Читать книгу «Мы» и «Я». Общество индивидов - Норберт Элиас - Страница 4

Оставим пока в стороне вопрос, насколько трансформация восприятия способна следовать за социальными трансформациями. Но социолог сегодня уже более не имеет права игнорировать тот факт, что в наши дни рамки многих процессов развития и структурных изменений вместо отдельных государств все более задаются расколотым на государства человечеством как единым общественным целым.

Если не принимать в расчет эти глобальные рамки отношений, то происходящие сейчас процессы и структурные изменения невозможно будет достаточно ясно диагностировать или объяснить. Начинающийся прорыв на новый уровень интеграции, наблюдаемый ныне повсеместно, требует от социологии прорыва на новый уровень синтеза. Во всем мире роды теряют свою функцию автономных, саморегулирующихся единиц выживания. По мере роста интеграции человечества многие государства претерпевают значительные ограничения своего суверенитета.

Как и все другие социальные процессы, данный процесс глобальной интеграции может, конечно, перейти в регресс, и в данном случае это может произойти весьма внезапно. Но если этого не случится, мы приблизимся к эпохе, в которой моделью для того, что мы понимаем под обществом, – а значит, рамками отношений для многих исследований социальных наук – будут служить не отдельные государства, но союз государств всего человечества как авторитетное общественное единство.

В настоящий момент люди участвуют в гигантском процессе интеграции, которому не просто сопутствуют многочисленные подчиненные дезинтеграционные сдвиги, но который сам в любой момент может уступить место доминантному дезинтеграционному процессу. Но в настоящее время в основном преобладает движение в направлении более всеобъемлющей и прочной совокупной интеграции человечества. Для социологической исследовательской работы, как теоретической, так и эмпирической, и для ее применения в социальной практике большое значение имеет понимание того или иного доминирующего в подобном процессе направления.

Впрочем, это важно не только для социологов. Процесс научения человечества тому, что в незапланированной форме развивается вместе с ним, – это длительный процесс, который, ковыляя, едва поспевает вслед социальному движению того или иного общества…

Можно радостно приветствовать растущую интеграцию человечества или выступать против нее. Но совершенно определенно, что она прежде всего ослабляет влияние отдельного человека на властные верхи человечества.

Традиционная философская дискуссия о свободе и детерминированности индивида ограничивается полным идеализма толкованием отношения свободы человека и его человеческой природы, но даже и это обычно происходит чисто спекулятивно, без каких бы то ни было попыток привлечь внимание к состоянию биологического знания о своеобразии самой этой природы человека.

Узость такого подхода со всей остротой проявляется в том, что проблема ограничений в принятии решений, накладываемых совместной жизнью людей, то есть социологические аспекты рассматриваемой проблемы, играют по сравнению с природными аспектами, в их традиционном толковании философами и теологами, самую минимальную роль. Поэтому дискуссия о свободе снова и снова предстает как нечто на все времена неизменно данное, данное именно так, и никак иначе. Но с социологической проблемой пространства индивидуального решения все обстоит совершенно по-другому.

При всяком переходе от одной слабо дифференцированной, менее комплексной и охватывающей небольшое количество людей доминирующей формы организации выживания к другой, более комплексной и всеобъемлющей, характерным образом меняется также и положение отдельного человека по отношению к тому социальному единству, которое люди образуют совместно друг с другом, или, выражаясь более кратко, характерным образом меняется отношение индивида и общества.

Если пытаться схематично представить направление этого изменения и, таким образом, сделать его доступным для более точной проверки, то, вероятно, можно было бы сказать, что прорыв к доминированию нового, более всеобъемлющего и комплексного типа человеческой организации сопровождается дальнейшими сдвигами и появлением нового образца индивидуализации. Канон поведения и в особенности полнота и богатство идентификации отношений между людьми специфическим образом меняются.