Читать книгу Муха на стекле - Олег Викторович Попов - Страница 9

Я выключил компьютер, быстренько разделся и завалился спать. Глаза побаливали от переутомления…

Весь следующий день, занимаясь своими текущими делами, я думал лишь о том, какие фотографии-образы для будущего свидания в нереале пришлёт мне Алина? И переживал в глубине души – получится ли без проблем погрузиться в общую, с девушкой – слипером, управляемую галлюцинацию? Всё-таки, эта была моя первая попытка осознанно встретиться в нереале с другим сновидцем.

…После обеда мне на электронную почту пришли пять фотографий от Алины. С первого снимка на меня смотрела сама девушка, запечатлённая в полный рост. Такая, какой я и запомнил её в нашем общем сне: улыбающееся лицо в веснушках, светлые волосы, клетчатая мини-юбка…

На остальных же четырёх фотографиях была… больница. Какая-то подмосковная клиника. На снимках отчётливо просматривался главный вход в центральный корпус, фойе с кожаными креслами за стеклянными стенами первого этажа, фигуры врачей внутри, в белых халатах… Особенно удивила фотография двери в реанимационную палату под номером двадцать семь. Как это прикажете понимать?

Я не знал, что и думать… Хорошенькое место для свидания! Может быть, девушка тяжело больна и сама сейчас лежит в этой клинике? Но ведь сознание слипера способно переместить человека в любую точку пространства в нереале! Музей, парк, ресторан… Почему она выбрала именно больницу для встречи?

Незаметно подкрался вечер… Часов в десять, покончив с текущими делами, я начал усиленно готовиться к предстоящему управляемому сну. Выключив компьютер, проветрил свою комнату, стараясь сильно не шуметь… С полчаса сосредоточенно рассматривал присланные Алиной фотографии, распечатанные на домашнем принтере. А перед тем, как нырнуть под одеяло, энергично помахал ещё руками-ногами… Пока не почувствовал лёгкое головокружение и приятную расслабленность во всём теле.

…В одиннадцать вечера я уже лежал в постели, закрыв глаза и продолжая перебирать в памяти снимки-образы с улыбающейся девушкой и видами незнакомой клиники. Сознание отмечало мельчайшие детали на фотографиях, сменяющих друг друга… Теперь уже перед моим внутренним взором. Время словно бы замерло. А в какой-то момент все пять присланных Алиной снимков закружились в медленном хороводе, всё убыстряя и убыстряя свой бег…

Похоже, засыпаю, отрешённо подумал я, изо всех сил продолжая мысленно вглядываться в изображения на мелькающих картинках. Прочь все посторонние думы! Сейчас надо сосредоточиться только на фотографиях… И моё сознание, отделившись от оцепеневшего тела, устремилось в самый центр этого пёстрого водоворота из присланных снимков.

***

…Я стоял перед беломраморной лестницей, ведущей к главному входу в незнакомую современную больницу, из стекла и бетона, в пять этажей. Немного кружилось и звенело в голове… Во сне была чудесная солнечная погода.

Рядом сновали хмурые люди, погружённые в свои заботы и проблемы. Похоже, я только один тут стоял такой радостный, словно именинник! Печальные лица вокруг так сильно контрастировали с моим прекрасным настроением, что было даже как-то неудобно… А я ликовал в душе – всё получилось! С первой попытки…

Итак, в управляемый сон мне войти, слава богу, удалось без проблем! И что дальше? Я с любопытством огляделся по сторонам… Алины нигде видно не было. Может быть, мне следует подняться в реанимационную палату под номером двадцать семь? Не зря же на одном из присланных снимков сфотографирована именно эта больничная дверь… Квест какой-то, а не свидание с девушкой!

…Я поднялся по широкой, мраморной лестнице и за толстым, витринным стеклом, в полупустом фойе, сразу же увидел Алину. Девушка, покусывая губы, напряжённо вглядывалась в лица входящих в клинику людей… Я улыбнувшись, помахал ей рукой. Алина, облегчённо вздохнула, и заторопилась навстречу…

– Привет! Ну, наконец-то… Заставляешь девушку ждать.

