Читать книгу Палач - Олег Борисов - Страница 7

– У меня нет ничего для погонников, – процедил хозяин забегаловки, зло возя грязной тряпкой перед собой. – Ни пива, ни жратвы… Могу отрубей насыпать, этого добра в достатке.

Заглянувший на огонек с мороза палач удивился. Во-первых, его еще никто не награждал ехидным полицейским прозвищем. Как-никак, в определенном ведомстве Клаккер работал по контракту, умудряясь поддерживать неплохие отношения с кучей разношерстных криминальных элементов по всей Изнанке. Ловит здоровяк разнообразную гадость из Тени – и пусть себе ловит. То, что узнает, дальше по Городу не разносит, к руководству с докладами не бегает. Случай выпадет – стаканчик-другой с личным информатором пропустит, да и за свой счет налить не жмется. Вполне себе вменяемый головорез на службе правительства.

Это во-первых. А во-вторых, охотник за нечистью не мог припомнить, чтобы, продираясь через чужие подворотни, где-нибудь ненароком перешел дорогу плешивому коротышке, так нелюбезно встретившему припозднившегося посетителя.

– Я что, где-то на любимую мозоль наступил? – Клаккер попытался пошутить, но хозяин заведения дернулся, будто хлебнул уксуса.

– Вы все у меня – вот тут! – Покрытая облезлыми пятнами рука постучала по небритой шее. – Все тут, что унтера, что другие… Каждого корми, пои да еще скидку предоставь. Можно подумать, вы у меня близкие родственники.

– Ну, я никогда скидки не требую. – Бритый налысо бывший солдат попытался соорудить лучшую улыбку за день. На улице вовсю крутила метель, и хотелось чего-нибудь горячего и побольше. – Плачу серебром, не медью.

Грязный листок с кратким списком блюд демонстративно упорхнул под стойку, и коротышка процедил в ответ:

– Отруби. По золотому за миску. Только для тебя…

Клаккер постоял, перекатываясь с носка на пятку, и решил, что наглого урода лучше наказать деньгами. Тем более, что морду какому-то мелкому шулеру за непочтение бил еще вчера, и Шольц до сих пор срывается на крик, как только заметит высокую фигуру помощника. В следующий раз, так и быть…

– Сам отрубями давись, жлоб. Ноги моей больше в этом гадюшнике не будет.

Уже пнув входную дверь, палач замер в проеме, прислушавшись к отголоскам чужого дыхания. Где-то на грани, где явь и быль никак не могут решить, чьи это зыбкие сумерки заполнили окружающий мир. Развернувшись на каблуках, мужчина шагнул к еле освещенному углу и замер, разглядывая затянутый паутиной потолок. Потом приподнял руку и словно потянул что-то из воздуха, добывая нечто под свет фонарей. За прошедшую суматошную неделю охотник научился новым фокусам и с удовольствием выдергивал бродившую вокруг нечисть из невидимого для обычных смертных марева.

Рявкнул обрез, разметав картечью мелкие кости по всему залу. Аккуратно положив исходившую дымом гильзу в карман, Клаккер воткнул новый патрон и обернулся к взбешенному хозяину:

– Извини, намусорил. А с другой стороны, спас твою задницу от неприятностей. Забесплатно. Можешь благодарность в ратушу отправить. Я ее на гвоздик потом в сортире повешу. Буду читать и вспоминать добрым словом.

Не слушая чужое шипение, охотник вернул оружие на место и выбрался на улицу, напоследок от души шарахнув дверью. Испорченное было настроение легко сменило знак с минуса на плюс, и в новое здание службы Сыска Теней мужчина ввалился в отличном расположении духа.

* * *

– И творог не будешь? Ну, зажрался ты, брат.

Крохотная тварь приоткрыла глаз, посмотрела на подсунутую под самый нос ложку и смежила веки. Подумаешь – творог. Утром унтер приволок лично изловленную крысу, вот это – угощение. А творог… Как только люди могут есть эту белую гадость.

Дверь скрипнула, и в просторный кабинет ввалился охотник, захватив с собой с улицы отзвук мороза. Если бы кто попенял, что Клаккер последние полгода никуда не может входить медленно и важно, он бы удивился. Один раз ему на загривок с лепнины свалилось что-то клыкастое, сдохшее только после дуплета в пузо. И теперь палач в любое помещение попадал почти с разбегу, готовый еще с порога крутануться в сторону, паля изо всех стволов.

