Читать книгу Дрон - Олег Донской - Страница 9

Хор открыл глаза на рассвете. Ночной холод проник под редкую шерсть на его теле и вызвал дрожь. Шкура волка, служившая ему одеждой третий год, давно облезла и почти не грела. Костёр уже потух и не давал тепла. От голода громко бурчало в животе. Рядом с Хором сопели несколько соплеменников. Их тела были покрыты такой же шерстью. Одеждой служили куски шкур убитых животных с прорезанной дыркой для головы, пояс охватывали ремни из кожи. Мощные челюсти и низкие лбы говорили о том, что это были неандертальцы. Отсутствие женщин и детей наводило на мысль, что это охотничий отряд.

Лежащие по соседству зашевелились и начали подниматься со своего лежбища – нескольких охапок травы. Могучий самец-вожак с сединой в волосах негромко рыкнул, и вся группа подхватила тяжелые дубины и пошла следом за вожаком. Вожак привёл их к ручью, из которого все напились, как животные, припав губами к воде. По мере того, как организм просыпался всё больше, усиливалось чувство голода. Небольшие куски дичи, убитой накануне, притупили его, но ненадолго.

Все знали, что охота, предстоящая сегодня, была необычной, но радостно предвкушали её результаты – много мяса. Как и десятью днями ранее, сегодня они охотились на чужаков, которые пришли на их земли несколько зим назад. Чужаки были намного слабее соплеменников Хора, почти без волос на теле. Их самки были беззащитны настолько, что не могли даже укусить, оружие самцов было гораздо легче, чем дубины охотников их племени, нос почти не чувствовал запаха. Они боялись рисковать на охоте, поэтому загоняли добычу в ловчие ямы или на притаившихся в засаде охотников. А в пищу, кроме мяса, употребляли ещё и траву!

А вот Хор мог почувствовать запах дичи, понюхав след недельной давности. Он не боялся вступать в схватку с волками и даже медведем, и, как любой охотник его племени, мог бежать за оленем до тех пор, пока тот не упадёт от усталости. Он мог есть мясо в любом виде, как сырое, так и обжаренное на костре, и презирал травоедов.

Раздумья о пище навели на мысли о прошедшей зиме. После прихода чужаков дичи стало меньше. Охота уже не приносила достаточно мяса, племя стало голодать. Трое охотников пропали прошлой зимой. Идя по их следу, вожак обнаружил, что их преследовали охотники соседнего неандертальского племени. Одежду убитых и их обглоданные кости нашли на стоянке в углях костра и вокруг. Черепа были разбиты.

Колдуны предупреждали, что поедать себе подобных – значит навлечь на племя проклятье духов. Нарушивших это табу ждала страшная болезнь, от которой вымирали целыми племенами. Обычно вожди не нарушали этот запрет. Особенно когда охота была удачной. Но перед лицом скорой голодной смерти доводы разума отступали.

Вожак недолго раздумывал. Тем более, что души убитых соплеменников взывали к мести. При первой же возможности он напал на охотничий отряд соседей силами всего племени. Потеряв двоих убитыми, племя перебило весь отряд соседей и пировало два дня, наедаясь мясом врагов до отвала. Убитые в схватке соплеменники были храбрые охотники, их похоронили с почестями в пещере, положив рядом с ними их оружие и амулеты. После этого вожак повёл всё племя на территорию соседей, нашёл их самок и детей. Молодых самок охотники оставили себе. Всех, кто не принял новых хозяев, истребили. Тогда голодную зиму удалось пережить. Но Хор помнил и другие годы, когда при отсутствии дичи приходилось поедать старух и стариков своего племени или раненых в схватках с врагами и хищниками.

Этой зимой в племени уже не осталось лишних людей. Все охотники были здоровы и молоды, все самки молоды и беременны. Поэтому голод был особо жестоким. До весны дожили не все. Детей в племени осталось немного, и их берегли, как могли.

Сейчас охотничий отряд приближался к стойбищу чужаков. Скоро сквозь раннюю зелень стали видны дымы костров. Стойбище располагалось на поляне, окруженной лесом со всех сторон. Со стороны жилищ, сделанных из шкур и веток, доносились голоса. В стойбище все были заняты делами. Несколько мужчин, вооружённых копьями и луками, бдительно смотрели по сторонам. Дети перебегали от шатра к шатру, весело крича. Женщины разделывали тушу косули и бросали обрезки мяса крутящимся под ногами собакам. С едой у чужаков проблем не было.