– Извини… А почему мы в больнице?

– Сейчас узнаешь. Пошли!

Мы направились к кабине лифта. Заинтригованный, я молчал, ожидая дальнейших объяснений… Девушка шагала чуть впереди. На ней был белый медицинский халат и блестящие красные туфельки на небольшом каблучке. Алина на ходу бросила искоса взгляд в мою сторону:

– Помнишь, ты спрашивал в чате про стоящее дело? Сейчас я покажу тебе, чем сама занимаюсь во сне.

– Ты что, медсестра тут?

– Нет… По профессии я – компьютерный дизайнер. Да и то – только в будущем! Мне ещё учиться и учиться… А в этой клинике лежит моя подруга. И соседка по лестничной площадке… С самого раннего детства мы всегда были вместе. В один садик ходили, потом в одну школу… Она обожала возиться с малышнёй. Мечтала стать учительницей начальных классов…

А год назад мою подругу сбил лихач – «мажор» на крутой иномарке. После аварии даже не притормозил, козёл! Полицейские так и записали в своём протоколе – мол, виновник скрылся с места ДТП в неизвестном направлении… А дело-то было в разгар дня! И свидетелей – масса… Даже номер иномарки люди запомнили! И в полицию передали. Но богатенький папа «мажора» денег не пожалел, происшествие тут же замяли… Полицейские быстро перестали искать виновника аварии и списали дело в архив.

– А что с подругой?

– Она лежит здесь в коме. С того самого дня…

Я не знал, что и сказать… Да и какие тут могут быть слова?

***

Катя, а именно так звали Алинину подругу, находилась в одиночной реанимационной палате номер двадцать семь. Подключённая к работающим медицинским приборам, с питательной трубкой в носу, девушка лежала на спине – бледная, худенькая, беззащитная… Кроме нас троих в палате никого не было. Алина встала за головой подруги и осторожно опустила свои подрагивающие ладони ей на лоб…

Бледные Катины щёки порозовели. Девушка медленно открыла глаза. Они у неё были тёмно-синие, словно два больших драгоценных камня… И лицо как-то в миг преобразилось, сделалось удивительно красивым, даже не смотря на трубку в носу и полупрозрачную шапочку, скрывавщую подобранные тёмные волосы.

– Привет, Катюш… Как ты? – голос Алины предательски дрогнул.

– Я так ждала тебя… – прошептала девушка. – Здесь просто смертельная тоска… Эти безумные сны! Ты не представляешь… Они так вымотали душу! Меня в них никто не слышит. Колют иголками постоянно, поворачивают с боку на бок, как будто я какая-то колода бесчувственная! Очень домой хочется…

Глаза девушки остановились на моём лице:

– Ты сегодня не одна? Кто это?

Я поспешил представиться:

– Меня зовут Захар. Здравствуй… те. Я друг Алины.

– А ты мне не рассказывала, что у тебя появился парень…

Лицо Алины вспыхнуло:

– Это не парень. Тьфу ты… Парень, конечно… Но не мой. Мы просто друзья.

Бледные Катины губы дрогнули в ироничной, джакондовской улыбке. Что бы не смущать подругу, она поспешила сменить тему:

– Ты не думай, я тут просто так не валяюсь… Постоянно работаю над собой! Пальцами, вот, пробую пошевелить, глазами поморгать… Но получается, почему-то, только когда ты рядом. Вот, смотри!

Девушка на пару сантиметров приподняла ладонь над простынёй и торжествующе посмотрела на нас. Катя, судя по всему, не осознавала, что находится в реальности в коме. Глаза Алины заблестели… Бодрым голосом она подробно принялась рассказывать подруге последние новости.