– Балуешь? Он скоро шире тебя станет, – беззлобно поддел начальника здоровяк, сбрасывая теплый полушубок в угол. Наступившие морозы вынудили повесить любимый брезентовый плащ в стенной шкаф. Теплая одежда не позволяла больше скакать по городу ошалевшей обезьяной, но охотник простегал изнутри овчину металлической сеткой в несколько слоев, благо богатырское здоровье позволяло таскать это подобие зимней кольчуги. И теперь походил на вставшего на задние лапы белого медведя, медлительного, но при этом все равно смертельно опасного.

– Довыкаблучиваешься.

Получив весомую добавку к зарплате, господин старший обер-крейз раздался вширь еще больше, превратившись в форменный шар на ножках. Его любимец, отъевший пузо на бесконечных подношениях, в последние дни даже пытался игнорировать ежеутреннюю прогулку по коридорам здания, цепляясь лапами и зубами за решетку распахнутой клетки. Но моциону был присвоен статус незыблемых устоев, и рассерженный крок каждое утро производил неизгладимое впечатление на посетителей, заполнивших приемную. Угроза «четвертую, мерзавца» утратила первоначальный смысл и использовалась для плавного перехода с повестки дня на список экстренных задач.

– Где весь день носило? Три жалобы с рыбных рядов, по чердакам кто-то кошек какой день гоняет.

– Был там, родственничек нашего зубастика шалил. Прибил, когда он морду высунул.

– И это все за шесть часов работы? – Шольц демонстративно приподнял пухлую папку с донесениями, источавшими канцелярскую скуку. – У нас теперь не один район под присмотром, а весь Город.

– Ты больше макулатуру от горожан листай, в черта лысого поверишь. Мелочи набежало с последней метели, вот народ и шарахается от любого скрипа в подворотне. Я с унтерами инструктаж каждую неделю провожу, серьезные проблемы пока можно по пальцам одной руки пересчитать. Трясун в рабочих бараках, цепанувший прачку, да паучина, чуть пацаненка-разносчика в Заречье не сожравшая, – вот и все неприятности на сегодня. Ну и спасибо твоим фармацевтам, порошок создавшим. Очень он жизнь облегчил.

– А то, кто у нас двоих мозгами владеть обучен? – Довольная улыбка поселилась на лице сыщика и не желала покидать его.

Действительно, идея с созданием «горного зелья» оказалась исключительно удачной. Получив задаток полновесным золотом, гильдия аптекарей сумела выделить сложный химический компонент, на который обитатели Тени реагировали, как люди на острый перец, попавший в глаза. Стоило сыпануть в мутное пятно с засевшей гадостью блестящей пыли, как нечисть вываливалась из промежуточного отражения в наш мир, дезориентированная и способная лишь махать лапами вокруг первые пару-тройку секунд. За столь краткий миг вооруженный человек вполне успешно вышибал мозги любой твари. Разобравшись, какой неиссякаемый денежный поток удалось открыть, повелители склянок назначили умеренную плату и стали гнать вонючую дрянь килограммами, сразу фасуя в бумажные коробочки. Полицейские управления закупали товар огромными корзинами, и теперь самый завалящий унтер не выходил на дежурство без двух-трех «подарков» в карманах. С опасными тварями порошок не работал, а вот мелочь по разным закоулкам прочистили очень неплохо. Тем более, что новый бургомистр платил без задержек за каждую реально добытую голову, поэтому между нижних полицейских чинов даже началась молчаливое соревнование: кто больше заработает за неделю к основному жалованью. Служба Сыска Теней, в свою очередь, исправно собирала всех желающих, проводя обучение и вручая отпечатанные на туалетной бумаге методички. Старший обер-крейз всерьез собирался прикрыть Город зимой от любых крупных неприятностей.

– Понятно, значит, у тебя все хорошо, не работа, а сплошная синекура. Тогда зачем появился? Я думал, ты уже дома в тепле пиво дегустируешь.

Клаккер подгреб под себя монументальный стул и взгромоздил ноги на второй, стоявший рядом. Времена изменились, и палач мог позволить себе притащить в кабинет целую коллекцию разномастных монстров, способных выдержать вес здоровяка. Теперь не нужно было выгребать из-под завалов папок единственный колченогий табурет. Больше мучили проблемы выбора – на какой именно сегодня опустить пятую точку.

– Помнишь Зицца из третьего управления?

Шольц доел творог, отвергнутый кроком, и задумчиво облизал ложку, роясь в безразмерной памяти.

– Маленький, худой, нос крючком и свернут набок? Помню, эдакая канцелярская крыса. Но – въедливый до одури. На улицу выпускать смысла нет, а вот посади в архив – любую бумажку запротоколирует и в момент достанет. Вроде выгонять его хотели, когда пошли слухи о сокращении штатов.

