Читать книгу Мир-доппельгенгер. Добро пожаловать в Новый мир - Noasaki - Страница 4

***

Снаружи университет ничем не выделялся на фоне других помпезных железных зданий. Полностью белый, от него как будто исходил аромат знаний. Вокруг университета практически никого не было – все студенты уехали на каникулы, а прохожие не обращали на нас внимания.

Я осмотрелся вокруг – привычная картина, которая наблюдалась и в моём городе. В наше время уровень общения людей заметно снизился, даже дорогу предпочитали уточнять у роботов. Власти втайне это одобряли, потому что люди меньше сближались друг с другом, что автоматически снижало уровень преступности и возможность мятежа. Меня это тоже не сильно огорчало. От отца мне досталась любовь к науке, и, будучи интровертом, мне вполне хватало того общения, которое я получал в школе и на курсах.

Отец зашел в здание, а я последовал за ним. Внутри оказалось не меньше белого цвета, чем снаружи, стояли кожаные диваны и стойка ресепшн, за которой сидела пожилая женщина.

– Здравствуйте, профессор, – поприветствовала она и вопросительно взглянула на меня.

– Здравствуйте. Он со мной. – Кивнул в мою сторону отец, поздоровавшись в ответ.

Мы прошли по узкому коридору в просторный холл, из него попали в другой коридор и продолжали петлять, пока не оказались перед большой стальной дверью.

– Подожди меня там, – сказал мне Альфред и торопливо пошёл прочь.

Я смотрел на его удаляющуюся фигуру. По пути отец дважды споткнулся на ровной металлической поверхности, покрывавшей все полы университета.

Дверь оказалась гораздо легче, чем выглядела на первый взгляд. Войдя внутрь, я оказался в просторной лекционной аудитории. Столы и скамьи здесь были такими же белыми. Они плавно друг за другом уходили вниз, где по центру стены висела большая белая доска. Перед ней стоял преподавательский стол, на котором лежало несколько устройств и голограммные книги, страницы которых увеличивались в зависимости от требуемого размера. Там же находились старые и новые проекторы. Повсюду были развешаны модели вселенных и отдельных планет.

Помимо меня в аудитории находилось еще около дюжины человек в белых халатах.

Я решил не привлекать внимания и тихонько прикрыл за собой дверь. Тем не менее, некоторые устремили на меня взгляд. Мне стало неловко от их внимания, и от того, что я нарушил местный дресс-код, явившись без белого халата.

Я кивнул в знак приветствия. Люди продолжали смотреть на меня и перешептываться. Некоторые из них кивнули мне в ответ. Я прошел немного вперёд и сел позади них. Мне просто нужно дождаться отца.

Томительное ожидание продолжалось около пятнадцати минут. От скуки я начал переводить на три известных мне иностранных языка учебные плакаты, развешенные по стенам.

Альфред вернулся так же быстро, как и ушёл. Запыхавшийся, со снова перекошенным галстуком и взволнованным лицом он влетел в аудиторию, держа в руке карту допуска. Я помахал рукой, но он, лишь бегло взглянув на меня, обратил свой взгляд на сидящих впереди людей. Потом он резво спустился по ступенькам и остановился около преподавательского стола.

– Ты задержался, Альфред, – сказал кто-то из аудитории.

– П-простите, – отец был все еще запыхавшийся.

– Ладно, только давай тогда сразу к делу, – произнёс другой человек.

Папа ничего не ответил, только надел халат, висевший рядом с доской. Теперь он выглядел как самый настоящий учёный. Мне не приходилось видеть их воочию, так как в школе и на курсах у преподавателей и учеников был довольно свободный стиль одежды.

Отец начал раскладывать вещи со стола в определённом, понятном только ему порядке. Некоторые из них падали, он их поднимал, но они снова падали. Потом он просто махнул на все это рукой. Люди в аудитории терпеливо ждали.

Послышалось покашливание, а затем отец на всю комнату провозгласил:

– Уважаемые господа, позв… – Он не успел закончить, как его перебила женщина.

– И дамы.

– Простите? – Не понял отец.

– Господа и дамы. – В её словах почувствовалась улыбка. Мне показалось, что она несколько гордится тем, что среди мужчин-учёных является единственной женщиной.

