Читать книгу Серая зона. Обратный прогресс - Олег Шмелёв - Страница 5

Следующий день.

Четвёртое августа две тысячи восемнадцатого года стало в новейшей истории Белореченска поистине историческим днём. Ближе к вечеру в город должно было вернуться электричество. Конечно, свет собирались дать поначалу только на массиве Дунаевского, в связи с чем немалое количество жителей города перебрались жить туда.

Это, безусловно, было торжественным событием, которое наряду с окончанием войны значительно укрепило авторитет Игоря Золина, как мэра города. Восстановление электроснабжения, хоть и частичное, свидетельствовало о правильном курсе, который выбрала действующая власть, и вселяло в людей надежду, что самое худшее уже позади, а дальше будет только лучше.

В связи с этим большинство горожан в эту знаменательную субботу с самого утра ходили в предвкушении некоего празднества. Они одевали наиболее нарядную одежду и прохаживались с детьми и родственниками по главной улице и парку Винниченко, как будто это был самый обычный выходной в Белореченске, какие никто особо не замечал и не ценил по-настоящему до минувшей войны, отголоски которой прокатывались по серой зоне и до сих пор.

В связи с тем, что вечером на Дунаевского ожидался большой наплыв людей, активизировались многие магазины и кафешки. Владельцы заведений обещали, что те будут работать сегодня до глубокой ночи, ожидая, что люди будут отмечать знаменательное в жизни города событие, заливая радость большим количеством алкоголя. По той же причине накануне практически все пивоварни города работали без передышки.

Короче говоря, всё население Белореченска искренне радовалось изменениям и находилось в предвкушении хорошего вечера. Слишком уж много боли, горя и потерь выпало на долю этих людей, и теперь ни разруха, ни еще недавно ведшиеся в городе боевые действия, унесшие жизни сотен белореченцев, ни так и не пойманный маньяк, не могли испортить им хорошее настроение.

Того же нельзя было сказать об Игоре. Вчера он вернулся со встречи с куратором темнее тучи, отложил все текущие дела и решил посвятить остаток дня размышлениям.

Своих особо приближенных решился посвятить в подробности разговора с Виталием Ростиславовичем только сегодня утром. Товарищи мэра еще довольно долгое время сидели молча, когда тот окончил свой рассказ. Лица их выглядели озадаченными. Было и без слов понятно, что к таким серьёзным вызовам они были абсолютно не готовы.

– И что ты решил? – спросила, наконец, Наташа, встретившись с мужем глазами.

Игорь, помня, как болезненно его жена воспринимает любые поползновения в таких сомнительных направлениях, долго пытался отыскать правильный ответ, но так и не смог.

– Не знаю, – отрицательно помотав головой, произнёс он, – поэтому и собрал вас всех здесь.

– Игорь-Игорь, – вздохнул Толик, – умеешь ты, конечно, настроение пересрать перед праздником!

– Это не я, – спокойно ответил парень, улыбнувшись уголком рта, – это реальность, и она ждёт от нас решительных действий. Знаете, как бы там ни было, точно могу сказать только одно – если будем медлить, проблемы будут только множиться и усугубляться.

– Ну, судя по последним событиям, ты прав, – согласился с ним Денис, – только это еще не даёт ответа на главный вопрос.

– Да и вопросов тоже немало скопилось, – сказал Игорь, – поэтому с завтрашнего дня работаем в усиленном режиме и с полной отдачей. Все вы знаете, что через неделю у нас с Наташей свадьба, и хотелось бы до этого решить, как минимум организационную часть этих вопросов. Для начала, давайте определим самые остро стоящие перед нами проблемы. Итак, во-первых, «Прогресс» – ликвидировать или сменить вектор деятельности, во-вторых – взятие под контроль Озеровки (уже как-никак август месяц, самое время задуматься над запасами продовольствия), в-третьих – поимка маньяка (здесь без вариантов) и в-четвёртых, нужно всё-таки взяться за всю эту атрибутику будущего государства – герб, флаг, название и так далее. Это, как я уже сказал, планы на ближайшую неделю, так что придётся попотеть.

– Да, нехило, – покачал головой Толик.

– Согласен, – сказал Денис, – может, сбавим немного обороты и сосредоточимся на чём-то одном?