– Ага, он. Я с его прямым начальством договорился, оплатил две недели из своих запасов. И вот что мне Зицц накопал.

Зашуршала папиросная бумага, и на стол легла грубо начерченная карта Города. Палач схватил один из карандашей, что ровными рядами лежали по правую руку от начальства, и стал водить остро отточенным кончиком вдоль паутины улиц.

– Я отдал ему все сводки, которые смог собрать: о любых подтвержденных случаях, о наших выездах на места, об убитых тварях. Это – ключевые отметки, подтвержденная информация. Еще – слухи, сплетни, весь тот мусор, которым ты руководству видимость работы создаешь. Ну и что сам заметил… И если Зицц прав, а у меня ощущение, что парень действительно нащупал очень важную штуку… Если он прав, то можно провести по Городу чужие тропы, по которым обычно передвигаются наши гости. Понимаешь? Свои пути для одних монстров, точки появления других. Разные паршивые места, где гадости легче всего проявиться из Тени. Я даже придержал несколько случаев, не стал про них рассказывать. А потом глянул – все в масть…

Толстяк поводил по отметкам пальцем-сосиской, покопался в столе и добыл огрызок сигары. Цигариллы остались в прошлом, уступив место вонючим монстрам. Пожевал кончик и спросил, отобрав карандаш:

– Что предлагаешь?

– Ты сказал, чтобы мы людей нанимали. Способных спину прикрыть. Предлагаю взять Зицца. Ружье ему доверять – самоубийство. Но если посадить на архив, то уже через неделю перестанем метаться между бумагами, чтобы найти какую-нибудь справку. И карту он пополнит. Эта карта, если в самом деле сработает, кучу жизней нам сохранит. Ку-чу… Ну и третье управление будет только радо, что от «балласта» избавилось.

– А зарплату из твоего кармана станем платить?

– Можно подумать, у тебя резервов нет… Хотя по такому поводу могу и сам наместника побеспокоить. Он как раз в следующем месяце хотел в гости заехать.

Выпустив первую струю дыма в потолок, Шольц погрозил сигарой забывшему про субординацию нахалу:

– Так, не суетись… Есть у меня в расписании одно место. Туда твоего протеже и впишем. За тебя целиком я не поручусь, но вот чутье на разные гадости у тебя ни разу не подводило. Если в самом деле у нечисти свои тропы существуют и сможем за них зацепиться, то очень, очень эта информация нам поможет. Может быть, даже сразу в точках перехода людей с оружием станем держать, чтобы потом по всему Городу не мотаться… Значит – о карте молчок. Ни звука… А крючкотвору своему скажи, чтобы к восьми утра завтра – как штык… Ну и положенные надбавки за опасную службу я ему оформлю. Раз у меня служить будет, пусть о жалованье голова не болит… Сокращать они удумали, ироды. Скоро совсем порядок охранять будет некому… Карту оставь, покумекаю еще.

– Именно. Тогда я домой, по дороге к Зиццу загляну, и все. К пиву…

Подхватив полушубок, Клаккер так же стремительно вывалился из кабинета, успев на прощание крикнуть:

– Да, жабу зубастую не перекармливай, а то завтра за хвост волочить придется…

Дверь хлопнула, отрезав пренебрежительное:

– Ша-га-й, балабол. Без тебя будто не знаю…

* * *

На следующее утро руководство встретило палача в крайне задумчивом состоянии. Выстроив из карандашей некое подобие лабиринта, Шольц катал по нему хлебный мякиш и тихо матерился, если шарик вылетал за пределы «поля».

– Ну, как мое приобретение? Разобрал он уже бумажные завалы?

– Думаю, за неделю управится… А я пока хочу задать тебе вопрос. Возьми карту и посмотри свежим взглядом. В качестве подсказки могу добавить, что Зицц стрелками отмечал направление движения тварей, если такая информация была отражена в рапортах. Вот и расскажи мне, что мы вчера вечером пропустили впопыхах.

Клаккер поймал сложенную в гармошку бумагу, развернул у себя на столе и начал ходить кругами, разглядывая сотни мелких отметок, испятнавших эфемерное тело Города. Постепенно скорость его прогулки замедлилась, и он замер у одной из сторон, поглаживая лысую голову. Потом поднял ошарашенные глаза и спросил, не веря в зародившуюся догадку:

– Не может быть!

– Одной фразой, пожалуйста. А потом можно и детально. Хочу себя проверить, не померещилось ли.