– Ах, да, извините. – Отец немного растерялся. – Дамы и господа, позвольте представить вам то, над чем я работал в течение последних десяти лет. Возможно, то, о чём я вам сейчас расскажу, покажется вам бредом сумасшедшего. Но, тем не менее, примите, пожалуйста, во внимание все мои предыдущие открытия. Хочу пока подчеркнуть, что то, что вы услышите сегодня, не подлежит распространению за пределами этих стен. Мы с вами договаривались, что это пока неофициальная встреча и презентация. Я хотел бы для начала услышать ваше мнение и перспективы моей разработки. Также, я прошу вас о том, чтобы вы одобрили мой проект, то есть о спонсировании или чём-то подобном. Я выбрал вас как наиболее компетентных в той области, к которой относится моё исследование.

Люди зашептались.

Поначалу я был сильно удивлён тем, что мой отец собрался читать здесь лекцию. Я рассчитывал на то, что мы просто обсудим мое будущее, но, как оказалось, он планировал нечто совершенно другое.

Последние произнесенные им слова меня немного раздражали. Неужели, он не понимает, что с подобными речами лучше всего обращаться к своим студентам, но никак не к учёным, среди которых были и те, кто намного старше Альфреда? Компетентен тот или иной учёный или нет – это решать не отцу. Хоть мне и очевидно, что отец отлично разбирается в своей области, тем не менее, его слова прозвучали грубо.

Неожиданно свет погас, и в центре комнаты возникла голограмма нашей галактики.

– Приступим, – громогласно заявил Альфред. – Как вы сами понимаете, сейчас перед вашими глазами голограмма нашей галактики Млечный Путь. В последнее время никто не уделял большого внимания тому, что творится в космосе, а зря. Потому что именно космос диктует те условия, в которых развивается все живое и образуется что-то новое на Земле. Посмотрите, пожалуйста. – Отец отдалил изображение и теперь перед глазами были несколько тысяч галактик, наша затерялась среди их числа. – Сейчас вы видите, какое большое количество во вселенной галактик, подобных нашей.

– Вы сейчас просто рассказываете нам школьную программу, – не вытерпел мужчина с большой залысиной.

– Да, я знаю, – спокойно ответил отец. – Это просто небольшое введение в начало моего проекта. – Затем тоном преподавателя продолжил: – Дело в том, что границы вселенной не были обнаружены, однако я убежден, что они существуют, как и у всех остальных материй и энергии. Но дело не в этом.

– Мы все это знаем, Альфред, – перебил его мужчина. – Зачем вы повторяете нам школьную программу?

Альфред сначала растерялся, а потом встретился глазами со мной. Я не понимал, почему он смотрит на меня сейчас. Возможно ли, что эти слова обращены ко мне?

– Не все в этой комнате настолько же осведомлены, как и вы, – наконец ответил он. – Здесь есть еще кое-кто, чьё мнение мне небезразлично.

– Послушайте, Альфред, но это же…

Мужчина не успел закончить, его перебил отец, громогласно заговорив дальше:

– Что ж, продолжим.

Никто ему не возразил, и меня это очень удивило. Каким же влиянием обладает Альфред, что позволяет себе такие высказывания?

Отец замолк на мгновение и снова сменил изображение. Теперь перед нами оказалась модель Солнечной системы.

– Смотрите внимательно. Все планеты нашей звездной системы вращаются вокруг Солнца. Вы знаете, что это в первую очередь связано с гравитацией Солнца. Смотрим далее. – Он отдалил изображение, и снова появилась наша галактика. – Это наша галактика Млечный путь. Смотрите, её центральная часть до сих пор не изучена. Тем не менее, можно заметить, что все системы, в том числе и наша Солнечная, движутся вокруг чего-то. Несложно предположить, что там огромное скопление энергии и настолько мощная гравитация, что она удерживает вокруг большое количество других планетарных систем. Не стоит даже говорить, что она не идёт ни в какое сравнение с Солнцем. К сожалению, я не могу приблизить центр галактики, чтобы вам это продемонстрировать, так как в программу занесены только научно подтвержденные данные. Но я расскажу вам о своих предположениях.

После непродолжительного молчания отец, снова откашлявшись, продолжил:

– Все вы знаете о чёрных дырах, бороздящих космос. Они являются мощнейшими центрами гравитации, настолько мощными, что поглощают даже свет, из-за чего и кажутся нам чёрными. Я бы хотел рассказать вам немного о них. Начну с того, как они образуются.

Голограмма снова сменилась, и теперь она изображала поверхность какой-то звезды с раскаленным горящим веществом. Я не знал, что она иллюстрирует, поэтому ждал пояснений от отца.

