Читать книгу Серебряный. Отголоски Судьбы - Оксана Букия - Страница 5

– Димостэнис, ты отдаешь отчет своим словам? – глава Дома Иланди бросил на сына осуждающий взгляд.

Дим обвел взглядом всех присутствующих. Совет Пяти и хмурого императора. Аурино терпеть не мог такие вот сборища. Где советники имели силу и могли указывать, как поступать молодому правителю. Сегодня же речь шла о том, чтобы рассредоточить часть военных сил империи и отправить полки на северные границы, тем самым предотвратив надвигающуюся угрозу.

Основной проблемой было то, что у главы службы имперской безопасности не было веских доказательств того, что в скором времени что-то должно произойти. В одном из поселений восточной квоты Астрэйелля на границе с Мюрдженом десять дней назад был убит агент его службы. Девятый. За последние несколько миноров.

Ориф с несколькими своими людьми все эти дни провел в деревне, где произошел последний случай, пытаясь по горячим следам найти виновников. Пока ответа от него не было.

Ситуация настораживала и требовала немедленных ответов на возникающие вопросы. Когда первый агент был найден с перерезанным горлом в канаве и обчищенными карманами, в ту саму ночь, когда он должен был выйти на контакт, все посчитали это досадным недоразумением. Второго убитого агента – несчастным случаем. Третьего…

Больше закрывать глаза на происходящее и списывать все на неувязки, совпадения, случайности было нельзя. Стало ясно что в рядах, как казалось Димостэнису, его отлаженной службы завелся информатор, работающий на вражескую сторону.

Осторожно, не вызывая подозрений он проверил весь свой ближайший круг, начиная от первых помощников, однако не нашел ни одной ниточки, которая привела бы его к предателю. Тогда он решил действовать самостоятельно, не посвящая в свои планы абсолютно никого. Не то, чтобы он не доверял конкретно кому-то, просто в душе он всегда знал, что безоговорочно и искренне можно верить только самому себе. Тогда никто не ударит в спину и в случае неудачи винить тоже можно будет только самого себя.

Не сказав никому ни слова, Димостэнис уехал в один из портовых городов на границе с княжеством. Почти минор, одетый в измятые парусиновые штаны, такую же рубаху без рукавов и потертую куртку из грубой ткани, главный советник императора провел в дешевых кабаках, подрабатывал на пришвартованных суднах, выполнял любую портовую работу и внимательно следил за всем, что творилось вокруг.

Его упорство все же было вознаграждено. Он сумел разузнать, за что убили двоих его агентов в этом месте. В порт приходили не только суда, груженные запрещенными товарами из долины, но уходили баркасы с подданными его величества. Это стало неприятным открытием, так как несмотря на все усилия службы безопасности и много сэтов скрупулезной и тяжелой работы, они сумели упустить нечто важное, происходящее прямо перед их носами.

Еще судьба свела его с Ласом. На первый взгляд обычный портовый пройдоха, ловец удачи. Быстрый, цепкий, изворотливый. Димостэнис стал наблюдать за ним, поражаясь его умению принимать верные решения в нерядовых ситуациях и таланту выходить сухим из неприятностей. Правда, в один из дней удача все же отвернулась от него и Дим спас парня от троих разозленных типов, которые собирались содрать с него шкуру за карточные долги. После чего поинтересовался, не хочет ли тот убраться как можно дальше от своих кредиторов, да еще заработать денег за своевременную и верную информацию.

Через десять дней Лас уплыл на одном из баркасов, а глава службы безопасности получил первые самые достоверные и свежие новости о деятельности их неугомонных соседей.

Не вдаваясь в подробности, Дим рассказал обо всем на общем совете.

– Они обучают наших людей, вкладывают в их голову крамольные идеи, отпускают назад, распространять заразу вокруг себя, охватывая заговором восточную часть империи. У меня есть предположения, что дальше они пойдут на сервер и именно с него начнут экспансию на Астрэйелль.

– Вы можете объяснить, на чем они строятся, Димостэнис? – поинтересовался Ремманос Олафури, высказав общее мнение Совета Пяти.