– Не сбавим, – строго отрезал Игорь, – потому что уже и так сбавили, что ситуация из-под контроля вышла. Начнём с того, где наше непосредственное участие в принципе не нужно – с маньяка. Колька, что там у вас с Бондаренко по этому делу?

– Ну что? Дело движется. Отрабатываем версии, подозреваемых. Короче говоря, на месте не сидим.

– Когда результаты будут?

– Ну, этого я сейчас сказать не могу. Сам понимаешь, это тебе не план на заводе делать.

– Кстати, о заводах, – сменил тему Игорь, – завтра нужно будет встретиться с Бешеным, пусть его люди берутся за заводы. Там, насколько я знаю, они уже между собой поделили, кто чем заниматься будет, так что, пусть приступают в ближайшее же время. С символикой понятно, это вопрос не настолько срочный, но на неделе нужно будет всё равно выделить день для этого. Как бы там ни было, здесь наш новороссийский товарищ прав – долго без имени государство не просуществует. Остаётся взятие Озеровки и «Прогресс». На счет первого, предлагаю… в понедельник вызвать сюда Ярослава и обсудить с ним этот вопрос детально – в каком состоянии сейчас находятся вооруженные силы, готовы ли они к проведению операции и так далее. И тогда уже по результатам назначить конкретный день выполнения операции.

– Думаешь совместить взятие Озеровки и ликвидацию «Прогресса», как и говорил куратор? – спросил Денис, смерив парня внимательным взглядом.

– Игорь, не вздумай! – прошипела Наташа, – На нас и так уже немало крови, не бери такой грех на душу.

– Успокойся, – сказал Игорь, прикусив нижнюю губу, – изначально я не собираюсь этого делать, а предлагаю для начала осуществить нашу задумку с профориентацией. Может, всё-таки послушаются, возьмутся за голову, и дурь эта вся уйдёт.

– Вполне возможно, – подтвердил Денис, – только что ты будешь делать, если это не сработает?

– Это я сейчас и предлагаю решить. Остаётся еще вариант с компроматом на идейных вдохновителей этой оравы. Если, конечно, всё так, как сказал куратор, и Валерий Владимирович не подкачает.

– Это палка о двух концах, как говорится, – подала голос Алиса, – даже если ты что-то и накопаешь, еще не факт, что остальные примут это негативно. В крайнем случае, та же Саша может взять на себя вину и объяснить всё – как ни крути, говорить она умеет. И поверь, её могут простить. Народ на самом деле не любит каких-то идеальных людей, потому что таких не бывает. В этом и ошибка всех наших политиков, которые выставляли себя ангелами во плоти. Люди чувствуют ложь, поэтому их никогда толком не поддерживали. До поры до времени это терпели, а потом… вы знаете, чем всё закончилось. Люди не доверяют идеальным – они не настолько тупы, чтобы понять, что идеалов не существует в природе. Им нужны такие же правители, как и они сами – которые ходят с ними по одним и тем же улицам, живут теме же проблемами и задают себе те же вопросы. Короче говоря, когда в «Прогрессе» узнают о грехах той же самой Саши или Тимура, или Лёни, или еще кого из своих, есть вероятность, что они поддержат их вместо того, чтобы сместить.

Слова Алисы заставили всех на некоторое время замолчать и задуматься. В них была логика, подкреплённая жизненным опытом, и мнение девушки глупо было не брать во внимание.

– Нет, кончено, Алиса права, – задумчиво проговорил Денис, крутя в руках ручку, – только опять-таки, мы, во-первых, не зафиксировали никаких нарушений со стороны руководителей «Прогресса», а во-вторых – и это определяющий фактор в данной ситуации – никто не знает, насколько серьёзными могут их проступки.

– Да, здесь вы оба правы, – покачал головой Игорь.

– Никогда бы не поверил, что какие-то малолетки могут быть такой серьёзной проблемой, – сказал Коля, – ну, даже если они ничего такого не сделают, почему нельзя их спровоцировать это сделать? Или на худой конец, подкинуть им наркоты какой-нибудь?

Все замолчали, сосредоточив на нём свои взгляды.

