и вместе смотрели в лицо опасности.

– Ты готов? – осведомился Трей. – Стряпчий твоего дяди ожидает тебя, так что нам пора отправляться.

– Да, готов. – Брэндон прихватил с собой кожаную сумку, и они вместе с Треем вышли из комнаты. – Спасибо, что согласился сопровождать меня. Мне придется нанять собственный экипаж, но я буду благодарен тебе за любой совет относительно наследства.

– Я – к твоим услугам. Рад, что ты вернулся, старина.

– А ты чем занимался? – поинтересовался Брэндон. – Что сталось с «Хранителями»?

Пока они спускались на улицу, где их поджидала открытая двуколка, Трей рассказал ему об общих друзьях и руководителе их лиги, сэре Гавейне Олуэне, недавно вышедшем в отставку. Тайное общество, штаб-квартира коего располагалась на одном из райских островов у побережья Испании, было создано еще в Средние века, избрав своей целью защиту слабых и обездоленных по всей Европе и Британии. Но поражение, нанесенное французам при Ватерлоо два года назад, положило начало новой мирной эпохе.

– Теперь, после победы над Бони, острая необходимость в свержении тиранов и разжигателей войн отпала, но у нас по-прежнему остается много работы, – пояснил Трей. – Нам всем недоставало тебя.

– Я тоже очень сильно скучал по вам. Едва ли не больше всего я сожалел о том, что мне пришлось покинуть ряды «Хранителей».

– Могу себе представить.

Он разрывался между двумя странами – обе требовали от него лояльности. Война заставила его выбирать, на чью сторону встать, и поставила его американских родственников выше английских предков и друзей. А учитывая разнообразные судоходные предприятия его семьи, во время войны он оказался в самой гуще событий.

– Большинство из нас уже счастливо состоят в браке, – добавил Трей, когда они забрались в его коляску. – Кое-кто уже даже обзавелся потомством. – Взяв вожжи, он направил пару серых в яблоках лошадок на шумную улицу. – Последним женился Хок.

– Я слышал об этом. – Граф Хокхерст женился на кузине Кейт, леди Скай Уайлд.

– Остался ты один, Брэнд. Я был потрясен, когда ты написал мне, что намерен подыскать себе невесту. Ты ведь не создан для семейной жизни.

По губам Брэндона скользнула кривая усмешка.

– Это точно.

Он не спешил расставаться со своей свободой, чтобы не оказаться привязанным к юбке какой-нибудь одной женщины. Для себя он уже решил, что если уж ему придется жениться, так только на Кейт. Но все-таки ему нужно было время и возможность проверить свою интуицию и убедиться в том, что они подходят для совместной семейной жизни.

– Ты удивил леди Изабеллу, – заметил Трей. – Но она полагает, что ты можешь быть счастлив с правильной женщиной, вот как я например. Кстати, моя жена, Антония, с нетерпением ждет возможности познакомиться с тобой нынче же вечером.

– Как и я с нею.

Он получил приглашение поселиться у Трея дома, но отклонил его. Для того чтобы наладить отношения с Кейт, ему нужна была свобода действий.

Трей умолк, пока повозка лавировала в потоке интенсивного движения. И только когда они миновали оживленный перекресток, он продолжил разговор:

– Белла посвятила меня в кое-какие подробности твоего плана – что ты намерен просить леди Катарину Уайлд найти тебе невесту. Я знаком с ее братом, Бофортом, но ее саму знаю очень плохо. Это не она спасла ребенка из-под развалин Бовуара?

– Да, младшего сына одного из фермеров-арендаторов. Он бы мог запросто умереть, если бы она не обнаружила его после несчастного случая, который с ним произошел, и не рискнула жизнью, спасая его.

На середину дороги выкатился огромный фургон, приковав к себе все внимание Трея, что дало возможность Брэндону вспомнить то происшествие в Бовуаре – роскошном сельском поместье Бофортов, – случившееся через несколько месяцев после его знакомства с Кейт…

В тот день он по достоинству оценил ее незаурядное мужество. Прекрасная наездница, она не упускала случая прокатиться верхом. Хотя погода стояла холодная и пасмурная, они наперегонки мчались по сельским пастбищам Кента. Проживи он хоть сотню лет, никогда не забыть ему очаровательного зрелища, которое собой являла Кейт, – с гривой растрепавшихся волос, полощущихся на ветру у нее за спиной, она восторженно смеялась, раскрасневшись от встречного ветра.

