Читать книгу Уроки любовной этики - Одетт Рей - Страница 2

Сакура пахнет приятно. Ее сладкий аромат разносится по всей аллее, заботливо высаженной у университета. И пусть климат в Англии совсем не подходит для этих деревьев, землеройки постарались на славу. Я шла и гадала, сколько же сил нужно было потратить, чтобы постоянно поддерживать цветение деревьев на этой аллее.

Я работаю в этом университете уже почти два года, но каждый раз не перестаю удивляться красоте природы в этом месте. Раньше, когда я сама была еще студенткой, в университете было не так красиво.

Зато теперь студентам есть где развалиться между занятиями, помечтать, пообщаться друг с другом. Раньше мы просто зависали в столовой, просто потому что это было единственное приличное место. Университет меняется, становится лучше с каждым днем. И это определенно заслуга мистера Мартина. И моя, отчасти.

Студенты лениво растянулись на зеленой траве. Учебный год уже подходил к концу, экзамены были почти сданы и ребята расслаблялись. А я невольно вспомнила свой первый год работы здесь. Было сложно настроить студентов, привыкших постоянно расслабляться и получать зачеты просто “за присутствие”, на рабочий лад. Ох сколько же я подростковых бунтов я выдержала! Сколько слез пролила из-за чувства вины. Ведь я сама еще недавно была на их месте. И как же сильно мне хотелось уступить им, дать поблажку, но я сдержалась. К концу первого семестра я получила первые результаты – ребята наконец поняли, что учить все же нужно. И намного реже я стала слышать выражения – пусть и тихим шепотом – в свой адрес типа “нам эта история/этика в жизни не понадобятся”. 

Я завернула за угол и направилась к западному крылу университета. На самом деле это здание никак не было соединено с основным, просто так принято было его называть. Арочную дверь украшал вьющийся плющ. И это придавало зданию какой-то особенно уютный вид. Я люблю западное крыло за его неповторимый шарм – кирпичная кладка в готическом стиле, арочные двери и окна. Именно здесь мне хотелось творить, поэтому после занятий я часто задерживалась в одной из аудиторий, чтобы подготовиться к лекции или порисовать.

Я никому не показывала свои рисунки. Это для меня просто за гранью реальности. Потому что любое искусство своего рода откровение. А я не очень люблю, когда кто-то лезет ко мне в душу. Я себя чувствую в этот момент как будто голой и беззащитной.

Когда я училась в университете, у меня было много поклонников. Но до серьезных отношений как-то не доходило. И всего лишь один раз я позволила себе по-настоящему сблизиться с человеком, показать себя настоящую и насладиться чужими прикосновениями. И это была самая большая моя ошибка. С тех пор я и решила, что отношения просто не для меня. Они нужны людям, которые по-другому не смогли реализоваться. Себе же я пророчила блестящую карьеру, даже после неудачи в Лондоне.

Звонко цокая каблуками по камню, я направилась к аудитории. Идти было трудно, и я подозревала, что со стороны выгляжу просто смешно. Обычно я не надеваю неудобные туфли – в одежде и обуви мне важен не только внешний вид, но и комфорт. Но сегодня мой последний экзамен в этом семестре. И мне хотелось выглядеть как-то по-особенному. По крайней мере так я врала самой себе. Потому что мне стыдно было признать, что я решила нарядиться не для себя. Да-да, мои мысли о карьере и самореализации были лишь пустой бравадой.

В аудитории уже ждали студенты. Они всегда приходят заранее, чтобы выбрать себе выгодное место. Хоть и прекрасно знают, что списать я им все равно не дам.

– Мисс Грант! – лепеча и широко улыбаясь ко мне подлетела Диана. – Вы сегодня чудесно выглядите!

– Ох, чего не сделаешь, чтобы сдать экзамен, да? – попыталась отшутиться я. На самом же деле я просто не умею принимать комплименты, постоянно ищу в них подвох. Но студенты о моих заморочках знать не должны. А потому я постоянно все свожу к шутке.

– Не-е-ет, ну как вы такое могли подумать? – Диана рассмеялась.

Мне нравилась эта студентка. Ответственная и веселая, почти как и я сама.

