Читать книгу Старинное зеркало в туманном городе - Олег Владимирович Лебедев - Страница 11

Марина не удивилась, когда увидела Иоганна Рихтера. Ждала его. Знала – днем призрак услышал ее слова. Молодая женщина чувствовала: он был очень близко, когда она вернулась в квартиру.

Марина надела для него свое лучшее платье. Длинное, с открытыми плечами. У нее красивые руки, они полностью обнажены в этом платье.

– Сегодня я тебя чувствовала, ощущала, – сказала Марина, когда призрак пришел к ней из зеркала.

– Знаю, я тоже чувствовал тебя.

Иоганн Рихтер не признался, что днем был в ее доме, но и не стал лгать. Просто не открыл ей всей правды.

Они снова пошли в город. Затем были в ночном баре. Он сделал так, чтобы люди – их здесь было совсем немного – могли видеть его. Иначе как бы со стороны выглядела Марина? Все думали бы, что она разговаривает сама с собой.

Сначала они сидели за столиком. Марина выпила немного вина. Потом она танцевала.

Одна. Его ведь нельзя обнять.

Но все равно – каждое движение Марины предназначалось только для него. А он ласкал ее взглядом. Она чувствовала сильное возбуждение, вкладывала его, все свои эмоции в этот танец. Жила в эти минуты танцем и мужчиной, который глядел на нее.

Потом лишь заметила, что все в баре, даже женщины смотрят на нее.

– Вы удивительно хороши, – сказал ей кто-то.

Она тогда шла к своему столику, к Иоганну Рихтеру.

Врач думал – никто не глядит на нее, все в их паре видят одну Марину. Вполне естественно, необычная, красивая женщина с обыкновенным мужчиной.

Но он ошибся.

Айна!

За ними наблюдала страстно любящая его, очень чуткая Айна. Она больше смотрела на Иоганна Рихтера, чем на Марину.

В последнее время он вел себя не так, как всегда. На нее почти не глядел. Айне было не по себе, она уже несколько дней следила за врачом.

Сегодня ей все стало понятно.

– Зачем она нужна тебе? – спросила Айна, когда они ночью были в библиотеке.

Все, как обычно. Иоганн Рихтер с книгой в руках, Айна рядом.

Все так, как было столетиями. Но есть и новое – ее гневный взгляд. Никогда она не смотрела так на врача.

Иоганн Рихтер был удивлен этим вопросом. Откуда Айне все стало известно? Впрочем, это неважно.

Он постарается меньше врать, ведь они очень долго вместе. И обязательно объяснит главное.

Марина и Айна…

Одна – живет, другая, как и он, – призрак. Как Марина может мешать Айне? Но ведь ревнует, темножелтые глаза полны этим чувством.

Надо успокоить Айну:

– Марине я просто помог, как помогал многим, ты же знаешь.

– Может, сначала и помогал, но в баре уже было другое!

Значит, она их там видела.

– Да, Марина интересна мне, – признается он, – но от этого ничего не изменится. Я призрак, она – нет. А ты была и будешь со мной.

– Ты – безумец, раз встречаешься с ней. Но в любом случае я люблю тебя, не хочу, не буду, никогда не буду делить с другой, – чуть ли не кричит на него Айна.

Впервые в жизни она так разговаривает с Иоганном Рихтером. Глядит на него с яростью. Видно, как это чувство растет в ней.

Она уже не сидит. Вскочила. Смотрит на него сверху вниз:

– Прекрати встречаться с ней! – требует.

– Наши встречи ничего не изменят. Ты была и будешь со мной, – повторяет Иоганн Рихтер.

Он ни за что не перестанет видеть Марину!

– Раз так, сиди в библиотеке один, безумец, – она стремительно пошла к выходу из читального зала.

Высокая, очаровательная в своем гневе. Он такой сейчас увидел Айну. Но все равно, она одно, а Марина…

Марина – другое. К ней врач чувствует то, чего никогда не испытывал к Айне.

А девушка-призрак распахнула высокую дверь, обернулась, с гневом посмотрела на него. На мгновение застыла. Стройный силуэт в белой одежде в пятне темного проема коридора.

Кажется, она хотела сказать врачу что-то еще, но не стала. Просто ушла. Он остался один в огромном библиотечном зале.

