Читать книгу Calendar Girl. Долго и счастливо! - Одри Карлан - Страница 5

П ар наполнил душевую кабинку, когда я встала под струи воды. У Уэса был распылитель, который располагался наверху и посылал вниз теплую воду приятными струйками. Были здесь и два носика с двух сторон, которые подавали воду с большим напором на спину и грудь. Поскольку излюбленным хобби Уэса был серфинг, я не сомневалась, что массаж спины и груди бывал ему необходим после долгого поединка с холодным Тихим океаном.

Уэс вошел в ванную, сбросил пижамные штаны и открыл стеклянную дверь. Я позволила себе блуждать бесстыдным взглядом по его обнаженному телу. Он снял повязку с шеи – по всей задней поверхности, начиная от самой яремной вены, шел шов с множеством крохотных стежков.

Я подошла так близко, как могла, и его эрегированный член уткнулся мне в живот, пока я пыталась рассмотреть поближе его огнестрельную рану. Я осторожно провела рукой по его шее. Все его тело напряглось, но он позволил мне исследовать рану, свободную от повязки.

– Как ты выжил? – спросила я, понимая, что большинство людей, раненных в шею, истекают кровью.

– Джина, – сказал он, как будто это и было ответом на вопрос.

Я нахмурилась, вдруг сообразив, что ведь даже не спросила, жива ли она.

– Это она сделала?

Он коротко кивнул. Его тело как будто окаменело от одного этого вопроса.

– Технически да.

Больше он ничего не сказал, а я не стала требовать уточнений. Уэс был дома, и он расскажет мне больше тогда, когда будет к этому готов. Я не очень-то разбиралась в таких вещах, но все-таки понимала, что заставлять человека переживать все заново тоже чревато последствиями. Я не хотела давить на Уэса. Наоборот – я хотела окутать его любовью и заботой. Как сделал он, когда я переживала то, что случилось с Аароном. А информацию я получу потом.

– Все хорошо, малыш.

Он глотнул и положил руки на мою талию, прижимая меня к своей гладкой, безволосой груди.

– Когда они выстрелили – она действовала очень быстро. Перевязала рану и затянула достаточно крепко, чтобы я не потерял слишком много крови, пока до меня не добралась «скорая». Я был первым.

Я провела пальцем вдоль раны.

– Болит?

– Да. При каждом движении или глотке, – признался он.

Стремясь отвлечь его от боли и вернуть в наш праздник, я подалась вперед и стала целовать шов, двигаясь к передней части его шеи.

– Что мне сделать, чтобы тебе стало легче?

Уэс ухмыльнулся, глаза его блеснули вожделением. Он облизнул губы, и я жадно взглянула на них, но сейчас другая часть его тела требовала моего самого пристального внимания.

Покрывая поцелуями его грудь, я вела языком к пупку, прежде чем опуститься на колени на холодную мокрую плитку. Уэс взял полотенце, которое я повесила в кабинке, и бросил его на пол. Вода попала на бежевую ткань, которая сразу потемнела. Я сдвинула брови, а он кивнул на мои ноги.

– Это для твоих коленей. Не хочу, чтобы тебе было больно.

Я улыбнулась, постелила полотенце под колени и обхватила его бедра. Подавшись вперед, я двинулась ртом вниз по его животу. Он уперся руками в плитку и стекло с обеих сторон. Я нетерпеливо обхватила рукой корень его члена и сильно сжала. Напряженный член покачивался у самого моего лица, касаясь головкой моей нижней губы. Не отрывая взгляда от его глаз, я тронула языком крошечную щелочку на головке.

– Мать твою! – Он закрыл глаза и застонал.

– Открой глаза, Уэс. – Слова выходили из меня с трудом и причиняли боль.

Одной рукой он зарылся в мои волосы и захватил прядь на затылке.

– Миа, любимая, вот он я, здесь, жду, когда моя женщина обхватит этими розовыми губками мой член и заставит меня забыть обо всем, кроме сладкого блаженства своего ротика.

Когда Уэс говорил непристойности во время секса и использовал такой командный тон, я теряла рассудок. Электрические искры пробежали по всему моему телу, от кончиков пальцев к самому клитору, который сразу заныл и набух. Прежде чем он успел сказать еще хоть слово, я сунула его толстый член в глотку как можно глубже одним движением.