– Это поверхность некой звезды. К несчастью, я понятия не имею, как она называется, но она обнаружена недалеко от Солнечной системы. Посмотрите внимательно на её поверхность.

Я снова присмотрелся и не заметил ничего нового, разве только небольшие взрывы раскаленного вещества на её поверхности. Эта звезда была похожа на угли в костре.

– Все звезды сжигают легкие элементы, например, водород, и с повышением температуры образуются гораздо более тяжелые, такие как кремний или железо. В процессе высвобождается тепло и энергия, часть которых уходит в космос, то есть свет и тепло устремляются в сторону, противоположную гравитации, которая стремится их удержать. В результате такого постоянного процесса поверхность звезды уменьшается, следовательно, и её размеры так же уменьшаются. Ядро становится ближе к поверхности, топливо из легких элементов заканчивается. Гравитация на поверхности звезды растет, энергия и свет сгорания теперь затягиваются ядром, элементы сталкиваются друг с другом, вследствие чего давление в звезде начинает стремительно расти, и потом… ба-бах! Звезду просто разрывает на части.

Голограмма демонстрировала всё то, о чем рассказывал мой отец.

– Чёрная дыра не обязательно образуется при каждой смерти звезды, а только в тех случаях, когда высвобождается колоссальное количество энергии. То есть это зависит от размера звезды, чем она больше, тем больше вероятность того, что на ее месте образуется чёрная дыра.

Теперь голограмма изображала чёрную дыру, вокруг которой были искажения изображения.

– Для того, чтобы понять чёрную дыру необходимо иметь очень хорошее воображение. Потому что то, что она собой представляет, ломает абсолютно всё наше представление о физике. То, что казалось нам невозможным, на самом деле вполне реально. Ну, например, если предположить, что масса звезды концентрируется в точке, то чёрная дыра станет проколом в ней. То есть проколом в пространстве и во времени. Причём высвобожденная смертью звезды энергия переходит в абсолютно новую энергию. Таким образом, одна энергия переходит в другую, но не исчезает. Следует также заметить, что плотность чёрной дыры настолько высока, что это сравнимо с Землёй, сжатой до размеров мандарина. И вот теперь, опираясь на всё сказанное, можно сделать предположение, что центром нашей галактики может быть гигантская чёрная дыра. Причём обладающая большим количеством энергии и гравитацией, чем какая бы то ни было звезда. Предположив подобное, я подумал, что в таком случае: чем больше галактика, тем большая по размерам чёрная дыра находится в ее центре. Рассуждая таким образом, я пришел к выводу, что галактика и чёрная дыра в ее центре развивались параллельно.

Он замолчал. Молчали и все остальные. Мне было странно видеть отца таким. Он был встревожен, его глаза горели огнём, и в них читалась страсть к его работе. Я никогда не испытывал подобного, но сейчас даже во мне загорелось некоторое предвкушение. Создалось впечатление, что дальнейшие слова отца могут изменить всю мою жизнь. Казалось, что прямо сейчас мой отец стоит на пороге какого-то открытия, что перевернёт весь мир на голову, но я пока так и не мог додумать его не произнесённые слова.

– Ваши мысли весьма интересны, – сказала женщина, совсем недавно напомнившая о своём присутствии. – Только мне непонятно, к чему вы клоните.

– Я поясню. – Отец убрал голограмму и включил верхний свет.

Атмосфера загадочности и некоторой глобальности сразу же пропала. Теперь мы перешли к практической части. Я это понял после того, как отец взял в руку маркер и начал рисовать окружность. Потом он нарисовал ещё несколько кругов разных размеров и соединил их линией.

– Предположим, что это некоторые из чёрных дыр, которые можно встретить в изведанной нами вселенной. Все они представляют собой центры галактик. Не будем брать в расчёт множество более мелких. Я много размышлял над этим вопросом, и мне начало казаться, что эти самые чёрные дыры на самом деле проще, чем считает большинство учёных. Это кажется сложным потому, что мы рассматриваем эти уникальные явления с точки зрения известных нам физических законов. А что, если чёрные дыры следуют своим? Например, что если все эти дыры как-то связаны между собой?