Диана поправила свои длинные пшеничные волосы. Она не была красивой – бледные брови и ресницы, проблемная кожа и длинный орлиный нос – но все это терялось на фоне ее лучезарной улыбки.

– Нет, я серьезно. У вас туфли просто блеск! – девчонки-студентки постоянно пытались обсудить со мной одежду и парней. В этом году, когда я уже зарекомендовала себя требовательным преподавателем, я дала послабление в своих отношениях со студентами. Они все также ответственно готовились к моим занятиям, ну а на переменах любили поболтать на отвлеченные темы.

И мне тоже это нравилось. В моей жизни в последнее время было мало красок и эмоций – одна лишь работа, ну и занятия танцами на выходных – поэтому я была рада послушать, что хотя бы кто-то не попал в бесконечный день сурка.

 – Мисс Грант, а экзамен будет сложный? – поинтересовалась Диана, она всегда переживала и недооценивала себя, хоть и входила в пятерку лучших моих студентов.

Мне нравилось ее отношение к учебе. А еще больше нравилось ее умение совмещать учебу с развлечениями. Я бы тоже так хотела.

Я наклонилась к ней, будто собиралась выдать какую-то огромную тайну и прошептала:

– Нет, – улыбнулась я. – Как и любой экзамен, если к нему хорошо подготовиться.

– Оо-ох, – протянула Диана и отправилась к своему месту. Она была напугана, но я-то знала, что эта студентка справится с экзаменом. Диана никогда не пропускала мои занятия, всегда готовилась к семинарам, и я точно могу сказать, весь вчерашний вечер и скорее всего ночь она усердно готовилась.

Воздух в кабинете будто погустел, и я уже знала, что это означает. Краем глаза я заметила, что в аудиторию вошел Эллиот Миллер. Только посмотрев на него мое сердце пропустило удар, а потом стало биться с удвоенной силой. Уже два года я твержу себе, что не могу что-то чувствовать к своему студенту. Это непрофессионально и ужасно.

Он идет прямо ко мне, а я непроизвольно опускаю глаза и смотрю на пол. Рядом с ним мой мозг отключается, и я веду себя словно влюбленная девчонка. Как же я надеюсь, что никто из его одногруппников не замечает мое смущение, хотя и очень в этом сомневаюсь.

– Здравствуйте, мисс Грант.

Усилием воли заставляю себя оторваться от пола и посмотреть на него. Чувствую свежий аромат его духов и буквально таю. Сердце все еще бешено стучит. Эллиот внимательно изучает меня. Я ловлю на себе пронзительный взгляд его карих глаз, и мое лицо заливается краской. А за его озорную улыбку я готова продать душу! Он будто знает как действует на меня. А мне остается только молиться, чтобы я также действовала на него.

– Привет, – выдавливаю я из себя и не могу сдержать дурацкую улыбку. Рядом с ним мне всегда как будто не хватает воздуха. И я просто жду, его выпускного из университета, чтобы ничто не отвлекало меня от работы. Хотя в тайне я иногда позволяю себе помечтать о том, как могла бы сложиться наша жизнь, если бы не огромная – целых восемь лет – разница в возрасте. А потом мне становится очень стыдно. Я же преподаю этику! Как я могу мечтать о собственном студенте.

Эллиот усаживается на первую парту, ту которая ближе всего ко мне. Или я себя просто накручиваю. Но я не могу забыть тот его взгляд, когда я только вошла в аудиторию в прошлом году. И все же я вижу, что он всегда старается подойти ко мне чуть ближе, чем это позволяют себе другие студенты, пытается говорить со мной о моей жизни, как будто хочет узнать меня получше. И почти на каждом занятии я ловлю на себе его взгляд. Надо сказать, все мои бывшие себе такого не позволяли.

Я зажмурилась. Все, хватит думать об Эллиоте. Он мой студент и ничего между нами не может быть.