– А что? – улыбнулся Игорь, – Ты, Колька, нет-нет, а иногда такое выдаёшь… Если честно, мне нравится. Давайте рассмотрим этот вариант подробнее…

– Да подождите, – вновь перебила их Алиса, – это то, о чём я только что вам говорила – если у кого-то из них найдут наркотики, другие могут оправдать обвиняемого. Сразу же найдется куча таких, кто поддержит его или её. А с другой стороны, эти председатели у всех на виду, и, я думаю, если бы кто-то из них был предрасположен к наркоте, то об этом уже знали бы если не все, то наиболее близкие друзья. Поэтому если вы подкинете не тому человеку, его друзья хором подтвердят, что он не при чём, а потом еще и подозревать начнут, кто им такую подставу устроил. Тем более, сколько можно подбросить – ну так, если логически подумать? Какой-то минимум – не мешок же килограммовый.

– Да уж, Алиска, что-то ты сегодня все наши планы бракуешь, – сказал Игорь, – может, у тебя своё видение этого вопроса есть?

– Если честно… – сказала девушка и, сделав паузу, обвела присутствующих взглядом, – я понимаю, что вам всем – ну, или почти всем – кажется дикостью, но я бы лучше послушала куратора.

Установившаяся за этим тишина была настолько натянутой и шаткой, что, казалось, никто и не замолкал после слов Алисы. Выражения лиц присутствующих говорили, возможно, больше, чем могли бы сказать слова.

Толик моментально поднял взгляд на девушку внимательно рассматривая, словно пытаясь понять, действительно ли она сказала то, что он услышал. Коля смотрел на неё с некоторой опаской, смешивающейся с удивлением. Лицо Дениса задумчиво удлинилось, а ручка застыла в руках параллельно поверхности стола. Наташа кинула на подругу насыщенный откровенной неприязнью, граничащей с презрением, взгляд, скулы её напряглись, а брови нахмурились. Что касается Игоря, то он даже не смотрел на Алису. Парень молча опустил глаза вниз, закусил нижнюю губу и тяжело вздохнул.

С согласием Алисы рухнула его последняя надежда на то, что его товарищи не примут план, предложенный Виталием Ростиславовичем. Игорь от всей души надеялся, что эта идея встретит резкую критику со стороны сидящих сейчас вокруг него людей, а не только Наташи, осуждавшей любые радикальные шаги, несущие риск жизни и здоровью граждан. А получилось…

Всего один голос. Но как много он значил в данной ситуации! Он доказывал, что идея куратора на самом деле не такая уж циничная и сумасшедшая, какой показалась Игорю вчера. Впрочем, он еще не знал, что скажут остальные.

Момент истины сместился во времени благодаря Наташе, которая и на этот раз не стала молчать, и, так же, как и раньше, вскочила со своего места.

– Алиса, ты совсем уже с головой не дружишь?! Ты понимаешь, каковы могут быть последствия?! Это же дети! Пусть жестокие и опасные, но они… дети…

На последних словах голос её дрогнул, и взгляд девушки, потеряв былую решительность, переместился на мужа.

– Игорь, чтоб ты знал, я не поддерживаю эту идею! Причем категорически. Я обеими руками против того, чтобы вы подставляли под удар детей.

– Хорошо, любимая, присядь пожалуйста, – стараясь говорить как можно мягче, произнёс парень, кивая жене, чтобы та села обратно на стул, – как бы там ни было, нам нужно принять решение.

Наташа просто молча присела, втупив безразличный взгляд в стол перед собой, как будто её протест высосал из девушки все силы.

– Ладно, – немного помолчав, давая ей прийти в себя, произнёс Игорь натянутым, как струна, голосом, – как я уже сказал, нам нужно принять решение. Предлагаю для начала проголосовать за идею, которую подкинул наш партнёр. Я вижу, что среди нас есть как сторонники, так и противники этого варианта, поэтому давайте раз и навсегда решим, возможна ли в принципе её реализация, в случае, если других вариантов у нас не останется. Я понимаю, это тяжелый выбор, но, если сейчас большинство проголосует против, мы просто не будем больше возвращаться к этому. Повторюсь – это самая крайняя мера, и не факт, что она будет применяться. Изначально мы будем придерживаться той концепции, которая была согласована нами позавчера, касательно профориентации. Просто все должны понимать, что ситуация действительно заострилась до предела и развивается вне зависимости от нашего на то желания. «Прогресс» опасен, и в случае, если возникнет реальная угроза жизни и здоровью третьих лиц, нам нужно заранее иметь план, как их остановить. Тем более, никто заранее не может прогнозировать течение военной операции по взятию Озеровки. Кто знает, возможно, нам и не придётся стрелять, и местные сдадутся сами.