«Безумцем назвала, хорошо хоть не старым дураком», – улыбнулся Иоганн Рихтер. Самоирония, которой его не обделила природа, всегда помогала при стрессах. Он шутил даже с теми, кто когда-то замуровывал его в камень. Пошутил и сейчас. На этот раз над собой.

Так легче сгладить то, что внутри. Он понимает, Айна права. Сущее безумие – продолжать встречаться с Мариной. Но врач не собирается прекращать это безумие.

А свою вечную спутницу он жалеет. Знает, что нанес ей удар.

«Ничего, успокоится», – надеется он.

Придет в себя, вернется, они спокойно поговорят. Он убедит Айну, что никуда не денется от нее, что любит ее по-прежнему. Можно было бы, конечно, ускорить этот процесс, найти Айну, применить к ней гипноз, но Иоганн Рихтер не собирается так поступать с ней.

Он ценит Айну, уважает ее.

Он ждет ее возвращения

Но девушка не появляется. Ни в их комнатке в Латвийском художественном музее, ни в библиотеке. Ни на следующий день, ни потом. Она продолжает следить за Иоганном Рихтером. Видит его встречи с Мариной. Гнев ее растет.

«Либо я, либо она», – укрепляется она в этом решении.

Иоганн Рихтер один дома, один в библиотеке. Айны рядом с ним нет. Оттого становится тоскливо.

Но ожидание мига, когда он снова увидит Марину, сильнее. Оно затмевает грусть.

Марина хотела сходить к Petrikirche, чтобы посмотреть картины высокого светловолосого художника, который так глядел на нее, но не собралась это сделать. Она была поглощена Иоганном Рихтером, чуть ли не каждую ночь виделась с ним.

Из-за этого стала мало спать. Но сам сон сейчас у нее другой, не как прежде, когда жила своим горем. Бессонница оставила Марину, она спит глубоко, без сновидений.

Лишь один раз к ней пришел необычный сон.

В этом сне она оказалась среди зеркал. Идеально чистых, огромных.

Марина видит в них множество своих двойниц. И ей не по себе: узкое длинное пространство между зеркалами, в котором она находится, становится все меньше и меньше.

Она не знает, так ли это, или лишь кажется, но все равно страшно. Надо как можно скорее отсюда уйти!

Сначала Марина быстро идет, потом бежит по коридору между зеркал.

Нет, это не иллюзия: стеклянные плоскости медленно, но неотвратимо приближаются к ней. Выхода из коридора не видно.

Марину охватывает ужас. Зеркала скоро поглотят ее, заберут в себя. Она старается бежать, как можно быстрее, ей уже не хватает воздуха.

Но вдруг – она видит мужчину. Он очень далеко. Марина мчится к нему. Иоганн Рихтер! Да, это он!

Сидит на старинном стуле с высокой спинкой. Ссутулился, грустный. Не видит ее, смотрит куда-то перед собой. У него на коленях лежит открытая книга.

Марина окликает его. Она знает – призрак обязательно защитит ее от зеркал.

Но тут… появляется еще одно зеркало. Оно встает между ними. Марина видит в нем свою двойницу. Испуганную, растрепанную. Противно на себя такую смотреть!

Но она ничего не может поделать с собой. Стеклянное пространство, в котором заключена Марина, становится все меньше. Скоро она сольется со своими двойницами, спрятанными в зеркалах. Навсегда станет такой же плоской и призрачной, как они.

Приходит ощущение того, что все кончено. Сейчас зеркала заберут Марину в себя.

Но вдруг она слышит голос Иоганна Рихтера. Он услышал Марину, зовет ее!

От этого что-то сразу меняется в ней. Она понимает, что не пропадет в зеркалах. Надо только найти силы противостоять им. И она чувствует в себе эти силы. Страх уходит, Марина стремительно идет прямо на зеркало, которое разделяет ее и Иоганна Рихтера.

Она видит в нем себя изменившейся. Красивой, решительной. А само зеркало становится туманным. Будто тает. Марина еще не успела подойти к нему вплотную, когда оно исчезло. Другие зеркала тоже сгинули.