От внутреннего самобичевания меня спасает звонок. Я раскладываю на столе билеты и жду, пока студенты их разберут. Смотрю на них и не могу сдержать улыбку. На каждом экзамене я замечаю одно и то же: кто-то долго мнется, прежде, чем выбрать билет, кто-то играет в считалочку, а кто-то берет билет уверенно. Невольно вспоминаю свои студенческие годы. Но я быстро пытаюсь вернуться свои мысли в нужно русло. Вспоминая прошлое, я почти всегда начинаю грустить.

Стрелка часов медленно ползет по циферблату. Прошло только десять минут, но для меня они кажутся вечностью. Я не люблю принимать экзамены и зачеты, потому что вечно не могу найти себе место и не знаю, как ускорить время.

Решаю встать и пройтись по аудитории. Замечаю, что студенты краем глаза за мной наблюдают. Возможно, кто-то из них прямо сейчас пытался списать. Но я им этого сделать не дам, ведь мне важны знания.

Проходя мимо Эллиота, невольно пробегаюсь взглядом по его рукам. Тонкие длинные пальцы, золотистая кожа. Невольно в голове возникает фантазия, как он одной рукой обхватывает за шею, другой слегка толкает и прижимает к стене. Ох как бы я хотела почувствовать его прикосновения на своем теле.

Я снова ругаю себя за эти мысли. Уже машинально. В последние два года я всегда так делаю. Сначала фантазирую, потом ругаю себя.

Слышу шелест страниц и скрип ручек по бумаге. Студенты заняты работой. Я заканчиваю обход и усаживаюсь на место.

И тут раздается взрыв. Я вскакиваю с места. В аудитории царит полнейший хаос, и я совершенно не понимаю, что мне делать. Студенты шумят – кричат и визжат. Мне нужно что-то сделать.

– Все легли под парты! – ору, но мой голос тонет в общем шуме. – Все под парты! – повторяю я.

Раздается второй взрыв. Слышу стеклянный звон и время для меня замедляется. Я чувствую острую боль в руке. Перевожу взгляд и вижу, что из кисти хлещет кровь и торчит осколок стекла. Собираюсь с силами и в последний раз кричу:

– Все под парты!

Студенты меня послушали. В аудитории теперь воцарилась тишина. Слышу лишь испуганные всхлипы девчонок. Я тоже опускаюсь под стол и вытаскиваю осколок. Земляная магия умеет не только взращивать растения, но и исцелять – как и любой другой вид магии. Но целительство требует высокой концентрации. А у меня это сейчас никак не получается. Голова гудит от боли, звуки приглушены, будто я попала в аквариум.

Замечаю, что ко мне подползает Эллиот. Он забирается под стол, и я вижу его испуганный взгляд. Наши лица находятся так близко, что мне страшно дышать. Эллиот, не обращая внимания на кровь, нежно берет мою руку и шепчет:

– Я помогу.

Он сжимает мою руку между своих ладоней и закрывает глаза. Его темно-русые волосы взъерошены и я, даже в такой ситуации, только и могу думать о том, какой же он красивый. Он закрывает глаза, и я чувствую тепло в руке. Постепенно оно разливается по всему телу. Я чувствую как кожа стягивается, а боль постепенно проходит. Я закрываю глаза от облегчения и медленно отключаюсь.

Глава 2.1

Я открыла глаза и увидела перед собой мистера Мартина. Его лицо как всегда не выражало никаких эмоций. Брови нахмурены, губы поджаты. Можно было подумать, что он злится, но я-то знала, что так ректор выглядит всегда. Раньше, когда он был обычным преподавателем, мистер Мартин хотя бы иногда позволял себе улыбнуться. Но теперь должность требовала быть серьезным всегда. Свет резал глаза. Но я готова была стерпеть все неудобство, лишь бы не вспоминать, что я отключилась. Да еще и прямо перед Эллиотом! Я даже знать не хотела, что он мог обо мне подумать в этот момент.

– Как студенты? – хриплым, из-за крика, голосом спросила я.

– С ними все в порядке, – сухо ответил ректор.

– Что… что это было? Кто-то еще пострадал? – мне нужно было знать правду, которую из мистера Мартина нужно было клещами вытягивать.

– Взорвалось несколько резервуаров с семенами. Все указывает на то, что реальный вред ни людям, ни университету причинить не хотели. Просто чья-то глупая шутка, которая немного вышла из-под контроля, – ответил он и недовольно скривился.