– До сотни мелочи прошли в сторону хлебных складов, где и пропали. То есть туда они пробрались, а обратно – отметок нет. И я не помню, чтобы в этом районе всю эту гадость зачистили.

Сыщик грустно усмехнулся, кивнув:

– Как на тебя благотворно сон влияет. Начинаешь замечать очевидное… В отчетах можешь не копаться – действительно, никакой аномальной активности в этом районе не замечено. Ни групповых нападений на прохожих, ни завываний ночами. Ни-че-го. И больше сотни различных тварей, которых видели по дороге туда, но ни одну – на пути обратно.

– Ты представляешь, что случится, если мы полезем в местные подвалы, а оттуда скопом все это вывалится?.. И самое интересное, какого дьявола они там собираются?! Это что же, еще какой-то лорд Теней, вербующий личную армию?

– А ты жаловался, что у нас слишком тихо стало…

Выкатившись из-за стола, начальник департамента прошелся по кабинету, потом важно воткнул в сторону любимой люстры палец и отдал приказ:

– Возьмешь трех головастых унтеров. Оружия – сколько сможете унести. Ну и «горного зелья» с запасом. Прочешете мелким гребнем этот район, особенно вот здесь, рядом с хлебными амбарами. Подвалов там полно, но катакомб нет. Это тебе не старые заводские руины на западе. Там можно и без нечисти голову свернуть… Ищите следы. Любые следы. Мы должны понять – или дрянь окопалась где-то в стенах, или пошла дальше, ей одной ведомой дорогой. Ну и старайтесь зря голову в петлю не совать. А я пока буду сгребать свободный народ. Вдруг понадобится выдвинуться на помощь. Вопросы?

– Если кто возмущаться станет, что мы нос в чужие казематы суем, в рожу можно двинуть?

– Не убей только ненароком. А то дури в тебе с избытком… Но гадюшник – найди. Зима еще середину не разменяла, а мы уже во что-то вляпались.

– Это точно…

Через полчаса Клаккер вместе с помощниками уже шагал по улицам, распугивая прохожих. Увешанных оружием полицейских можно было в одиночку выпускать против любой городской банды. Но в этот раз охота велась совсем на другую дичь. И только к вечеру станет понятно – кто в самом деле будет охотником, а кто – добычей.

* * *

Работа сыщика на три четверти состоит из рутины и еще на одну четверть – из скучной рутины. Допросы, сбор и анализ фактов, слухов и сплетен. Путешествие на своих двоих по разного рода сомнительным заведениям. И снова – безуспешные попытки разговорить упрямых идиотов, что-то видевших, слышавших и не желающих облегчить душу чистосердечным признанием.

Будни охотника за нечистью разнообразием тоже не сильно отличались. Иногда, чтобы отловить какую-нибудь шкодливую тварь, приходилось обежать Город не по одному разу, пытаясь поймать петляющий след среди сугробов, спрятавших россыпи мусора. Но этот поход за неизвестным вымотал куда как больше, чем жаркая потасовка. Подвал за подвалом, разорванный факелами мрак темных углов и головная боль от почти испарившихся следов, бегущих еле ощутимыми цепочками от стены к стене. Чернильный карандаш чиркал линии на куске карты, окончательно запутывая Клаккера, но конца-краю изысканиям все не было. Никак не удавалось найти какую-либо зацепку, чтобы вытянуть за нее хотя бы кончик нити. Только холодные сырые коридоры и озлобленные хозяева, вынужденные распахивать двери.

Палач даже не сразу сообразил, кого напоминает ему очередной умник, брызгавший слюной от ненависти:

– И по какому праву?! Это что же, я должен каждому придурку…

– О, свиделись! – И здоровяк с радостью исполнил тайное желание, приложив с левой в зубы плешивому продавцу отрубей. – Есть охота еще поспорить? Рейд по зачистке, ваши же шкуры спасаем, а то ночью костей не соберешь!

– У меня чисто, – сплюнул кровью хозяин забегаловки, но двери в подвал распахнул. – Унтер каждую неделю с инспекцией ходит. Скоро разорюсь на ваших досмотрах.

– Молись, чтобы я чего не нашел. Не ради откупиться, а чтобы тебя действительно ночью не сожрали…

Но и этот обыск ничего не дал: только кучи котлов, где варилось мясо, да груда угля в углу. Чисто…

К вечеру центр опасной зоны перетряхнули до последнего забора, но мозаика не складывалась. С чем команда и вернулась обратно к руководству…

– Пустышка. Только обывателей перепугали.

