Читать книгу Уроки любовной этики - Одетт Рей - Страница 2

Сакура пахнет приятно. Ее сладкий аромат разносится по всей аллее, заботливо высаженной у университета. И пусть климат в Англии совсем не подходит для этих деревьев, землеройки постарались на славу. Я шла и гадала, сколько же сил нужно было потратить, чтобы постоянно поддерживать цветение деревьев на этой аллее.

Я работаю в этом университете уже почти два года, но каждый раз не перестаю удивляться красоте природы в этом месте. Раньше, когда я сама была еще студенткой, в университете было не так красиво.

Зато теперь студентам есть где развалиться между занятиями, помечтать, пообщаться друг с другом. Раньше мы просто зависали в столовой, просто потому что это было единственное приличное место. Университет меняется, становится лучше с каждым днем. И это определенно заслуга мистера Мартина. И моя, отчасти.

Студенты лениво растянулись на зеленой траве. Учебный год уже подходил к концу, экзамены были почти сданы и ребята расслаблялись. А я невольно вспомнила свой первый год работы здесь. Было сложно настроить студентов, привыкших постоянно расслабляться и получать зачеты просто “за присутствие”, на рабочий лад. Ох сколько же я подростковых бунтов я выдержала! Сколько слез пролила из-за чувства вины. Ведь я сама еще недавно была на их месте. И как же сильно мне хотелось уступить им, дать поблажку, но я сдержалась. К концу первого семестра я получила первые результаты – ребята наконец поняли, что учить все же нужно. И намного реже я стала слышать выражения – пусть и тихим шепотом – в свой адрес типа “нам эта история/этика в жизни не понадобятся”.

Я завернула за угол и направилась к западному крылу университета. На самом деле это здание никак не было соединено с основным, просто так принято было его называть. Арочную дверь украшал вьющийся плющ. И это придавало зданию какой-то особенно уютный вид. Я люблю западное крыло за его неповторимый шарм – кирпичная кладка в готическом стиле, арочные двери и окна. Именно здесь мне хотелось творить, поэтому после занятий я часто задерживалась в одной из аудиторий, чтобы подготовиться к лекции или порисовать.

Я никому не показывала свои рисунки. Это для меня просто за гранью реальности. Потому что любое искусство своего рода откровение. А я не очень люблю, когда кто-то лезет ко мне в душу. Я себя чувствую в этот момент как будто голой и беззащитной.

Когда я училась в университете, у меня было много поклонников. Но до серьезных отношений как-то не доходило. И всего лишь один раз я позволила себе по-настоящему сблизиться с человеком, показать себя настоящую и насладиться чужими прикосновениями. И это была самая большая моя ошибка. С тех пор я и решила, что отношения просто не для меня. Они нужны людям, которые по-другому не смогли реализоваться. Себе же я пророчила блестящую карьеру, даже после неудачи в Лондоне.

Звонко цокая каблуками по камню, я направилась к аудитории. Идти было трудно и я подозревала, что со стороны выгляжу просто смешно. Обычно я не надеваю неудобные туфли – в одежде и обуви мне важен не только внешний вид, но и комфорт. Но сегодня мой последний экзамен в этом семестре. И мне хотелось выглядеть как-то по-особенному. По крайней мере так я врала самой себе. Потому что мне стыдно было признать, что я решила нарядиться не для себя. Да-да, мои мысли о карьере и самореализации были лишь пустой бравадой.

В аудитории уже ждали студенты. Они всегда приходят заранее, чтобы выбрать себе выгодное место. Хоть и прекрасно знают, что списать я им все равно не дам.

– Мисс Грант! – лепеча и широко улыбаясь ко мне подлетела Диана. – Вы сегодня чудесно выглядите!

– Ох, чего не сделаешь, чтобы сдать экзамен, да? – попыталась отшутиться я. На самом же деле я просто не умею принимать комплименты, постоянно ищу в них подвох. Но студенты о моих заморочках знать не должны. А потому я постоянно все свожу к шутке.

– Не-е-ет, ну как вы такое могли подумать? – Диана рассмеялась.

Мне нравилась эта студентка. Ответственная и веселая, почти как и я сама.

Диана поправила свои длинные пшеничные волосы. Она не была красивой – бледные брови и ресницы, проблемная кожа и длинный орлиный нос – но все это терялось на фоне ее лучезарной улыбки.

– Нет, я серьезно. У вас туфли просто блеск! – девчонки-студентки постоянно пытались обсудить со мной одежду и парней. В этом году, когда я уже зарекомендовала себя требовательным преподавателем, я дала послабление в своих отношениях со студентами. Они все также ответственно готовились к моим занятиям, ну а на переменах любили поболтать на отвлеченные темы.

И мне тоже это нравилось. В моей жизни в последнее время было мало красок и эмоций – одна лишь работа, ну и занятия танцами на выходных – поэтому я была рада послушать, что хотя бы кто-то не попал в бесконечный день сурка.

– Мисс Грант, а экзамен будет сложный? – поинтересовалась Диана, она всегда переживала и недооценивала себя, хоть и входила в пятерку лучших моих студентов.

Мне нравилось ее отношение к учебе. А еще больше нравилось ее умение сомещать учебу с развлечениями. Я бы тоже так хотела.

Я наклонилась к ней, будто собиралась выдать какую-то огромную тайну и прошептала:

– Нет, – улыбнулась я. – Как и любой экзамен, если к нему хорошо подготовиться.

– Оо-ох, – протянула Диана и отправилась к своему месту. Она была напугана, но я-то знала, что эта студентка справится с экзаменом. Диана никогда не пропускала мои занятия, всегда готовилась к семинарам, и я точно могу сказать, весь вчерашний вечер и скорее всего ночь она усердно готовилась.