– Кстати, что мы будем делать, если так и выйдет? – поинтересовался Толик, – Вдруг им понравится, и они захотят продолжения?

Вновь зависло гнетущее молчание, но теперь все взгляды были обращены на Игоря.

– Если они захотят продолжения, значит, мы им его дадим. Я сейчас говорю не о конкретном случае, а о направлении нашей деятельности в целом. Решимся ли мы на такое, чтобы остановить «Прогресс»?

– Игорь, я прошу тебя, – вновь отозвалась Наташа, говоря в стол, – давай забудем вообще об этом, давай не будем голосовать, – она оглядела присутствующих, – мы же потом до конца дней с себя этот грех не смоем, что бы хорошего не сделали для этого города. Да и о чем хорошем может идти речь, если мы готовы послать этих школьников на смерть? Просто поговори с ними, Игорь. Они же тебя слушают. Так неужели нельзя решить этот вопрос по-хорошему? Почему нужно так вот… – голос её вновь дрогнул, – ты подумай, они же чьи-то дети! Как мы потом будем смотреть в глаза их родителям? Разве есть что-то, что может стоить жизни кого-то из них? – она сделала очередную паузу, борясь со слезами, выступившими на глазах. Но эту битву ей не под силу было выиграть, потому девушка расплакалась. Впрочем, это не мешало ей продолжать, – Игорь, я не узнаю тебя. Я вас всех не узнаю. Посмотрите, кем вы стали? Вы сидите сейчас и обсуждаете вопрос, как убить с десяток детей и еще сколько-то покалечить, чтобы запугать остальных. Вдумайтесь, разве это не чудовищно?! Я сама просила сделать что-то с этим «Прогрессом», но не так же… Игорь, ведь ты всегда говорил, что мы построим что-то лучшее, чем было раньше. Но остановись и задумайся – разве то, что предлагает вам какой-то дяденька, который, не моргнув глазом, приговорит к смерти кого угодно, если это будет нести в себе какую-нибудь выгоду, лучше? Если да, то чем? Что может быть хорошего в смерти пусть и одного такого подростка, которых ты в глаза называешь будущим Белореченска, а сидя здесь, решаешь, стоит ли приговаривать их к смерти? По-моему, это подло и цинично, это… немыслимо! Чем тогда ты отличаешься от Пугача? «Мы устроим им продолжение», говоришь ты. Но тоже самое делали и многие до тебя, когда развязывали никому не нужные войны или не препятствовали их продолжению, только ради того, чтобы списать на них проблемы в экономике или чтобы попросту уничтожить наиболее активных людей, которые действительно готовы за что-то бороться. Тогда чем, скажите мне, мы отличаемся от этих подонков и нелюдей? Поэтому я очень вас прошу, отбросьте этот вариант, не задумываясь. Мы сможем всё уладить и без кровопролития. Было бы желание найти выход, и он найдётся, разве не так мы всегда поступали? Не будьте бездушными тварями, будьте людьми. Пожалуйста…

Было видно, что девушка говорит это, пребывая на грани истерики, и, как только она закончила, тут же закрыла лицо ладонями.

Речь её была достаточно эмоциональной, и вне всяких сомнений тронула всех сидящих в кабинете.

Игорь, не в силах смотреть на слёзы супруги, подсел к ней ближе и крепко обнял, прижав к себе.

– Эмоции Наташи можно понять, – сказал Денис озадачено, когда девушка немного успокоилась, – но решить нам всё равно нужно. Либо мы останавливаемся на существующем варианте, либо придумываем новый. И опять-таки, как я понял, Виталий Ростиславович категорически запретил применять его на практике без его на то разрешения, так ведь, Игорь?

Парень утвердительно кивнул.

– А это означает, – продолжал Денис, – что, вполне возможно, никто из этих подростков не будет принимать участия в военной операции, если они не наделают новых глупостей и, главное, если куратор не даст на то добро. Лично мне кажется, что после того, что случилось позавчера, они будут поаккуратнее, и ничего такого не произойдёт. Следовательно, даже если мы согласимся на такую меру, это еще совсем не означает с точностью, что когда-то она будет применена на практике. Так почему бы нам не проголосовать и не решить этот вопрос прямо сейчас?