Клаккер с мрачным видом пытался подергать за хвост зубастый талисман, а тот с недовольным видом ворочался в тесной уже клетке и скалился в ответ. Столь же мрачное руководство читало длинный список, в котором старательный Зицц отметил все подтвержденные встречи с нечистью в нужном квартале. И чем дальше скользил карандаш по крохотным строчкам, тем больше мрачнел Шольц. Подчеркнув последнюю точку, господин старший обер-крейз отбросил бумагу и взорвался, давая выход раздражению:

– Да оставь ты животину в покое! Он тебя и так боится до поноса, а ты его еще доводишь… Кто потом кабинет убирать будет?.. Так, ладно. В лоб мы проблему не решили. Наоборот, только шишки набили, влетев с размаху в тупик. Но проблема – есть. Твой протеже действительно сумел найти кучу навоза, в которой придется ковыряться. Предлагаю на пару дней оставить амбары в покое. Может, что-то еще проклюнется. Или какая идея в голову забредет… Займешься текучкой завтра, в бараках с утра молодежь с похмелья кого-то в проулках гоняла, силушкой молодецкой хвалилась. Потом их гоняли, кому-то даже в задницу вцепиться успели. Посмотришь, кто там приключения себе нашел. Унтера вроде как доходягу-крокодила пристрелили, но проверишь… Ну и думай, пока бегать по Городу будешь. Мало ли, что морозным ветром в бестолковку занесет.

– Проверю. А потом отправлюсь в засаду.

– В засаду? Это как? – не понял Шольц.

– Маршруты известны. Большую часть дряни видели в сумерках. Вот я и погуляю там, по сторонам погляжу. Если кто мелькнет – встану на след и пройду до конца.

– И как ты собираешься идти? – усмехнулся сыщик, ткнув пальцем в развернутую на столе карту. – Сквозь стены?

Клаккер сжалился над кроком и сунул тому в пасть кусок вяленого мяса. Потом положил карандаш на мешанину меток и озвучил идею:

– Следы здесь, здесь и здесь. Начало пути известно. Скорее всего, добегают они куда-то сюда. По крайней мере, тут сильно натоптано. Поэтому возьму след, проверю тут и вот в этом подвале. А затем сяду в старом подземном коридоре, который проверили уже дважды. Вот он, пунктиром на карте. И возьму гадину, только нос из стены покажет.

– Или не покажет.

– А нам без разницы. Не покажет – значит, потерялась по дороге. Уже результат. Хотя бы район поисков сузим буквально до пары-тройки домов.

Шольц добыл из ящика стола огромное увеличительное стекло, поводил им над проблемным местом и улыбнулся:

– Смотри-ка, и у тебя светлые мысли в голове начали появляться. Год-другой, и можно унтера давать.

– Это ты на старости лет крупицы мудрости вместе с мозгами теряешь, а я подбираю. Наверное, к лету процесс закончится. Как раз к повышению… Ладно, пойду любоваться твоим крокодилом. Надеюсь, местные охотнички хоть что-нибудь для опознания оставили…

* * *

Засада ддилась один вечер. И еще один. И еще… Днем охотник успевал решить кучу мелких проблем, исходив почти весь Город, но нужный след появился только в сумерках на четвертые сутки. Зацепив для компании подвернувшихся под руку двух полицейских, палач заглянул в несколько дыр для очистки совести, а потом скатился в темный подвал, где и устроился с максимальным комфортом. Ждать. Мандраж предстоящей погони потихоньку прошел, и унтеры стали откровенно зевать, сонно поглядывая на выставленные вдоль стены фонари. Минута за минутой бежали прочь, а тишину пыльного коридора лишь изредка нарушала очередная звонкая капля, щелкнувшая по истертым плитам пола.

Неожиданно в яркое пятно света вывалился мохнатый комок, хрюкнув при падении. И прежде чем Клаккер успел открыть рот, перепуганные полицейские открыли огонь из дробовиков, разнося в мелкую кровавую пыль порождение Тени.

– Стоп! Стоп! Вот дуболомы! Хоть кусок для опознания оставьте!.. Э… Ну надо же было так перестараться…

Палач поднял светильник, разглядывая остатки лап, потом пнул одну из конечностей. Та подскочила, рефлекторно сокращаясь, и заоравший сбоку унтер сначала метнул порошковую бомбу, затем еще раз шарахнул картечью, совершенно потеряв от страха голову.