Наконец они подъехали к развалинам старинной церкви и пустили лошадей шагом. Как раз в это мгновение ветер разом стих, и ей послышался непонятный звук.

– Постойте… Слышите? – взволнованно спросила она.

Кейт утверждала, что якобы из развалин до нее донесся какой-то стон, и по мере приближения к руинам они уже отчетливо слышали все усиливающийся плач. Она спешилась и принялась карабкаться по камням, крича:

– Есть здесь кто-нибудь?

Брэндон поспешно присоединился к ней, умоляя ее быть осторожной.

– Я постараюсь. Похоже, несколько стен просто обрушились.

– Не только стены, – ответил он, указывая на зияющую дыру.

Очевидно, пол тоже проломился, отчего часть соседней комнаты оказалась в каком-то подвале. Через щель в прогнившем дощатом полу они разглядели груду камней и мусора, усеянных обломками деревянных балок.

Когда плач, за которым последовал жалобный крик о помощи, оборвался, они наконец-то уяснили, что произошло: обследуя развалины, десятилетний мальчуган по имени Билли провалился в дыру и сломал лодыжку, отчего теперь не мог самостоятельно выбраться наружу.

Брэндон хотел рискнуть спуститься первым, но Кейт возразила:

– Нет, я легче. Вам не удастся протиснуться в расщелину, куда с легкостью проберусь я. Однако поскольку вы намного сильнее, то сумеете вытащить нас обоих. А веревку мы можем сделать из моих нижних юбок.

Они немного поспорили, поскольку Брэндон никак не мог смириться с тем риском, какой явно ей угрожал в столь опасном месте. Устоявшие каменные стены могли обрушиться в любой момент, попросту раздавив ее или похоронив под собой заживо. Впрочем, он понимал, что в целом Кейт права и шанс спасти мальчика есть, только если полезет она.

Пока они связывали полоски, в которые превратилось ее льняное нижнее белье, Кейт без устали утешала Билли, расспрашивая о его семье, стараясь этим отвлечь мальчика от боли в лодыжке.

Когда с приготовлениями было покончено, она глубоко вздохнула и стала медленно спускаться по каменистому откосу, в то время как Брэндон аккуратно стравливал импровизированную веревку. В животе у него застыл ледяной комок. Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Кейт наконец появилась вновь, стиснув зубы, но с торжествующей улыбкой на губах.

Волоча на спине Билли, который, превозмогая боль, мужественно держался за ее плечи, она вскарабкалась вместе с ним обратно по груде мусора. Ее очаровательное личико вспотело и было перепачкано грязью, руки и колени были исцарапаны острыми кромками камней и цементных блоков, но она была счастлива оттого, что сумела помочь парнишке. Они, как сумели, наложили ему шину на сломанную лодыжку и отвезли к семейному врачу, который так удачно залечил перелом, что спустя несколько месяцев Билли уже мог ходить и на память о том случае у него осталась лишь легкая хромота.

В тот день она стала местной героиней. Немногие благородные леди согласились бы рискнуть своей жизнью ради ребенка простолюдина. Кроме того, Кейт заслужила благоговейное восхищение Брэндона. Именно ее бесстрашие стало одним из тех качеств, которые больше всего нравились ему в ней. Ее дерзость и самоотверженность. За прошедшие годы он ни разу не встретил ни одной женщины, которая бы хоть отдаленно походила на Кейт.

Он так и не смог забыть ни ее саму, ни ее кипучий темперамент. Неудивительно, что даже в военные годы она постоянно присутствовала в его сознании. В самые первые месяцы войны образ рыжеволосой красавицы преследовал его в снах. Он пытался отогнать его от себя, но в конце концов сдался. Мысли о Кейт помогали ему легче переносить долгие одинокие ночи в море. В самые тяжкие часы, после ожесточенных сражений, он вызывал в памяти воспоминания о ней.

Эти же воспоминания и привели его к ней спустя шесть долгих лет. Он выдумал причину, позволившую ему заручиться ее обществом, и воспользовался Беллой, чтобы та уговорила Кейт помочь ему найти невесту.