Но перед тем, как продолжу, я бы хотел вам напомнить своё видение этого мира. Мы знаем только о том, что нас окружает. Моя теория заключается в том, что, помимо нашей вселенной, существует еще бесконечное множество других. Как похожих, так и сильно отличающихся в зависимости от стадии своего развития. Все эти вселенные развиваются, как я считаю, по тем же физическим законам, что и наша, но вот время там идёт абсолютно по-другому. Наверное, существуют вселенные пока ещё в стадии своего формирования. А другие уже прошли весь цикл своего развития и сейчас могут представлять собой лишь остатки уцелевших элементов и осколки звезд. В некоторых даже нет привычной для нас материи или энергии, только пустота. Развиваясь по-разному, но по одним и тем же физическим законам, они могут представлять собой все что угодно, как я сказал ранее. И, разумеется, всё там протекает иначе, чем у нас. Следовательно, живые существа в них также могут отличаться, или же вовсе отсутствовать… Словом, существует бесконечное число вариаций. Надеюсь, что я правильно выразил свою мысль.

Я не был настолько образованным, как мой отец, поэтому не мог ему возразить. Мне нравилась его модель мира, и я даже разделял её, опираясь на свои знания физики и астрономии.

– То есть, вы хотите сказать, что физические законы одинаковы для всех параллельных вселенных, но время там идёт иначе? – отозвался молодой парень, сидевший позади меня.

Я не заметил его, входя в аудиторию. Скорее всего, он вошёл в то время, когда отец увлечённо рассказывал о чёрных дырах.

– Да-да, именно так, – с облегчением выдохнул отец, радуясь, что смог донести свою мысль до слушателей.

– Вы имеете ввиду «потусторонний» мир?

Альфред засмеялся.

– Ну, можно и так сказать, если вы не имеете в виду ад или рай.

– Нет, я не про это говорил, – добродушно сказал парень.

Я смотрел на него снизу вверх, и у меня почему-то создалось впечатление, что тот всего лишь аспирант.

– Да, назовем их потусторонним миром, спасибо за такой… эм… термин – Альфред отвернулся от него, ожидая дальнейших вопросов.

– Не за что, – шепотом отозвался парень с верхних рядов. Скорее всего, кроме меня, его никто не услышал.

– Наверное, я не настолько компетентна, как вы обо мне думали, – снова язвительно вставила женщина. – Но я так и не поняла, к чему вы всё это рассказываете.

– Нет-нет, это моя ошибка, – поспешно заверил её отец. – Это всё ещё было введение.

– Вы что-то с ним затянули. – Женщина начала раздражаться.

– А мне интересно, – снова послышался голос с задних рядов.

Женщина обернулась и открыла рот, собираясь что-то возразить. Но парень сверху с вызовом смотрел на неё, так что ей не оставалось ничего, кроме как отвернуться во избежание скандала. Было очевидно, что этот человек не собирался уступить.

Втайне я был ему благодарен. Было жаль отца. Он со всей душой посвящал нас в свои теории, которые по крупицам составлял на протяжении многих лет.

В очередной раз откашлявшись, Альфред громким голосом продолжил:

– Чёрные дыры, как я уже сказал, представляют собой нечто совершенно нам непривычное. Они выпадают из известных физических законов. А что если предположить, что все эти чёрные дыры как-то связаны друг с другом?! Искажая пространство и время, они могут соединять наш мир с, как недавно мне подсказали, потусторонними?! Я предположил, что такой мощный выброс энергии и такое плотное скопление частиц, несомненно, проделает дыру во времени и пространстве.

– Ваша теория подтверждается какими-нибудь фактами и цифрами? – спросил кто-то из учёных.

– Разумеется, – переполошился отец. – Сейчас я продемонстрирую свои наблюдения и расчёты.

Он снова начал искать что-то на столе. Это казалось пустой тратой времени при царившем там беспорядке, тем не менее, отец все-таки нашёл искомое. Через несколько секунд в центре аудитории возникла голограмма, на это раз с разнообразными формулами и многочисленными вычислениями. У меня закружилась голова от объёма проделанной отцом работы.

– Здесь лишь небольшая часть того, что я хотел вам продемонстрировать.

Между собравшимися учёными завязалась дискуссия по поводу продемонстрированного Альфредом материала. Я перестал слушать, быстро потеряв нить их разговора. Они обсуждали, какие формулы можно использовать в этом случае, и спорили на тему отдельных вычислений.

