Читать книгу Непрошеные или дом, с которым мне «жутко» повезло. Премиум-издание: четыре книги в одной - Олег Колмаков - Страница 12

С тяжёлым сердцем, я медленно прохожу по залам замка. Мне предстоит передать, самой дорогой и любимой девушке, весьма неожиданное и неприятное для нас обоих известие. Безусловно, я огорчу её. Более того, мои слова, наверняка будут восприняты, как предательство самых высоких чувств и намерений. Быть может, она никогда не сможет меня понять.

Но таковы суровые законы рыцарской чести. Я остаюсь воином. И клятва, которую сегодня, вступая в Священное Братство, я принял – в любом случае, будет для меня святой, неоспоримой и обязательной.

О, Марта! Такая нежная, беззащитная. Ни о чем не подозревая, она стоит у окна.

– Отчего на тебе нет лица? – обернувшись на звук моих шагов, спрашивает дама.

– Наш отряд из девяти рыцарей, под командованием моего отца, сегодня вечером покинет замок.

– Надолго? – она обворожительно улыбается, совсем не догадываясь, каким суровым будет мой ответ.

– Да. На очень долго… – я никак не могу решиться, открыть ей всю правду. Потому, эту самую правду, ей и приходится вытягивать из меня по частям.

– Надеюсь, к нашему венчанию, вы успеете обернуться?

– Увы, но венчание придется отложить, на неопределённый срок. Ты прекрасно знаешь, что единственным занятием достойным рыцаря, во все времена была и остается война. К ней я готовился всю свою, не очень-то и длинную жизнь. Так вот. Мы отправляемся в Иерусалим. Нас ждет тяжёлый и многодневный поход. Не знаю, как долго он продлиться, но обещаю.… Нет, я клянусь, что обязательно вернусь из него живым.

– Роббер, прошу тебя, не уезжай!.. – на глазах Марты навернулись слезы. – …Мне приснилось очень плохое видение!..

– Об этом, не может быть и речи, – оборвал я даму.

– В таком случае, я попрошу лишь о венчании. Не нужно помпезности, я согласна на самую скромную церемонию. Пожалуйста, задержись на пару дней. А после, ты благополучно догонишь своих.

– Нет… – категорично отвечаю я. – …На время похода, все мы приняли обет безбрачия.

– А как же, я? – более, она была не в силах сдерживать слезы. Те ручьем потекли по её щекам.

– Марта! Дорогая моя девочка!.. – я обнял её хрупкие плечи. В зеркальном отражении, я вижу её вздрагивающую точёную фигуру и свой белый плащ, с красным крестом, накинутый поверх рыцарских лат. – …Мы знаем друг друга с детства. Мы созданы друг для друга. В конце концов, мы помолвлены. Так какая разница, когда состоится венчание: до или после. Мы любим – и это главное. А расставание, лишь укрепит наши чувства.

– Роббер, ведь ты и сам не веришь в то, о чем сейчас говоришь. В твоей речи, легко узнаются слова отца… – девушка отталкивает меня. – …Он ненавидит меня. Он всегда был против нашего брака. Если для тебя, он важнее – можешь уезжать с ним, куда угодно.

– Зачем ты так, Марта?

– Как? Думаешь, по отношению ко мне, это не жестоко. Убирайся. Видеть тебя, не желаю.

Нет, совсем не таким… Абсолютно по-иному представлял я себе наше прощание. Мое самолюбие было оскорблено. Потому, без лишних слов, я решительно и направился к выходу.

– Роббер!.. – выкрикнула вдруг Марта. Я успеваю, лишь обернуться, а дама моего сердца, уже бросается мне на шею. – …Прости!.. – она вновь становится той Мартой, которую я знал многие годы. – …Прошу тебя.… Ради Бога, не будь чересчур храбр и бесстрашен. Помни, что подвиги совершаются не только с горячим сердцем, а ещё и с холодной головой. Береги себя. Знай, что тебя здесь ждут. И совсем не обязательно, возвращаться героем. Ты просто – возвращайся.