Естественно, он не мог рассказать Кейт о своих сокровенных мыслях, особенно после того, как уже отверг ее однажды. Но при этом он смутно ощущал, что ему представился еще один – последний – шанс. Что ему позарез нужны ее непосредственность и тепло. Что она необходима ему, чтобы очистить его своим внутренним огнем, своей силой духа и воли.

Ее жизнелюбие поистине заразительно, отметил про себя Брэндон. После всего лишь четверти часа, проведенного сегодня в ее присутствии, он почувствовал себя куда более живым, чем когда-либо.

И да, он хотел проверить, осталось ли между ними то взаимное притяжение, что существовало когда-то. Убедиться, что занятия любовью с нею окажутся такими же чувственными, бурными и пылкими, какими он себе их представлял.

Однако он не питал иллюзий на ее счет. Если он решит ухаживать за Кейт, то завоевать ее будет нелегко. Преодолеть ее настороженность и уязвленное самолюбие – вот настоящий вызов для него, хотя, говоря по правде, он ожидал, что она отнесется к нему куда нетерпимее.

К тому же здесь имелось еще одно, куда большее препятствие. Она хотела любви и дала это понять совершенно недвусмысленно. А он вовсе не был уверен в том, что способен любить. Быть может, это было не в его характере. Или, не исключено, приобретенный жизненный опыт убил в нем все глубокие чувства.

Впрочем, возвращение в Англию открывало перед ним новые возможности. Было так заманчиво думать, что он сможет забыть кровь и грязь войны, жить нормальной жизнью, обзаведется женой и семейством. Что же касается женитьбы, то его решительно не устраивали всевозможные кандидатки, которые встречались ему на протяжении многих лет, особенно после того, как он познакомился с Кейт.

Сегодняшний день лишний раз продемонстрировал ему, что она оставалась обворожительной колдуньей, привыкшей добиваться своего упорством и женским очарованием. Она бросалась очертя голову в любое приключение, и формальные поиски родителей, чтобы оплакать их как полагается, скорее всего, не будут отличаться от других авантюр.

А вот предложенная ею сделка поставила его перед нелегким выбором. Он, бесспорно, предпочел бы забыть свое бурное прошлое. Перспектива схлестнуться с враждебно настроенными пиратами нисколько его не привлекала. Тем не менее у него не оставалось иного выхода, кроме как помочь Кейт в ее стремлении обеспечить достойное упокоение ее родителям в память о них. Он не мог отпустить ее одну скитаться по континенту, да еще и в одиночку разбираться с ордой французских пиратов.

И к тому же, несмотря на свое нежелание заключать с Кейт эту сделку, по известным причинам он все-таки был рад вновь вернуться в Англию. И, впервые за очень-очень долгое время, Брэндон признал, что с надеждой и нетерпением смотрит в будущее.

***

Когда Кейт вернулась домой буквально за несколько секунд до проливного дождя, она обнаружила свою спутницу в библиотеке, как обычно, свернувшуюся клубочком на софе у окна и что-то пишущую в блокноте.

Ласково улыбнувшись, Кейт подошла к камину, чтобы поворошить угли. Она полагала, что ей повезло в том, что она нашла Нелл Катберт, благовоспитанную вдову средних лет, респектабельную особу отнюдь не пуританского нрава. Обычно и так несколько рассеянная, в последнее время Нелл выглядела еще более мечтательной и задумчивой. С приближением ее бракосочетания, которое должно было состояться через несколько недель, атмосфера вокруг мало-помалу проникалась пряным дыханием романтики.

Когда Кейт принесла шаль и накинула ее на пухлые плечики Нелл, вдова оторвалась от письма и подняла голову:

– Благодарю вас, моя дорогая. Я как раз немножко озябла.

– Ничего удивительного. Вы надели летнее платье в ветреный весенний день. Прошу вас, отойдите от окна, Нелл. Вы уже пили чай?

Вдова растерянно огляделась по сторонам.

– По-моему, мне приносили поднос некоторое время тому назад. Хотя чай наверняка уже остыл.

– Я позвоню, чтобы нам принесли горячий чайник, но здесь еще есть сэндвичи и ячменные лепешки.

Пока Кейт шла к шнурку колокольчика, Нелл с трудом встала и потянулась, после чего отнесла свой блокнот, перо и чернильницу на стол.

– Боже, как бежит время! А ведь я хотела набросать еще одну страницу заметок.

Это было обычным делом, поскольку она решила попытать счастья в написании книги, мрачного готического романа, действие которого разворачивалось в замке, где обитали привидения.