– Да чтоб вас, потрошители… Кхе… Пошли на воздух быстрее, пока не задохнулись здесь… Кхе-кхе…

От свербления в носу охотнику за нечистью удалось избавиться лишь в кабинете. Разложив на широкой тряпке разобранный обрез, Клаккер обильно поливал детали из масленки и чистил безотказное оружие. Рядом знаком вопроса пристроился Зицц, приглашенный на ежевечернее чаепитие с баранками. Шольц решил, что будущий коллектив единомышленников стоит хотя бы раз в неделю собирать вместе. Чтобы не передрались в дальнейшем, отстаивая каждый свои интересы.

– Ты бы послушал, как мы потом в ратуше воевали. К опознанию удалось только мешок когтей притащить. Эти головорезы с перепугу тварь картечью перемололи почти в фарш. Но все же законное получили. Хотя бургомистр и косился на меня недобро.

– Еще бы. Ты почти каждый день добычу волочешь. Скоро вся ратуша на тебя одного работать станет. Золота с серебром не хватит. Что ни вечер, так очередной ужас из подворотни добываешь.

– Ужас – это цены на Солнечной Стороне. Вот там – настоящий ужас. Хорошо бы к весне хоть за дом расплатиться. А то придет тепло, и заработков только на пиво и будет хватать.

Главный хозяин кабинета лишь неодобрительно покачал головой в ответ на столь ярко выраженную любовь к деньгам. Полюбовавшись новыми метками на карте, добавленными педантичным Зиццом, поинтересовался:

– Так чем слежка закончилась?

– Другого зверя мы в расход пустили. Я проверил. А мой клиент где-то по дороге потерялся. Надо будет соседей трясти.

– Или еще очередного гостя ждать. И отправляться в засаду уже ближе к началу тропы.

Архивариус прислушался к чужому разговору и попытался обозначить свое присутствие не только в качестве мебели:

– Можно поискать там, где их нет. Если их там нет, значит, там они и спрятались. Или удрали куда…

– А следы?

– Следы можно и замести.

Палач собрал обрез и недоуменно покосился на Зицца:

– Замести? От меня?

– Ну, сам говоришь – здесь натоптано, а в других местах – нет. Хотя дряни разной толпы бегают, проходу не дают.

– Спрятать… – Клаккер задумался. Потом встал, подошел к карте и постучал отпиленным стволом по одной из меток. – А ведь мне это кое-что напоминает… С одной милой дамой история ведь похоже развивалась. Тоже рядом с ее дружком ни одной заразы не было. Все старались держаться подальше.

– Так ты ведь здесь каждый кирпич прощупал. Нет там никакого лорда Теней. Там вообще ничего нет, – не согласился с подчиненными Шольц.

– Именно. Но отсутствие следа – уже след. Специфический… Ладно, это мне еще обмозговать надо. Раз процесс перетекания умных мыслей начался, придется его простимулировать… Я пойду свои законные пятьдесят грамм приму. И баиньки.

Подхватив полушубок, охотник испарился из кабинета, прогремев напоследок сапогами по безлюдному гулкому коридору. Зицц аккуратно завернул в чистую бумажку недоеденный бублик и также откланялся. Оставшись в одиночестве, похожий на колобка сыщик насыпал в миску зверю мелко наструганной соленой рыбы и посмотрел на ночную тьму за окном:

– Пятьдесят грамм, говоришь? Как бы ты шею не свернул от усердия, конспиратор наш. Мысли у него завелись, понимаешь…

* * *

Пухленький собеседник жаловался на жизнь палачу, не забывая при этом наполнять бокалы:

– И ведь как быстро поднялся, гад, буквально за год всю клиентуру переманил. Кто победнее – те у нас околачиваются, а у кого денежки звенят – каждый вечер в его забегаловку. Каждый вечер… И ведь нашел же поставщиков, никто не признается, даже за деньги рот на замке держат.

– Цены не задирает?

– В том-то и проблема… Сам подумай, если у него блюдо говядины по четвертаку выходит, как соревноваться? Да, жесткая, старая, но у нас похожий стол накрыть раза в четыре дороже получается. Вот и бегут клиенты. Ну, там еще рыбу он скупает с переплатой, с фермерами договорился… Подмял под себя рынок, мерзавец. Даже не знаю, что и делать.

– А что местные погонники?

– Получают сколько положено и присматривают, чтобы клиентов не обижали. Да и ты округу подчистил, теперь многие вечерами не дома сидят, а в компании кружку-другую опрокидывают. Тихо стало, можно позволить себе развлечения.

– Значит, конкурент твой неплохо живет. И без неприятностей.

Владелец маленького кабачка лишь пригорюнился:

– Мы уже и власти городские на него натравливали, те с проверкой пару раз трясли. И шпану мелкую подарками одаривали. Не выходит грязи накопать, очень аккуратно работает. Ни тебе протухших продуктов, ни обобранных пьяных клиентов. Сам понимаешь, если деньги ручьем в карман текут, можно себе позволить выглядеть честным человеком. А нам – мучайся.

