Читать книгу Злая память. Книга первая. Кавказ - Олег Колмаков - Страница 2

Итак, объединенной группировкой федеральных войск, базировавшейся под Ведено, где майору Князеву предстояло провести ближайшие три года, командовал «легендарный» подполковник Лютый.

Почему «легендарный»? Да ещё и в кавычках.

Дело в том, что нынешней «ссылкой» на Северный Кавказ, длившейся уже более пяти лет, во многом Лютый был обязан своим прежним весёлым похождениям. О них, в непринуждённой беседе за «рюмкой чая», и поведал Валерию военком Жадаев.

Не открою большого секрета, если скажу о том, что пьют российские офицеры, если не все, то многие. Однако попадаются на этом неблагодарном занятии, как правило, единицы. Причём, попавшись лишь однажды, «чёрная метка» неблагонадёжного офицера приклеивалась к тебе чуть ли не на всю жизнь, потому как о ней непременно напомнят при любом удобном случае.

К этой самой категории «вечно залётных», без каких-либо сомнений, можно было отнести и Лютого. Уж тут не отнять, любил нынешний веденский командир в своё время гульнуть. И не просто гульнуть, а так, чтоб земля содрогнулась. Чтоб о его русской широкой душе знала бы не только вся округа, но и командующие округов, в которых Лютый на тот момент проходил службу.

«Не поверишь… – бывало, оправдывался перед сослуживцами будущий подполковник. – …Ни с того, ни с сего, вдруг попадает мне под хвост вожжа… И уж тут меня не удержать».

И действительно, влетал он с регулярным постоянством. И как назло или, как правило, в самые ответственные и неподходящие моменты.

Правда, вся эта эпопея, связанная с гусарскими кутежами и иными похождениями бесшабашного подполковника – давно окончилась. Прежняя веселуха осталась далеко. Ещё там, в мирном, до чеченском времени.

А впрочем, Лютый был известен не только своими кутежами, успел он отличиться и на служебном поприще. Не зря видимо говорят: что неординарные личности, неординарны во всем.

Потому, среди офицеров южной группы войск, какое-то время и блуждал слух, будто бы лет пять назад, сам Министр обороны (дабы не потерять командира от Бога) лично возил Лютого к одному из известных столичных наркологов. Так это было или иначе, история умалчивает. Однако то, что в Чечне подполковник остепенился, и грешков по части злоупотребления спиртным за ним более не числилось, являлось фактом неопровержимым.

Своё же народное звание «легендарный», Лютый укрепил уже здесь, в Ичкерии. На сей раз, ратными подвигами; успехами в локальных сражениях и серьёзных боевых операциях. Ну, а благодаря своему умению тактически и стратегически грамотно распределить силы, вверенной ему группировки, он уберег, пожалуй, не одну сотню жизней личного состава. То есть, обычных российских парней.

Кроме того, в военных условиях подполковник успел еще, и «отметиться» своей неуступчивостью в служебных взаимоотношениях с нынешним генералитетом. Вопреки всему, он горой стоял за каждого из своих солдат и офицеров. Что всегда вызывало в подчинённых определённое уважение. Потому и прозвали Лютого за глаза: «батей».

То ли характер у нашего подполковника был действительно чересчур строптив (не последнюю роль в этой неуступчивости сыграли отличные взаимоотношения все с тем же бывшим Министром обороны)… То ли, исполняя свой служебный долг, Лютый вовсе не гнался за служебной карьерой и не пытался угодить командованию. В первую очередь, он думал о выполнении поставленных задач, а так же, о рядовом солдате, на которого, собственно, и ложились основные тяготы и лишения военной службы. Так или иначе, но на протяжении всей своей службы на Кавказе, Лютый так и не сумел найти общего языка ни с одним из своих непосредственных командиров. По видимому, именно из-за этого и сложилось в военных верхах о нём общее мнение: будто бы, подполковник всегда исполняет приказы «наперекосяк», «по своему усмотрению» или «шиворот навыворот». Однако в целом, с поставленными задачами он все же справлялся. Собственно именно это, последнее обстоятельство, и спасало подполковника от всевозможных взысканий и наказаний.

Заканчивая разговор о всевозможных прозвищах Лютого, обязательно следует отметить и то, что кроме прилагательного «легендарный», к подполковнику намертво прилипло и ещё одно…

Коллеги и подчинённые в шутку величали своего командира «вечным подполковником». «Вечным», не в смысле бессмертным. Хотя и это имело здесь место, потому как за пять лет тяжелейших боевых действий, Лютый не только, ни разу не был серьёзно ранен, его и вскользь не коснулись ни вражеская пуля, ни осколок снаряда.