– Милая, черт возьми. Как же хорошо, проклятье! – стонал он, пока я орудовала языком у себя за щекой. Я любила звуки, которые он издавал во время секса. Они заставляли меня чувствовать себя королевой, способной уносить моего мужчину на вершину блаженства снова и снова. Двигая язычком вперед-назад и в разные стороны, я играла с ним. С его губ слетали обрывки ругательств и какие-то неразборчивые слова, пока я доставляла ему удовольствие. Взяв в руку его мошонку, я перекатывала и сжимала его тяжелые яички, стараясь как можно глубже заглотнуть член. Он продолжал держать меня за волосы, и это было для меня новым ощущением. Раньше он так не делал. Он как будто боялся, что я перестану сосать. Или он хотел иметь контроль. Он давил мне на шею сзади, быстро и мелко толкая член мне в рот.

Когда я посмотрела на него снизу вверх, мне не понравилось то, что я увидела. Глаза его были открыты, но он не был сейчас со мной. Он устремил пустой взгляд в стену. Я чуть отстранилась, и он сильнее вцепился мне в волосы, стараясь вернуть меня на свой член. Я не была уверена, что он сейчас мысленно не улетел очень далеко от Малибу с его холмами и от этого душа со мной. Тряхнув головой, я резко откинулась назад, выпуская его член изо рта и позволив ему с силой хлопнуться о живот Уэса.

– Малыш, вернись ко мне, – сказала я, стараясь перекричать шум воды, льющейся на нас. Он не отвечал. – Уэс! – позвала я громче.

Он вздрогнул и покачал головой.

– В чем дело?

Он несколько раз моргнул и осторожно коснулся моего лица, очень нежно, подушечками пальцев. Это было уже лучше. Больше похоже на того мужчину, которому я решила отдать свою жизнь.

– Я хочу, чтобы ты смотрел, как я люблю тебя.

Он улыбнулся, и это было лучшее, что я когда-либо видела. В этой улыбке были наши долгие прогулки по пляжу, серфинг в океане, вкусные изысканные блюда, занятия любовью и поцелуи до опухших губ. Это был мой парень, живой и настоящий, который в этот момент был целиком со мной.

Обхватив его губами, я удвоила усилия. Я взяла его в рот целиком, не отводя взгляда от его глаз. Кончики его пальцев касались моего лица, пока он судорожно втягивал в себя воздух, задыхался, содрогался, стонал и ругался.

– Боже, Миа, твоя красота буквально рвет меня на части. Без тебя я уже не целый, – говорил он, пока я насаживалась ртом на его член. Тело его сотрясла дрожь, когда я взялась за его бедра.

– Я сейчас кончу. Нагнись – и я оттрахаю тебя у стены душа, – велел он, но я не послушалась.

Вместо этого я покачала головой. Я собиралась взорвать его мир. Засосав его с силой, я слегка сомкнула зубы на самой чувствительной части его тела. Бедра его подались вперед. Одной рукой он оперся о стену, а другой взял меня за подбородок. Уэс провел большим пальцем по моим губам.

– Ты хочешь проглотить меня, детка?

Он продолжал слегка двигать бедрами, и я поддерживала его темп своими движениями. Кивнув, я впустила его член себе в горло и застонала. Я понимала, что он близок к оргазму, а вибрация и узкое кольцо моей глотки должны были усилить его ощущения.

– Черт. Черт. Черт.

Он не отрывал глаз от моего лица, пока его семя толчками выплескивалось мне в горло. Я глотала каждую порцию, наслаждаясь солоноватым вкусом. Когда ритм движений его бедер замедлился, я тоже замедлилась, позволив своему язычку пройтись по всей его длине, я лизала и целовала его, пока он наконец не остановился. Подхватив меня сильными руками под мышки, он поставил меня на ноги, обнял, прижал мое обнаженное тело к себе и дал волю губам. Он не жалел времени на этот поцелуй и взял его под свой контроль.

Мы целовались под душем, пока вода не стала теплой, а его член снова не напрягся. Моя киска жадно обхватила его пальцы, когда он сунул их глубоко в меня и застонал от того, насколько легко мое тело позволило ему войти. У меня между ног все было мокрое – и не только от душа. Нет, то, что я стояла перед ним на коленях и доставляла ему удовольствие, возбудило меня невероятно сильно. Я любила делать минеты – но еще больше я любила ощущение власти над таким сильным мужчиной.

– Давай. Мне нужно уделить побольше внимания кое-каким частям твоего тела. – Он вытащил меня из-под душа и завернул в пушистое полотенце.

– Вот как?

– Да, сейчас мы отправимся в постель, где я разведу твои бедра как можно дальше и шире. Я хочу опустить лицо между этих длинных ног. Хочу смотреть, как ты извиваешься подо мной, пока я заставляю тебя кончить. Готовься, Миа, потому что одного раза будет явно недостаточно.