– Это самая незащищенная часть нашего государства, – Иланди младший подошел к огромной карте Астрэйелля, висящей на стене. – С запада империя – это гряда неприступных скал и земли Домов Дайонте и Олафури. Юг – мертвые земли и Дом Иланди, центр защищен армиями Домов Пантерри и Элсмиретте. Чтобы не задумывал Мюрджен вряд ли они рискнуть напасть на основные военные формирования империи. Одного востока им будет мало, остается север – самые незащищенные земли нашего государства. К тому же северяне народ суровый и не признающий никакого давления. Ни для кого не секрет, что в последние десять аров наместник северной квоты лишь платит его величеству налоги, формально признавая его власть. Однако север уже не живет по общим законам империи и очень не любит, когда Эфранор сует свой нос в их дела. Если наши соседи окажут им помощь в виде личного участия и военной поддержке, те могут решить, что они тоже отдельное северное княжество. По империи ударят сразу с двух сторон. И это будет уже не мятеж, который можно подавить силами картелей, а настоящая война, к которой Мюрджен так упорно готовится. К тому же северная квота – основные заводы по изготовлению акилоровской стали29, да и вообще – сердце промышленной жизни Астрэйелля. Это солидная часть нашей экономики.

Видя, что его не торопятся перебивать, Димостэнис незаметно выдохнул и приободрился.

– Если Великие Дома бросят часть своих полков на северные границы, это остудит пыл наших соседей и напомнит наместнику, что в доме есть только один хозяин. С другой стороны, это покажет людям, что император о них заботится.

Советники молчали. Самое интересное – в их молчании не было резкого отрицания того, что им было сказано. Иногда они переглядывались, словно умели с помощью одной лишь мысли понимать друг друга. Впрочем, за столько аров общения, может и умели.

Император до это не проронивший ни слова, слегка расслабленно откинулся на спинку кресла. Димостэнис поймал его взгляд. Аурино было нелегко – он вынужден был снова просить Совет о помощи.

Вся проблема состояла в том, что армии в империи как таковой никогда не было. Была императорская гвардия, каратели – элитное формирование для подавления или полного уничтожения любого протестного явления в государстве и подразделение воздушных стражей «летуны», охраняющие с воздуха границы Эфранора и прилегающие к нему поселения.

В каждой квоте было свое небольшое вооруженное формирование, которое контролировало соблюдение законов и устанавливало власть шактов. Как правило, начальниками этих гарнизонов были не особо знатные и небогатые дворяне, что заставляло их дорожить своими должностями и обеспечивало лояльность правителю. С их помощью подавлялись бунты, карались виновные, устанавливались порядки в пределах квоты.

Самой серьезной военной силой были корпуса Пяти Великих Домов. Собственно говоря, это и была армия, неизменно стоящая на защите государства и правителя, но напрямую не подчиняющаяся его величеству императору.

– Димостэнис, ты отдаешь отчет своим словам? – начал глава Дома Иланди. – Ты называешь кучку отщепенцев княжеством, которое ни его величество, ни правящие Дома так и не признали, и говоришь, что они готовы посеять смуту и начать войну в империи? Ты от них просишь защиты?

Димостэнис прикусил губу. Вот что означало их спокойствие – они не собирались ни в чем уступать. Просто ждали, когда наконец придет их черед ставить на место через чур зарвавшегося (по их мнению) мальчишку.

– Около шестидесяти аров назад Совет тоже так считал? – он вздернул подбородок, готовясь к бою. – Когда Мюрджен отвоевал часть земель и увеличил количество отщепенцев, признающих их право на суверенитет.

– В те ары в стране шла гражданская война, – парировал Олафури, – а после трагической и неожиданной гибели его величества Стефана нам стало не до них. Им просто повезло.

– Астрэйелль и сейчас на грани гражданской войны! – воскликнул Дим. – Мы зависли в хрупком балансе, любое даже самое незначительное происшествие может его пошатнуть.

– Димостэнис, – опять взял слово Лауренте Иланди, – но ты сам говоришь, что они якобы вербуют наших людей, чтобы потом послать их на войну с нами. Как может государство, не имеющее собственной армии может на что-то серьезно претендовать?

– Кто сказал, что они не имеют? Разгребать гарь чужими руками всегда сподручнее и практичнее. Зачем Мюрджену ставить на первые линии своих подданных?

– Сэи! – император подался чуть вперед. – Все же вспомнив о том, что произошло в те ары, когда Мюрджен захватил наши земли, мы не можем полностью отрицать доводы Димостэниса. Я считаю, что мы должны ввести войска на север и укрепить наши границы.

– Ваше величество, – вступил в дискуссию Конлет Элсмиретте, – доводы сэя Иланди младшего, – советник с особым удовольствием выделил последнее слово, – строятся всего лишь на его предположениях. Этого слишком мало в данном вопросе.