Клаккер разлил остатки бутылки и подцепил ложкой груду жареной картошки. Иногда он сам себя ловил на желании пообщаться с простыми людьми. Именно так – за бутылочкой настойки, в гуле чужих разговоров. Чтобы не забыть, что Город вобрал в себя тысячи обычных людей, каждое утро бредущих на работу. Бедолаг, у кого грошовая зарплата, простывшие дети и долги за продуктовый паек. Мужчин и женщин, живущих обычной жизнью в бараках и скособоченных домах, заполонивших Изнанку. Ради кого он и рисковал жизнью, по большому счету. Чьи истерзанные трупы раньше находили по занесенным снегом подворотням в холодные зимы.

И пусть большую часть времени сейчас палач проводил в обществе городских отбросов, добывая нужную информацию или охотясь за нечистью. Но именно поздними вечерами удавалось разорвать порочный круг и оглянуться вокруг. Посмотреть в лица людей, днем превратившихся в серую ленту, бегущую мимо. Услышать человеческие голоса, а не визг напавшего зверя. Расслабиться от вечного ожидания удара в спину. Превратиться в обывателя, сбросив прочь броню смертоносного охотника. Стать вновь бывшим ветераном Имперской пехоты. Одним из многих, кто жил в огромном Городе на изнанке Солнечной Стороны.

Попрощавшись с собеседником, Клаккер щедро отсыпал мелочи за ужин и выбрался на улицу. Постоял, вбирая запахи дыма и выгребной ямы рядом с кабачком, потом повернулся к почти незаметной тени у стены:

– Пойдем, господин начальник. Покажу тебе, где разгадка спряталась. Чтобы ты – и без развлечений у финишной ленточки, – так не бывает.

Шольц выбрался из сугроба, где пытался слиться с окружающим пейзажем, и постучал валенками, сбивая налипший снег. Молча махнул рукой, подзывая сопровождающих, потом засеменил следом:

– Двоих-то хватит? Можно дежурных унтеров в местном отделении взять.

– Более чем. Наш клиент – человек не буйный, хотя полицию и недолюбливает.

Сыщик пристроился сбоку и спросил, не в силах сдержать любопытство:

– Значит, Зицц подсказал, где искать?

– Да, натолкнул на мысль. А потом еще я запах вспомнил. Когда мои обалдуи в подвале на куски паука порвали, заодно все вокруг порошком засыпали. Я потом никак сообразить не мог, где на похожий запах натыкался. А как посмотрел на пустое место на карте, сопоставил мелкие фактики, так картинка и сложилась.

– И?

– Не суетись, сейчас покажу…

* * *

Хозяин столь популярного кабачка среди состоятельных горожан стоял молча, подпертый с двух сторон крепкими унтерами. Молчал, пока Клаккер внимательно изучал содержимое многочисленных коробок на полках и сваленную в углу ветошь. Молчал, когда уставший стоять Шольц взгромоздился на широкий стол, сдвинув в сторону разделочную доску. Наконец палач закончил обыск и вернулся в центр кухни, занявшей большую часть подвала.

– Ну, и где обещанная армия монстров? – с легкой грустью спросил старый сыщик, посчитав затянувшуюся тишину за окончательную неудачу. Нечем похвастать, снова пустышка.

Охотник удивленно покосился на босса, не шутит ли тот, затем со вздохом приподнял крышку ближайшей безразмерной кастрюли и подцепил кусок синюшного мяса с помощью металлического крюка:

– Вот. То, что не успели выварить и подать к столу. Остальное – давно в желудках посетителей. Счастье еще, что меня не накормили в тот раз, а то бы полоскало всю дорогу… Не понял?

Примостившись рядом с ошарашенным начальником службы Сыска Теней, усталый мужчина начал объяснять, разглядывая злого, как черт, хозяина заведения:

– Гениальный мерзавец. Гениальный, честное слово. Ведь надо же было придумать такое и воплотить в жизнь! Только подумай – раньше всех лекарей Города создать дурманящий порошок. Мы еще даже не догадывались, что такая штука может существовать, а он уже глушил нечисть пачками. Мало того, я так понимаю, что вон в той желтой банке остатки зелья, которое привлекает разную мелочь, словно свеча мотыльков. А потом – по накатанной. Разложил приманку, дождался клиента, оглоушил пыльцой и топориком по загривку. Хоп – вот тебе и злополучная «жесткая говядина». Бесплатно. Выварил денек-другой, потом можно подавать к столу.