Воздух в кабинете будто погустел, и я уже знала, что это означает. Краем глаза я заметила, что в аудиторию вошел Эллиот Миллер. Только посмотрев на него мое сердце пропустило удар, а потом стало биться с удвоенной силой. Уже два года я твержу себе, что не могу что-то чувствовать к своему студенту. Это непрофессионально и ужасно.

Он идет прямо ко мне, а я непроизвольно опускаю глаза и смотрю на пол. Рядом с ним мой мозг отключается и я веду себя словно влюбленная девчонка. Как же я надеюсь, что никто из его одногруппников не замечает мое смущение, хотя и очень в этом сомневаюсь.

– Здравствуйте, мисс Грант.

Усилием воли заставляю себя оторваться от пола и посмотреть на него. Чувствую свежий аромат его духов и буквально таю. Сердце все еще бешено стучит. Эллиот внимательно изучает меня. Я ловлю на себе пронзительный взгляд его карих глаз, и мое лицо заливается краской. А за его озорную улыбку я готова продать душу! Он будто знает как действует на меня. А мне остается только молиться, чтобы я также действовала на него.

– Привет, – выдавливаю я из себя и не могу сдержать дурацкую улыбку. Рядом с ним мне всегда как будто не хватает воздуха. И я просто жду, его выпускного из университета, чтобы ничто не отвлекало меня от работы. Хотя в тайне я иногда позволяю себе помечтать о том, как могла бы сложиться наша жизнь, если бы не огромная – целых восемь лет – разница в возрасте. А потом мне становится очень стыдно. Я же преподаю этику! Как я могу мечтать о собственном студенте.

Эллиот усаживается на первую парту, ту которая ближе всего ко мне. Или я себя просто накручиваю. Но я не могу забыть тот его взгляд, когда я только вошла в аудиторию в прошлом году. И все же я вижу, что он всегда старается подойти ко мне чуть ближе, чем это позволяют себе другие студенты, пытается говорить со мной о моей жизни, как будто хочет узнать меня получше. И почти на каждом занятии я ловлю на себе его взгляд. Надо сказать, все мои бывшие себе такого не позволяли.

Я зажмурилась. Все, хватит думать об Эллиоте. Он мой студент и ничего между нами не может быть.

От внутреннего самобичевания меня спасает звонок. Я раскладываю на столе билеты и жду, пока студенты их разберут. Смотрю на них и не могу сдержать улыбку. На каждом экзамене я замечаю одно и то же: кто-то долго мнется, прежде, чем выбрать билет, кто-то играет в считалочку, а кто-то берет билет уверенно. Невольно вспоминаю свои студенческие годы. Но я быстро пытаюсь вернуться свои мысли в нужно русло. Вспоминая прошлое, я почти всегда начинаю грустить.

Стрелка часов медленно ползет по циферблату. Прошло только десяти минут, но для меня они кажутся вечностью. Я не люблю принимать экзамены и зачеты, потому что вечно не могу найти себе место и не знаю, как ускорить время.

Решаю встать и пройтись по аудитории. Замечаю, что студенты краем глаза за мной наблюдают. Возможно, кто-то из них прямо сейчас пытался списать. Но я им этого сделать не дам, ведь мне важны знания.

Проходя мимо Эллиота, невольно пробегаюсь взглядом по его рукам. Тонкие длинные пальцы, золотистая кожа. Невольно в голове возникает фантазия, как он одной рукой обхватывает за шею, другой слегка толкает и прижимает к стене. Ох как бы я хотела почувствовать его прикосновения на своем теле.

Я снова ругаю себя за эти мысли. Уже машинально. В последние два года я всегда так делаю. Сначала фантазирую, потом ругаю себя.

Слышу шелест страниц и скрип ручек по бумаге. Студенты заняты работой. Я заканчиваю обход и усаживаюсь на место.

И тут раздается взрыв. Я вскакиваю с места. В аудитории царит полнейший хаос, и я совершенно не понимаю что мне делать. Студенты шумят – кричат и визжат. Мне нужно что-то сделать.

– Все легли под парты! – ору, но мой голос тонет в общем шуме. – Все под парты! – повторяю я.

Раздается второй взрыв. Слышу стеклянный звон и время для меня замедляется. Я чувствую острую боль в руке. Перевожу взгляд и вижу, что из кисти хлещет кровь и торчит осколок стекла. Собираюсь с силами и в последний раз кричу:

– Все под парты!

Студенты меня послушали. В аудитории теперь воцарилась тишина. Слышу лишь испуганные всхлипы девчонок. Я тоже опускаюсь под стол и вытаскиваю осколок. Земляная магия умеет не только взращивать растения, но и исцелять – как и любой другой вид магии. Но целительство требует высокой концентрации. А у меня это сейчас никак не получается. Голова гудит от боли, звуки приглушены, будто я попала в аквариум.

Замечаю, что ко мне подползает Эллиот. Он забирается под стол, и я вижу его испуганный взгляд. Наши лица находятся так близко, что мне страшно дышать. Эллиот, не обращая внимания на кровь, нежно берет мою руку и шепчет:

– Я помогу.

Он сжимает мою руку между своих ладоней и закрывает глаза. Его темно-русые волосы взъерошены и я, даже в такой ситуации, только и могу думать о том, какой же он красивый. Он закрывает глаза и я чувствую тепло в руке. Постепенно оно разливается по всему телу. Я чувствую как кожа стягивается, а боль постепенно проходит. Я закрываю глаза от облегчения и медленно отключаюсь.