Читать книгу Муха на стекле - Олег Викторович Попов - Страница 22

…В это солнечное, сентябрьское утро у избушки с надписью над крыльцом «Штаб клуба исторической реконструкции «Дружина», собралось человек двадцать пять. Они выстроились в шеренгу, и уже приготовились к традиционной пробежке, предварявшей начало нашей тренировки.

– Долго спим! – ехидно прокомментировал появление ещё одного бойца на поляне Вадим. – А мы уже чуть было без тебя не убежали… Давай, присоединяйся быстрее!

Наш неформальный лидер повернулся к строю переминавшихся с ноги на ногу реконструкторов и скомандовал:

– Вперёд, парни! Нам тут всяких опоздунов ждать некогда! Три круга, как всегда.

И обнажённые по пояс загорелые реконструкторы побежали неспешной трусцой по береговой линии вокруг озера… Через несколько минут и я, оставив у крыльца штаба спортивную куртку и кофр и рюкзаком, присоединился к общей толпе – пыхтящей, сосредоточенной.

Во главе отряда бежал сам Вадик – с голым торсом, как и все, мускулистый, неутомимый. Здоровый, как лось… Вот сейчас он был в своей родной стихии! Забывший на время о планах и отчётах на столе в штабе-избушке… Глаза горели счастливым огнём.

Три круга вокруг небольшого озера заняли, примерно, минут сорок. Потом, мы ополоснули разгорячённые, потные тела холодной водой, восстановили дыхание, разминая попутно мускулы и растягивая мышцы… Несколько человек рискнули даже поплавать немного в озере, хотя сентябрьская вода уже обжигала кожу. Впрочем, жаркое солнце бабьего лета быстро согревало молодые тела.

Едва обсохнув, парни не торопясь, основательно принялись облачаться в принесённые с собой самодельные средневековые доспехи…

– Оружие к осмотру! – коротко скомандовал Корольков. И все опять послушно выстроились на поляне… Теперь уже – в пёструю, вооружённую шеренгу, выставив перед собой мечи, раскрашенные щиты, боевые топоры и копья.

Вадим, как и я, уже успел отслужить срочную в армии… Едва ли – не самым первым из нашего класса. Был он бывший десантник… Говорили, что Корольков сам напросился в военкомате в элитные войска, едва только ему стукнуло восемнадцать. И всего за двенадцать месяцев службы, умудрился дослужиться до старшего сержанта!

Дисциплина в «Дружине» была, как в казарме… Этот служака не больно-то давал нам расслабиться. Однако, особо возмущавшихся Корольковским единоначалием я здесь что-то не замечал… Хотя среди членов клуба находились ребята и постарше нас с Вадимом. Войско – есть войско… Пусть даже и потешное.

Медленно проходя вдоль строя, наш суровый командир придирчиво осматривал выставленное оружие, проверяя состояние мечей, остроту пик, заточку клинков… Я не раз был свидетелем, когда Вадим отлучал от поединков с оружием реконструкторов, чья экипировка ему чем-то не приглянулась. Выгонял из строя безо всяких скидок – жёстко и холодно. И новичков отстранял от боёв, и даже своих давних соратников, крутых ветеранов.

Впрочем, все всё понимали и сильно не возмущались. Да и спорить с Вадимом было абсолютно бесполезно… Он отвечал за «Дружину» своей головой и должностью. Хочешь покалечиться острым мечом или пикой – твоё полное право! Только не на территории клуба. Бери своё травмоопасное оружие и катись с поляны к чёртовой бабушке, пока не приведёшь его в положенное состояние.

Парни скрипели зубами, сверкали гневно глазами на командира, но… Никуда не денешься! Приходилось тупить о специальный камень на берегу слишком острые клинки, наращивать броню… Пока Вадим не принимал, наконец, выполненную работу и, смилостивившись, не допускал нарушителя техники безопасности до поединков с другими реконструкторами.

Старожилы клуба, были экипированы в нашем строю заметно лучше новичков. Оно и неудивительно – каждый воин доспехи и всю одежду для себя придумывал и мастерил сам, вручную. Порой – не один год… Парни месяцами плели кольчуги из стальных колец, клепали латы, ковали шлемы и забрала, даже шили сапоги и боевые рукавицы!