И, тем не менее, «вечным» он стал по совершенно иной причине. Существовало стойкое убеждение, что очередное воинское звание, по причине его прошлого «груза залетов», а за одно и с нынешней своеобразностью исполнения приказов – при всем к нему уважении, ну никак командиру не светило. Пусть и с сочувствием, но это знали и понимали уже все: от рядового, до Главнокомандующего.

Что же касаемо его фамилии…

Если не брать в расчёт глубокого шрама на правой щеке подполковника (кстати, полученного ещё в мирное время), то и внешне, и по своим человеческим качествам Лютый был полным антиподом своей суровой фамилии.

С коллегами-офицерами, подполковник почти всегда был прост, открыт и не лишён чувства юмора. В отличие от многих иных командиров, в своих подчинённых, Лютый прежде всего видел единомышленников, людей выполняющих одну общую задачу. И только потом, они были для него военнослужащие ниже рангом, либо званием.

Вместе с тем, прилагательное «Лютый» в фамилии российского командира – нет-нет, да и наводило на противника определённый трепет. Ведь тот, кто не знал подполковника лично, воспринимал и ассоциировал командира, с нечто жестоким и ужасным…

– Здравия желая. Майор Князев прибыл для прохождения службы, во-вверенную вам объединенную группировку войск, – на всякий случай, вытянувшись в по стойке «смирно», отрапортовал с порога Валерий.

– Так заходи, коль прибыл… – встречая в своем рабочем кабинете нового офицера, Лютый вышел из-за массивного стола, который делал его, и без того невысокого ростом мужчину, ещё ниже. – …Майор, ты будь проще. Здесь тебе не плац Кремлёвского полка. А я, вовсе не Верховный главнокомандующий, принимающий тот парад… – после чего, подполковник протянул вошедшему руку. – …Ну, здорово, Князев. Значит, вместе будем теперь рубежи России защищать. Документы на тебя, ещё вчера в штаб доставили. Потому и успел я с ними давно ознакомился.

Скажу прямо: впечатляет. Личное дело, должен сказать, у тебя просто безупречное. Да, и Серёга… Имею в виду, вашего военкома Жадаева. Уж точно не стал бы раздавать свои рекомендации кому ни попадя. А ведь, по началу, с большим подозрением я отнесся к твоему назначению… – при этом, Лютый глянул на Валерия тяжёлым и испытывающим взглядом.

– Не понял… – майор и не думал скрывать своего удивления. – …Товарищ подполковник, ведь вы сами сказали: дескать, бумаги и характеристики в полном порядке.

– Именно это обстоятельство, меня и смутило. Уж больно в них было все гладко и положительно… – вздохнув, покачал головой подполковник. – …Ну, сам посуди. Мужик: от звонка, до звонка прошел две войны. Участвовал в бесконечном множестве серьёзных, боевых операций, и при всем при этом, ни единого взыскания.

– Каюсь, не безгрешен… – усмехнулся Князев. – …За пять лет войны всякое было. Да только огрехи мои, вероятней всего, с лихвой перекрывались чем-то иным. Потому и оставались они, как бы незамеченными.

– Ты, Князев, не оправдывайся. Характеристики – это бумага, а она всё стерпит. Вот только я привык быть предельно осторожным. С самого начала мне показался подозрительным тот факт, что офицер спецназа, да ещё и с таким послужным списком, вдруг решил перебраться в обычную воинскую часть, считай в пехоту. Причём, в добровольном порядке.

Твое бывшее подразделение – это элита, белая кость. Вы и за людей-то нас не считаете. Да, собственно, и куда нам до ваших супер бойцов. У вас сплошь кадровые офицеры; годами сложившиеся традиции; свой особый менталитет. А у нас совершенно иной контингент и совсем уж простенькая специфика.

Тут-то мне и подумалось: а не троянский ли ты конь? Ни засланный ли казачок? Может, кто копать под меня начал, по серьезному?

– Коль забеспокоился, выходит, есть за что, – майор хитро подмигнул подполковнику.

– При желании, под любого из нас можно «наковырять» увесистую папку компромата. А учитывая то обстоятельство, что «врагов», не брезгующих мелкими пакостями у меня предостаточно, как пить дать, загномил бы я тебя, Князев. На каком-нибудь дальнем блокпосту, в самой дыре. Причём, невзирая на долгую службу с Жадаевым и его рекомендации.… Знаешь ли, своя рубаха ближе к телу.