Марина снова видит Иоганна Рихтера. В его взгляде – сила, он идет к ней. Марина понимает – врач понял, что она в беде, пришел на помощь, его зов помог ей собраться. Зеркала испугались их, отступили.

Призрак снова спас ее.

А врач останавливается. Смотрит на Марину, не сводит с нее глаз. Она медленно, очень медленно идет к нему.

Не потому, что не хочет быстрее. Нет, ей доставляют наслаждение эти мгновения. Мгновения приближения к нему.

Она возбуждена, чувствует, как напряглись соски грудей…

Забывает во сне, что перед ней призрак. Сейчас они, наконец, будут вместе. Она хочет его, как никогда никого не хотела.

Но… перед ней уже другой человек. Он чем-то похож на Иоганна Рихтера. Он незнаком Марине, хотя нет…

Где-то она видела его. Недавно. Здесь, в Риге.

К нему тянет, тянет сильно. По-другому, чем к призраку, но тянет.

Он стоит возле мольберта, держит кисть.

Смотрит на Марину с желанием, страстью, нежностью…

Но в его глазах есть и страх, сильный страх. Неожиданный, непонятный. Марина чувствует одно – ему плохо из-за этого страха. Его жаль. Она очень хочет помочь ему…

До него всего несколько шагов…

…Марина просыпается.

Она тут же вспоминает мужчину, которого видела во сне. Это художник с маленькой площади возле кирхи святого Петра!

Да, подумала Марина, Иоганн Рихтер и незнакомый ей художник действительно немного похожи. Есть что-то общее в чертах лица. Какое-то трудноуловимое сходство.

Когда увидела художника, не заметила этого. И не почувствовала к нему влечения.

Интересно…

Но тут Марина случайно посмотрела на часы. Господи, да она совсем заспалась!

Надо быстрее одеваться. Воскресенье, вот-вот приедут дядя Петя и Алексей. Они отвезут ее в Сигулду, покажут Рундальский дворец…

– Неважно выглядишь сегодня, – заметил дядя Петя, когда они выезжали из Риги.

Добродушный толстяк то и дело с тревогой посматривал на единственную племянницу. А раньше, совсем недавно, был так доволен, что повеселела, вышла из депрессии.

Марина знает, что он прав. Стала бледной, под глазами – темные круги. Дают знать о себе частые ночные встречи. Но не только это.

Она тянется к Иоганну Рихтеру, чувствует душевную гармонию с ним. Но все равно, он безумно далек. И с этим нельзя ничего сделать. Оттого она часто грустит.

Эта грусть непохожа на ту черную, давящую, с которой приехала в Ригу, но все равно она есть, от нее горько на душе.

Да и московская боль еще не прошла до конца. Просто благодаря новому, пришедшему в Риге, эта боль притупилась. Марина теперь может жить с ней.

– Может, сходим к врачу, к психоневрологу? – тем временем предложил обеспокоенный дядя.

– Мой однокурсник лечился у одного очень толкового доктора. И Марина может пойти к нему, – тут же развил эту тему Алексей.

Все его вытянутое лицо выражало желание как можно лучше и быстрее помочь кузине. Кузен был готов начать действовать прямо сегодня.

– Нет, не надо никакого врача, просто я неважно сплю в последнее время, – возразила Марина, – а так мне уже намного лучше.

Это чистая правда, она живет, снова живет!

Дядя Петя и Алексей поверили Марине, не стали настаивать на визите к врачу. Но они не оставили тему ее здоровья. Заговорили о снотворных, одно из которых надо обязательно подобрать для нее.

Марина ласково посматривала из-за своей длинной челки на заботливых родственников, вяло поддерживая разговор. Она думала не о снотворном, и не о Рундальском дворце. Ждала позднего вечера, той минуты, когда снова придет Иоганн Рихтер. И у нее будут часы настоящей жизни.

Машина быстро ехала по шоссе в сторону Сигулды. Утренний туман еще не растаял. Его не могли прогнать солнце и слабый ветер.

Все было в тумане – редкие хутора, маленькие городки, поля, сосновые леса.

Анна и Жанна заряжаются силой от тумана. Они ждут, очень ждут новую жертву.

Но возле башен безлюдно. У них недобрая слава, люди стараются обходить их стороной.