Увлечение исторической реконструкцией требовало не только тренированных мускулов, но и определённых знаний и навыков, в самых разных областях человеческой деятельности. Лишь настоящий фанатик средневекового военного дела мог похвастать полным набором доспехов и качественным оружием. Таких бойцов в клубе было совсем немного… Включая самого Королькова, естественно.

Новички, которых на поляне в это утро насчитывалось, примерно, половина, из всех бойцов, с завистью поглядывали на начищенные до блеска латы и клинки ветеранов «Дружины». Пластинчатые нагрудники, стальные щитки на предплечьях и голенях, шлем с опускаемым забралом – тяжеловесная, но весьма эффективная защита в жёстких схватках! В магазине такую экипировку не купишь… Хотя многие из новичков и готовы были приобрести чужие доспехи за большие деньги. Да только кто променяет тебе свой многомесячный, ручной труд и предмет гордости на презренные денежные знаки?

Увы, год регулярных занятий в клубе не сделал пока из меня опытного воина в реальности… Как я и не выкладывался на тренировках. Настоящая жизнь – не сон, в котором можно играть со временем и пришпоривать собственные физические возможности!

Впрочем, и зелёным новичком в строю я уже тоже не выглядел… Хотя и успел обзавестись лишь самым необходимым из экипировки. У меня имелся меч. И самая минимальная защита, позволявшая принимать участие в поединках.

Консультируясь с опытными бойцами клуба, я сумел изготовить себе пока лишь несложные доспехи, прикрывавшие жизненно важные органы и участки тела. Так, у меня на голове сейчас был кованый шлем с полумаской, закрывавшей верхнюю половину лица. Грудь защищал составной доспех, а предплечья и голени – стальные щитки, пристёгнутые к рукам и ногам кожаными ремешками.

Всё это, в сочетании с современным спортивным костюмом и кроссовками, выглядело, наверное, нелепо… Но так были экипированы, на обычную тренировку, и большинство реконструкторов. Самое главное, что в подобном виде Корольков допускал нас до поединков друг с другом. А это была кульминация каждой тренировки, и самая захватывающая её часть.

Около меня Вадим задержал шаг… Заметил строго:

– За бастардом своим надо следить! Смотри, клинок у тебя почернел уже… И на крестовине пятнышко ржавчины! После тренировки возьмёшь в штабе пасту Гойя… Своё оружие любить следует! Оно в бою – твой единственный верный друг. Воины в древности, вон, даже имена своим клинкам давали, как людям…

– Знаю. У моего меча тоже есть имя.

Вадик удивлённо вскинул брови:

– Вот как? Это правильно… Интересно, какое? Или секрет?

– Да нет… – пожал я плечами. – «Защитник спящих».

Корольков недоумённо повторил:

– «Защитник спящих?» Неожиданно… Хотя каждый воин вкладывает свой сакральный смысл в имя для собственного оружия. Тебе видней…

Переходя к следующему бойцу, Вадик сухо предупредил:

– К следующей тренировке, чтобы клинок блестел, как яйца у кота! Иначе с таким мечём, к поединкам больше не допущу.

Вот так! И никакого снисхождения к бывшему однокласснику… А я ему ещё по русскому языку давал списывать!

Наконец, Корольков завершил осмотр экипировки и дал добро на продолжение тренировки. После серии подтягиваний, приседаний, отжиманий в полной боевой выкладке и индивидуальных упражнений с оружием, мы перешли к долгожданным поединкам. Народ разбился на пары и тройки… И – понеслось! Над поляной зазвенели клинки, застучали глухо щиты друг о друга и боевые топоры, замелькали копья…

В спарринг-партнёры Вадим мне в это утро определил здоровяка Семёна Немцова. Парень занимался в «Дружине» ещё меньше по времени, чем я. Он осваивал двуручный меч и был, при, примерно, равном росте со мной, пошире в кости и потяжелей, килограммов на двадцать… Мы с ним часто спарринговали.

Фехтовали, примерно, на одном уровне, безо всяких затей… Оттачивали друг на друге медленно растущее бойцовское мастерство. Вот только в поединках один на один мой партнёр был явно сильнее. Преимущество в весе, всё-таки, сказывалось… Почти всегда он побеждал. Черноволосый крепыш, потомок терских казаков, Семён не очень-то верил во всякие там финты и приёмы. Главное, считал он, – сила, напор, бесстрашие в бою!