Девчонки посплетничали о какой-то Машке, отбившей парня у хорошей девушки Алёны. Погоревали над печальной женской долей последней… И пришли к выводу, что эта разбитая любовь ещё выйдет разлучнице боком.

Потом перемыли косточки другим общим знакомым… Я молча наблюдал за этим бесхитростным разговором. На душе было как-то одновременно и светло, и невыносимо тяжко…

Когда мы уходили от Кати, девушка на больничной койке выглядела повеселевшей, приободрившейся. Глаза её сияли, пальцы слабо, но вполне заметно сгибались, царапая белоснежную простыню.

– Ты поспи, Катюш… Накапливай силы, – улыбнулась на прощание Алина. – Я завтра обязательно забегу. Мне тут в интернете знакомый врач посоветовал интересный комплекс упражнений специально для тебя… Говорит – очень эффективный!

***

…На улице по-прежнему светило солнце. Тёплый ветерок играл светлыми прядями Алининых волос. Девушка уже была без белого своего больничного халата, в светлой, шёлковой блузке. Голые коленки сверкали из-под клетчатой мини-юбки. Мы долго шли молча по пятнистому от солнечных зайчиков тротуару, думая каждый о своём… Наконец, я произнёс:

– Жалко, что тот «мажор» так и остался безнаказанным. Сломал девчонке жизнь и продолжает на дорогой иномарке гонять! Несправедливо это…

– А кто тебе сказал, что он избежал наказания? «Мажор» свой заслуженный срок уже «мотает» в колонии-поселении. Пять лет ему присудили! Мало, конечно… Я бы дала больше.

– Полицейские, всё-таки, его задержали?

– Да где там! Сам сдался. И явку с повинной написал…

– Неужели совесть замучила?

– Ну, как сказать… Мы тоже помогли ей пробудиться. Алексей Петрович назвал это «Операцией по восстановлению утраченной совести».

– Алексей Петрович? «Сбитый лётчик?»

– Ага. Я когда в чате написала про эту трагедию, случившуюся с подругой, все наши слиперы решили подключиться, помочь найти и наказать преступника. «Вася ШАМАН» пришёл вместе со мной к Кате в осознанном сне… После разговора с опытным слипером, она вспомнила и назвала нам номер сбившей её иномарки. Даже внешность водителя за рулём описала подробно – подсознание запечатлело «мажора» навсегда!

Ну, а дальше – установить личность негодяя, изучив его страничку в «Фейсбуке», – было делом техники… Там находилось полно фотографий и видеороликов с модных тусовок и дорогих курортов… С улыбающейся физиономией этого «светского льва».

А потом мы стали являться ему во сне… По очереди. Каждую ночь! Рассказывали о девушке, которой он искалечил жизнь. Убеждали прийти в полицию и самому признаться в преступлении… Ну, и помочь пострадавшей материально, естественно.

Через месяц у молодого человека случился сильнейший нервный срыв… Папа тут же спрятал его в элитной психиатрической клинике. Наивный… Сына не вылечил ни гипноз, ни дорогущие препараты, ни самые опытные специалисты в области лечения расстройств сна.

Мы продолжали приходить к «мажору» и в той клинике – десятки самых разных, абсолютно незнакомых ему людей. И тормошили, тормошили атрофированную совесть… Он, наверное, так и тронулся умом, если бы через полтора месяца лечения не сбежал на свободу от своих телохранителей и врачей, и не явился в ближайшее отделение полиции с чистосердечным, письменным признанием. И вот тут уже даже влиятельный папа не сумел спасти сыночка от наказания…

Состоялся суд. Кате виновник аварии возместил все затраты на текущее лечение и на будущее восстановление… А сам отправился отбывать срок. Думаю, в далёкой колонии, он до сих пор с ужасом вспоминает эти кошмарные ночи и свои странные сны.

Я вздохнул:

– Только здоровье Кате уже не вернёшь. Как долго она будет в коме? Что говорят врачи?

