Читать книгу «Спартак». Хроники возрождения». Книга третья. 1978 год. Возвращение - Олег Медведев - Страница 9

«Считаю, что вернул «Спартаку» Черенкова…»206, – свой рассказ о встрече, которая произошла тогда, в марте 1978 года, в сочинской гостинице «Жемчужина», Федор Сергеевич Новиков повторял неоднократно в разных интервью. Впервые, видимо, рассказ этот прозвучал в 1991 году в еженедельнике «Футбол». Все участники той уже давней истории, за исключением Андрея Петровича Старостина, были живы-здоровы, востребованы прессой и могли бы при желании оспорить какие-то детали, да и саму канву сюжета. Однако опровержений не последовало, и версия Новикова стала практически канонической. Впрочем, в футбольном мирке никогда не было особо принято на публике, тем более в прессе, поправлять коллег по цеху. В кулуарах, за эфиром, в околофутбольных застольях – сколько угодно. Но не на людях…

Бесков, рассказывал Новиков, «…мне сказал, чтобы я шел в гостиницу и поселился пока в номере, где живет один парень, которого завтра отправляют домой, а потом я буду жить там один. Прихожу, как сейчас помню, в номер 888. Дверь открыта, в кресле сидит парень, заложив руки за голову, и смотрит в потолок. На мое «здравствуйте» ответил, не изменив позы, продолжая созерцать потолок. Я его спрашиваю, о чем, дескать, мечтаете, молодой человек?..»207. Слово «мечта» здесь представляется не случайным, его не раз употреблял и сам Черенков: «…«Спартак» с детства был какой-то неосуществимой, казалось, мечтой. В нем играли мои тогдашние кумиры Папаев, Логофет, Осянин, Киселев, Хусаинов, Калинов, Абрамов, Кавазашвили. Когда я их увидел в Тарасовке на тренировке, поверьте, не спал всю ночь…»208. Пройдут годы, а «Спартак», если верить рассказу Новикова, по-прежнему казался Черенкову мечтой: «Он на полном серьезе отвечает, что собирается жениться, хочет играть в основном составе «Спартака», войти в сборную СССР и жить, как все приличные люди. Ну-ну, подумал я, зная о намерениях Бескова отправить его домой. В тот год «Спартак» как раз перешел из первой лиги в высшую, и Константин Иванович велел мне собирать «дубль». Я был в Москве человек новый, футбольную биржу знал плохо. Начал наводить справки и тут вспомнил о мечтателе из номера 888. Ни разу не видел его в игре, но что-то было необычное в этом парне, в его интонации, когда мы с ним говорили. Словом, разузнал, где он, что делает, пригласил на игру за дубль «Спартака». Поставил в состав. Бесков спрашивает о каждом, кто как играл. А я говорю: знаете, мне кажется, это зерно, из которого будут всходы. Так начал свой путь в московском «Спартаке» Федор Черенков…»209. Однако в этой истории обнаруживается слишком много временных и фактических нестыковок, чтобы так легко принять ее на веру…

Слова Новикова о том, что «не приглянулся Федя поначалу Константину Ивановичу, хотя Бесков в игроках редко ошибался…»210, подтверждают все без исключения. К марту 1978 года, однако, Черенков уже достаточно долгое время был в команде. Как вспоминал он сам, приглашение от Старостина попробовать свои силы во вновь формируемом дублирующем составе получил еще в сентябре 1977 года, в ноябре успел съездить с молодежной командой «Спартака» в турне по Сингапуру и Индонезии, где понравился Андрей Петровичу Старостину: «Я неплохо провел игры и думаю, что это и предопределило мою дальнейшую судьбу. Потому что, по дошедшим до меня слухам, Андрей Петрович посоветовал Константину Ивановичу Бескову зачислить меня в команду мастеров московского «Спартака»…»211.

Дублирующий состав формировался зимой, разумеется, задолго до начала сезона. Сам Черенков, вспоминая о знакомстве с Бесковым, рассказывал: «Помню, меня только пробовали в составе – зимой, в манеже. Вроде удачно получалось. И ребята, Гладилин, Булгаков, они веселые были, подшучивали по-доброму: «Откуда ты взялся?». И приятно было, и стеснялся. Уходил от разговора…»212. «Впервые увидел Федора на тренировке в зале «Спартака», что на улице Воровского. Он сразу обратил на себя внимание: что ни сделает – все не по правилам, все непривычно. Но получается так, что эпизод выигрывает именно он. Видение у него особое…»213, – подтверждал, что Черенков был в команде еще зимой, и Евгений Ловчев.