Я смотрел вниз, мечтая оказаться среди них, понимать их, участвовать в дискуссии. Если все то, о чем говорил мой отец, верно, то сейчас человечество стоит на пороге нового великого открытия, возможно, даже самого важного из всех ныне совершённых. Если человек действительно познает все законы, которым подчиняется этот мир, он сможет управлять им по своему усмотрению. Иными словами, станет богом.

Эта мысль просто прожгла мой мозг, вызвав страстное желание узнать больше. Хотелось не просто владеть этими знаниями, но и использовать их. Наверное, сейчас я испытывал то, что называется одержимостью. Я безумно хотел обладать этим миром. Не людьми, а неживой природой. Хотел стоять в центре всех физических законов.

Я опустил голову и постарался избавиться от навязчивой мысли. Это просто какой-то бред. Все это настолько глупо, что бессмысленно даже думать о таком.

Спустя минуту эти чувства и мысли пропали так же неожиданно, как появились. Я поднял голову и увидел, что отец снова стоит у преподавательского стола, собираясь что-то сказать.

– Есть лишь один способ проверить мою теорию. Нужно проникнуть в чёрную дыру.

– Вы, правда, бредите, – воскликнула удивлённая женщина. – Это практически самоубийство!

– Отчасти это так, но лишь отчасти, – поправил её Альфред.

– Вы думаете, что кто-то рискнёт жизнью, чтобы проверить вашу сумасшедшую теорию?!

– Такие добровольцы уже есть, – спокойно ответил отец, стараясь не обращать внимания на её оскорбления. – И я один из них.

– Что?!

Она сидела ниже, и я не мог видеть выражение её лица, но даже если бы и мог, то едва ли обратил бы на него внимание. Меня самого парализовали слова отца. Отправиться в центр неизведанного – это всё равно что, как правильно заметила женщина, отважиться на самоубийство. А подтолкнуть на такое дело кого-то ещё сравнимо уже с убийством.

– Я ставлю свою жизнь на кон этих исследований. Если я буду неправ, то это будет последняя из выдвинутых мной теорий. Но если прав, перед нами откроется неисчерпаемое количество новых возможностей.

Я слушал его, и у меня просто не было слов. Такого удивления я не испытывал ни разу в жизни. Мой отец настолько предан своему делу и теориям, что готов отвечать за них своей жизнью. Или он великий учёный, или просто сумасшедший.

Никто не проронил ни слова, а папа взирал на всех нас сверху вниз, хоть и стоял ниже любого из слушателей.

Внезапно по всей комнате разнеслись громкие аплодисменты. Мой взгляд интуитивно обратился на сидевшего позади парня, что громко и размеренно аплодировал. Наверное, я таращился на него во все глаза, и он, почувствовав мой взгляд, посмотрел прямо на меня. Но его глаза задержались на мне лишь на долю секунды, а потом он снова устремил взор на моего отца. В голове промелькнула мысль, что напрасно я принял его за парня, на самом деле выглядел он лет на тридцать.

– Браво, я восторгаюсь вашей преданностью делу, – он перестал хлопать и поднялся со своего места. – Вы меня правда очень заинтересовали, только у меня возникло два вопроса. Ответите на них и получите еще одного человека в команду. – Он начал спускаться по ступенькам, подбираясь все ближе к небольшой группе людей в халатах.

– Разумеется, спрашивайте, – радостно ответил отец.

Мужчина остановился и облокотился на ближайший к нему стол.

– Первый: какова вероятность того, что в чёрной дыре нас ждёт смерть?

– Около семидесяти трёх и двух десятых процента.

Он задумался.

– Что ж, кто не рискует, тот не покоряет чёрные дыры. Тогда следующий и последний вопрос: как вы собираетесь попасть туда? Насколько мне известно, чёрную дыру так просто не обнаружить. К тому же у нас нет оборудования, чтобы добраться до неё достаточно быстро. А без этого сложно будет вернуться на Землю победителями, – шутливо добавил он и уточнил: – ну, вы же знаете эти космические расстояния, всей жизни не хватит, чтобы преодолеть хоть немного.

Отец улыбнулся.

– Я вас понял. Именно за тем я и собрал вас. Мне необходима ваша поддержка, чтобы просить государство о спонсировании проекта.

– А ваша команда не может вас поддержать? – снова вставила язвительное замечание женщина.

– К сожалению, они не имеют таких полномочий и средств. Всё-таки большей частью они просто любители.

– Вы меня удивляете всё больше! Неужели, всю эту теорию вы построили в одиночестве и эксперимент проводить собираетесь тоже в одиночестве вместе с кучкой простых любителей?