После таких напутственных слов, любой поход должен пройти легко. А тяготы и лишения, с ним связанные, покажутся сносными и вполне переносимыми.

Когда вереница всадников взяла юго-восточное направление, а я, в последний раз оглянулся на оставленный позади замок, она все ещё смотрела в то же самое окно, у которого нам суждено было расстаться. Пришпорив своего рысака, я помчался вперёд, обгоняя всех, с одним лишь единственным желанием: поскорее скрыться в близлежащем лесу, через который проходила дорога…

Я проснулся за полчаса до звонка будильника. А если быть более точным: я подскочил с постели, как ужаленный, с одной лишь единственной мыслью, завладевшей всем моим сознанием.

«Ведь это была моя любимая и единственная Марта!.. Она нашла меня… А я, сукин сын, вновь сбежал от нее… На сей раз, в свою прежнюю квартиру…»

Сегодняшним утром мне хотелось, только одного: как можно скорее попасть в свою новую квартиру. О том, чтобы оставаться по старому адресу ещё какое-то время, не могло быть уже и речи.

«Ведь я, вспомнил. Понимаете, вспомнил!..» – потому и спешил я поделиться этой радостью со своей нереальной мечтой. Однако встретиться с Мартой, мне суждено было лишь ночью. И чтоб день грядущий пролетел как можно скорее, я предпочел заняться получением кое-какой дополнительной информации. Мне натерпелось узнать как можно больше о том походе; о тех рыцарях, отправившихся в Иерусалим. Если они, вообще когда-либо существовали, а не являлись плодом моего воображения, очередным сновидением и не более того.

Толком так и не позавтракав, я сразу рванул в свой офис.

Вернувшись «средневековье», на котором я, собственно, пару дней назад и остановился, пробежался в поисковике по оглавлениям. «Католическая церковь»; «Клермонский призыв»; «Крестовый поход бедноты»… Все это было совсем не то. Идем дальше. «Великое крестоносное воинство и его вожди»; «Крестоносцы в Византийской Империи»; «Путь на Восток: от Никеи до Антиохии»; «Завоевание Святой Земли». Уже ближе. Более того, я был совсем-совсем рядом.

Без чьих-либо оговорок и каких-либо иных подсказок, на сей раз я уже точно знал, что мне следует искать. Не останавливаясь на второстепенном, я очень быстро «листал» страницу за страницей в поисках главного.

«Итоги похода. Становление крестоносных государств»; «Тевтонцы»; «Иониты – монахи и воины». Опять мимо.

И вдруг! Прямо в яблочко: «Гордые рыцари Храма». Ну, наконец-то. Вот тебе и Петькино «Хра…».

Конечно же, он заикнулся о рыцарях Храма. И как только я мог подзабыть о том, что тамплиеров именовали ещё и храмовниками.

В том, что я нашел именно то, что и было мне необходимо, я уже ни на йоту не сомневался. Неведомый мне доселе внутренний голос.… А может то была элементарная интуиция или некое внутреннее чувство, завладевшее моим разумом ещё ночью. В общем, что-то неосязаемое, последовательно и неотвратимо направляло меня к данной, уже конечной для меня цели.

«Ни один духовно-рыцарский орден не окружен такой тайной, не вызывает столь противоречивых оценок, как орден тамплиеров. Яркая судьба, таинственность, окружавшая деятельность и обряды тамплиеров, наконец, их страшная смерть на кострах – все это привлекало большое внимание многих историков. Гордым рыцарям в белых плащах с красным крестом на груди посвящено необозримое количество книг и научных работ, а сколько легенд было сложено в их честь…

И, тем не менее, настоящей правды о тамплиерах, и по сей день, никому не известно. Она сгорела вместе с рыцарями на кострах инквизиции. Доподлинно известно лишь то, что орден «бедных рыцарей Христа и Храма Соломона», был основан в 1118 году группой из девяти рыцарей, во главе с Гуго де Пайеном. Мы не многое знаем об этих девяти отцах-основателях. Нам известно, что большинство из них, если не все, принадлежали к среднему и привилегированному дворянству французской провинции Шампань, а один из «девятки», Андре де Монбар, приходился родным дядей одному из знаменитейших церковных деятелей того времени, Бернару Клервоскому, которого католическая церковь впоследствии причислила к лику святых…