– Возможно, если бы двадцать восемь аров назад у Совета Пяти были хотя бы предположения, моя семья не была бы убита, – ледяным тоном ответил ему правитель Астрэйелля. – Разве это было не в обязанностях, уважаемых сэев советников оберегать императора и всех членов его семьи от подобного? Разве вы не утверждаете, что ваши формирования стоят на защите государства и моих интересов и что войска любого Дома выступят по первому моему приказанию.

Из своего рода Аурино был последний, и он в отличие от своих предшественников не имел даже представителей его же семьи, на которых он мог опереться, если ему понадобилась бы помощь. Не смотря на свой сильный дар, он не смог бы противостоять, вздумай Совет Пяти встать против него всей своей мощью и поддержкой своих Домов. Поэтому молодой император был вынужден терпеть давление советников и делить с ними власть.

– Однако я всего лишь прошу вас, отправить часть ваших полков на границы и оберегать империю от нашествия врагов.

– Ваше величество, вы ведь отдаете себе отчет в том, что значит перебросить такое количество людей в другое место. Разместить их, кормить, содержать. Ваша казна выдержит такое испытание? В последнее время вы слишком много тратились на создание благоухающей мирной жизни. Пока казначеи вашего величества не научились добывать золото из воздуха.

– Это вложения, – стиснув зубы, опустился император до объяснений своих поступков. – Когда я закончу обустройство жизни моих подданных и введу новые налоговые реформы, они покроют все издержки.

– Они всего лишь вечно смердящее быдло, вряд ли жители нижних кварталов оценят ваши новшества. Им легче будет вновь опуститься на дно своего болота, чем платить за более цивилизованную жизнь.

– Ваше величество, – в первый раз за весь разговор, взял слово Талал Дайонте, который отчего-то не спешил последовать совету императора и предаться оздоровительному отдыху в тиши своего имения. – Почти семьсот аров назад ваш мудрый предок, император Стеллар издал указ, где он призвал пятерых глав самых преданных ему Домов встать на защиту его интересов, быть подмогой и опорой ему и будущим наследникам. Как я уже сказал, ваш далекий прадед был очень мудр, и он понимал, что молодость и горячность еще никогда не доводили до хорошего. С тех пор опыт и знания стоят на защите трона и своего правителя. Мы прекрасно понимаем ваше стремление идти вперед и увековечить свое имя среди славных предков, но поверьте иногда лучше излить свой пыл на что-нибудь более мирное. Грядут Большие гонки, состязания, турниры.

Мальчики могут взять деревянные мечи и поиграть в войнушку, пока взрослые мужи будут заниматься настоящими делами.

Император застыл бледным изваянием. Лишь изящные крылья носа едва заметно трепетали от переполняющей его ярости. И тонкие пальцы судорожно сжимались, словно он физически пытался удержать в себе энергию стихий, которые прозрачными разгневанными змеями вились вокруг него.

– Если это все, о чем вы хотели нам поведать, ваше величество, позвольте нам откланяться.

Когда за советниками закрылась дверь, Димостэнис тяжело опустился на стул, положив руки на безупречную поверхность стола и склонив на них голову. Молчал Аурино. Тишина звенела. Выворачивала душу на изнанку. Давила. Тишина пролегла между двумя людьми, оставшимися в зале. Сводила с ума, но ни один из них не желал разрушить ее первым.

– Я дал тебе и твоей службе полномочия и власть, – тихий голос императора разорвал гнетущее безмолвие, – и все, что ты можешь дать мне в ответ – всего лишь твои предположения?

Димостэнис поднял глаза на правителя. После их ссоры и присяги верности они больше не общались. Император молчал и полностью игнорировал главного советника, старательно избегая встреч. То ли до сих пор злился, то ли хотел наказать еще больше. Диму это было только на руку, и он спокойно занимался своими делами. Лишь несколько дней назад, когда из северных квот вернулся Клит и Ориф прислал первую весточку с восточных границ, он отослал письмо императору, в котором подробно изложил суть проблемы и попросил созвать совет.

– Это не всего лишь предположения. Это куски одного единого целого. Просто пока я не могу их собрать и предоставить полную картину. Однако, ваше величество, я опасаюсь, что, когда это произойдет, будет уже поздно.

– Я просил тебя избавить меня от них! – Аурино не хотел слышать. Бессильная ярость, в которой он пребывал, не позволяла ему думать ни о чем, кроме унижения, которое ему пришлось пережить, – в последнее время ты наоборот только и делаешь, что даешь им повод тыкать меня своим вездесущим всесилием!

Дим задохнулся от возмущения.