Иоганн Рихтер и другие призраки говорили Айне о двух сестрах, и она никогда не приближалась к башням. Сегодня вышло иначе. Она просто забыла об Анне и Жанне.

В девушке был силен гнев на Иоганна Рихтера. День и ночь она бродила по городу, думала о его предательстве. Случайно оказалась возле башен.

«Права, надо навсегда оставить его», – сразу пришло в голову.

«Пусть изменник встречается с этой маленькой женщиной», – подумала Айна.

Это Анна и Жанна проникли в сознание девушки-призрака, заговорили с ней.

Айна и сама не хочет возвращаться к врачу. А сестры-колдуньи усиливают ее настрой. Девушка поддается, в ней разгорается обида на Иоганна Рихтера. Сестры это видят, дальше идут.

«Он заплатил за любовь предательством», – говорят ей.

«Надо причинить зло ему, и этой женщине», – нашептывают.

Нет! Айна в ужасе от этой своей, как считает она, мысли. Сразу отбрасывает ее. Она не может нанести Иоганну удар. И женщину эту не тронет, ведь она дорога ему. Но как же ненавидит Айна разлучницу…

Больше всех других людей вместе взятых. Обнять бы ее своими руками, несущими смерть…

На мгновение эта мысль, подброшенная Анной и Жанной, пришла к Айне. Девушка тут же отвергла ее.

Она никогда так не поступит. Пусть Иоганн остается с этой женщиной. Айна больше не увидит его. Она ни за что не вернется к врачу, пока он встречается с этой маленькой женщиной!

Туман понемногу рассеивается. Айна уходит от башен, направляется к окраинам города. Босые ноги ее в песчаной балтийской земле. Ведь возле башен почти нет травы.

Анна и Жанна довольны. Они пока не толкнули Айну на зло, но заронили в нее мысль об этом. Может, даст всходы…

А пока они усилили в Айне желание расстаться с Иоганном Рихтером. Ей теперь будет еще хуже.

Сестры хорошо поработали с Айной. Надеются, что она снова придет к ним. Девушка – феноменально чувствительная, и у нее очень сильное поле. Такое очень редко бывает. Это на руку сестрам-колдуньям.

Если Айну снова охватит сильный гнев, если она снова забудет об опасности башен, сестры сразу почувствуют это через токи ее поля. Они не смогут на расстоянии вложить девушки свои мысли. Но, возможно, им удастся сделать так, что ей захочется сюда прийти. Это получится опять-таки благодаря ее полю: ни на кого не воздействует на большом расстоянии магия двух сестер, Айна – счастливое исключение.

А когда девушка будет здесь, сестры постараются зарядить ее всем злом, которое смогут придумать. Как следует, поиграют с ней.

Мысли об этом заводят, возбуждают сестер. Они ласкают друг друга. Всегда, и в жизни, и в призрачном мире, Анна и Жанна любили только друг друга.

Их никогда не тянуло к мужчинам. Только к одному когда-то почувствовали желание. Обе, одновременно. Желание пришло ненадолго, на минуты. Это было давно.

Анна и Жанна занимаются любовью, их стоны слышны возле башен…

Людям, случайно оказавшимся рядом, становится жутко.

Тем вечером Андрис допоздна бродил в поисках незнакомки по старому городу. Устал, но надежда давала ему силы.

Художник получил удар.

Встретил ее, но молодая женщина была не одна. С мужчиной. Они вдвоем вышли из ночного клуба. Спутник незнакомки был невысокий, стройный. Элегантно одет, в основном, в черное. Андрис сразу обратил внимание на то, что у него очень легкая походка.

Так художник впервые увидел Иоганна Рихтера. Он и Марина снова ходили в ночной клуб, она опять танцевала для него. Эти танцы стали для нее и, наверное, для него заменой близости.

Они не заметили Андриса, глядели только друг на друга. А он последовал за ними.

Решил, что не подойдет к незнакомке. Это не тот случай, когда видел ее издалека, и с ней шли два каких-то господина. Сейчас с ней точно ее мужчина. Сомнений не может быть…

Если бы Андрис был здоров, обязательно подошел к ней, боролся бы за нее. Но что он, больной, может дать ей?