Его взгляд неотрывно следовал за мной, пока я сбрасывала полотенце, ложилась на постель и раздвигала ноги. Глаза Уэса потемнели, они стали такими темными, что в них не осталось ни капли зелени.

Когда полотенце упало с бедер моего мужчины, я с трудом не захлебнулась слюной. Я только что высосала его всего – но уже снова хотела ощутить его вкус во рту. Может быть, сегодня вечером он проголосует за шестьдесят девять, тогда мы могли бы оба потеряться друг в друге. Одно из коленей Уэса опустилось на постель, а второе оказалось между моими раздвинутыми ногами. Пальцами он развел мои лепестки, лег и лизнул мою киску сверху донизу.

– М-м-м. Знаешь, что я собираюсь сделать с тобой сегодня, детка? – Голос его сочился желанием.

Глубоко дыша, я ждала. Его большой палец очертил круг вокруг заветного комочка нервов, и я вся подалась вперед, страстно желая большего.

– Я собираюсь играть с твоей мокрой киской, пока ты не кончишь. Затем я войду в тебя и так усну, с членом внутри тебя, так, чтобы можно было лизать твои сиськи. Тебя это устроит, милая?

– Черт, – прошептала я, у меня перед глаза возникла эта мучительно горячая картинка.

– Таков план, – сказал он и смачно шлепнул меня по ягодице, прежде чем опустить голову.

***

Леденящий кровь вопль пронизал умиротворение лучшего сна в моей жизни. Мы с Уэсом были на тропическом острове и только и делали, что ублажали друг друга днем и ночью. Такой сексуальный, грязный медовый месяц. Пока крики, которые издавал человек, лежащий рядом, не вырвали меня из этого счастливого рая и не бросили с небес на землю прямо в центр ада.

Тело Уэса извивалось под одеялом, голова его была откинула назад, он выгибался, упираясь ногами в матрас, и продолжал дико кричать. На коже выступил пот. Я попыталась успокоить его, но в ту же секунду, когда я положила на него руку, он затрясся.

– Не прикасайтесь ко мне, мать вашу! Отойдите от нее! – закричал он, срывая голос.

Да что это с ним?!! Я выскочила из постели, зажгла свет, но он продолжал выгибаться. Дьявольские пальцы кошмара держали его слишком крепко. Я читала когда-то, что нельзя трогать того, кто слишком крепко спит, потому что он может причинить вам вред. Не зная, что делать, я схватила стакан с водой, стоящий на моем ночном столике, быстро вознесла молитву всемогущим богам и выплеснула воду на своего мужчину. Глаза его распахнулись, и он сел в постели, приняв боевую стойку и готовый к схватке. О да, я порадовалась, что прочитала ту статью о ночных кошмарах. Я легко могла бы сейчас оказаться на полу с подбитым глазом.

– Миа! Миа! – взревел он, оглядываясь вокруг, глаза его блуждали, голос звучал отчаянно. Я приблизилась, и он смог меня увидеть. – Слава богу, с тобой все в порядке.

Он схватил меня за бедра, повалил на постель и взгромоздился на меня. Простыни и одеяла, скомканные, полетели на пол, а он неистово целовал, ласкал и кусал мою шею, плечи, спускаясь к груди. Он не стал тратить время на то, чтобы снять с меня лифчик, просто сдернул лямки и высвободил сиськи. Его рот приник к одной из них, а рука в то же время проникла мне в трусики и два пальца незамедлительно оказались у меня внутри. Это было не так просто, потому что там все опухло от недавних игрищ, но его это не остановило. Он был в плену безумия, а я была его спасением. Он рывком сорвал с меня трусики, и меньше чем через минуту после его пробуждения я уже была распята на матрасе, а его член по-хозяйски орудовал внутри меня. Он был как машина, долбил меня снова и снова абсолютно без всякой деликатности. Его единственной целью, казалось, было сейчас любой ценой сбросить с себя то, что цеплялось за зыбкие края его подсознания.

– Люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя, – бормотал он, работая членом. – Не уходи.

Я сжала его крепче, его пах плотнее прижался к моему клитору, и я чувствовала, как дрожь желания охватывает меня, даже несмотря на боль. Я была рабыней тела этого мужчины, он был моим хозяином. Глаза Уэса были плотно закрыты, нижняя губа закушена, и он неистово трахал меня. Руками он крепко держал меня за бедра, наши тела бились друг о друга снова и снова. Долбя меня, он начал говорить быстро и неразборчиво, из него сыпались какие-то отдельные бессмысленные слова, я даже не могла толком их расслышать.

– Хочу тебя.

Толчок.

– Ты нужна мне.

Толчок.

– Останься.

Толчок.