– Меня вполне достаточно, чтобы суметь проанализировать полученные данные, а вот в проведении практической части одного только меня не хватит.

– Вам говорили, что вы чересчур самодовольны? – спросил самый старший из собравшихся в аудитории, впервые вставив своё слово.

Отец проигнорировал вопрос.

– Мне необходимы средства на создание одного устройства.

Он создал новую голограмму, гораздо меньших размеров, и поместил её прямо перед учёными. Сверху было плохо видно, поэтому, стараясь не привлекать внимания, я подобрался ближе и, остановившись за спинами людей, принялся рассматривать изображение какого-то устройства.

Я проникся отцовской идеей, настолько она меня заинтриговала. Возможно, даже немного завидовал, но в то же время был рад, что эта теория принадлежит ему, а не кому-то ещё.

Изображение было небольших размеров, но сама установка обещала быть очень массивной и технически сложной. Я не мог подобрать нужного слова, чтобы ее описать. У неё было огромное количество ответвлений, соединяющихся друг с другом. Всё это напоминало систему огромных водопроводных труб, справа от которых располагалась коробка, судя по всему – центр управления. Также установка вмещала какую-то большую металлическую окружность с непонятным мне предназначением.

– Это устройство необходимо для того, чтобы разгонять частицы, – начал пояснять Альфред. – Оно похоже на общую схему адронного коллайдера, только используется для создания чёрных дыр.

– Вы понимаете, что несёте?! Вы хотите создать чёрную дыру на Земле?!

– Более того, – ответил отец. – Я планирую проводить исследования на нижних этажах нашего университета. Они же сейчас никем не используются.

– Нет, вы, правда, не понимаете. Вы подвергаете не только наш город опасности, но и всю Землю! Кто будет отвечать за безопасность? – Казалось, что у женщины начинается припадок.

– Ничего не произойдет. Всё, что нам нужно – это просто сдерживать потребляемую дырой энергию. К тому же это устройство всё предусматривает, так что успокойтесь, пожалуйста.

– Нет, так не пойдёт, я в этом участия не принимаю. – Женщина стремительно поднялась с места и быстро вышла из аудитории.

– Слава богу, – сказал один из учёных. – Теперь хоть могу поинтересоваться деталями.

Я удивлённо посмотрел в его сторону. Неужели эта женщина имела влияние на мнение авторитетного учёного?

– Согласен, – поддержал его другой. – Женщины слишком аккуратны. Нечего им делать в науке.

Некоторые рассмеялись.

– Тогда разрешите, я снова поясню, как работает это устройство. – Отец взял специальную указку и продолжил: – Это устройство базируется на тех же принципах, что и коллайдер – разгоне частиц. Но для того, чтобы создать небольшую чёрную дыру, требуется разгон протонов. Причём необходимы такие скорости, которые на Земле осуществить гораздо сложнее, чем в космосе.

Я поддакивал словам отца про себя. Он прав, это сложнее, чем это наблюдается в нашем нижнем слое атмосферы – тропосфере, так как в космосе плотность пространства гораздо ниже из-за разреженности частиц. А большая плотность ведёт за собой большое сопротивление, что притормаживает любое тело.

– В момент, когда разогнанные протоны сталкиваются, – продолжались пояснения, – происходит выброс энергии, которой вполне достаточно, чтобы дать начало чёрной дыре.

Сидящие люди согласно кивали в такт его словам. Весь их вид выражал некоторое удовольствие, сравнимое с тем, что испытывает преподаватель, экзаменуя способного ученика. Далее в их лексиконе появились множество непонятных мне терминов и суждений.

Так продолжалось около часа. Мне нравилось сидеть рядом с умными людьми, и совсем не раздражало, что я мало чего понимаю из их дискуссии, наоборот, возникало чувство, что именно здесь моё место.

Их разговор ходил вокруг отцовской установки, но до окончательного решения было ещё далеко. Я не мог понять своего отношения к происходящему. Во мне то поднимал голову начинающий ученый, страстно желающий проверить интересную теорию, то вспыхивало юношеское стремление к приключениям, то пробуждалась врожденная человеческая осторожность.

Казалось, что всё в мире уже известно, и тут мой отец выдвинул теорию, способную не просто перевернуть весь мир, но и открыть доселе неизвестные человечеству возможности. Что если он прав? Что если мы сможем подчинить себе не только природу Земли, но и всю Вселенную? И какая тогда судьба ждёт отца, окажись его теория верной?