И я знала почему. Через несколько месяцев Университет земельных наук проходит аккредитацию. И, учитывая наши достижения в последние два года, рейтинг университета должен был подняться. Теперь же весь наш труд почти со стопроцентной вероятностью пошел коту под хвост.

– Никто не пострадал, – после недолгого молчания ответил ректор.

Никто, кроме меня. Но я ему об этом не сказала. Признаться в том, что ты единственная пострадавшая от глупой шутки, все равно что признать себя неудачницей. Да и к тому же мне все еще было стыдно из-за того, что я потеряла сознание, в то время, когда должна была оберегать студентов. И раз Эллиот вылечил мою рану, о многом можно умолчать.

Только сейчас я оглядываюсь по сторонам и понимаю, что я в своем кабинете. И меня охватывает новая волна стыда. Прямо перед экзаменом я оставила такой бардак на столе, что в нем можно заблудиться. Какой ужас! А про несколько грязных чашек я вообще молчу. Но, к счастью, ректор ничего мне не сказал.

Мистер Мартин уходит, и я пытаюсь встать. Знаю, что уже поздно, но мне просто необходимо реабилитироваться хотя бы в своих глазах. Подхожу к столу и ровно складываю бумаги. Их нужно было бы рассортировать, но у меня совсем нет сил. Голова все еще гудит от громкого звука взрыва.

– Вам нужна помощь? – слышу его голос и вздрагиваю. Эллиот еще никогда не бывал в моем кабинете, и я очень смущаюсь, оставшись с ним наедине. Оборачиваюсь и вижу, что он уже идет ко мне.

– Спасибо, не надо, – мои слова прозвучали грубее, чем я бы хотела. Но уже поздно, он берет мои чашки и относит к раковине в углу. Подступает новая волна стыда.

Эллиот открывает воду и моет чашки. Я вновь наблюдаю за его руками и не могу оторвать взгляд. Движения плавные, но уверенные. Как и он сам. Сейчас я мечтаю оказаться на месте этой чашки. Представляю его мягкие прикосновения и внизу живота разливается приятное тепло. Невольно закусываю губу, и тут же смотрю на него. Надеюсь, что он этого не заметил. Покончив с чашками, он выключает воду и вытирает руки бумажным полотенцем. Каждое его движение будоражит мою кровь, и я чувствую себя влюбленной дурой.

Вдруг я осознаю, что наше молчание слишком растянулось. Нужно прервать эту тишину:

– Спасибо за то, что вылечил мою руку.

Он улыбается. Смотрит прямо мне в глаза, но как будто пытается заглянуть в душу.

– И за то, что принес вас сюда.

Его слова заставляют меня чувствовать себя идиоткой. Я так мечтала почувствовать его прикосновения, и когда у меня это наконец получилось, я была в отключке. Хотя, может это и к лучшему. Представляю как сильно бы я смущалась, и как глупо бы себя чувствовала, если бы была в сознании.

– Д-да, и за это тоже, – запинаюсь я, хочется отвести взгляд в пол, но я сдерживаюсь. Если я так сделаю, значит покажу свое смущение. – Но откуда ты знаешь, как исцелять? Если не ошибаюсь, это программа третьего курса.

И тут Эллиот делает то, чего я никогда не видела. Он опускает глаза в пол, будто чувствует себя виноватым, и вскидывает руку к голове, пытаясь взъерошить волосы. И я наконец замечаю едва заметный розовый шрам на внутренней стороне ладони. Меня будто холодной водой окатили.

Я подхожу ближе к Эллиоту, он поднимает глаза на меня:

– Что это? – спрашиваю строго.

– Где? – он делает вид, что не понимает меня.

– У тебя на руке. Покажи.

Он инстинктивно заводит руку за спину. Но меня не остановить. Я вытягиваю свою руку вперед и говорю:

– Живо, – он понимает, что я не отстану, и сдается.

Как только его рука оказывается в моей, по коже пробегают приятные мурашки. Я вижу шрам ровно на том месте, где у меня была рана. Легонько провожу по нему пальцем и слышу его громки вздох. Но сейчас мне очень сильно хочется ударить Эллиота.