Вот и теперь, пофехтовав немного, отработав несколько базовых атак и защитных блоков, раскрасневшийся Семён предложил мне не заниматься ерундой, а перейти сразу к жёсткой схватке… К той части тренировки, где он, зараза, чувствовал своё явное превосходство над соперником!

Приятно, конечно, лишний раз ощутить себя победителем… Только вот мне было обидно раз за разом выступать в роли мальчика для битья, для этого самоуверенного здоровяка. Но Корольков лично назначал соперников в пары, исходя из одних, только ему ведомых, соображений… И тасовал бойцов по мере роста их мастерства. Видно, по его мнению, Семён для меня подходил лучше всего… А просить командира поменять спарринг-партнёра на более слабого бойца, мне не позволяла гордость.

Мы разошлись с Семёном в стороны. Отдышались, настроились… И с яростными криками бросились друг на друга. Обычно, сил наших за тренировку хватало, максимум, на три – четыре подобных бескомпромиссных сшибки, с небольшими перерывами между схватками.

Мой противник, как всегда, ринулся в атаку, с несокрушимостью носорога, полагаясь лишь на собственную массу и чуть более длинный меч. Раньше это всегда срабатывало… Что бы избежать ненужных ссадин и болезненных синяков, мне приходилось постоянно отступать, пятиться к краю поляны, под таким сумасшедшим напором. Наглую, грубую силу нахального противника могло сломить только мастерство, которого у меня, в реальности, просто не имелось.

Но в этот раз, глядя на уверенного в себе Семёна, я вспомнил вдруг совсем недавние уроки Августина. Будто кто-то невидимый шепнул мне на ухо:

– Долго ещё будешь бегать, словно мышь от кота? Для чего ты брал уроки фехтовального искусства у мастера? Пора бы уже воспользоваться наяву полученными во сне бойцовскими навыками…

Я почувствовал, как обида и ярость закипают во мне. Это ж сколько будет продолжаться?!

Так… Как там учил Августин? Наблюдай внимательно за противником. Если твой враг слабо сжимает меч в руке, сцепляйся с ним оружием… И закручивай с силой свой клинок вокруг его лезвия! Не трусь, и не отступай… Не бойся синяков и ссадин!

Я словно бы снова перенёсся в средневековое сновидение… Только вместо хладнокровного мастера, вслух комментирующего для меня свои филигранные приёмы, напротив размахивал двуручным мечом неуклюжий, самонадеянный Семён.

Уворачиваясь от чужого клинка, я постарался сосредоточиться на поединке. Злость меня просто переполняла… И в первую очередь – на самого себя. Во сне, чуть ли не на равных фехтовал с самим Августином… А тут, этому неповоротливому увальню, сопротивляться разучился!

Конечно, бой на мечах во сне, и в реальной жизни – две большие разницы… Как это ни странно звучит – наяву моё тело только мешало схватке! Сковывало полёт сознания… В мыслях своих, я давно уже разделался с нахальным Семёном. Все его многочисленные промахи, неловкие движения, грубые просчёты, прямо-таки бросались в глаза! Вот только воспользоваться чужими ошибками было мне нелегко.

Не хватало скорости и реакции в защите… И, уж тем более, – в контратаке. Тяжёлый бастард вдруг сделался просто неподъёмным. Мои движения не поспевали за мыслями… Тело работало на пределе. Я дышал, словно загнанная лошадь. Где уж тут было до применения хитрых финтов!

Немного утешало меня, что и Семён выглядел не лучшим образом… Краснолицый, потный, запыхавшийся после десяти минут активного боя. Он привык побеждать в наших схватках… Вот и теперь, парень не собирался нарушать традицию.

Правда, Семён был немного удивлён моим сегодняшним, явно затянувшимся, сопротивлением… Но силы на этот раз оказались, примерно, равны. И я держал позицию, не пятясь, как обычно, к краю поляны…

Хоть мой противник уже изрядно подустал, он всё продолжал наседать. Да только запала на заключительную атаку у Семёна явно не оставалось… Выдохся, голубчик!