Однако, служит у нас один, хорошо знающий тебя человечек. Он-то и развеял все мои напрасные сомнения и прочие предрассудки.

– О ком именно идет речь? – искренне удивился Князев.

– Узнаешь в процессе службы… – на сей раз, уже Лютый нашел повод для лукавой улыбки. – …Сейчас не время для поиска наших общих знакомых. Давай-ка, мы перейдем сразу к делу… – подполковник вернулся к своему столу и жестом подозвал к нему Валерия. – …Смотри сюда, майор… – тыльной стороной карандаша Лютый обвел на карте приличную территорию. – …Вот это – наша «земля». Здесь у нас, как будто бы, всё в порядке. Однако в восьми километрах от основной группы войск, располагаются ещё и приписанные к нам склады Минобороны. Склады эти, скажу тебе честно, мой извечный и самый больной «гемор». Никогда там не было: ни дисциплины, ни порядка.

Считай, подошли мы к самому главному. Именно на тебя я и планировал возложить эту ответственную задачу: разобраться на месте, что там и к чему. Ну, а после, навести на объекте надлежащий порядок. Мужик ты грамотный и опытный, потому и уверен я в том, что всё у тебя получиться.

В твоем подчинении, караульный взвод. Лейтенант Побилат будет твоим замом. В данный момент, именно он отвечает за безопасность периметра вышеозначенного стратегического объекта. В определённой мере, ты сможешь рассчитывать и на старшего прапорщика, «хозяина» того внутрискладского хозяйства.

Я и сам понимаю, что для охраны столь серьёзного в стратегическом плане объекта, людей явно недостаточно. Караульную службу на тех складах, должна нести, как минимум, рота. Но тут, брат, извиняйте. У меня, и без того, с личным составом серьёзные напряги. И главное, без каких-либо перспектив на улучшение ситуации.

Представляешь. На днях услышал: будто бы, наши военачальники вот-вот приступят к очередному «разоружению». То есть, к сокращению численности наших подразделений.

Подчас у меня и вовсе складывается ощущение, будто генералы наши, в своих штабах и кабинетах, воюют на стороне чеченских бандитов. Как только это басурманское отрепье силы свои начинает копить и, соответственно, на время затихает – так наши, вместо того, чтоб укреплять завоеванные плацдармы, напротив, эти самые силы из республики выводит.

Этакими темпами, через пару месяцев, мы с тобой Князев, лишь вдвоём останемся Ведено прикрывать. Тут я, конечно, утрирую и надеюсь, что не дойдет дело до подобного абсурда. Да, и грех мне, в общем-то, жаловаться. Как не крути, а обстановка в нашем районе (тьфу, тьфу, тьфу) стабильная. Транспорт уже вовсю, без боевого сопровождения разъезжает. Вокруг война, тогда как нашу территорию, уж и не зною почему, но Бог милует, бандиты предпочитают обходить стороной.

Так что, друг мой Князев, особых хлопот по части внезапных налётов у тебя не предвидеться. А если и появятся какие-либо предпосылки на серьёзную угрозу, так не стесняйся, труби в штаб. Ты у нас под боком, в каких-то пяти-семи минутах езды. Всегда поможем: как огнем, так и живой силой. Однако и ты, в свою очередь не обессудь. Время от времени, будем подключать тебя к нашим боевым операциям. Твой былой опыт, нам, безусловно, пригодиться. Могу сказать ещё и о том, что, таких как ты, то есть, боевых офицеров – у меня раз-два и обчелся.

Лютый говорил отрывисто и весьма доходчиво. Чувствовалось, что ситуацией подполковник владеет и удерживает её под оперативным контролем. И, тем не менее, Валерия не покидали какие-то смутные сомнения. Об этом, при первой же представившейся ему возможности, он и не упустил случая заявить.

– Командир, как-то подозрительно просто, у тебя всё получается? По-моему, так легко здесь никогда не было. И верней всего, уже и не будет.

– Эх, майор… – сделав паузу, тяжело вздохнул Лютый. – …Твоя правда. Это на наших картах, в рапортах и отчётах Генштаба, да в телевизионных новостях, тут всё ладно и складно.

– Потому и хотелось бы мне заранее знать о возможных подводных камнях и прочих нюансах своей будущей службы, – приготовившись к долгому разговору, Валерий присел на стул.

– Что же, изволь… – нехотя продолжил Лютый. – …Надеюсь, что после моего предстоящего доклада, ты не сбежишь отсюда, куда подальше?