– Они не знают. Говорят, что Катя может очнуться завтра, а может – через десять лет. При этом она всё слышит и чувствует – ты же сам видел. Я к ней ведь и в реале регулярно прихожу. Помогаю медсёстрам её поворачивать, чтобы пролежни не образовывались, умываю и разговариваю постоянно… Но она этого не помнит.

Катя извлекает из своего подсознания только наши свидания во сне, принимая их за вполне реальные события. А больничная действительность для неё – это зыбкий кошмар с постоянными уколами, с чужими прикосновениями, с разными голосами в полной темноте… Глаза-то у Кати всегда закрыты! Вот такой, перевёрнутый мир получается.

***

…Мы долго бродили с Алиной по тихим, уютным улочкам города Чехова. Наткнулись на маленький сквер и, болтая о всякой всячине, присели отдохнуть на лавочке, окружённой раскидистыми деревьями. Неподалёку от нас, по аллее прохаживался какой-то бомж с чёрным, пластиковым пакетом в одной руке и с короткой палкой в другой. Он деловито, по очереди, проверял по пути содержимое железных урн, сделанных в виде пингвинов с раскрытыми клювами.

Я задумчиво сказал, глядя на бомжа:

– Вот, где мне в реале мог встретиться этот человек? В документальном фильме? На случайной фотографии в интернете? А ведь этот образ сидит в моём подсознании, как и тысячи других…

– Такого человека из сна называют спрайтом. Ты, кстати, знаешь, что можешь управлять им здесь, в нереале? Вот смотри, сейчас я заставлю бомжа выбросить свою палку.

Алина сосредоточилась на мысленном приказе и закусила крепко губу, уставившись на бродягу… Я с интересом наблюдал за происходящим. Глаза девушки сощурились от напряжения…

Долго ничего не менялось. Но неожиданно бомж с испугом взглянул на свои руки, ойкнул, и резко отбросил палку. Отступив на шаг, он несколько секунд недоумённо таращился на неё, потом повернулся и торопливо зашагал прочь, мотая нечёсаной, лохматой головой, словно бы стряхивая с себя наваждение…

– Я внушила ему, что палка в руках зашевелилась, – хмыкнула Алина. – Словно это – живая змея.

– А мужик, наверное, подумал, что допился до белой горячки! Если за этим спрайтом скрывается реально спящий человек, то сейчас он пережил кошмарное потрясение…

– Ты прав, я поступила нехорошо, вмешавшись в чужой сон. Ладно, сейчас всё исправлю…

Алина уперлась пристальным взглядом в спину удаляющегося бомжа. Тот постепенно замедлил свои шаги… Остановился в раздумье. Потом решительно развернулся и пошёл обратно.

– Я убедила бродягу, что всё ему только показалось… И не стоит выбрасывать такую хорошую палку, – свистящим шёпотом прокомментировала свои мысленные усилия девушка, как будто бомж мог её услышать.

Бродяга подошёл к палке, поднял её, повертел задумчиво… Потом облегчённо улыбнулся беззубым ртом собственным мыслям, и заторопился к следующей урне, продолжать своё нехитрое занятие…

– Мне вообще кажется, – уже громко, не таясь, сказала Алина, – что всякие ужасные ночные сновидения случаются у людей неспроста. Может быть, так развлекаются в нереале со спящими другие слиперы? Нас ведь на Земле, наверное, немало. Наверняка существуют и настоящие негодяи – всякие там извращенцы, насильники, садисты… Используя свой дар, они превращают мирные сны людей в тяжёлые кошмары, в полигон для собственных, безнаказанных преступлений.

Я невольно покраснел, вспомнив, как проник в квартиру Татьяны… А потом и напал на Алину. Но неожиданно из глубин подсознания вынырнул чернокожий маньяк с бензопилой… И заслонил все эти воспоминания.