– Ладно, давайте проголосуем, – сказал Игорь, посмотрев на свои наручные часы, – уже почти два, а мне еще нужно на станцию заехать, проверить, всё ли там по плану идёт. Так что, давайте для начала проголосуем против этого плана.

Руки подняли Наташа и он сам. Такое положение дел немало пошатнуло уверенность Игоря, но, как бы там ни было, ему не оставалось ничего другого, кроме как смириться с мнением окружающих его людей.

– Два голоса «против», – прокомментировал ситуацию парень, – ладно, теперь поднимите руки, кто «за».

– Подожди, Игорь, – остановил его Денис, – мы все понимаем, что вы с Наташей – муж и жена, любите друг друга, ты не можешь смотреть, как она плачет и все дела, но для нас ценно твоё реальное мнение…

– Это и есть моё реальное мнение, – перебил его Игорь. Ему с каждой минутой всё меньше нравилось настроение за столом, в особенности то обстоятельство, что всегда верные ему люди, которые ранее безоговорочно принимали все его решения, теперь не соглашаются с ним, – Наташа права. Лично я не собираюсь идти на убийство детей. Я не это подразумевал, когда мы начинали строительство нового государства.

– Хорошо, – не глядя в его сторону, сказал Денис, – тогда давайте проголосуем, кто «за».

Он вместе с Алисой подняли руки. Вскоре к ним присоединился и Толик.

Наташа оглядела их ошарашенным взглядом.

– Раз уж на то пошло, объясните нам своё решение, – сказала она, обратившись к друзьям.

– Я уже объясняла сразу и остаюсь при своём мнении, – твёрдо сказала Алиса.

– А ты, Денис, – обратилась к парню Наташа, вытерев слезу со щеки, – почему ты поддержал это решение? Из солидарности с Алисой?

– Нет. Я просто старюсь оценивать обстановку без эмоций. Не спорю, это сложно, но только так можно принять правильное решение. Если мы не остановим «Прогресс», могут погибнут люди…

– Так, как вы собираетесь его останавливать, они тоже погибнут, – возразила Наташа.

– Не перебивай меня, пожалуйста, ладно? – произнёс Денис, стараясь говорить как можно мягче, – Если мы их не остановим и ситуация выйдет из-под контроля, жертв может быть больше. Могут начаться беспорядки и разбои в городе, мы можем потерять всё, чего удалось добиться за это время. Поэтому я за.

– «Потерять то, чего добились», – сухо повторила девушка, – чего добились, можем и восстановить, а детей новых вы где возьмёте? – она махнула рукой и обратилась к мужчине, – А тебе чем школьники не угодили, Толик?

– Дело в том, что буквально на днях я заезжал к Кольке в полицию и изучал подробности одного дела. Это было не так давно, но я удивляюсь, почему сейчас никто о нём не вспоминает. Ситуации ведь до боли похожие.

– Что ты имеешь в виду? – поинтересовался Игорь.

– Я имею в виду случай с сектой, которая называла себя Церковью Семи Печатей, который случился перед тем, как мы взяли город. Колька, кстати, тоже должен быть в курсе, – он посмотрел на парня.

– Ну да, я слышал об этом от своих, – кивнул тот, – это те, которые мэрию сожгли. Только при чём здесь они и эти школьники?