– Не уходи.

Толчок.

– Люблю тебя.

Толчок.

– Моя Миа.

Толчок.

Обвив его торс руками и ногами, я приняла его так глубоко, как могла, всем своим телом пытаясь защитить мужчину, которого любила.

Его бедра перестали двигать с такой быстротой, когда он открыл глаза.

– Миа. Ты здесь. Моя Миа, – он говорил, как будто боялся, что я исчезну, если он моргнет.

– Уэс, малыш, я здесь, рядом, – я прижалась к нему, желая, чтобы он почувствовал тепло моей кожи и силу моих рук и ног, которыми я обнимала его.

Вокруг его широко открытых глаз появились мелкие морщинки.

– Пусть это уйдет. Прогони! – В его голосе звучало отчаяние, а я не могла ничего сделать, чтобы помочь ему, не могла сделать ничего, кроме как заполнить все пространство вокруг своей любовью и светом, заполнить его тем, что было нашим.

– Возьми у меня все, что тебе нужно, – прошептала я, целуя его лоб, линию волос, все, куда я могла дотянуться, пока была в состоянии, а потом толчки его члена стали настолько сильными, что я могла уже только пытаться удержать его внутри себя.

Уэс сунул обе руки мне под спину и обхватил мои плечи. Теперь это было полное безумие. Он вертел и проворачивал меня на своем стоящем колом члене так, что у меня зубы лязгали. Я ничего не могла сделать, только принимать его и пытаться удержаться, и, черт возьми, это было грубо. Ближе к концу в его сознании случился проблеск, он просунул руку между нашими телами и ласкал мой клитор, пока я не кончила. И этот трогательный жест – эта потребность Уэса доставлять удовольствие – напомнил мне, что именно этого мужчину я люблю, что сейчас он просто потерянная душа, которая с моей помощью пытается найти выход к свету из той темноты, в которой оказался.

* * *

Следующие несколько дней прошли по тому же сценарию. Уэс занимался со мной любовью днем, когда был в большей степени собой, – и неистово трахал меня ночью, беря от моего тела то, что ему было нужно, чтобы избавиться от кошмаров и найти путь обратно к себе.

Измученная очередным родео, на четвертую ночь дома я повернулась к нему, лежа на его груди. Отчаяние и страх, которые владели им в тот момент, когда я разбудила его от кошмарного сна, сгорели в огне страсти, пока он находился глубоко внутри меня. Спустя долгое время он осыпал мое тело поцелуями, шепча слова извинения и любви. Извинения за то, что использовал меня в своих интересах, любви – потому что он знал, что я снова и снова буду делать это, пока он не освободится от того ужаса, который жил в его памяти. По его прерывистому шепоту во время этих действий я понимала, что ему пришлось пройти через ужасающие испытания. Ему нужна была помощь – больше, чем временный побег в тело женщины, которую он любил. Этого монстра, живущего в его голове и грызущего его изнутри, нужно было изгнать – так же, как я изгоняла своего после того, что случилось с Аароном.

Я решила, что настало время увидеть слона в комнате. По крайней мере – сделать хотя бы первые шаги на пути к выздоровлению.

– Малыш, тебе нужно поговорить с кем-то об этих кошмарах и о твоей реакции на них. – Я положила голову ему на грудь, целуя его под сердцем.

Он замер в моих объятиях.

– Ты сердишься за то, что я использую твое тело? Я не хотел. Черт, Миа, я не знаю… – Он резким движением запустил руку себе в волосы. –  Просто ты единственное средство остановить это.

– Уэс, все в порядке. Я рада дать тебе все, что нужно для твоего исцеления. Но что именно я могу остановить?

Я задала этот вопрос впервые с тех пор, как он вернулся домой.

Он посмотрел мне прямо в глаза.

– Воспоминания. Они приходят, когда я сплю, и я не могу их прогнать.

– Пока не дашь своему телу и разуму кое-что взамен? – улыбнулась я и шутливо подняла брови, стараясь немного разрядить напряженность этого разговора.

Он взглянул на меня смущенно.

– Ага, в определенной степени.

Уэс вздохнул и провел рукой по моей обнаженной спине вверх-вниз. После того, как он попользовался моим телом, ему нужно было единение на эмоциональном уровне. Он тратил много времени, лаская меня. Думаю, это был для него способ убедиться, что я в порядке.

– Не расскажешь мне хоть об одном из этих кошмаров? – Я задержала дыхание и попыталась показать, что я сильная. Достаточно сильная, чтобы услышать то, что он расскажет, – что бы то ни было.

Уэс покачал головой, челюсти его плотно сжались.

– Милая, тебе совсем не нужно это дерьмо.

