Читать книгу Принцесса Больничного двора 2 - Нина Гравицкая - Страница 4

Улучшенное питание самым благоприятным образом сказалось как на внешнем виде маленьких людей, так и на их здоровье. В поселении практически не осталось тяжёлых больных и Павел, который первое время целиком посвящал себя их лечению, смог, наконец, заняться и другими делами, тем более что у него появились не только помощники, но и последователи, которые с большим интересом и охотой перенимали у доктора сложную науку врачевания.

Больше всего в этом деле преуспели отец и сын, которые были так похожи друг на друга, что их называли одним именем – Мадо. У них оказался настоящий талант, они интуитивно чувствовали, из каких именно трав следует готовить настойку и мазь для лечения определённых болезней, и на лету схватывали всё, чему старался обучить их Павел.

А когда понадобилось прооперировать ребёнка, у которого началось сильное нагноение на ноге, Мадо, и отец и сын, не отходили от больного ни на шаг, пристально следя за ходом операции, которую проводил доктор, а потом внимательно рассматривали каждый инструмент, задавая Павлу точные и конкретные вопросы по поводу их назначения и применения.

Постепенно в маленьком народце определились, в зависимости от склонностей и способностей, профессиональные группы. Одни занимались охотой и рыбной ловлей, другие земледелием и скотоводством, у третьих ладились строительные и другие хозяйственные работы, а некоторым было по душе помогать Мадо собирать целебные травы и коренья, чтобы потом готовить из них различные снадобья и мази.

Павел ввёл за правило каждый новый день и каждое новое дело начинать с молитвы. В молитве маленькие люди просили Божьего благословения для свершения добрых дел и прощения за дурные мысли и поступки.

– Бог всё видит и всё знает. Если вы сделали что-то нехорошее, но раскаиваетесь, и не будете больше повторять этих плохих поступков, вас простят, потому что Бог милостив, – не уставал повторять он, стремясь укротить свирепый нрав маленького народца.

Маня, преследуя ту же цель, вечером, после трудового дня, стала собирать у костра женщин и детей. Она учила их несложным танцевальным движениям, чувству ритма, простым песенкам. Поначалу они стеснялись, прятались друг за друга, хихикали. Как всегда, на помощь пришли Чак и Зоо. Они первыми, взявшись за руки, пустились в пляс, смешно виляя бёдрами, и корча смешные рожицы. Их веселье заразило всех остальных и сняло напряжение. Постепенно, привлечённые общим весельем, к ним стали присоединяться и мужчины. Поначалу они только смотрели, хмуро глядя на танцующих. Ведь танцы в их племени раньше носили чисто ритуальный характер: перед охотой, во время похорон, или… когда

поедали убитого пленника. Оказалось, что расслабиться, улыбнуться для них было тяжелее, чем биться с противником, а смеяться они вообще не умели. Но когда с помощью Павла удалось смастерить барабан и подобие духовых инструментов, мужчины тоже не выдержали. Вначале каждый танцевал сам по себе, как бог на душу положит. А потом Маня научила танцевать их парами – и мазурку, и польку, и вальс. Что тут началось! Каждый старался выделиться, появилось желание танцевать не просто в чувстве ритма (который вообще сильно развит у первобытных народов), а красиво! Лица разглаживались, глаза блестели, даже отношение к женщинам в племени переменилось. Вежливость по отношению к партнёрше, которую следовало проявлять во время танца, распространилась и на взаимоотношения в быту. Постепенно выражение постоянной угнетённости на лице, угрюмости, всё чаще заменялось улыбкой, а нрав у бывших людоедов становился всё более и более доброжелательным. Большую роль здесь сыграл, конечно, и тот факт, что страх голода с ведением домашнего хозяйства, а затем и земледелия, исчез, а на его месте появилась уверенность в завтрашнем дне. Сыграло роль и появившееся чувство безопасности.

Дело в том, что одной из самых больших проблем в жизни маленького народца была их беззащитность перед нападением крупных хищников, которые, привлечённые запахом пищи, часто нападали на их жилища. Противопоставить хищникам они могли только свою хитрость ловкость и бесстрашие, ведь у них практически не было никакого оружия!

