Читать книгу Не упасть бы в эту яму! - Oleg Papkov - Страница 4

– Молчать, я вас спрашиваю! Вы офицеры или где? Прекратите нарушать безобразие! Разберусь и накажу кого попало. – орал в трубку генерал Мокрухин Борис Борисович, промакивая платком лысину. Физиономия его была отчетливо красной. Со всей географической сеткой кровеносных сосудов.

– Мать-перемать. Тра-та-та. Пи-пи-пи! – орал он. (ненормативная лексика – запикано).

В конце концов, он сбросил звонок и положил телефон на стол.

– Перемать-мать. Пи – -ии!

Подытожил генерал уже просто в воздух.

Он снова вытер платком из кармана брюк пот на лбу. Тяжела жизнь в отставке. Орденов да медалей полно, только на спине нету. А ни подчиненных, ни казенного автомобиля. Ни стола дубового в своем кабинете, чтобы ка-а-ак хряпнуть по нему так, чтобы стакан подпрыгнул. Ни штабного, чтобы его распекать за всю армейскую братию и технику. Ни, тебе хотя бы, резинового танка или игрушечного КПП. Или какого-нибудь ансамбля песни и пляски. Вот раньше были времена. А сейчас – мгновения.

Генерал был генералом статических войск в отставке. Статические войска – это войска, которые, если их поставить на карту, вернее привезти на местность, они расположатся на ней, оборудуются, окопаются и отступать им никак нельзя. Никак.

Человек с животиком и лампасами. У него была круглая мордастая лысая голова. Для нее

у него была большая фуражка—аэродром, которая очень нравилась генералу. Но, просто никто со стороны не сказал ему ничего ни о корове, ни о седле, хотя все всё видели.

Генерал чего так раскочегарился с утра. Внук у него в кадетском училище на спортивном мероприятии разбил мячом стекло. Классика жанра. И гора бывшей военной мощи, вспомнив былое, через телефон пыталась таким образом отмазать внучка от неминуемого хоть и легкого, но наказания. На том конце провода ничего, конечно, не поняли, но на этом направлении, на всякий случай выставили засаду.

Борис Борисович подтянул ремень на живот, чем уменьшил его выпирающую часть. И уже было направился к зеркалу, но зараза телефон зазвонил снова.

– Равняйсь—смирно! – пробубнил генерал и снова взял трубку.

– Слушаю, генерал Мокрухин. – сказал он, пытаясь приладить смартфон к уху.

– Борис Борисыч, многие лета, все бухаете? – возвестила трубка.

Генерал опешил.

– Кто это?

– Не узнал ты меня, Боря. Уже хорошо. Богатым буду. Семен Евграфович это. Из Приморска.

– Ну, елки-палки. Отлегло. «Бухаете..». Ты в армии служил? Так не начинают телефонный разговор. Привет.

– Извини. Доложить обстановку забыл. Ты чего? Не в духе? Или поругались с Ольгой Фёдоровной? – вслух допытывался Подливайло с того конца провода, а сам про себя думал при этом, что генералу «огурцов, маринованных хочется, а голова в банку не лезет». Да. Просто так рассказывали про то, почему у генерала лицо всегда красное.

– Да, нет. Все в порядке. Чего ты звонишь? – Мокрухин спрятал раздражение в карман.

– Ладно. Да. Слушай, я вот чего звоню. Вы там не обалдели еще в своей Москве? Делите безделье на двоих.

– А вы там еще не утонули, из моря не вылазите, в своем Мухосранске. Мы тут в музеи ходим.

– Знаю, с пузырем не расстаетесь.

– Короче. – пробасил генерал. – Чего ты хочешь?

– Я хочу пригласить тебя и твою дражайшую вторую половину на одно важное для меня событие к нам. Сюда. В Мухосранск, как ты говоришь. В Приморск наш. Предлагаю оторвать задницы и лететь к нам сюда. Перестать выкладывать с помощью солдат—срочников слово «…опа». А в место этого в отпуск съездить. Отдохнете от ваших четырех стен в вашем шумном, бестолково суетящемся городе.

Борис Борисыч замолк, размышляя. Чего-то, ему не хотелось ехать никуда. Это же ближний свет…

Но смекалка, в поисках халявы махом помогла ему сообразить, что нужно согласиться, а потом уже думать. Уж, как-то пахнуло чем-то таким, которое он уже начал забывать. Рестораны. Пирушки. Официантки. Да и на подъем он по—армейски был легок.

– А что за дата? – спросил он, чтобы потянуть время для размышления. – День рожденья у прораба? Девочки в касках будут.

– Ха-ха! Нет. Борисыч, не могу я тебе сказать. Приедешь – узнаешь, что за дата.

– Не понял. Тайна Мадридского двора, что ли? Или военная? – сыронизировал генерал. – Что я Ольге-то скажу?

– Нет. Не мадридского. Но сказать не могу. Уважь. Не допытывайся. Приедете – узнаешь. Отметим, погуляем, в море покупаетесь. Кстати, привет твоей дражайшей половине. Как она там?

– Хорошо. Твоя как?

– А-а. Также. Давайте. Собирайтесь. Сейчас 9-е. А к 11-му и подъезжайте.

– Ну ты не бери так быка-то за рога-то. Мне нужно с Ольгой поговорить. Чего так? С кондачка-то.