– Если ваше величество недовольны моей службой, я подам в отставку, как только вы скажите, – отчеканил он, не опускаясь до оправданий.

Бешенство императора взметнулось, высвобождая энергетические потоки. Плетение остановилось прямо перед носом главного советника, сверкающее, переливающееся гранями всех стихий. Настолько разрушительное в своей сияющей мощи, что Димостэнис даже не сделал попытки закрыться от него. К тому же его аура, вновь принявшая свой обычный рваный вид, вряд ли справилась с таким выплеском силы.

Правитель Астрэйелля прикрыл глаза, и его поза стала чуть более напряженной. Нити плетения стали истончаться, освобождая друг друга, исчезли, растворились в воздухе, вспыхнув ярким пламенем в огневиках, развешенных по стенам.

Аурино медленно прошелся вдоль стола и остановился у карты.

– На севере все так серьезно? Наместник и в правду лишь формально признает власть императора? Если каждая квота вдруг захочет отделиться, то я и вовсе останусь без империи.

Димостэнис тоже сделал вид, что не заметил, как его едва не растерли между энергетическими потоками, и встал рядом со своим правителем.

– Если быть откровенным, – он чуть усмехнулся, – я, конечно, сгустил краски, чтобы оказать как можно больше влияния на советников. Жители севера слишком инфантильны, чтобы самим что-то менять. Им нужен хороший поводырь, за которым они могли бы пойти.

– Ты считаешь, что Мюрджен может таковым стать?

Дим уверенно кивнул.

– Думаешь, у них хватит на эти силы?

– К сожалению, о долине у нас все также предельно мало знаний. Однако я знаю точно две вещи: они отнюдь не слабы и готовят нам что-то очень каверзное. Советники же так увлеклись нашими внутренними противоборствами, что не желают понимать на дне какой пропасти мы можем оказаться.

Аурино задумчиво обвел на карте пальцем небольшой участок суши, застывший в бесконечных водах морей, зажатый меж скал и называющий себя отдельным княжеством.

– Или понимают, – на его губах появилась жесткая складка, – и даже ждут, чтобы сложилась такая ситуация. На севере начнется бойня. Пограничные войска не справятся, и война распространится дальше. Я окажусь неспособным правителем, в очередной раз расписавшимся в своей слабости, а они в который раз устранят возникшую проблему.

Димостэнис молчал. Что тут скажешь? При таком раскладе, отчего самим советникам не организовать «маленький бунт» на севере, чтобы доказать свою нужность для государства?

– Знаешь, – медленно произнес правитель Астрэйелля, – я считаю Стеллара скорее слабым на голову, чем мудрым. Если у него не получалось править в одиночку и империя была тяжелым грузом, отчего ему было не ввести Совет, как временную меру? Пока его сын не вступил бы в свою силу и права наследования. Как он мог так обойтись со всеми своими потомками? Почему он не дал даже шанса всем остальным наследникам династии проявить свою истинную сущность?

Император сделал несколько шагов по зале.

– Я дам тебе два полных отряда из своих «летунов» и по две сотни гвардейцев – пеших и конных. Больше не могу. Да и благородные сэи начнут опять выступать против.

Император остановился напротив своего главного советника.

– Спасибо, – преклонил голову Димостэнис, – гвардейцы усилят границы на севере, хотя вряд ли смогут надолго задержать неприятеля, если все же Мюрджен дерзнет напасть на нас. А вот девяносто хорошо обученных сильных шактов на боевых ярхах – отличная поддержка для контроля ситуации с воздуха. Они наш основной козырь. К тому же хорошие гонцы для своевременной передачи новостей.

– Что могу, – выдавил из себя бледную улыбку правитель Астрэйелля.

Иланди еще раз склонил голову, для пущей верности приложив руку к хьярту. Аурино скривил губы.

– Пять аров назад, когда я просил тебя о помощи, я сказал, что ты единственный кому я могу доверять, – император подождал, пока Дим поднимет на него глаза, – ничего не изменилось.

Димостэнис не стал еще раз преклонять голову, решив, что для дерганного и взвинченного в последнее время Аурино это будет явным перебором.

– Я могу быть свободен?

– Можешь, – император вдруг лукаво улыбнулся, – но, если останешься, я покажу тебе, как плетется ошейник бессилия.

Димостэнис прикусил губу. Друг детства хорошо знал его слабости, и на что его можно было подцепить. Падкий на неизвестные, а тем более такой силы и значения плетения, он решил не игнорировать столь неприкрытые попытки примирения.