И если уж и были у Бескова сомнения по поводу перспектив Черенкова, то, вероятно, именно тогда. «Не думаю, что он так уж сразу поверил в меня. Потому что я тогда не отличался физическими данными…»214, – рассказывал сам Федор. Принятый в те же дни в команду Алексей Прудников уверен, что на том, чтобы оставить Черенкова в команде, настоял Николай Петрович: «В дубль меня взяли вместе с Черенковым. Николай Петрович Старостин говорил Бескову: «Кость, посмотри на мальчика. С мячом хорошо обращается. Все при нем». Бесков посмотрел на Черенкова в двусторонке: «Силенок нету у него». Функционально Федя был не готов – ум есть, а физики не хватало. Человек сто прошло через эти двусторонки. В общем, вычеркнул Бесков Черенкова. Старостин возразил: «Ну, чего ты. Пусть получает свои 60 рублей – поможем семье. У него отца нет». Бесков: «Ладно». Федя тогда даже в 25 лучших не попадал в своем возрасте. Но ему дали возможность тренироваться со «Спартаком», он стал быстро расти. Парень-то умный. Заиграл…»215. А журналист Владимир Степанов, немало общавшийся со спартаковскими ветеранами, со слов входившего тогда в тренерский штаб «Спартака» Анатолия Коршунова утверждал, что вновь потребовалось вмешательство Андрея Петровича, которому Бесков отказать не мог: «…Федор Черенков, присланный к нему на просмотр, был сразу же забракован и отправлен восвояси со словами, типа «кого вы мне прислали!». И, по заявлению Анатолия Коршунова, бывшего селекционера «Спартака», потребовался звонок Андрею Петровичу Старостину, который, в свою очередь, позвонил Бескову и убедил своего друга еще раз посмотреть на юного футболиста…»216.

Федор Сергеевич Новиков приступил к работе в «Спартаке», по его собственным словам, 14 апреля 1978 года. Дублирующий состав был не только сформирован, но и провел уже первые официальные матчи. Еще в конце марта Бесков скажет в интервью газете «Воздушный транспорт»: «Хотелось бы тут обязательно заметить, что в этом году у нас вновь появился дубль. Мы его очень тщательно укомплектовали молодыми игроками из школы «Спартака» и из других московских команд. Рассчитываем, что кто-нибудь из них уже во втором круге появится в основном составе…»217.

В день открытия чемпионата страны, 8 апреля, Андрей Петрович, представляя пополнение «Спартака», упомянул в числе новичков и Черенкова: «Изменения в основном составе незначительные. Правда, в коллектив влилось молодое перспективное пополнение – Сергей Березин из благовещенского «Амура», Владимир Цыбин из московского «Динамо», воспитанники спартаковской школы Александр Меренков, Федор Черенков, Михаил Буренков и довольно редкий для высшей лиги случай, когда в команду мастеров принят игрок клубной команды общества – Олег Кулаков…»218.

С другой стороны, Черенков рассказывал, что свой первый матч в составе дублирующего состава «Спартака» он провел против динамовцев, а значит, только в первых числах мая, действительно уже при Новикове: «Я тоже не был физически силен, и мне на первых порах во взрослом футболе пришлось очень сложно. Уже в дубле по сравнению со школой почувствовал, как все по-другому. Помню свой первый матч за дублеров, против «Динамо» со счетом 0:0 – я тогда устал так сильно, как никогда раньше не уставал! Тогда и понял, что в футболе нужна не только техника, но и физическая сила. Тренировался в общей группе и старался тянуться за ребятами. Хорошо, что Константин Иванович Бесков проводил совместные тренировки основного состава с дублем, поэтому было на кого равняться…»219.

И все же рассказ Новикова о том, как Бесков поручил ему «собрать дубль», и он, вспомнив о Черенкове и ни разу не видев его в игре, разузнал, где он, что делает, и пригласил на игру за дублирующий состав «Спартака», как-то не очень сочетается с другими воспоминаниями и хронологией событий…

Сам Черенков еще больше запутал ситуацию, рассказывая о том, как началась его спартаковская карьера. Признавшись, правда: «…Если честно, помню плохо. Мы пришли на тренировку. Нас было где-то 40-50 человек. Тренировались в манеже. У меня – получилось. Даже сейчас удивляюсь… Ничем особенным я не отличался. Был худенький, слабенький, но Константин Иванович почему-то поверил, что я могу играть. За зиму я подтянулся с помощью тренера Ф.С.Новикова и стал выдерживать все физические нагрузки…»220. А в разговоре с Игорем Рабинером для его книги «Спартаковские исповеди» и вовсе уточнил: «В конце 77-го года, когда мы ушли в отпуск, Новиков Федор Сергеевич, помощник Бескова, подготовил для меня специальную физическую программу. Я должен был бегать кроссы и раз в неделю работать со штангой. Он во всех деталях составил мне содержание упражнений, их продолжительность. И пока все отдыхали, я учился в институте, а когда приезжал домой, выполнял его задания. Эти упражнения, особенно кроссы, позволили мне стать выносливее. Понял это уже в 78-м году, когда почувствовал себя на равных с теми ребятами, которые играли в основном составе. Так что Федор Сергеевич тогда мне здорово помог. Больше мне такой программы уже не предлагали…»221.

Вероятнее всего, речь идет все же о зиме 1979 года, после которой Черенков стал твердым игроком основного состава. Зимой же 1978 года Новикова в команде еще не было. И памятный разговор в сочинской гостинице «Жемчужина» в марте, если и случился, то, скорее всего, все же не имел столь драматического значения в судьбе ставшего вскоре любимцем болельщиков футболиста.