Год основания ордена 1118, вообще особый в истории крестоносцев. Две смерти крупнейших деятелей крестового движения, выделяют его в череде довольно однообразных лет, непрерывной войны и повторяющихся событий. Весной, от неизвестной болезни, умирает основоположник и бессменный лидер иоанитского, наиболее крупного монашеского братства. Почти тут же, вслед за ним, и с теми же симптомами, сходит в могилу король Иерусалимский – участник Первого крестового похода и основатель династии королей-крестоносцев. Что это – невероятное совпадение или чей-то коварный и заранее подготовленный умысел?..

Так или иначе, но для истории «бедных братьев во Христе», оно имело знаковый характер. Не сдерживаемые более духовным авторитетом вождя иоаннитов, Гуго де Пайен с восемью своими сподвижниками предстает перед только что взошедшим не иерусалимский трон Болдуином. Они предлагают молодому королю нечто, доселе неслыханное в христианском мире – дать согласие на основании совершенно особенного монашеского объединения – братства монахов-воинов.

Неизвестно какими аргументами апеллировали рыцари, да только король, совсем неожиданно, не только дает согласие, но и сам, каким-то чудесным образом, становится ярым сторонником этой идеи. Вскоре девятка рыцарей перед лицом патриарха Иерусалимского дает привычные монашеские обеты бедности, послушания и целомудрия, но своей главной целью провозглашает не служение Богу в стенах монастыря (опять же нонсенс), а защиту паломников на пути в Иерусалим и борьбу против неверных с оружием в руках.

Братство получает благословение и здание, расположенное на территории бывшего Иерусалимского храма. По месту расположения, новый орден к первоначальному «бедные братья во Христе» добавляет «и рыцари Иерусалимского храма» и под этим названием навсегда входят в историю.

«Храм» по-французски – «temple», и рыцарей-монахов сразу начинают называть «тамплиерами», то есть «храмовниками»…

Следующие девять лет истории нового ордена, окутаны тайной. Имеется утверждение, что за эти годы в состав ордена не было принято ни одного нового члена. И что совершенно удивительно, за девять лет непрерывных и беспощадных сражений – ни один из рыцарей первоначальной «девятки», не погиб…»

Тексты о тамплиерах просто пестрели восклицательными эпитетами: «невероятный»; «чудесный»; «умопомрачительный»; «таинственный»; «мистический»; «невозможный» – будто читал я не документальные факты, не исторический материалы, а некий фантастический роман или сказку для взрослых.

Любой эпизод из летописи храмовников, как правило, представлялся автором не иначе, как нереальным и сверхъестественным. Пытаясь раскрыть тайну того или иного событие, доктора исторических наук непременно упирались в стену необъяснимого и списывали свершившееся на счастливый случай или удачное стечение обстоятельств.

Погружаясь все глубже и глубже в недра Интернет-сайтов, посвященных рыцарям Храма, я не переставал ловить себя на мысли о том, что все только что прочитанное, мне уж давно было известно. Ну, разве что, несколько подзабылось. Более того. Периодически в моей голове яркими красками вдруг вспыхивали картины той таинственной и мрачной эпохи. Правда, были они случайны и сумбурны. Потому и не позволяли составить общей картины; выстроить доселе дремавшую в моём сознании область дальней памяти в единую хронологическую последовательность…

Та одержимость, с которой я ворошил бескрайнее море информации, подстёгивала меня к новым и новым открытиям. Она же отчасти помогла мне забыть о возможных опасностях, таившихся в новом жилище. Потому, не обращая внимания на какую-либо осторожность, вечером того же дня, я помчался домой и смело вошел в квартиру под номером 13, по улице Вокзальной, дом 2.