– При том, что ситуация повторяется чуть ли не один в один, если так подумать. Короче, расскажу с начала. Главной среди них была такая себе Вера Цурканова. До того она была в Свидетелях Иеговы1, ну и плюс старческий маразм, наверное, свою роль сыграл. Короче, сколотила она свою секту. Поначалу, когда людей было немного, ничего угрожающего старушка не проповедовала. Они проводили служения на Торговой площади, стараясь привлечь как можно больше прихожан. И люди шли. Те, кто вспоминает их в то время, говорят, что эти её поклонники были как будто загипнотизированные. Они тупо ходили за этой Верой мать её Гавриловной и делали, что она им говорила. А она, поняв, что добилась своего, решила выйти на новый уровень. Короче, в один прекрасный день собрала свою ораву и пошла прямо к Пугачу. Перепугала того чуть ли не до смерти, что ему пришлось через какой-то запасной ход бежать. Тогда начальником полиции Денисов был, он к этому делу отнёсся как-то несерьёзно, никого наказывать не стал. И на следующий день – тогда как раз похороны солдат были, которые на Шумилах погибли – эти сектанты стали штурмовать мэрию. Кто был на месте, говорят, это была полная жесть. Сектанты как зазомбированные просто тупо шли на ментов, оттесняли их в задние мэрии. Потом подключилась молодёжь – те не входили в секту, а просто руки чесались, да и Пугач, понятное дело, уже поперёк горла всем стоял. Короче, в мусоров летело всё – кирпичи, камни, палки, дубинками их били, коктейлями Молотова забрасывали. Оттеснили полицаев сначала в холл, а потом и на второй этаж. Те вызвали подмогу и пожарников, потому что мэрия уже вовсю горела. Что было дальше, можно в боевике американском снимать. Пугач с депутатами и ментами на крышу залезли, а мусора и вояки, которые на подмогу прибыли, стали паковать сектантов и молодёжь. Те только еще больше разошлись, а Цурканова их стала подначивать. И, как не странно, у неё это до последнего момента получалось. Большинство не разбегалось до тех пор, когда и так уже было видно, что это конец. Даже когда в них стрелять стали на поражение, они всё равно шли на врага. Потом, короче, часть перестреляли, часть спаковали в автозаки, а Пугача и остальных спасли с крыши, но дело уже не в этом. Дело в том, что с этими школьниками та же история. Их общая идея настолько соединяет между собой, что они готовы насмерть идти.

Рассказ Толика, безусловно, произвёл на слушателей впечатление, потому как они еще довольно долгое время сидели молча.

– Ну так и с чего тогда вы решили, что ваш план сработает, если они готовы идти на смерть? – угрюмо спросила Наташа.

– Подростки всё острее воспринимают, так что на них такое должно подействовать. Вспомните наших вон пацанов, Укола сына и его друга. Они же были в моей группе, когда мы на войска городские напали. Так что вы думаете? Перед боем тоже храбрились так, что всех на куски порвут, а когда кровь унюхали, так хвосты поджали бегом. Поэтому лично я считаю это если не хорошим, то, по крайней мере, оптимальным вариантом решения проблемы. Тем более, если кто и пострадает, то, скорее всего, это будут те, кто этого заслужил. А остальным будет наука. Не хочу, чтобы они устроили кровопролитие в городе и пострадали люди, как с теми сектантами. Им же тоже, по большому счету, никто жить не мешал, да и идея, если подумать, у них бредовая была, но погибших же не вернёшь.

– Ладно, – дослушав мужчину, решил подвести итог Игорь, – у нас два голоса «против» и три «за». Остался Коля, – взгляды всех скользнули на парня, который поёжился на своём стуле, опустив глаза, – тебе нужно сделать свой выбор.

– Я не знаю, – бегло ответил Коля, – это сильно сложно. Да и… почему вы на меня это оставили?

– Потому что ты сам тормозил и не хотел голосовать, – сказала Алиса, – так что не нужно обвинять всех вокруг в том, в чём виноват сам. Голосуй лучше. Ты «за» или «против»?

– Да не знаю. Не знаю я! – воскликнул парень, схватив руками голову с двух сторон и энергично почёсывая волосы, – Почему я? Разве вы не можете решить без меня?

– Потому что нам важен и твой голос, – обратилась к нему Наташа, – так получилось, что он будет решающим, поэтому подумай хорошенько перед тем, как сделать выбор.

– Нет, в принципе, если Коля откажется голосовать, – сказал Денис, – мы можем не принимать во внимание его мнение и определить результаты по тому, что у нас есть – два «против», три «за», так что в итоге получается, что решение принято в пользу плана куратора.

«Да что с вами всеми такое?! – мелькнуло в голове Игоря, и ему захотелось заорать во всё горло, – Еще так недавно мы все были другими. Так что же с нами сталось? Да, приходилось убивать и до этого, но… своими же руками, а не подставляя кого-то под пули. Да, что-то подобное было с бандитами, но то другое. Бандиты – чужие. Были, есть и будут, для них смерть – норма, за ними никто и не заплачет. А здесь – дети… И мы вот так просто, сидя здесь за столом, обсуждаем, стоит ли приговаривать их к смерти! Что же изменилось? Ведь лучше же живём, и сколького добились за это время… Тогда почему так? Когда мы по улицам с автоматами в руках бегали, то были более человечными, чем в этом чёртовом кабинете! Как будто здесь аура такая…»

Когда он вернулся от своих мыслей в тот самый проклятый кабинет, который теперь по праву считался его, там ровным счетом ничего не изменилось.