– Не беспокойтесь. Не для того я тащился в эту глушь через полстраны.

– В таком случае, буду говорить с тобой на чистоту. Слушай и мотай на ус.

Заострять твоё внимание на вражеских снайперах, мелких и подлых вылазках со стороны боевиков, пожалуй, я не стану. Подобного дерьма здесь по-прежнему хватает. Уж такой у этого народца, пакостный характер. Однако для твоих складов, подобные акции устрашения, не опасней комариных укусов. Стены ангаров, там крепкие.

А вот на самих складах, мне хотелось бы остановиться чуть поподробней. Раскрою тебе небольшой секрет, о котором знают немногие. Мало того, что там боеприпасов и вооружения, на половину нашей армии. Так на дальнем объекте, имеется ещё и целый ангар медикаментов. В том числе, наркосодержащих. Без этой дряни, во время войны, ну, никак. Сам должен понимать, что для тяжелобольных – это единственная отдушина, чтоб не сойти с ума от невыносимых болей.

Смекаешь, майор? Для любого маломальского полевого командира этот лакомый кусок, почище снарядов и автоматов будет. И ответственность за сохранность того «добра» взваливается на твои крепкие плечи. Блокпостов в округе, конечно, много. Вот только толку от них мало. А учитывая ещё и близость ущелья, где бандитствующей сволоты, словно пчел в улье – бдительность должна быть на запредельно высоком уровне.

Теперь о ещё одном, как ты давеча витиевато выразился: нюансе. Имею в виду тот контингент, который будет в твоем подчинении. Итак, по порядку.

Начну я свой рассказ, пожалуй, с прапорщика Михайленко. На данный момент это единственный интендант, отвечающий за учёт и сохранность складского имущества. Ещё тот, скажу тебе, жучара. Во взаимоотношениях с этим прапором советую быть крайне аккуратным и осторожным. Не без его инициативы и его же подачи, с дальнего объекта были сняты многие серьёзные офицеры. Всех, гад, выжил. У этого упыря повсюду свои люди. В том числе, и среди высоких чинов. Кабы не они, давно бы уже дал ему пинка под зад.

Вот скажи: какие общие интересы могут быть у генерала и прапорщика?.. – возмутился было в сердцах Лютый и, не дожидаясь ответа продолжил. – …Так что, друг мой Князев… Лучшим вариантом для тебя будет, вовсе не вмешиваться в его внутреннее хозяйство. Кому нужно, тот и проверит его канцелярские талмуды. А твоя служба – безопасность объекта.

– Обождите-обождите. Михайленко, Михайленко… – как бы что-то припоминая, несколько раз повторил вслух Князев. – …Знавал я одного хохла с той же самой фамилией. Учились мы с ним в «военке». Правда, всего два курс. А почему я его запомнил?.. Потому как поймали его на краже. У своих же сослуживцев, гражданскую одежду из каптёрки воровал. И ведь знал, сучёнок, что воровать. Ведь никакую иную одежду, кроме военной формы, курсанту иметь не положено. Потому и командирам о факте воровства никто не рискнёт доложить.

Взяли его своими силами, с поличным. Устроили ему «тёмную». Чуть было, не убили. А из училища нашего Михайленко отчислили под мягкой формулировкой: за неуспеваемость. Очевидно, не захотели наши командиры-преподаватели, репутацию своего орденоносного военно-учебного заведения марать. Фамилия Михайленко, конечно, распространённая. Да и вряд ли, тот наш рыжий ворюга, попал бы в прапорщики.

– Постой. Так ведь и наш складской Михайленко, так же, рыжий… – усмехнулся Лютый. – …Случаем, не Вовкой, вашего звали?

– Точно, Владимир. Быть может, вы ещё скажете, что он из Ульяновска? – по-прежнему сомневаясь в совпадении, на всякий случай поинтересовался Валерий.

– И опять в «яблочко»… – рассмеялся подполковник. – …Тысячу раз убеждался в том, что земля наша круглая и маленькая, коль люди, так часто на ней встречаются. Я и вовсе не удивлюсь, если ты, у чёрта на куличках, вновь встретишь своего бывшего сослуживца или однополчанина. Кстати. Если это, действительно, он.… Тот факт из биографии Михайленко, о котором ты только что мне поведал, может быть весьма нам полезен.

– Посмотрим-посмотрим… – в лёгкой задумчивости майор почесал свой затылок. – …Возвращаясь к нашему прошлому разговору… Надеюсь, это не Михайленко замолвил за меня словечко, заставившее вас поменять мнение относительно моей персоны?