Все здесь было, как будто бы, по-прежнему. Словно я лишь нынешним утром покинул данные стены. А ведь, если честно признаться, то я сильно переживал. Опасался того, что застану квартиру в чрезвычайно плачевном состоянии, полной хаоса и разрухи. К счастью, реальность оказалась менее жестокой в сравнении с моей, как лавина нарастающей фантазией.

Не вижу смысла скрывать тот факт, что от данного вечера, я, прежде всего, ожидал встречи с Мартой. Нынче мне уже было, что ей сказать и чем её порадовать. На скорую руку я прибрался, приготовил бутылку шампанского и пару фужеров. И даже прикупил по пути букет цветов. Не знал, как она отнесётся ко всему вышеозначенному, тем не менее, надеялся, что ей будет хоть немного приятно.

Пропустив для храбрости пару рюмашек, к двенадцати часам я зажег свечи…

А, впрочем, к чему интриговать читателя своими достаточно скучными описаниями своих ожиданий?

Потому, забегая вперёд, могу сразу сказать о том, что мои нынешние, самые оптимистичные волнительные ожидания, абсолютно не оправдались. Ни к двенадцати, ни к часу и даже не к двум часа ночи, когда уж догорел последний свечной фитилёк, в моей квартире так никто и не появился. Я по-прежнему оставался в ней один. За стеной у соседей, как собственно и в моей квартире зависла мертвецкая тишина. Ни звука, ни стука, ни шороха и уж тем более, никаких переборов гармошки. Впервые мне стало жутко не от присутствия в комнате привидений (с этим я вроде, как успел уже смириться), а от гробовой тишины, пугающей меня своей неизвестностью и непредсказуемостью.

Постепенно в мою голову начали просачиваться осторожные, пугающие меня догадки по поводу внезапного исчезновения духов. Сперва я предположил, что Марта на меня, просто-напросто обиделась. Обиделась на моё первоначальное и весьма неожиданное исчезновение из квартиры.

Потом, мне вдруг пришла мысль о том, что Марта не просто обиделась, а ещё и решила мне отомстить. И стоило мне сейчас хоть чуть-чуть задремать, как вся та потусторонняя нечисть, жившая когда-то в нашем доме, а ныне притаившаяся где-то в темноте подвала или чердака, словно тараканы тотчас повылезет из-под мебели и прочих недоступных уголков квартиры, дабы сотворить со мной нечто этакое, о чём я и помыслить был не в состоянии. Мне даже начали чудиться едва заметные тени, беззвучно шнырявшие по чёрному коридору.

Затем, я не на шутку перепугался, от ещё одной версии, случайно забравшейся в мой уставший разум. «А что, если та «лазейка», между нашими мирами, по каким-то неизвестным мне обстоятельствам, внезапно захлопнулась?.. И я уже никогда более не увижу своей Марты?..»

Справедливости ради, стоит отметить и тот факт, что слишком долго метаться в бесконечных предположениях о таинственном самоочищении моей квартиры от былых призраков и полтергейстов, мне так и не пришлось. К тому времени, когда догорела последняя свеча, я уже изрядно «наклюкался» коньячком и уснул в том самом кресле, в котором и ожидал Марту.

Как известно: сон выпивохи, пусть и крепок, но чрезвычайно краток. Вот и скоротал я ту ночь, в крепком и безмятежном сне…

К слову сказать, тем же бесперспективным ожиданием закончилась и моя следующая ночь. Потом, ещё одна. И третья, и последующая. Никто меня более не навещал и не беспокоил. Букет, купленный в первый вечер, уж давно успел завять. Ну, а я окончательно укрепился во мнении, что тайный «переход» из нашего мира в мир иной, безвозвратно исчез, оставив после себя лишь самые приятные воспоминания.

Дни потянулось серой и однообразной вереницей абсолютно незначащих для меня событий. С утра я был на работе, вечером у телевизора. Спокойствие, к которому я некогда стремился, было мне теперь уже в тягость. Я не находил себе места, проклиная себя за то, что последние три дня провел вне дома, потому и не узнал я подлинной причины исчезновения пришельцев.