Он перенес мою рану на себя. Но это против всех правил. Наша магия – чистая и живая, она не может лечить одно живое существо, но калечить другое. А перенос – магия другого рода. Темная и неживая. Она запрещена в цивилизованном мире и даже в университете изучается только на дополнительных годах обучения. И то теоретически! На практике ее никто не разрешает использовать. О том, что темную магию использовать нельзя, я твердила целых шесть занятий в прошлом году во время курса Магической этики.

– Зачем ты это сделал? – я смотрю в его глаза и пытаюсь понять, о чем он думает.

– Я видел много крови и испугался, нужно было действовать быстро, – он поглаживает мою ладонь, и я готова забыть обо всем. Но я ведь его преподаватель. Пересиливаю себя и выдергиваю руку.

– Где ты вообще этому научился? – задавая вопросы, пытаюсь дать себе немного времени на раздумья. Я должна сообщить о таком грубом нарушении правил, но я совсем не хочу этого делать. Эллиота могут выгнать из университета, и его жизнь будет испорчена. Но если я промолчу, кто знает сколько проблем он принесет всему магическому сообществу в будущем.

– У меня есть знакомый, который достал мне пару книг в прошлом году. Вы так классно об этом рассказывали, что я заинтересовался. Честное слово, я не собирался темной магией заниматься, только сегодня в первый раз попробовал, потому что волновался, – он напуган. И я тоже, потому что уже приняла решение.

– Я никому не скажу, – говорю я, и надеюсь, что не пожалею об этом решении. Затем смотрю ему прямо в глаза: – Но ты должен мне пообещать, что никогда больше не будешь изучать темную магию, и тем более использовать.

– Хорошо, – отвечает Эллиот, и я почему-то ему верю.

Глава 2.2

Мистер Мартин с громким хлопком положил на стол стопку газет. Его вид не предвещал ничего хорошего, и я пожалела, что нахожусь сейчас здесь. Совет преподавателей собирался раз в семестр для анализа работы за полугодие, ну или во время непредвиденных ситуаций. Сейчас была как раз такая.

Ректор медленно и угрожающе опустился на стул. Кажется, что все преподаватели в его кабинете на время забыли как дышать, даже я.

– Слава о нашем университете распространилась даже на немагический мир, – его голос, натянутый словно струна, внушал ужас. – О взрывах пишут в каждой газете.

Ректор подтолкнул газеты к нам. Но никто из преподавателей не решился их взять. Я чувствовала страх каждого.

– Взрывы – это наша вина и ошибка, – мистер Мартин был из тех руководителей, которые берут на себя ответственность за все, даже за то, что от них никак не зависит. Ну серьезно, кто мог подумать о том, что такое вообще может произойти? – И только мы сами можем это исправить и спасти наш университет.

Стоп! Спасти? От чего? Мистер Мартин явно о чем-то умалчивал. Но спросить у него это напрямую я не решилась. Не хватало еще обрушить весь его гнев на себя.

– Через месяц пройдет ярмарка университетов. И на ней мы должны блеснуть. Только это может нам помочь, – ректор откинулся в кресле и сложил руки в замок. Он внимательно осматривал каждого из нас, будто ждал интересного предложения.

Ярмарка университетов – ежегодное событие и к нему готовятся целый год. В это время для будущих студентов устраивают тур по магическим университетам. Они гостят в каждом учебном заведение по несколько дней, смотрят представления, ходят по зданиям, участвуют в мини-лекциях. В общем, окунаются в студенческую жизнь. Под конец тура каждый абитуриент выбирает, в какой университет подать документы. И это здорово повышает рейтинги, особенно, если на одно место в университете претендует несколько человек.

– Мы должны исправить все повреждения и пересмотреть полностью нашу презентацию, – заключил наконец мистер Мартин.

– Но это же невозможно, – подала голос Морган Кинкл, она преподавала в университете растениеведение и была чуть старше меня.

– Возможно, – резко обрубил ее ректор. – К подготовке приступим завтра. А сейчас, я хочу познакомить вас с человеком, который нам в этом поможет.