– Ещё чего. Мнением прапорщика я, если и воспользуюсь, так в самом крайнем случае. А уж совет от Михайленко, я и вовсе постараюсь исполнить с точностью, до наоборот.

Ну, а сейчас давай-ка мы на время, забудем о прапоре. Мне нужно успеть… Пусть, заочно и вкратце, а всё же познакомить тебя с караульным взводом. Тот ещё, скажу тебе, контингент.

– Как это?.. – вскинул брови Князев. – …Не уж-то хуже прапора?

– Нет, не хуже. Однако серьёзные и ответственные бойцы, мне нужны здесь. Можешь считать: на передовой. Соответственно, всех остальных.… А так же тех, кого я вынужден был (по тем или иным соображениям) спасать от военных трибуналов и зарвавшихся правозащитников – пришлось «сослать» куда подальше, с глаз долой.

– Хорошенькие новости… – недобро ухмыльнулся Валерий. – …Если я правильно вас понял. То там, на складах… То есть, куда и предстоит мне отправиться. Что-то вроде местного дисбата. И командовать этой «дикой дивизией» вы поручаете именно мне.

– Угадал. На складах я должен иметь офицера, способного «построить» эту разношерстную массу. Или, если пожелаешь, данный офицер просто обязан задавить их своим собственным авторитетом.

В общем, так Князев. Делай с ними, что хочешь и как хочешь, но чтоб на объекте была дисциплина. Чтоб по твоей вине, как командира взвода охраны, с объекта не пропала ни одна ампула, ни один патрон.

– Подполковник, а вам не кажется преступным, доверять сугубо стратегический объект, всякого рода разгильдяям и раздолбаям? Короче, безответственным и сомнительным военнослужащим, – Князев негодовал. Однако в данном диалоге, он по-прежнему старался сохранять видимое спокойствие.

– А куда, ты прикажешь девать этих, по сути, ещё мальчишек, без разбора собранных военкоматским «неводом»?

Ведь многим из них, нет ещё и девятнадцати. Ну, или давай поломаем им жизнь, отдав тех пацанов в военную прокуратуру. Посмотрим ещё пару-тройку показных «шоу-судилищ» над ребятами, исполнявшими свой долг. Мало они здесь пережили, мало их свихнулось на этой долбаной войне, так пускай ещё и на зоне, лет этак по пяток помучаются, почти в тех же самых нечеловеческих условиях.

Ты, Князев, как знаешь. А лично я считаю, что Россия должна быть перед ними (ещё вчера сидевшими за партами, а сегодня попавшим в смертельную бойню) в неоплатном долгу. Не забывай о том, что мы профессионалы. А они кто? Сопляки, против хорошо обученного и отлично вооружённого противника. Это для кремлёвских откормленных харь, мы проводим здесь обычную контр террористическую операцию. Типа гоняемся по горам, за парой десятков бандитов. Якобы, при полной поддержке местного населения. Да, хрен вам. По сути, мы воюем с целым народом, с его регулярными войсками и находимся сейчас на территории полномасштабных боевых, диверсионных и партизанских военных действий.

Чтобы мне там не говорили, а я был и буду убеждён в том, что солдат, убивший во время военных действий кого-то из стана противника, ни при каких условиях не должен доказывать, что это был именно враг.… А не мирный житель, якобы, совершенно случайно (и всего-то на пол часика) взявший в руки автомат или снайперскую винтовку.

И вообще, Князев. Не знаю, как там было у вас, в спецназе. А у нас.… По крайней мере, в моем подразделении, своих не сдают.

– И у нас не «сдают»… – улыбнулся майор. – …Однако и раздолбаев, за которых никто не поручится, у нас так же не было.

– Эка, ты сравнил: член с пальцем. Кабы мог я отбирать себе солдат по своему собственному желанию… – присвистнул Лютый. – …А что касаемо твоего будущего взвода. Так ты, сперва познакомься, узнай их поближе. Быть может, после и твое первоначальное мнение, на их счёт изменится. Вот тогда мы и поговорим: стоит ли доверять охрану складов этим пацанам.

Одно скажу. Откровенных слюнтяев и подлецов, ты там, точно, не встретишь. С любым из этих «разгильдяев», хоть сейчас я пошел бы в разведку. Ребята надежные. Подумаешь, разок оступились, с кем не бывает.

Ты главное: будь с ними пожёстче. Иначе, запросто на шею тебя сядут.