Сохраняя силы, мой противник перестал, наконец, безрассудно бросаться вперёд… Понимая, что действия напролом не привели, на этот раз, к желаемому результату, он решил поменять тактику. Теперь Семён, обливаясь потом, выжидал, когда я и так сам рухну в полном изнеможении на траву, и первый взмолюсь о пощаде. А уж у него-то здоровья хватит потянуть ещё чуть-чуть резину!

Естественно, мой тактически хитрый соперник, уже считал себя победителем в нашей схватке… И вот тут мне удалось его поймать!

Собрав все последние силы в кулак, я выбросил вперёд правую руку с бастардом, тяжёлую, словно налитую свинцом… Не очень ловко оплёл своим клинком чужой меч, обхватил покрепче десницу левой ладонью… И рванул бастард двумя руками – на себя, и чуть в сторону. Так, как учил во сне Августин.

Получилось, правда, несколько коряво, но вполне эффективно. Опешивший Семён ничего не понял… Он забыл главное правило воина – всегда крепко держать в руках своё оружие. И не расслабляться, пока победа балансирует на весах удачи… Мало того, в момент контратаки противника, самонадеянный соперник сжимал свой тяжёлый двуручный меч всего одной рукой.

Наверное, со стороны Семён, в эту минуту, выглядел и эффектно. Физически сильный, статный брюнет с мужественным лицом… Не каждый сможет вот так, одной десницей, запросто, управляться со столь специфическим оружием, как двуручник. Да только бой на мечах – это тебе не красивые позы…

Оружие противника, кувыркаясь, полетело в траву, а Семён, лишившись тяжёлого двуручника, потерял равновесие. Здоровяк попятился от меня, и сел на землю, вытаращив дико глаза… Челюсть у него отвисла от удивления. А ещё через секунду парень скривился от боли, энергично тряся ушибленной правой кистью… Он недоумённо переводил взгляд с меня на свой меч, поблёскивавший в траве.

– Ни фига себе… Как это? Ты чего, сука?! – заорал, наконец, Семён, продолжая сидеть на земле, голосом, полным обиды, злости и растерянности. – Больно же ведь!

А я ткнул дрожащим от напряжения затупленным остриём бастарда в грудь поверженного противника и, тяжело дыша, произнёс:

– Всё… Ты убит.

– Тихо, Сёма, тихо! – раздался за моей спиной спокойный голос Вадима. – Всё было по-честному. Мало, что ли ты Захару синяков своим двуручником понаставил? А сам получил раз, и уже стонешь… Никто тебе не виноват – меч надо держать в бою крепко! Ступай, охлади кисть в озере… Потом подойдёшь к нашим девочкам, они тебе обработают ссадины йодом и примочки поставят, если надо. Привыкай… У нас тут не шахматный кружок!

Семён что-то зло ворча, поднялся, подобрал левой, здоровой рукой своё оружие с земли и направился к воде. Ладонь Королькова опустилась на моё плечо…

– А ты меня сегодня опять удивил, – задумчивым голосом произнёс Вадим. – То мечу своему какое-то странное имя придумал, то, вот, теперь… Я ведь тебя этому финту не учил. Исполнено, правда, слабовато… Чуть травму товарищу не нанёс! Но прогресс в фехтовании ты демонстрируешь потрясающий… Что есть – то есть! Где-то ещё уроки фехтования берёшь?

– Самостоятельно осваиваю… По видеороликам из интернета, – соврал я.

Вадик скептически хмыкнул в рыжие усы, но промолчал. А я вдруг подумал – интересная штука получается… Фехтованием на мечах в реальной жизни мне посоветовала заняться Алина. Главным образом, для того, чтобы стать непобедимым воином в своих снах… Ради появление мышечной памяти в иллюзорном мире, и точных, осознанных движений тела там, где оно – одна лишь видимость. Плюс поддержание хорошей физической формы наяву, конечно… Но сегодня напротив – именно сон помог мне в реальной жизни!