– Это же – яд! – подавился слюной Шольц. Но палач не согласился:

– С чего бы? Вспомни скандал, который случился еще во вторую кампанию, когда эскадрон Раурхберга зажали в горах. Ни крошки еды людям, ни клочка травы лошадям. Только боеприпасов без счета. Они тогда месяц от дряни в ущелье отбивались. И под конец – жрали то, что сумели подстрелить. Когда их нашли, народ озверел до такого состояния, что готов был голыми руками дорогу назад пробивать. Но – все выжили. Желудками часть помучилась, да и только… Я понимаю – солдат переварит даже песок с камнями, но все же… Вот и наш умник – вымачивал и вываривал обстоятельно, как болотные сморчки готовят. И сервировал столы… Мясо даром. Есть возможность добавить разнообразные гарниры и прикупить рыбу. Хотя не удивлюсь, если и к рыбе чего подмешивал.

– И все наши неучтенные твари, которых недосчитались в отчетах?

– Съедены. Под пиво и более крепкие напитки. Нет больше страшной армии, незаметно скопившейся у нас под боком. Вот он, настоящий Лорд Теней. Господин повар и вивисектор в одном лице. Прошу любить и жаловать.

– Ненавижу, – просипел плешивый коротышка и замолк окончательно.

– Кошмар… – только и смог выдавить из себя побледневший Шольц. Похоже, у него в голове не укладывалось, что половина Города с удовольствием жрала нечисть, способную при случае закусить зазевавшимся человечком.

– Прежде чем отправим его в тюрьму, давай выудим рецепты порошков. Ты понимаешь, что мы тычемся вслепую рядом с Тенью, а подобного рода самородки могут куда как облегчить нам жизнь. Я бы с радостью каждое утро рассыпал приманку на каком-нибудь пустыре, а потом сидел в середине на кресле и отстреливал набегающих идиотов. Так согласен работать даже за полцены.

– В тюрьму его нельзя. Он там до утра не доживет. Что выпучился? Поверь моему опыту, к утру половина Города будет знать, чем их кормили. Не удивлюсь, если кто-то из поваров тоже в курсе. А против них у нас ничего нет. Как заберем хозяина – тут же новость пойдет гулять. Ну и к вечеру второй половине расскажут об особенностях местных деликатесов… Готов поспорить на золотой, под этой крышей столовались разные люди. В том числе и те, с кем в узком переулке лучше не встречаться, даже с охраной за спиной… Его на ремни распустят раньше, чем закроются тюремные ворота.

– Да? А как же зелья?

Шольц медленно слез со стола и придирчиво осмотрел штаны, выискивая ему одному заметные пятна. Потом брезгливо покосился на вереницу кастрюль и вынес вердикт:

– Есть у нас одно милое место. Туда и отправим. Потому что с ясным рассудком подобное учудить невозможно… Я милого господина Вардиса вспомнил. Как он про ненависть рот открыл, так и вспомнил. Сильно мне нервы помотал в молодости, когда тухлятиной на рынке торговал. Но что тогда общаться с нами не желал, что сейчас. Породу не переделаешь… А вот посидит в холодных казематах психиатрической лечебницы, может, и задумается. Торговаться начнет. Не по щедрости душевной, а за новый матрас и теплое одеяло – рецептик продиктует… Так что – клиента наверх, я прослежу за его транспортировкой, чтобы без глупостей. Ты же собирай свободных унтеров и выгребайте всю посуду и прочее барахло на задний двор. Там места хватит – чтобы сожгли все дотла. Включая столы, стулья и даже обивку со стен. Вычисти это гнездо так, чтобы ни запаха, ни воспоминаний о случившемся не осталось. Справишься?

Клаккер задумался на секунду, потом вытребовал крохотную уступку:

– Сделаю. Только снадобья оставлю. Упрется господин Вардис – сами рецепт составим. Головастых ребят в аптеках полно, разберутся.

– Хорошо. Образцы оставь, остальное – в огонь. И проверь заодно, что в самом деле нигде никакой дряни не запрятано. Слишком уж невероятно твое объяснение выглядит.

Палач лишь помахал рукой арестованному, крикнув вдогонку:

– Слышь, гений, ты бы хоть головы оставлял на память, для коллекции. Озолотился бы, честное слово… Уникум… О, а вот и топорик подходящий, обивку ковырять. Давно мечтал заняться настоящей деструктивной деятельностью.

И Клаккер с удовольствием рубанул тяжелой железякой по ближайшей столешнице…