Впрочем, Черенков, как следует из его рассказов, пронесет сквозь годы искреннюю благодарность Новикову, и Федор Сергеевич о нем всегда будет отзываться с огромной теплотой: «Он мне был больше, чем ученик. Меня два сына столько не целовали, сколько он. Да и как их было не любить – Черенкова, Сережу Родионова… У них же душа большая. Добрые, порядочные, покладистые…»222.

Черенков же с первых своих шагов в «Спартаке» получит поддержку со стороны своих новых партнеров, те моментально примут его: «Я попал в удивительно доброжелательную, творческую обстановку. Поучиться было у кого – Юрий Гаврилов, Сергей Шавло, Георгий Ярцев, Олег Романцев, Валерий Гладилин, Евгений Сидоров, Вагиз Хидиятуллин – все они были незаурядными мастерами, а еще – очень хорошими людьми. Гладилин, которого я заменил потом в основном составе, не таил на меня зла, как порой случается, а помогал мне почувствовать «спартаковскую» игру, утвердить себя в ней, и подтрунивал по-доброму, по-отечески: «Все равно мой опыт перевесит, из-под тебя забью обязательно» – и забивал часто, когда мы играли друг против друга в товарищеских матчах…»223.

Евгений Ловчев, которому не доведется сыграть в основном составе с Черенковым, запомнит его по первым же «двусторонкам»: «А взять двусторонние игры: дубль – основа. В них младшие всегда хотят доказать старшим свою необходимость команде. Худенький невысокий Черенков сверкал в этих играх такой ослепительной звездочкой, что его просто невозможно было не выделить, ну а затем, и уже по праву, ввести в основной состав. Да и нам, опытным спартаковцам, было интересно работать со своей молодежью, с тем же Черенковым, который в свою очередь, рос на наших глазах…»224.

«В начале 1978 года он был еще в дубле. Бесков любил проводить смешанные двусторонки. И вот в одной из них я, как обычно, играл левого хава, а Федор вышел на поле правым защитником. Маленький, хрупкий. Я был старше и крепче физически, поэтому Черенкову пришлось тяжело. Но уже тогда он отличался неординарным игровым мышлением и прекрасной техникой. Видимо, эти его качества приглянулись Бескову. Возможно, другой тренер не обратил бы внимания на такого щуплого паренька, но Константин Иванович разглядел в нем талант…»225, – вспоминал Сергей Шавло.

«Помню, первый раз Черенкова в Тарасовке перед двухсторонней увидел и подумал: очередной эксперимент Старшего. Ну, таким Федька «нефутбольным» на вид показался, что в какие-то его особые возможности, о которых я уже кое-что слышал, никак не верилось. А игра началась, понял – парень необычный, с «изюминкой». В первый раз он мяч получает и останавливается. Я – на него, думаю – либо дрогнет сейчас, либо поспешит пас отдать. А «Черенок» вдруг с места рывок, и нет его – ушел во фланг. Я разозлился – как-никак в сборной уже играл (в сборной СССР Романцев дебютировал в марте 1980 года – прим. автора). А тут мальчишка какой-то со своими дворовыми фокусами. Ну, и за ним. А мальчишка неожиданно встал как вкопанный, и я – мимо. В следующее мгновение новичок, не дожидаясь, опять включил скорость и, выйдя на свободное место, опасно прострелил. В той же встрече он еще не раз всех нас удивлял подобными неожиданностями…»226, – это уже из воспоминаний Олега Романцева.

«Я его лелеял, обожал! Мы с Федей одного года, но для нас он был словно сын полка – и вид невинный, и манера игры какая-то мальчишеская. Федя-то умнейший человек. И в жизни, и на поле мы его защищали…»227, – как всегда, эмоционален будет в своем рассказе о Черенкове Вагиз Хидиятуллин.

А Ринат Дасаев подчеркнет, что ключевую роль в открытии Федора Черенкова для «Спартака» и всего нашего отечественного футбола, сыграл все же, прежде всего, Николай Петрович Старостин: «Федор Черенков тоже из тех, кого Николай Петрович еще в юношах приметил. Когда он только в дубле появился, многие засомневались – правилен ли на сей раз выбор Старостина. Нет, то, что у Федора, как принято говорить в футболе, «голова светлая», было заметно сразу, по тому, как он с мячом ловко работал, как необычно быстро для необстрелянного новичка в сложных ситуациях, где и опытному зубру порой не разобраться, находил решение. Но уж очень невидный паренек был, когда к нам пришел. Не верилось, что «мухач» сможет окрепнуть, заиграть. Да со временем еще и завоевать титул лучшего игрока сезона. А вот Старостин верил. И радовался как мальчишка, когда Черенков в дубле, случалось, показывал свои фокусы, которыми так нас на тренировках удивлял. Николай Петрович и величал его всегда не иначе, как Федором. Словно хотел дать почувствовать своему любимцу, что относится к нему, как к взрослому.

– Федор еще всех за пояс заткнет, – любил повторять после удачных матчей Николай Петрович. – В нем футбольный Лобачевский сидит. Это я нутром чую…

Чутье в который раз не подвело Старостина…»228.