Благодаря ночной галлюцинации, я вышел победителем из, казалось бы, безнадёжной ситуации, в которую попал наяву. Шансов победить Семёна у меня, ведь, почти не было… Живи я в средние века, и сражаясь в настоящем, а не в учебном бою, приём, выученный во сне, возможно, спас бы мне жизнь. А противника моего – убил. По-настоящему! Получается, иллюзия может вполне серьёзно воздействовать на реальность… Даже в вопросах жизни и смерти! Вот это да…

***

Фёкла и Наташа, тем временем, развели костёр и повесили над огнём сразу три вместительных, закопчённых котелка. Традиционный обед на всю нашу ораву… И вскоре в них забулькало, заклубилось аппетитное варево.

Девушки у огня, в своих длинных, до пят, вышитых старинных сарафанах, выглядели настоящими средневековыми красавицами. У обеих за плечами были тяжёлые длинные косы, почти по пояс. Только у Фёклы – светло-русая, а у Наташи, как у потомственной терской казачки – тёмная, под цвет озорных, с вечной смешинкой, чёрных глаз…

Закончив с поединками, мы собрались, уставшие и разгорячённые, вокруг костра. Сбросили на траву свои тяжёлые кольчуги и шлемы, отстегнули латы… Кое-кто вообще разделся по пояс и теперь сидел на поляне с обнажённым торсом, щурясь под полуденным, осенним солнышком. Девушки раздали всем деревянные ложки и ломти хлеба, разнесли котелки по нескольким группам реконструкторов…

Сегодня на обед в клубе была уха. Естественно, по настоящему древнерусскому рецепту, как и всё у пиарщика Королькова… Наташа, следуя заветам Вадима, носившегося со своим «фирменным» чаем, умело преподносила каждый раз и свой готовый продукт, разжигая заранее наше любопытство и аппетит.

– Правда, – уточнила главная стряпуха, – вместо положенной стерляди и осетрины сегодня мелкая чернобрюшка с плотвой… Уж не обессудьте! Чем богаты… Зато выловленная нами с Фёклой своими руками утром в озере! А душистые травы-корешки в рыбный бульон брошены почти такие же, как и рекомендовано предками в Сильвестровском «Домострое…»

Впрочем, придираться к поварихам причин у нас не было. Наташа с Фёклой своё дело знали. Уха получилась наваристая и вкусная… Или это мы все так тут проголодались, после физических нагрузок?

Наверное, дружный стук деревянных ложек по железным бокам и дну котелков, звучал для раскрасневшихся у костра девушек музыкой… На некоторое время над поляной воцарилась сосредоточенная тишина, нарушаемая лишь этим глухим, дробным звуком.

Я ел уху из одного, общего котелка с Семёном, и ещё четырьмя реконструкторами. Сидя на траве вокруг закопчённой посудины, мы наперегонки черпали горячее варево, не отвлекаясь на разговоры… В большой семье, во время еды, клювом не щёлкают!

Мельком я заметил, что ложку, мой спарринг-партнёр, крепко сжимал в правой, вроде бы, пострадавшей недавно, руке… Пальцы и тыльная сторона кисти у парня были щедро измазаны йодом и зелёнкой. Девчонки с лечением раненного явно переусердствовали! Не так уж он и покалечился, сколько на него лекарств израсходовали…

Семён ел с огромным аппетитом, совсем не как раненный, изредка бросая сердитые взгляды в мою сторону. Из-за полученной парнем лёгкой травмы, заключительный этап нашей с ним тренировки, тем не менее, был окончен сегодня досрочно. Пока девушки лечили раненного, я, оставшись без противника, целый час ещё сражался в одиночестве, с деревянной крестовиной…

Сейчас, жующий горбушку Семён был похож на большого обиженного ребёнка, который не собирается разговаривать со взрослым, сделавшим ему больно. Я виновато спросил:

– Как рука? Извини, не хотел… Так получилось.

Побеждённый соперник зачерпнул разварившуюся рыбку, в стремительно пустеющем котелке, прямо у меня из-под носа (я смиренно промолчал!), и отрывисто бросил:

– Если новый приём выучил – предупреждать надо! Я бы ждал незнакомую контратаку, и так просто победу не отдал.