Вожак заметил, что мужчин в стойбище было мало, меньше, чем их было десять дней назад. Это вызвало у него некоторое беспокойство.

Охотники долго наблюдали за стойбищем издали, потом прошли вокруг него так, чтобы собаки их не почуяли. Вожак жестами объяснил замысел охоты. Нападать нужно было одновременно, оглушить чужаков ударами по голове сзади, чтобы никто не успел поднять тревогу. А затем добычу унести подальше. И не оставить следов.

Охотники сели в засаду на пути из стойбища к ручью. Ожидание продлилось недолго. Скоро из стойбища появились женщины с кожаными бурдюками для воды и направились в сторону ручья. Женщин было пять. Когда женщины поравнялись с засадой, охотники выскочили из укрытий и быстрыми ударами дубин оглушили их. Потом, заткнув женщинам рты кусками шкур и связав им руки и ноги, взвалили добычу себе на спины и быстрым шагом понесли в лес.

Через час, запутав насколько возможно следы, чтобы сбить со следа погоню, отряд расположился на поляне. Вожак разжёг костёр и подошёл к пленницам. Все охотники столпились вокруг. Вожак выбрал самую толстую пленницу и ударом дубины прикончил её. Охотники занялись трупом убитой и быстро разделали её на куски. Каждому достался большой кусок, который многие начали пожирать сырым. Связанные пленницы с ужасом смотрели на этот пир. После еды охотники развязали пленницам ноги и повели их дальше через лес, подталкивая дубинами.

Ветер дул им в спину, но никто не почувствовал запаха преследователей, поэтому вожак расслабился. Приближалась ночь. Пройденное расстояние и темнота не оставляли пленницам надежды на освобождение. Впереди их ждало голодное племя дикарей.

На ночлег расположились у подножия небольшой скалы, защищавшей их от ветра. Пленницам снова связали ноги и руки. Спали на земле, прогретой огнем костра, прижавшись друг к другу. С двух сторон от спящих тлели бревна, согревая теплом охотников. Один из охотников сторожил сон остальных и следил, чтобы огонь горел ровно. Сторожа сменились несколько раз за ночь.

Утром густой холодный туман закрыл всё вокруг. Охотники собрались возле почти потухшего костра и доедали остатки вчерашней добычи. Вдруг утренний ветерок принёс незнакомый запах – запах опасности. Охотники сжали в руках дубины и повернулись в сторону ветра. Туман начал колыхаться и рассеялся клочьями. Невдалеке между деревьями стояли чужаки, и их было очень много. Путь для бегства был отрезан. Вожак зарычал и бросился вперёд, навстречу врагам. Он знал, что может убить любого из них своей дубиной. Остальные бросились за ним. Град стрел и камней, пущенных из луков и пращей, встретил охотников. Хрипя и роняя кровавую пену изо рта, вожак рухнул на землю. Из глаза его торчала стрела, череп был пробит камнем, пущенным сильной рукой, несколько стрел глубоко засели в теле и ногах. Камни и стрелы продолжали лететь, пока все охотники не оказались на земле. Большинство были убиты, остальные истекали кровью.

Хор сидел, прислонившись спиной к дереву. Стрела пробила Хору лёгкое – из раны на груди и изо рта выходили кровавые пузыри. К Хору подошли несколько чужаков. Он не мог показать, что боится их, поэтому протянул руку в сторону пленниц и жестами показал, что насиловал их и ел. В ответ чужаки раскрыли большой мешок из шкуры оленя и высыпали его содержимое на землю рядом с Хором. Хор посмотрел вниз и из его груди вырвался горестный вопль – на земле лежали головы самок и детей его племени. Чужаки засмеялись, поняв, что увиденное было для Хора страшнее всех пыток. Один из них толкнул Хора ногой в грудь, повалил на землю и обрушил удар дубины на висок Хора. Череп неандертальца с хрустом раскололся. Хор перестал чувствовать.