– Ты знаешь, а мне один такой мерзкий тип во сне попадался! – память поспешила переключиться с промелькнувших фривольных картинок на образ кровавого качка…

И я подробно рассказал девушке о своей встрече с тёмнокожим садистом. Алина внимательно выслушала мою историю. Когда я закончил повествование, она тяжело вздохнула:

– Это был «Джек-бензопила…» Он тоже сновидец, как и мы. Я лично с ним не пересекалась, но некоторым нашим, с сайта, этот придурок знаком. Рассказывали… А ты молодец, не испугался – с палкой против бензопилы!

– Ещё как испугался! Но убеги я тогда из сна – себя бы уважать перестал.

– Говорят, он – американец, помешанный на всяких кровавых компьютерных играх… Странно, что «Джек-бензопила» был в твоём сне один. Обычно, американец зверствует в компании слиперов – единомышленников… Он сколотил целую интернациональную банду из сновидцев. И вот теперь эти уроды так развлекаются в нереале – то публичные казни устраивают на городских площадях, то народ давят на грузовиках, то небоскрёбы взрывают вместе с людьми…

***

…Солнце опустилось за крыши домов. День медленно угасал. А Алина всё продолжала и продолжала меня просвещать…

– Ты обратил внимание, кстати, что во сне мы подсознательно корректируем свои собственные образы? Старики и пожилые, как правило, выглядят и чувствуют себя здесь моложе, дети – взрослее, глупые – умнее. Инвалиды во сне не ощущают своих увечий. Хилые «ботаники» превращаются в крутых и отважных парней, а некрасивые и стеснительные девушки предстают перед всеми, да и в собственных глазах очень даже обаятельными и раскованными особами…

Вот мне, например, в реальности, не дают покоя мои веснушки! У меня из-за них с детства комплекс неполноценности выработался. Чем я их только не выводила! Всё бесполезно. Постоянно про них помню… Поэтому и чувствую себя на людях вечно немного скованной. А во сне – я на проклятые конопушки внимание совсем не обращаю! Да и тебе они в глаза не бросаются, правда ведь?

– Ну, не знаю… Мне твои веснушки очень даже нравятся. И совсем они тебя не портят, честно!

Я поспешил сменить щекотливую для девушки тему:

– Интересно, а каким свой сон сегодня видел тот бомж с палкой? И вспомнит ли он нас, когда проснётся?

– Насчёт вспомнить – это вряд ли… Мы же с ним даже не общались. А ты, кстати, уверен, что в реале он тоже несчастный бродяга, копающийся в мусоре? Вполне может быть, что за этим образом скрывается вполне успешный человек… Или даже какой-нибудь олигарх! Просто, вот такой необычный сон у него сегодня случился.

Возможно, так подсознание предупреждает человека о грядущем жизненном крахе… На протяжении веков люди всегда стремились растолковывать и отгадывать свои ночные видения. Вспомни, сколько всевозможных сонников существует на свете – не перечесть!

И знай, – чем чётче ты видишь в своей галлюцинации спрайта – до мельчайших морщинок на лице, и складок на одежде – тем мощнее энергетика этой личности, тем активнее в данную минуту работает чужое подсознание… Ну, а самые ясные и отчётливые образы в иллюзиях – у нас. Поэтому, от глаз внимательного слипера другой сновидец в толпе вряд ли спрячется…

…Мы ещё долго гуляли по городу, болтая обо всём на свете, пока улицы не погрузились полностью в вечернюю синюю мглу. Зажглись ночные фонари вокруг… Засветились окна на тёмных громадах обступивших сквер многоэтажных зданий.

…Когда все волнующие нас темы были подробным образом обсуждены, и пришло время расставаться, я вполне искренне сказал девушке:

– Спасибо тебе, Алин, за этот незабываемый сон! Надеюсь, я тебя тоже не разочаровал… Мы ведь продолжим ещё наши свидания в нереале, правда? Мне бы этого очень хотелось.

– И мне … – тихо промолвила, опустив взгляд, девушка.