Я сокрушённо кивнул головой, соглашаясь с неоспоримым доводом… Вообще-то, Семён был парень добрый и незлопамятный. Вот и теперь, видя моё искреннее раскаяние, он быстро сменил гнев на милость. Опустошив вместительный котелок (а шесть едоков в нашем кругу, сделали это за считанные минуты!) и облизывая свою ложку, подобревший Семён с уважением произнёс:

– А здорово у тебя с приёмчиком-то получилось! Я даже сперва вообще не понял, как ты это сделал… Мне Вадим потом показал твой финт медленно, по деталям. Супер! Только я и с командиром ничего не запомнил с одного раза… Научишь?

– Конечно! – сказал я. И тяжело вздохнул, живо представив, как фанатично и упорно будет отрабатывать на мне новый приём этот упрямый потомок терских казаков… Нет, надо ещё что-нибудь вспомнить из финтов Августина! Рано или поздно Семён усвоит урок и больше его на старую уловку не поймаешь… А опять превращаться в мальчика для битья мне что-то уже не хотелось.

…После обеда, по традиции, заведённой Вадимом ещё с основания клуба, проигравшие в поединках, отправились к озеру, драить с песком закопчённые котелки, и мыть ложки. Плохо сражаешься – помогай девушкам на кухне…

Много дней это было, увы, моей обязанностью. Теперь же, я наслаждался завоёванным в поединке бездельем в кругу таких же победителей… И двух красавиц. Хотя у нас с Семёном и состоялась всего одна схватка сегодня, он её проиграл. И отправился драить мою ложку. Всё было честно.

Полученная лёгкая травма отнюдь не избавляла моего противника от исполнения клубной традиции. Ложку за обедом держать мог? Мог… Значит, и посуду помыть – не переломишься! «Дружина» – полувоенный клуб, и сопли тебе здесь никто вытирать не собирается.

Душу переполняло чувство глубокого удовлетворения… Забирая у меня ложку, Семён ядовито заметил:

– В следующий раз, сам пойдёшь её мыть. Вот увидишь… Больше меня на этот свой приёмчик не поймаешь!

– Поживём-увидим! – философски заметил я, растягиваясь на травке, под лучами тёплого солнышка…

Не успели сытые победители расслабиться у костра, как девушки упорхнули к штабу, о чём-то живо переговариваясь по пути. Не иначе, как вспомнили про Антона… Он, кстати, тоже сегодня был в числе тех, кому улыбнулась удача в поединках, и наслаждался законным отдыхом у огня.

Антон – это наш менестрель. В отличии от меня, у него имелся и красивый голос, и музыкальный слух. И на гитаре парень играл вполне прилично… А старенький инструмент для звонкоголосого воина, хранился в избушке, всегда под рукой. Дожидался терпеливо своего часа. Вот такого, послеобеденного…

Я не ошибся. Фёкла с Наташей уже возвращались к костру с гитарой на плече…

Антон никогда не заставлял себя упрашивать. Да ему и самому нравилось развлекать народ. Парень только подкрутил колки у принесённого девушками инструмента, потренькал на струнах несколько секунд, подстраивая гитару… И вот уже над нашим костром зазвучали первые аккорды, и проникновенные слова такой знакомой песни:

– Сpедь оплывших свечей и вечеpних молитв,

Сpедь военных тpофеев и миpных костpов

Жили книжные дети, не знавшие битв,

Изнывая от мелких своих катастроф…

Эту песню Высоцкого я и сам любил исполнять на гитаре, запершись в своей комнате. Но увы, так как Владимир Семёнович, мне никогда в жизни не спеть и не сыграть… И стихи подобные, вряд ли, сочиню! Такие пронзительные и выворачивающие душу наизнанку. Мне всё это не дано. Обидно.

И самый дорогой инструмент тут не поможет, и сверхчеловеческое старание… А вот гениальному Высоцкому, с его прокуренным, хриплым голосом и плохо настроенной гитарой – дано! Жечь глаголом сердца и гонять стада мурашек по коже слушателей… Заставлять людей то плакать, то смеяться, то замирать от восторга.

Вот наш менестрель Антон, любимец всех девчонок в городе, нигде вокалу специально не учился, нот не знает… Но даже он поёт и исполняет на гитаре эту песню – заслушаешься! Ну почему я не умею, как Антон?!

А над притихшей поляной летели, между тем, проникающие в самое сердце слова:

– …Только в гpёзы нельзя насовсем убежать:

Кpаткий век у забав – столько боли вокpуг!