Остается издалека смотреть на нее. Смотреть и… завидовать этому стройному мужчине.

Художник следовал за ними до самого дома Марины…

Они шли очень медленно, видно, что были поглощены друг другом. Но что интересно, заметил Андрис, не обнимались, даже не держались за руки. Обычно влюбленные так не себя не ведут.

Но затем все было, как и у других пар. Марина со своим спутником зашли в подъезд.

«Живет с ним», – подумал с горечью Андрис. – «Такая необычная женщина не может быть одна».

И еще одна мысль…

Эта мысль и раньше нередко приходила к художнику, а в последнее время стала посещать его еще чаще:

«Господи, но почему, почему я такой, откуда эта болезнь?»

Он посмотрел вверх, будто хотел поговорить с Богом, задать Ему напрямую этот вопрос. Но над ним было только небо, к которому тянулись крыши разноцветных домов.

А это что такое? Андрис не верит своим глазам.

К нему поворачивает голову каменный пес на крыше дома, в который вошли незнакомка со своим спутником. Внимательно смотрит на него. И не только…

Вдруг гавкнул несколько раз. Не сердито, напротив, очень приветливо.

Андрису, однако, не до интонаций собачьего лая. То, что видит и слышит, удар для него…

Художник знает – он сам не свой в последние недели. Из-за любви, из-за отчаяния, что это чувство не будет счастливым. Может, внутреннее напряжение сказалось на психике? Начались галлюцинации…

Он снова посмотрел наверх. Теперь каменный пес, как и положено, застыл на своем месте. Но ведь двигался же, только что двигался! И еще лаял!

Андрис быстро шел домой. Был расстроен, подавлен.

Что будет с его родителями, у которых он один, которые живут для него? Что ждет его самого?

Он старался не смотреть на Велту, когда зашел в ее спальню, пожелать спокойной ночи.

Напрасно. Она все равно почувствовала – с сыном неладно.

Ничего не стала спрашивать. Всегда сам делится.

А он не мог сказать маме об этом. Слишком страшная новость.

Впрочем, подумал он перед сном, может, рано паниковать. Надо посмотреть, понаблюдать за собой.

Несколько дней Андрис ждал новых галлюцинаций. Это были плохие, тревожные дни. Болезнь художника, его страх от взглядов чужих стала сильнее, ведь он был, как на иголках.

Слава Богу, больше он не увидел ничего подобного каменному псу, поворачивающему к нему голову.

«Наверное, показалось», – решил.

На том успокоился. Скоро и болезнь вошла в привычные рамки.

Андрис снова рисует незнакомку. В его полотнах еще больше грусти. На каждом – она уходит в даль…

У картин разный фон. Иногда дождь, иногда песчаные дюны в ярком рассвете, иногда улицы города. Суть одна. Незнакомка оставляет его…

Андрис изображает ее одну. Спутника девушки он не станет писать. Ему нет места на картинах художника.

Марина ловит себя на том, что стала рассеянной. Даже иногда забывает взять мобильник, когда уходит из дома. Такого никогда не было. Родители несколько раз не могли до нее дозвониться, волновались. Сама расстроилась. Обещала впредь так больше не делать. Не удается.

Да что мобильник. Она все вокруг себя видит как во сне, будто со стороны смотрит на мир.

Рига… Город все больше нравится Марине, но она часто ловит себя на одной мысли. Думает о том, как то или иное место будет выглядеть ночью, когда она придет сюда с Иоганном Рихтером.

Она стала жить ночными свиданиями, остальной мир постепенно становится лишь фоном для них.

Марина мало спит, плохо выглядит.

«Бог с ним, это неважно», – думает она.

Главное, у нее есть Иоганн Рихтер.

Он есть…

Есть? Есть ли он у нее? Вот это самый большой, больной вопрос, который задает себе Марина.

Она часто представляет себе близость с ним. Но это немыслимо, нереально. Оттого мучается, но продолжает мечтать о слиянии с этим мужчиной. Ждет каждой новой встречи, чтобы потом еще больше хотеть его. Все больше видеть этот мир, как во сне.

Главным для Марины становится общение с призраком. Она живет чувством к нему, переживаниями, связанными с ним. Другое отступает на второй план.