Читать книгу Записки кудрявого мальчика. Рассказ любящего отца - Олег Майба - Страница 3

– Ну, хватит лирики! – крикнул я сам себе и бросил ручку на стол.

Когда ты пишешь об одуванчиках, стройных берёзках и прочей ерунде, ещё можешь рифмовать строки, слагать стихи. Но когда ты начинаешь злиться на маму за её новоё «увлечение» религией, и это тебя бесит, не надо рассказывать это в стихотворной форме. Лучше прямо и ясно высказать свои чувства и настроения того времени.

Видимо, настал такой момент, когда мне надо вернуться в детство. Многие психологи советуют разобраться со своими детскими переживаниями, стрессами, страхами, чтоб «вытащить» их на свет, рассмотреть, назвать, уничтожить и стать свободными от детских зависимостей и обид. Но я не с этой целью хочу заглянуть в своё детство. Причин несколько.

Во-первых, мне исполнилось 40 лет. В предыдущей своей книге я писал о мистическом числе 40. Его невозможно обойти, оставить без внимания, потому что оно говорит само за себя.

Этот таинственное и загадочное число всегда приносит новые откровения, даёт старт новым возможностям, иногда переворачивает жизнь.

Именно сейчас я со своим пятилетним сыном нахожусь на берегу моря в дачном поселке под Геленджиком вдали от событий весны 2020 года – эпидемии. Мне хорошо и спокойно здесь. Захотелось вспомнить своё детство и юность в тишине и покое.

Мой сынок бегает по пляжу, кидает камни в море, убегает от волн. Наблюдая за ним, я вижу себя, маленького кудрявого мальчика. Он просто – моя копия! Это так удивительно!

Так вот, возвращаясь в своё детство, я хочу сравнить себя и его, понять его интересы в этом возрасте, чувства и мысли.

Поэтому я начал усиленно «ковыряться» в своей памяти.

Я просто «ввёл» и «поставил» себя у двери моего маленького старого дома, почти вросшего в землю. Я прожил там долгих 7 лет.

Я «провёл» себя мысленно по знакомым комнатам, «заставил» внимательно рассмотреть всю обстановку: мебель, картины, положение вещей, даже вспомнить цвет обоев. Очень хорошо запомнил ветки вишни, которые тянулись и заглядывали в моё окно.

В ту весну, когда мы приехали в этот дом, мне было 3 месяца. Конечно, я не помнил первые года своей жизни цветущую вишню, золотой луг, сиреневое небо над домом, но что-то отложилось в моей детской, как оказалось, цепкой памяти. Когда я назвал фамилии соседей, живущих и рядом с нами и на соседних улицах, мама удивилась, ведь она давно забыла этих людей.

После долгого молчания я позвонил маме прямо с берега моря, стал разговаривать с ней без прошлых претензий, упрёков.

– А ты знаешь, мама, когда я смотрю на сына, мне кажется, что я смотрю на самого себя. Ты можешь сравнить, это правда?

Мама согласилась, так как я отправил ей фото, на которых маленький кудрявый мальчик с прекрасными золотыми локонами и голубыми глазами стоял на берегу моря и смотрел вдаль. Серо-голубые краски бесконечного моря, тёмная зелёная листва, гряда скал – всё вызывало восхищение!

– Я даже вижу себя в нём, – продолжал я, – своё лицо, своё тело, слышу свою речь…

Это так странно – играть с самим собой, любоваться самим собой. Со стороны это выглядит даже глупо, но я не могу избавиться от этого ощущения.

Он появился совсем неожиданно… Я был женат 18 лет, детей не было. Жизнь завела меня в тупик, казалась бессмысленной и неинтересной, никакие мои мечты и планы не осуществились, и я как-то потерялся в этой жизни. «Внезапное» появление сына – маленького чудесного существа, придало жизни новый смысл: есть для чего и для кого жить, надо вырастить его.

И вот теперь каждый день это не только время ухода и заботы о нём, а время наслаждения, любования, узнавания, откровения.

Он очень развитый малыш: в 4 года научился читать, считать, много знает информации из энциклопедии, легко управляет детским квадрациклом, мотоциклом, лазает без страха по канатным подвесным аттракционам, купается в холодном море.

У него всё самое лучшее: самые дорогие, «умные» игрушки, самая лучшая фирменная одежда, «здоровая» (не «мёртвая») пища. Достаю для него всё самое лучшее.

Плохо одно: у него аллергия на весеннее цветение. Он начал задыхаться в апреле 2020 года, так как зима была «розовая», и берёзы обильно, больше нормы, выбросили свою пыльцу. Сыну стало плохо.

Кое-как сняв первый приступ аллергии, я посадил его в машину, и мы рванули к морю, благо успели до закрытия границ областей и округов и введения режима самоизоляции.

Теперь мы гуляем по берегу моря, благо ограничения в небольшом посёлке не такие строгие, как в Москве.

Только один раз за 3 недели к нам подошёл полицейский, когда мы устроили «пикник» недалеко от магазина. Мы сели на пеньки и стали есть бананы. Тут нас и застукали! Полицейский козырнул, представился, сказал, что «сидеть в общественном месте нельзя», а тем более, есть («руки надо мыть по инструкции»). Я кивнул, улыбнулся, подхватил сына, и мы ушли в наш дальний край посёлка. Там на окраине, на пляже полицейские не стоят.

К чему такое долгое предисловие?

Мой сын всегда на глазах, всегда «на руках».

Он – смысл моей жизни. Я не отдавал его в детский сад, не хочу вести в школу. Его могут обидеть, или он наберётся «уличных» привычек, попадёт под дурное влияние. Я хочу регулировать, охранять и формировать его жизнь. Думаю, что я уже заложил ему определённое правильное мировоззрение, которое поможет ему в жизни.

Мой принцип: жить надо в комфорте и пользоваться всеми благами. Ещё моё желание – не иметь начальников над собой.

Вот именно поэтому я «вернулся» в детство, стал «рыться» в своей детской памяти, чтобы найти сходство и различие между моим сыном и мной.

Я хочу убедиться, что я – какой же, как он, или опровергнуть свои слова. Поэтому я позвонил маме после долгого молчания.

Звонки маме

Грубо? Я был зол на неё. На самом деле, она никогда не звонила мне, узнать как дела. Со своими бедами и проблемами я тоже никогда не обращался к ней. Считал, что я, взрослый (не кудрявый, а лысеющий) мальчик, не должен спрашивать совет у мамы, а решать всё самостоятельно, тем более, что я намного умнее и опытнее её в жизни. К тому же, она верующая, а я – закоренелый атеист.

Был случай, когда я на шаг приблизился к Богу, но потом суета снова увела меня от Него. Мама считает, что этот уход от Бога, сарказм в словах по отношению к Нему и есть причина всех моих душевных, духовных и физических страданий. Но пока я ей не верю. Хочу «выплыть» и «плыть» сам, без Бога. Так что на религиозные темы я вообще не хочу с ней говорить, так как чувствую, что это опять меня взбесит, и мы поссоримся.

Конечно, я не должен её обижать, прекрасно понимаю, но пока не осознал её роли в моей жизни. Только сейчас начинаю предствалять, что она вынесла за 7 лет проживания в «избушке на курьих ножках» без удобств, вдали от общения и цивилизации.