Постаpайся ладони у меpтвых pазжать

И оpужье пpинять из натpуженных pук.

Испытай, завладев еще теплым мечом

И доспехи надев, что почем, что почем!

Разбеpись, кто ты – тpус, иль избpанник судьбы,

И попpобуй на вкус настоящей боpьбы.

И когда pядом pухнет изpаненный дpуг,

И над пеpвой потеpей ты взвоешь, скоpбя,

И когда ты без кожи останешься вдpуг

Оттого, что убили его – не тебя…

Если, путь пpоpубая отцовским мечом,

Ты соленые слезы на ус намотал,

Если в жаpком бою испытал, что почем, —

Значит, нужные книги ты в детстве читал!

…Потянулись от озера к костру, позвякивая отдраенными котелками и постукивая ложками, остальные члены клуба. Они удобно рассаживались на траве и протягивали к огню красные от холодной воды ладони… Вся наша дружная компания опять была в сборе.

А менестрель сегодня закатил настоящий концерт по заявкам… Антон был в ударе. Кто-то тихо подпевал ему, кто-то негромко переговаривался, кто-то уже смеялся чужим шуткам, слушая гитариста вполуха…

Насладившись практически всем репертуаром менестреля, разморенный солнцем народ, наконец-таки, начал потихоньку разбредаться от догорающего костра по своим насущным делам. И хотя тренировка на сегодня закончилась, несколько самых неутомимых бойцов, вновь с азартом принялись выяснять отношения на мечах в самом центре поляны… Вот ведь фанатики неугомонные!

Остальные члены клуба занимались, кто чем… Погода стояла великолепная и домой никто не спешил. Парни чинили на свежем воздухе повреждённые в поединках доспехи и оружие, трепались о чём-то лениво… А две девушки, расположившись в тени избушки, плели из тонких, кожаных полосок и цветных лент старинные украшения-обереги, для себя и для нас. Подружки вполголоса обсуждали друг с дружкой свои женские секреты…

Я же, вороша прутом остывающие угли костра, вновь задумался о сегодняшнем поединке с Семёном, и о связи снов с реальностью. В иллюзорном мире мне, как слиперу, по силам мысленно управлять волей других людей… Это – неоспоримый, проверенный уже не одним сновидением, факт. А если связь между двумя мирами более тесная, чем кажется (а сегодняшний поединок с Семёном – яркое тому подтверждение!), может быть, и в реале мне тоже доступна телепатия? Я ведь наяву раньше никогда не пробовал отдавать мысленные приказания людям.

Может быть, использование телепатии в осознанном сне, способно разбудить дремлющие возможности моего мозга и в реальности? Активизировать скрытые ресурсы… Или открыть какой-нибудь третий глаз? А вдруг?!

Мы свой мозг задействуем в повседневности лишь на треть, если учёные не врут… Может быть, я и в реальности тоже, уже давно телепат? Живу себе спокойненько, и даже не догадываюсь об этом!

От внезапно открывшихся перспектив, аж дух захватило… И в горле всё пересохло. Так… Надо срочно проверить эту гипотезу на ком-нибудь!

Я нетерпеливо огляделся по сторонам… На ком бы потренироваться? Вот, девушки, пожалуй, подойдут… Они явно ни о чём не подозревают.

Я вперил пристальный взгляд в Фёклу… Девушка сидела вполоборота на бревне, метрах в двадцати от меня и, улыбаясь, что-то тихо рассказывала подруге. Я мысленно приказал:

– Встань, Фёкла! Тебе надо срочно зайти в избушку… Поднимайся! Тебя вызывают в штаб!

Никакой реакции… Я сузил глаза и закусил до боли нижнюю губу. Мозги уже начали медленно плавиться от напряжения…

– Вставай, Фёкла! – повторял я исступлённо про себя. – Вставай, чёрт возьми! Тебя уже заждались в штабе!

Увы… Девчонки продолжали свой безмятежный трёп, не обращая ни малейшего внимания на все мои нечеловеческие усилия.

Через пару минут, я разочарованно откинул голову назад, уставившись в бездонную голубизну осеннего неба, и с шумом выпустил воздух из лёгких… Всё было бесполезно. Размечтался! Это тебе не сон, детка… Здесь чудес не бывает.