Пришла мне как-то в голову необычная идея. Посчитал я, что общий язык с вышеозначенным караульным взводом, обязательно сможет найти более, что ли, «гражданский». В общем, более молодой офицер, близкий им, как по мироощущениям, так и по взглядам, по интересам. Да только, ни черта из того эксперимента не вышло. Они, просто-напросто его «съели».

Не учел я следующего фактора. А именно того, что у большинства из твоих будущих парней, за плечами война, награды, ранения. А у молодого командира.… В общем, сам понимаешь.

Лейтенанта Побилата (именно о нём и шла сейчас речь), я всё же оставил на складах. Правда, с несколько иными целями и задачами. Когда ты доберешься до объекта, он познакомит тебя с территорией и личным составом. Лейтенант, парнишка образованный и не глупый. Единственный его недостаток – характером он слабоват. Но это дело наживное. Для должности замком взвода, и первых двух качеств, будет вполне достаточно. Что же касаемо опыта и того же характера, то я уверен, приобретены они будут уже в процессе службы.

Подполковник так и продолжал рассказывать о молодом офицере, однако майору данная информация показалась малозначимой. Потому, размышляя о чём-то о своём, и пропустил он её мимо своих ушей.

Забегая ж несколько вперёд, следует отметить, что напрасно Валерий не прислушался сейчас к словам подполковнику. Возможно, пришлась бы данная информация майору, как нельзя кстати. Причём, в самом ближайшем будущем.

После «многообещающих» напутственных слов подполковника, Князев покинул штаб и направился в сторону поджидавшей его бронированной машины, приписанной к складам Минобороны. По пути, он всё еще продолжал размышлять об уготованной ему «участи».

«Дальний объект – значит, дальний. Сложный личный состав?.. Так ведь и не на курорт я нынче приехал. А, кроме того, мы ещё посмотрим: кто кого…»

И действительно, выбирать Князеву не приходилось. Точнее, у Валерия нынче и вовсе не было выбора. Стандартный контракт по форме «А», подписанный ещё в Омске, предусматривал службу на любой должности и в любой точке России. Более того, он сам стремился к тяжёлым армейским условиям. Рассчитывая на то, что именно в этих самых «каторжных условиях», он гораздо быстрее забудет о своих былых неурядицах.

В какой-то степени, майору даже повезло. Новое назначение, по своей сути, не являлось архисложным или смертельно опасным. Служба, как служба. Стратегический объект – это вам, вовсе не передовая; не оперативная позиция средь чиста поля; и не мобильное (всю жизнь «на колесах») подразделение. Всё здесь обещало быть гораздо проще.

Вот так, словно совсем недавно заменённая шестерня в некоем сложном механизме, со скрипом и скрежетом притираясь к единому и слаженному процессу, наш герой постепенно начал вживаться, приспосабливаться и узнавать всё больше и больше о своей новой службе.

Когда люди говорят, будто бы нельзя войти в одну воду дважды, очевидно, они подразумевают то, что невозможно испытать или заново пережить те же чувства и эмоции, с которыми ты ранее сталкивался. Однако сейчас, возле штаба объединенной группировки войск у Князева, похоже, появился реальный шанс опровергнуть ту народную присказку.

Спустя два года, он вновь был на территории Чечни, вновь в военной форме и с прежними майорскими погонами. Перед ним вновь стоял, словно вернувшийся из прошлого, хорошо знакомый ему БМД. Те же самые настроения и почти те же мысли. Всё тут было, как будто по-старому. Ко всему прочему, он ещё и как будто бы вновь слышит за своей спиной очень знакомый ему голос.

– Обождите!.. Постойте!.. Князев!.. Майор Князев!..

Валерий сразу и не сообразил: то ли звал его кто-то; то ли, внезапно разбуженные воспоминания, вдруг начали воспроизводить в его голове некие, совсем уж нереальные фантазии.

Дабы внести хоть какую-то ясность, Валерий оглянулся. При этом, его удивлению не было предела… А впрочем, не так… Удивиться он вовсе не успел. К майору уже успела подбежать, облаченная в военную форму девушка. Без каких-либо колебаний, Князев узнал в ней Ирину, девчушку из его прошлой службы. Только тогда, она была несколько помладше, совсем ещё девочкой.

– Валерий, и всё-таки, это вы… Живой!.. – слегка задыхаясь от быстрого бега, спешно заговорила Ирина. – …Тогда, два года назад, нам сказали, что все погибли. Лишь я одна не могла в это поверить. Была абсолютно уверена в том, что с кем-то из вашего отряда, я обязательно ещё встречусь. Выходит, не подвела меня интуиция.