Покрасневший от жары и от нервного напряжения Коля продолжал всё так же поддерживать голову руками, не в состоянии сделать выбор. Глаза бешено метались по сторонам, словно парень пытался найти какой-то выход и сбежать с его помощью от ответа. Лоб его покрылся испариной.

– Коля, мы долго будем тебя ждать? – с оттенком раздражения в голосе спросила Алиса.

– Не дави на него, – заступилась за парня Наташа, возможно, таким образом пытаясь склонить того на свою сторону, – может, ему не так просто дать добро на убийство детей.

Алиса грозно посмотрела на подругу, губы её дрогнули, и рот уже было открылся, чтобы сказать что-то в ответ, но тут в ситуацию вмешался Игорь.

– Подождите, – сказал он решительно, – я понимаю, что время не ждёт, но давайте всё-таки отложим окончательное решение по этому вопросу. У нас есть предварительные результаты, Коля пусть еще подумает. Я вообще действительно не понимаю, из-за чего мы тут так спорим. Это же, как уже сказал Денис, крайняя мера, и не факт, что нам придётся к ней прибегать. А ссориться из-за этого… не думаю, что это разумно, тем более, что нам удалось добиться немалых успехов в общем деле. И всё только потому, что мы действовали сообща, не собачились между собой и прислушивались друг к другу. Так зачем нам сейчас портить отношения? Сделано много, но сколько еще дел впереди? И если мы будем к каждому подходить так, как сейчас, то в итоге будет получаться как у прошлой власти – драки и скандалы в парламенте, а работы ноль. Народ недоволен, власть гребёт всё под себя, а потом просто сваливает из страны. Вывод – давайте мы сейчас успокоимся и отвлечёмся от всех этих проблем, всё-таки, сегодня у нас, можно смело сказать, знаменательный день. В город возвращается электричество, а это означает, что с сегодняшнего дня мы выходим на новый уровень. И – я рад, что это действительно так – повод для сегодняшней радости – это результат наших с вами усилий. Не моих, не чьих-то из вас конкретно, а всех без исключения. Пусть кто-то и не принимал в этом непосредственного участия, но он выполнял другую не менее важную работу, которая позволила остальным сконцентрироваться на этой необходимой для нас высоте. Уже на следующей неделе должен возобновить работу ряд предприятий, что, естественно, оживит экономику Белореченска, даст новые рабочие места и обеспечит доходом хотя бы часть населения. Это нельзя назвать иначе как победой нашей команды, и я надеюсь, что в дальнейшем мы с вами будем работать так же дружно и продуктивно, как и до этого. В общем, поздравляю всех нас.

На лицах окружающих засветились улыбки, и былое напряжение вмиг растаяло, как будто его и не было. Впрочем, на душе у каждого остался неприятный осадок от произошедшего только что разговора. Перед ними лежал тяжелый выбор, сделать который было неимоверно сложно, так как результаты были весьма сомнительными. И самое худшее, что мнения шестёрки, которая на данный момент управляла городом, отличались кардинально. Игорь понимал, что это первый шаг к распаду их компании, поэтому готов был идти на всё, лишь бы удалить эту трещину.

Сильным потрясением для парня стал и тот факт, что сразу трое из пяти его близких товарищей проголосовали в разрез с его мнением. Как лидера, уже достаточно привыкшего к своему положению и не желающего с ним прощаться, его такое положение дел немало насторожило. Ведь ранее ничего подобного не случалось, и все без каких-либо споров и возражений присоединялись к его точке зрения. Сегодняшние события ясно показали, что может быть и по-другому. В связи с этим Игорь решил, что ему не мешало бы на досуге поразмыслить, правильно ли он поступает и какую позицию занять в дальнейшем. Продолжать выбирать наиболее мирный, но вместе с тем, возможно, и менее эффективный метод решения проблем или же подходить к делу радикальнее, чтобы не встречать неодобрения со стороны своих друзей…