Я постарался подавить волну нахлынувших эмоций и начал мыслить рационально. Идея Альфреда казалась мне теперь несколько бредовой, а ход его рассуждений странным. Но его опыт и многочисленные изобретения не давали мне никакого права критиковать его, тем более с моим уровнем знаний. Даже если отец ошибается, не мне выносить приговор.

Учёные продолжали задавать многочисленные вопросы, а отец эмоционально отвечал на них. Один только мужчина, выступавший в защиту Альфреда, стоял в стороне и просто наблюдал, практически не двигаясь.

Спустя еще час мне всё-таки надоело сидеть без дела, а спорившие учёные до сих пор не пришли к единому мнению. И я, не дожидаясь окончания дискуссии, незаметно вышел из аудитории.

Отец был прав, сегодня он меня сильно удивил. Впрочем, это слово недостаточно точно характеризует испытанные мною эмоции. Он не только удивил меня, но и заразил своей идей. Хотелось как можно скорее узнать решение о проведении эксперимента. Понятно, что меня и близко не подпустят к лаборатории, где всё будет проводиться, но я хотел быть в курсе результатов первых опытов.

С вихрем мыслей в голове я вернулся в квартиру. Моё волнение нарастало. Дошло до того, что я начал мерить шагами комнату.

Отец вернулся только к десяти часам вечера, и я сразу же бросился к нему с расспросами. Он посмотрел на меня, но я ничего не смог прочесть на его лице кроме усталости.

– У меня ещё много работы, – только и сказал он, разуваясь.

– Как это понимать?! Что они сказали?!

– Все хорошо, им нравится моя теория, но возникли сложности с проведением эксперимента.

– Что это значит? – Почему он не может просто сказать, как всё прошло?!

Альфред направился на кухню и дал команду роботу приготовить ему кофе. Я пошёл следом, дожидаясь ответа, но отец продолжал молчать.

– Чёрт, почему ты просто не можешь сказать, что они решили?! Сам же втянул меня в это, а теперь молчишь! – окончательно потеряв терпение, закричал я.

– Я разве не сказал? – Он удивлённо вскинул брови.

– Именно!

– Разве?

– Да, так и есть!

Он почесал затылок, как будто пытаясь припомнить весь наш диалог.

– Я же сказал про сложности с экспериментом. – Он снова посмотрел на меня, теперь в его глазах проглядывало веселье.

Мне стало понятно, что отец просто хочет увидеть мой интерес и убедиться, что я люблю исследования и науку ничуть не меньше него. Я скрестил руки на груди и, облокотившись о стол, принялся дожидаться ответа.

Альфред вздохнул, глядя на меня, и сказал:

– Анго, ты совершенно не понимаешь, что творится в научном мире.

– Тогда объясни. Ты же сам хочешь сделать из меня всемирно известного учёного.

– Да, это так. – Ему нечем было возразить. – Они не поняли всего, и теперь им необходимо время, чтобы разобраться. Наше следующее обсуждение проекта состоится через пару дней.

– То есть ещё ничего не утверждено?

– Именно, я и сам не рассчитывал решить всё за один день. Это большая работа, Анго. Нужно время.

Я кивнул и сел на ближайший стул.

– Тогда скажи мне ещё кое-что.

– Что? – спросил он, присаживаясь рядом и забирая кружку с кофе у робота.

– Почему ты не обмолвился раньше о том, чем занимаешься?

– Потому что не был уверен в своих предположениях. – Отец отхлебнул кофе, не глядя на меня.

Я опустил голову.

– А сейчас?

– Уверен.

Мы молчали.

– Анго, – позвал он меня несколько секунд спустя. – Что ты об этом думаешь?

Помолчав с мгновение, я встал, и, глядя за спину отца, торжественно произнес:

– Это самое потрясающее, что я когда-либо слышал.

Мой взгляд обратился к Альфреду, чьё лицо выглядело удивленным. А затем отец рассмеялся.

– Спасибо, Анго, я рад, что ты так считаешь.

– Нет, пап, это просто невероятно! У меня мурашки шли по коже, пока я тебя слушал!

– Тогда, Анго, у меня к тебе вопрос.

– Спрашивай. – Улыбнулся я.

– Ты хочешь отправиться в чёрную дыру вместе со мной?