Читать книгу Люк и Фек. Мир и Война - Нина Голованова - Страница 8

«Цепь Уральских гор древней,

Чем массив Кавказский

И поэтому нет в ней

Красоты той царской.

Нет заоблачных вершин

С блеском шапок снежных,

Нет ущелий и стремнин,

Селей неизбежных.

Миллионы прошлых лет

Рушились вершины

И теперь тех гор портрет —

Гладкие махины.

Дух природы раскидал

Чудные богатства:

Здесь медь, золото, металл,

Самоцветов царство.

Что Клондайк, Аляска что? —

Нет, не им тягаться.

Тут богатств припасено

Лет на сотни, братцы.

В южной части этих гор

В реках золотишко

Намывают до сих пор

Жители с излишком.

Есть здесь город и гора,

Карабаш на тюркском,

Черная же голова —

В переводе русском.

В пойме речки Сак-Элга

Город расположен.

Раньше там росла тайга,

Путь был крайне сложен.

Вдруг у Карабаш горы

Золото намыли

И природные дары

Сразу застолбили.

Завезли рабочий люд

Деловые парни,

И им золото несут

Словно из пекарни.

А потом нашли и медь.

Выселок стал шире.

Англичанам наш медведь

Продан был в трактире.

Те построили завод

Самый современный,

Где трудящийся народ

Вкалывал отменно.

Жили бедно. Пьянство, бой

В праздники чинили.

Недовольные судьбой

Правда тоже были.

Но настал и судный день

Для хозяев жизни.

Поменялись свет на тень,

Праздники на тризны.

Революции набат

Край далекий этот

Разбудил, как камнепад,

Породив Советы.

И земля, и все на ней

Отдано народу.

Строй, работай и владей,

Кто был беден сроду.

Попыталась взять тогда

Власть себе обратно

Колчаковских войск орда,

Руша все нещадно.

Красной Армии войска

Гнали с тяжким боем

Чеха, немца, казака

Через лес и полем.

С партией я в Карабаш

Приезжал по делу.

Хлопотам в визит тот наш

Не было предела.

Цель – быстрее осушить

Шахты и забои,

Чтоб в дальнейшем исключить

С медью перебои.

В поселеньях мы тогда

Ночевали в избах.

Жили дым и духота

В наших организмах.

По старинке люди печь

Там топили просто.

За год успевала лечь

Копоть слоем толстым.

Раз в одной избе я вдруг

Обратил вниманье

На квадраты и на круг

С четким очертаньем.

Что-то раньше на стене

В тех местах висело.

Меньше показалось мне

Копоти осело.

Расспросить хозяйку смог

Случаем об этом.

И жалел, что не дал Бог

Светлый дар поэта.

Женщина, назвав себя

Фро́ловой Натальей,

Бога искренне любя,

Верила в фатальность.

Мне поведала она

О сыночке драму,

Да такую, что без сна

Ночь прослушал маму.