– Рано меня хоронить. Как видишь, пока здравствую… – неловко отшутился майор. Его смущение было вызвано, прежде всего, тем, что из всех окон штаба за ними наблюдал не один десяток пар любопытных глаз. А, кроме того, он не представлял как вести себя в общении с этой, далеко не девочкой, а вполне взрослой (к тому же, миловидной) особой.

– Может, кто-то ещё уцелел после того боя? – как ни в чем ни бывало, продолжала свой расспрос Ирина.

– Нет… – коротко ответил Князев. Сейчас, ему вовсе не хотелось ворошить те неприятные подробности. По той же самой причине он и предпочёл перевести разговор на иную тему. – …Ну, а ты?.. Какими судьбами здесь?

– И вы ещё спрашиваете?.. – вздохнув, Ирина отошла в сторону. Ненавязчиво встав между майором и БМД, она преградила офицеру дорогу к возможному «бегству». – …Уезжать мне было некуда. Вот и напросилась я к Лютому в штаб. После той вашей гибели. Ой, извините… – она вдруг сделала несколько несуразное движение рукой, будто хотела поймать, случайно выскочившее слово. – …В общем, не могла я оставаться на прежнем месте. К тому же вместо вас, командиром был назначен Муханов.… Надеюсь, вы помните, какие сложные у нас были с ним взаимоотношения. В тот же самый день, я собрала свои вещи и сменила место службы.

Когда подполковник сообщил, что к нам едет майор Князев. Извините, но я не поверила, что речь идёт именно о вас. Посчитала, однофамилец. Ну, сами посудите: почему же сюда, да ещё и в пехоту?..

Именно теперь Валерию и стало понятно, из каких источника Лютый черпал о нём сведения.

Несколько строк об Ирине.

Её родители познакомились в Нижнем Новгороде, в ту далёкую пору, когда город этот ещё носил имя Горького, когда выпускники военных училищ (коим и был в то время будущий отец Ирины), смело смотрели в своё вполне определённое армейское будущее.

Прежде чем на свет появилась Ирина, её родители порядком покочевали по бескрайним просторам бывшего Союза, меняя военные городки и армейские гарнизоны, вслед за новыми назначениями главы семейства. Потому и о рождении ребёнка они задумались довольно-таки поздно. Лишь тогда, когда в военной карьере отца, наметилась хоть какая-то определённость и стабильность. И когда обоим супругам, было уже за тридцать с хвостиком.

В самом конце 80-х (уже прошлого века), подполковник Карасёв вышел в отставку. Точнее, на волне повального армейского перестроечного сокращения его, просто на просто «попросили» со службы.

Здесь следует отметить и ещё один, немаловажный факт. Отец Ирины, как по национальности, так и по месту рождения считался русским. Тогда как мать её, была родом из Ингушетии. Во времена Советского Союза подобные межэтнические браки, были обычным делом. Более того, эти семейные союзы, в определённой степени даже приветствовались. Считалось, что они укрепляют межнациональную дружбу социалистического содружества братских республик.

Так вот, после увольнения из Вооружённых Сил, Карасёвы со своей десятилетней дочерью, как раз, и предпочли осесть на родине матери в Ингушетии, купив там добротный дом на окраине крупного селения. Тот выбор мотивировался, как благоприятными природно-климатическими условиями, так и близким соседством с гостеприимными родственниками по материнской линии.

Кто же тогда, в конце 80-х мог предположить, что в Чеченской республике к власти придут воинствующие экстремисты. Что та самая интернациональность семьи Ирины, в конечном итоге, и сыграет в их судьбе самую роковую роль.

Тем не менее, первые же вылазки чеченских головорезов на территорию сопредельной (некогда единой) республики, оставят Ирину круглой сиротой.

Чуть позже, боевиков из горного ингушского посёлка выбьют. Возле сгоревшего дотла отчего дома, перепуганную и обессиленную девчушку найдут бойцы группы федеральных спецслужб быстрого реагирования. Отбиваясь от озверевших бандитов, бывший подполковник сумел-таки сохранить жизнь дочери, укрыв её от чеченских пуль в дальнем погребе.

Ну, а далее, неплохое знание горной местности и здешних наречий, а так же кое-какое ходатайство офицерского собрания – все это и послужило основанием для временной постановки шестнадцатилетней Ирины на армейское довольствие в качестве переводчицы.