Когда появился лакей, Кейт распорядилась принести еще чаю и опустилась на софу. Заметив, что слуга как-то странно поглядывает на нее, она стащила с головы напудренный парик и принялась разглаживать свои волосы пальцами.

Вопреки тому, что мужской наряд Кейт фактически должен был вызвать у Нелл неодобрение, та восторженно захлопала в ладоши.

– Вы так забавно нетрадиционны! А заодно вы только что подсказали мне отличную мысль насчет нового сюжета. – Она нахмурилась. – А где мои очки?

– У вас на лбу. Не хотите присоединиться ко мне на софе?

– Да, конечно.

Нелл послушно присела рядом, потянулась за тарелкой с сэндвичами и принялась отщипывать мелкие кусочки.

– Как прошла ваша встреча с пиратом, дорогая?

– Вполне нормально, полагаю. Деверилл согласился помочь мне установить точное место кораблекрушения в обмен на то, что я подыщу ему подходящую невесту.

– Как утешительно знать, что он поможет вам. Но вы уверены, что действительно сумеете подобрать ему подходящую пару, так же, как сделали это для меня? Ведь он в лучшем случае моряк и купец, а в худшем – пират.

– Точнее, он был приватиром. В этом и заключается разница.

– Какая именно?

Несколько лет тому назад Кейт сама задавала себе этот вопрос.

– Как правило, пираты – это обыкновенные взбунтовавшиеся граждане, не имеющие обязательств перед какой-либо страной. Приватиры в США или каперы в Европе получают лицензию от правительства на занятие своим пиратским ремеслом. В случае с Девериллом американские власти предоставили ему официальные полномочия на проведение боевых действий против объявленных врагов, имея в виду нас, британцев.

– Свет не увидит разницы, – заметила Нелл.

– Я тоже так думаю, – согласилась Кейт. – Но он довольно-таки богат, не говоря уже о его дьявольской привлекательности. А теперь, когда он обзавелся громким титулом, подозреваю, что найдется немало дам, готовых в одночасье стать его женой.

– Вы говорили, что поссорились с ним перед тем, как он отбыл в Америку. Полагаю, сегодня вам было неловко встречаться с ним вновь, спустя столько времени, – сочувственно заметила Нелл и похлопала Кейт по руке.

В ответ та легонько сжала пальцы своей компаньонки. Иногда Нелл буквально поражала ее своей прозорливостью и умением сопереживать. За прошедший год Кейт полюбила свою дуэнью, потому что против всякого чаяния та оказалась настоящей душкой и верной подругой. Кейт будет очень сильно скучать по ней, когда Нелл выйдет замуж и оставит свое место в семействе Бофортов, чтобы начать новый этап в жизни с новоиспеченным супругом.

– Наша встреча и впрямь вышла неловкой, – просто сказала Кейт, предпочитая не вдаваться в подробности, – но мы заключили вполне удовлетворительное деловое соглашение.

– То есть вы говорили исключительно о делах? А я-то думала, что ваше знакомство с мистером Девериллом носило романтический характер.

– Когда-то оно так и было, но только не теперь.

– Жаль. Я хочу, чтобы вы были такой же счастливой, какой сделали меня.

Выдавив улыбку, Кейт поспешила сменить тему:

– Я тоже надеюсь когда-нибудь обрести счастье, Нелл. Я могу рассчитывать на ваше присутствие, когда завтра Деверилл нанесет сюда визит в одиннадцать часов?

– Разумеется. Имея дело с таким человеком, как Брэндон, с моей стороны было бы верхом неблагоразумия оставить вас с ним наедине.

Но Нелл, очевидно, еще не удовлетворила своего любопытства и от расспросов отказываться не собиралась:

– Разве не он должен был стать идеальной парой для вас? Скай рассказала мне кое-что об истории ваших отношений с мистером Девериллом и о ваших предсказаниях по поводу легендарных влюбленных.

Вместо того чтобы ответить, Кейт потянулась за печеньем. В прошлом сезоне, исходя из мифов и классических сказаний о знаменитых легендарных влюбленных, она напророчила, что пятеро двоюродных братьев и сестер Уайлд найдут свою вторую половинку, – и успешно предсказала четыре случая.

– Какую историю вы готовы были применить к себе? – упорствовала Нелл. – Пигмалиона?