– Я же рассказала тебе об Аароне.

Он открыл было рот, желая возразить, но я опередила его:

– Я понимаю, что это не то же самое, но для меня это было очень болезненно. Мне было плохо, и тебе от этого больно, малыш. Если мы с тобой команда, если мы партнеры во всем – мы должны делить друг с другом свою боль, должны подставлять друг другу плечо, как бы ни было тяжело. В конце концов, ноша, поделенная на двоих, становится легче. Начни с малого. Расскажи мне, что случилось, когда в тебя стреляли.

Уэс закрыл глаза и сглотнул. Он долго не открывал глаза, так что я даже подумала, что он собирается уснуть, но потом он заговорил:

– Они приковали нас к стене, связав нам руки над головой. Я никогда не чувствовал большего унижения: я был не в силах пошевелиться. Они очень долго нас пинали, бросали в нас разные предметы, плевали нам в лицо. В общем, делали самые ужасные вещи, какие только можно вообразить. В тот день я понял, что что-то изменилось. Эти люди больше не развлекались и не играли со своими игрушками – с нами. Они были встревожены и разговаривали на повышенных тонах. Как будто боялись чего-то, а может быть – знали, что что-то произойдет. А потом внезапно послышались выстрелы и гул вертолетов. Я не знал, что думать.

Он сделал глубокий вдох, и я отбросила непослушную прядь волос с его лба.

– И что же случилось потом?

Я не хотела давить, но понимала, что ему нужно выговориться.

С отчаянным выражением он открыл глаза.

– Двое из них упали на колени и стали молиться. Как любой человек, испуганный до полусмерти. Они молились. А потом, когда выстрелы стали громче и я уже слышал грохот сапог по земле и голоса, отдающие команды по-английски, один из них вскинул свое ружье и выстрелил себе в голову. Второй окинул меня совершенно безумным взглядом, выставил винтовку и начал палить во все стороны. Джина закричала, но ее руки упали вниз. Одна из пуль попала ей в ногу, зато другая угодила прямо в веревку, которой были связаны ее руки, освободив ее.

Дыхание Уэса становилось все более тяжелым, поэтому я подалась вперед, покрывая поцелуями его грудь, шею, лоб, нос.

– Все хорошо, малыш. Я здесь, с тобой. Расскажи, что было дальше.

Он обхватил ладонью мой затылок. Но не стал целовать, а просто держал вот так и смотрел мне в глаза.

– Потом этот человек бросился на меня, что-то крича. Он приставил ружье к моей голове. И тут дверь слетела с петель. Она буквально исчезла в клубе дыма. Он оглянулся на дверь – и тогда раздался выстрел, а затем я увидел, как его тело отбросило назад. Пуля вошла ему прямо между глаз.

Я обвила руками его тело, его дрожь передавалась мне, пока я впитывала каждое его слово.

– Джина подкатилась ко мне и грязной тряпкой, которая валялась между нами, перевязала мне рану на шее, в то время как в комнату ворвались американские солдаты. Они отдавали резкие команды в рации или что-то вроде того. Я не очень разбираюсь в этом. Следующее, что я помню – это как один из них тащит меня к вертолету и грузит туда. Я никогда не забуду этот шум. Он был оглушительный. Взрывы, выстрелы, крики, плач.

Он покачал головой и провел рукой по лицу.

– Миа, я пишу сценарии, в которых используются подобные спецэффекты, но в реальности все совсем иначе. Ничто не может сравниться с тем всепоглощающим страхом, который поражает каждую клеточку твоего тела, когда ты оказываешься в плену. Даже когда меня уже спасли военные, я все еще был уверен, что умру. Что никто не может выжить после того, что случилось. И Джина… Боже!

Слезы вскипели у него на глазах и потекли по щекам водопадом.

– О господи, детка, они такое с ней творили, – проговорил он сквозь рыдания. – Они наверняка сломали ей жизнь.

Слезы Уэса капали мне на кожу, когда я обнимала его. Он теперь сидел, а я расположилась у него на бедрах, обнимая его своими коленями. Он был словно укрыт со всех сторон своим собственным Миа-одеялом. Я обвивала его руками, хотя слезы его катились по моему плечу и дальше по спине. Я снова и снова повторяла ему, какой он смелый, как теперь все будет хорошо, говорила, что мы вместе преодолеем это, но он продолжал плакать. Он был готов сломаться, но я была рядом и постепенно, маленькими шажочками возвращала его к жизни.

Уэс забылся спасительным сном, крепко прижимая меня к себе, не ослабляя хватки. Я была его спасением, и к концу этого дня я не имела ничего против.