Князев уже не спешил. Как-то незаметно, он разговорился с Ириной. При этом в нём вновь просыпалось ощущение, что никуда он и вовсе не уезжал. Что всегда, пусть и мысленно, был он здесь, на южных рубежах страны, среди кавказских гор и вот таких близких, открытых и бесхитростных людей.

Очевидно, не зря говорят о том, что война заканчивается лишь тогда, когда будет похоронен последний её солдат. Несколько перефразируя эту истину, следует напомнить, что Валерий был всё ещё жив. А потому и война его была вовсе не окончена, при этом Князев уж вовсе не жалел о своей новой командировке. Ну, скажите: кому же ещё, как не ему, здоровому и крепкому мужику, офицеру с многолетним опытом боевых действий, противостоять хорошо обученным и отменно вооружённым паскудам. Да, возвращать тем гадам долги, за своих же потерянных друзей и товарищей.

Невольно Князев припомнил и то, как в своей пост армейской жизни, следуя иногда по мирным улицам родного города, он, бывало, частенько ловил себя на том, что беспрерывно ищет в плотном людском потоке, среди многочисленных незнакомых ему прохожих, лица парней, служивших с ним когда-то и не вернувшихся с той войны. И самое главное (а может, и самое страшное), что он их иногда находил…

– Иришка, ведь я вовсе не ожидал тебя здесь встретить. Дай-ка получше тебя рассмотреть. Как-никак, а целых два года мы с тобой не виделись… – отступив на пару шагов, Валерий продолжил выражать вслух свои искренние восхищения. – …Эх, как подросла. Как похорошела. Ну, прям фотомодель с обложки военного журнала.

– Между прочим, я и раньше была вовсе не уродина, – пробурчала девчушка. При этом её щеки несколько порозовели.

– От мужиков, наверняка, отбоя нет. Поди, и замуж уже успела выскочить.

– Опять смеетесь? Да, за кого ж здесь выскочишь?.. – девушка изобразила на своем лице нечто похожее на брезгливую гримасу. – …Это в вашем отряде, бойцы были, как на подбор. К тому же тактичны, разносторонни, в общении интересны, и за даму могли постоять. А тут, так.… Одно слово: пехота. Мотострелки хреновы. Наглые, да прилипчивые… – Ирина вновь улыбнулась, лишь после короткой паузы. – …Да, шучу я, Князев, шучу. Нормальные ребята, как и везде. Правда, звезд с неба не хватают. И всё же с вами.… Ну, с теми.… Ни в какое сравнение.

Барышня отвернулась, пряча навернувшиеся на глаза слезы.

– Иришка, ведь ты была тогда, ещё девочкой, почти ребёнком. Потому и казались мы тебе большими, сильными и благородными дядьками, – усмехнулся Валерий, попытавшись отодвинуть воспоминания собеседницы на задний план.

– Ага,… Девочкой… К вашему сведению: два года назад, мне было почти восемнадцать.

– Ну, извини. Как-то не заметил. Служить-то мы теперь будем рядом, потому и постараюсь, как можно скорее искупить свою вину за прежнюю невнимательность.

– Уж вы постарайтесь, – улыбнулась Ирина.

– Приложу все усилия. – Валерий поддержал игривый настрой юного создания.

– Выходит, это правда.

– Ты о чем? – Князев успел уловить печальные нотки в её голосе.

– О том, что Лютый отрядил вас на дальние склады.

– Так точно. А, собственно, почему в столь пессимистичных тонах?

– Валера, я попрошу тебя быть там поосторожней… – будто подчёркивая исключительность момента, а так же искреннее неравнодушие к судьбе своего боевого товарища, девушка вдруг перешла на «ты». – …В штабе о дальнем объекте самая дурная слава. Здесь о нём говорят, не иначе, как о «голгофе», как о «выжженной земле». Ведь там собран весь армейский сброд. И «наши», и чужие. Из тех солдат, многих я знаю лично. Возможно, каждый из них в отдельности, то есть, вне общей массы и неплохой парень.… Когда же они вместе – туши свет. Ещё никому не удавалось добиться на складах хоть какого-то прогресса. Тогда как свой былой авторитет, многие офицеры на «дальнем», безусловно, подорвали. Сломал их тот объект.

Понимаешь?.. Поздравлять тебя (вовсе не чужого мне человека) с новым назначением, считаю нечестно. Но и сочувствовать тебе, было бы сейчас, так же неуместно. Потому что мне очень-очень хочется, чтобы именно у тебя, майор Князев, вопреки всему, это получилось. Чтоб подольше ты здесь задержался. А за одно и утер кое-кому нос.