Кейт невольно поморщилась:

– Да.

Поначалу она предполагала, что следовать сюжету греческого Пигмалиона – скульптора, в художественное творение которого боги вдохнули жизнь, – будет в своих ухаживаниях ее кузен Куинн. Но, после того как Куинн женился в соответствии с совсем иной историей, она решила, что легенда о Пигмалионе сгодится для нее самой, пусть даже поменяв местами образы героев. В данном случае ей предстояло превратить отчаянного американского пирата в настоящего английского лорда.

У Кейт упало сердце, когда она сообразила, что именно Деверилл мог бы стать ее легендарным возлюбленным. Но сейчас она намеревалась доказать нечто прямо противоположное.

– Я готова отказаться от своей теории насчет легендарных влюбленных, Нелл.

Нелл внезапно пришла в смятение.

– Но ведь вы – последняя незамужняя кузина Уайлд. Вы не можете сдаться именно сейчас.

– Я еще не сдалась окончательно. Я просто отказываюсь именно от этой легенды.

– Хорошо. До сих пор ваши прогнозы осуществлялись исключительно благоприятно. Ваши родственники непременно согласятся со мной.

Кейт не смогла сдержать лукавую улыбку.

– Да, они наконец-то оценят мою напористость.

Она задумчиво жевала, вспоминая жаркие баталии, которые состоялись у нее с братом Эшем, сводным братом Куинном и двоюродным кузеном, лордом Джеком Уайлдом.

Желание заняться сватовством родилось у нее, когда она была еще совсем юной девушкой, – страстное стремление обернуть трагедию вспять, обратить скорбь и потерю в счастливый конец. Говоря по правде, после смерти родителей все кузены и кузины Уайлд испытывали непреодолимое желание взять свою судьбу в собственные руки и самим определять свое будущее.

– Если хотите знать, – продолжала Нелл, – то уж я точно благодарна вам за вашу настойчивость. Вы буквально втянули меня в общество, причем против моей воли, против самой моей природы, зато теперь я готовлюсь начать совершенно новую жизнь с Горацием. Мне все еще хочется ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все это – не сон.

Кейт согласно кивнула. Она вытащила застенчивую и скромную Нелл из ее раковины и нашла ей презентабельного вдовца, который сумел оценить подарок, который преподнесла ему судьба.

– Вы заслуживаете подлинного счастья, сколько его ни есть на белом свете, Нелл.

– Как и вы, моя дорогая Кейт. Я очень беспокоюсь за вас, вы же знаете.

Чувствуя, что подруга и далее готова развивать эту тему, Кейт вновь попыталась увести разговор в сторону.

– Вы ведь не станете возражать, если я сосредоточу свои усилия на поиске невесты для Деверилла? Мне бы не хотелось, чтобы мой проект помешал вашему бракосочетанию.

– А он и не помешает. Все свадебные приготовления уже сделаны. Но вы не должны забывать о себе, моя дорогая. Я же знаю, что вы всегда мечтали о большой и чистой любви.

– Да, я мечтаю встретить любовь, но только не с Девериллом.

– Почему же нет?

Кейт окинула подругу терпеливым взглядом.

– Я ошибалась на его счет, Нелл. Я больше не верю в то, что он послан мне судьбой.

– Разве нет? – Нелл разочарованно нахмурилась.

– Нет, – с нажимом повторила Кейт. – А если я смогу найти ему невесту, это лишь подтвердит тот факт, что он не был предназначен мне.

– Но, быть может, вы сумеете вновь разжечь в нем романтическое пламя любви.

– Нет, этого больше никогда не случится.

– Почему?

Потому что она больше не станет рисковать из боязни вновь быть отвергнутой, вот почему. Она не желает больше открывать ему свое сердце, а потом страдать от невыносимой боли.

– Не могли бы мы поговорить о чем-нибудь еще? – предложила Кейт, не в силах более скрывать свое раздражение.

– Как пожелаете. Я всего лишь хотела помочь.

Кейт знала, что Нелл всего лишь изображает оскорбленное самолюбие, и потому улыбнулась:

– Мы давным-давно пришли к согласию, что в этой семье сваха – я, и, поверьте, я способна позаботиться о собственном будущем.

Нелл ответила ей многозначительной улыбкой. К счастью, в эту самую минуту вернулся лакей со свежезаваренным чаем и отвлек на себя внимание.