В кабинет вошел мужчина лет тридцати. Костюм выгодно подчеркивал его фигуру и, кажется, был немного тесным на бицепсах. Темная борода была ровно подстрижена, а волосы безупречно зализаны назад, открывая лицо. Он медленно подошел к столу, и я могу поклясться, что слышала восторженный вздох от Морган. Мужчина был красивым. Но не совсем в моем вкусе, слишком уж идеально выглядел. И я могла поклясться, что он несколько часов тратил на то, чтобы так выглядеть. А значит, слишком любит себя. Мне же по душе больше такая небрежная красота как у Эллиота. О ужас! Я снова о нем думаю.

– Знакомьтесь, это мистер Питерс, – коротко представил его ректор, но я заметила, что с его приходом он будто смягчился. – Лучший рекламный агент и мой хороший знакомый.

– Называйте меня просто Том, – у мужчины был мягкий бархатистый голос, который резко контрастировал с громоподобным голосом ректора. – В ближайший месяц вы будете видеть меня чаще, чем свою семью.

Среди преподавателей послышались нервные смешки.

– У меня уже есть некоторые мысли по поводу вашего университета, – продолжил Том как ни в чем не бывало. – Но мне нужно получше познакомиться с ним. И к завтрашнему дню я оповещу вас обо всем.

– С мистером Питерсом мы уже обсудили все детали работы, – взял слово ректор, – Для того, чтобы нам всем было легче работать, я решил назначить старшего преподавателя. Он будет посредником между мистером Питерсом и вами.

Все молча ожидали его следующих слов. Мистер Мартин два года назад подобрал новый преподавательский состав себе под стать – все умные, целеустремленные и амбициозные. Поэтому для каждого из нас было бы честью стать старшим преподавателем.

– Мисс Грант, – ректор обратился ко мне, и я почувствовала на себе недовольные взгляды коллег. – Эта обязанность теперь ваша. Проведите для мистера Питерса экскурсию по университету.

Я слабо кивнула. И пусть мне льстило такое предложение. Но такая ответственность совершенно выбила меня из колеи. Я же так много и усердно работала в последние два года и просто мечтала, как следует расслабиться этим летом. И я все еще чувствовала, недовольство других преподавателей. Я самый молодой человек в коллективе. И пусть сама я всегда считала, что возраст не показатель работоспособности, другие же явно думали иначе.

Когда совещание закончилось, я повела Тома на экскурсию.

– Я могу называть вас по имени? – сразу же поинтересовался он.

– Конечно. Я Тина. Можно даже на «ты», – в стенах этого университета я никогда не слышала, чтобы ко мне обращались просто по имени. И для меня это выглядело как некий бунт.

– Не сочти за наглость, Тина. Просто меня очень напрягают все эти условности.

– Ничего, я все понимаю. Мне и самой сложно было к этому привыкнуть в первое время.

Я провела Тома по нескольким этажам. Он внимательно слушал мой рассказ, осматривал помещения и постоянно что-то помечал в блокноте. Когда с центральной частью было покончено, я вывела его на улицу.

– Ты отличный экскурсовод, – сказал Том с улыбкой. – Но все это я как будто уже читал, когда сам изучал ваш университет. Мне не хватает чего-то… личного. Чего-то, что покажет душу этого заведения.

– Я…, – я замялась, совершенно не зная, что ему рассказать.

– Ректор Мартин сказал, что ты училась здесь. Значит, знаешь его как никто другой. Расскажи, что тебе здесь нравилось, пока ты была студенткой.

Я попыталась вспомнить.

– Я любила этот университет, потому что здесь все просто. Никто не требует от тебя невозможного и даже в моменты неудачи тебе готовы дать шанс и поддержать. Каждый из нас – студентов и преподавателей – как никогда близок к природе. И это правда прекрасно. Здесь чувствуешь всю ее красоту и силу в тысячу раз сильнее. Будто начинаешь понимать то, на что раньше не обращал внимания. Университет объединяет, показывает, что ты не один.

Там внимательно смотрел на меня не перебивая. А я с головой ушла в воспоминания.