Чтобы обезопасить жилища своих подопечных, Павел предложил под полом их хижины делать узкий лаз, ведущий в небольшое убежище, расположенное довольно глубоко под землёй, куда не могло пробраться ни одно крупное животное, и где можно было бы спрятаться в случае крайней опасности.

Но и этого было недостаточно, чтобы защитить женщин, стариков и детей перед лицом такой серьёзной угрозы. Необходимо было научить их делать оружие.

Дело осложнялось тем, что у доктора, мягко говоря, опыта в этом вопросе было мало, а если уж быть совсем точным, то никакого. Разница между ним и туземцами была только в том, что он знал о существовании топора, лука и стрел, а они нет. Неумело нажимая концом упругой костяной палочки, Павел состругивал одну за другой длинные и узкие чешуйки камня, пытаясь показать, как из него можно изготовить лезвие для топора, либо примитивные ножи для разделывания туш животных, или треугольные наконечники из кремневых пластин для стрел.

Со временем он со своими учениками перешли к изготовлению более сложных предметов, как, например, так называемых дротиков. Это были удлинённые стержни с крючком на конце. Удлиняя размах руки, дротик намного увеличивал силу удара и представлял уже довольно солидное средство, как для защиты, так и для охоты.

Здешняя природа была богата различными минералами и однажды, осматривая близлежащие окрестности, Павел обнаружил неподалёку от селения залежи нефрита – особо прочного материала, с помощью которого можно было придать камню любую форму. Из обработанных кусков нефрита маленькие люди под руководством Павла стали делать зернодробилки и треугольные наконечники для стрел. Сообразительные, смышлёные от природы маленькие люди быстро смекнули, чего именнно добивается Белый человек, и если вначале они только заворожено следили за его действиями, то уже вскоре стали подражать ему, восполняя отсутствие опыта смекалкой и ловкостью рук.

Павел и Маня настолько увлеклись своей миссией, что почти не вспоминали о цели своего путешествия. Время для них как бы остановилось, и они не замечали его хода. Они так гордились плодами своих трудов и так радовались каждому продвижению своих подопечных на пути к прогрессу, будто это было их собственное, личное достижение. Хотя, отчасти, так оно и было на самом деле.

Что касается других членов их маленького отряда, то и они были вполне довольны своей новой жизнью. Так, птички-сестрички обзавелись своими гнёздами и почти не показывались в селении. У Малыша и Джульетты произошло пополнение, и появление на свет маленьких смешных зверюшек стало радостным событием не только для счастливых родителей, но и для всех жител Растянувшись на солнышке под надёжной охраной Малыша, Джульетта с достоинством принимала подношения – каждый старался угостить чем-нибудь вкусненьким новоиспечённую мать.

Щенки, свернувшись клубочками у материнского бока, почти всё время спали, не просыпаясь даже во время кормления, и понятия не имели о том, что в их судьбе грядут большие перемены. Едва успев появиться на свет, они уже были поделены между жителями племени. Двоих выпросил Чак – для охраны домашних животных, троих взяли охотники, одного, самого крупного, похожего на Малыша, обещали Лысому. А седьмого, девочку, Маня потребовала оставить Джульетте. Нельзя же, в самом деле, отобрать у матери всех её детей! Она даже имя ей придумала: Джульетта Вторая, или, попросту, Джулька.

Джулька, как две капли воды напоминала Джульетту в младенчестве. У неё была такая же обманчивая внешность воплощённой кротости и невинности, как и у матери. Её круглая мордочка с доверчивыми глазами-пуговками, которая в своё время ввела в заблуждение членов семьи аптекаря господина Вальтера, давших ей нежное имя Джульетта, могла растопить сердце самого чёрствого человека. И только Маня, скептически прищурив глаза, качала головой:

– О, это будет ещё та штучка! Доктор, посмеиваясь, одобрительно кивал головой: как всякому жителю больничного двора ему хорошо были известны проделки Джульетты.