Пока Нелл разливала чай по чашкам, Кейт вдруг задумалась о том, как так получилось, что любовь превратилась для нее в навязчивую идею. Свою роль – и немаловажную – в этом, разумеется, сыграло одиночество. Она осталась сиротой в совсем еще юном возрасте, и ее отправили в пансион, где компанию ей составила одна только Скай. Быть может, именно поэтому она так привязалась к Нелл – из-за того, что последние годы детства она провела без матери. Ей отчаянно не хватало этих уз, которые обыкновенно связывают мать и дочь, и она жаждала их всей душой.

Ее яростное желание найти родственную душу также проистекало из одиночества, которое преследовало ее всю сознательную жизнь. Больше всего на свете она боялась того, что так и не встретит мужчину, который полюбит ее в ответ. Не испытает всепоглощающей страсти, которую в своем браке познали ее родители. О них у нее остались самые светлые воспоминания – об их радости, взаимной верности и о том, как они боготворили и обожали друг друга.

И она хотела столь же благословенной любви для себя. Она мечтала о том, как ее будет любить преданный муж, как их будет связывать крепкая дружба и как они станут одним целым.

Со временем, впрочем, ее представления об идеальном супруге слегка изменились. Она захотела, чтобы ее сердце покорил кто-нибудь безрассудно смелый и отважный. Она жаждала удара молнии, яростной страсти, обжигающей душу и сердце, взаимной любви.

И поначалу ей казалось, что с Девериллом ее желания исполнятся. Он был нетерпимым и восхитительным, он провоцировал ее и придавал остроту и смысл ее существованию. Он заставлял ее думать; вызывал в ней непреодолимое желание задать ему взбучку. Короче говоря, он увлек и очаровал ее. Ее жаркое влечение быстро стало чем-то бóльшим, нежели девичье вожделение. Она решила, что влюбилась всерьез и навсегда.

И потому то, что он отверг ее, не просто задело ее гордость. Ее душе была нанесена незаживающая рана, куда более глубокая, чем просто уязвленное самолюбие отвергнутой молодой женщины.

Тот факт, что он разделял свою привязанность к ней и свою преданность родине, лишь более осложнил ее противоречивые чувства к нему – к мужчине, который сражался против ее страны и убивал ее соотечественников. Кейт сжала губы с вновь обретенной решимостью. Она отказывалась верить в то, что он послан ей самой судьбой. К тому же если она сумеет женить его, значит, он определенно не был ее легендарным возлюбленным.

Нет, теперь у нее осталась только одна главная цель – отправиться во Францию и разобраться в трагической гибели своей семьи.

Но, чтобы достичь этого, ей придется, образно говоря, взять Деверилла под свое крыло. Она должна будет подготовить его к новой роли аристократа и найти ему невесту, которая не посрамит его новый титул.

Но, как бы то ни было, она не сможет вложить в работу всю душу. У нее не было ни малейшего желания весь следующий месяц или даже больше посвящать поискам невесты для Деверилла. Однако – хорошо это или плохо – раз она приняла на себя определенные обязательства, то заставит себя достойно выполнить их.

Разумеется, когда он нанесет ей визит завтра утром, она должна быть подготовлена куда лучше, чем сегодня. Деверилл во плоти оказывал на нее влияние куда более сильное, чем в ее снах или в фантазиях. Образ его мощного мускулистого тела то и дело вставал перед ее внутренним взором, причем в самый неподходящий момент. Загорелая кожа, широкие плечи, сухощавый, рельефный торс. А его рот… а его потрясающий поцелуй…

– Вот, держите, моя дорогая.

– Большое спасибо, – сказала Кейт, с благодарностью принимая у Нелл свою чашечку чая.

Сделав над собой усилие, она постаралась отогнать назойливые воспоминания. У нее не было никаких сомнений в том, что на каждом шагу ее нового пути ее будут подстерегать искушения, которые ей придется преодолевать. По крайней мере, она установила правила их будущих отношений. А вот станет ли соблюдать их Деверилл – это еще вопрос.

Но она должна непременно найти способ управлять им и своими безумными желаниями. Она найдет ему невесту, доказав тем самым, что он не был для нее идеальной парой. А тогда она сможет жить дальше своей жизнью, обнаружит точное место кораблекрушения и воздаст последние почести своим родным, дабы они наконец упокоились с миром.