Читать книгу Погоня за ветром - Олег Яковлев - Страница 15

Уже летом добрались Варлаам и Тихон с товарами до литовских пределов. Перед тем был Дрогичин с добрыми дубовыми стенами, была каменная башня в Каменце, были пущи, болота, реки, были опасности, подстерегающие на пути, которые двоих путников покуда счастливо миновали, были узенькие скрипящие мостки, были богатые не разорённые татарами и литовцами деревни, в которых они останавливались на ночлег. На ярмарке в Дрогичине новоявленные «купцы» сбыли несколько тюков сукна и на облегчённом возу достигли вскоре Немана. Вдоль извилистой реки, текущей посреди зеленеющих полей, друзья направились к Гродно. Ещё издали они заметили бревенчатые башни раскинувшегося за рекой на правом берегу города.

– Опять мыто платить, – недовольно обронил Тихон, увидев впереди мост и стражей у въезда на него.

– Ничего, друже. Серебро не наше с тобою – княжеское. А князь велел не скупиться. Даст Бог, сторицей это серебришко окупится.

Варлаам подстегнул белую гривастую кобылу, тащившую воз.

Остановившись возле стражей, он спрыгнул с воза наземь, заплатил положенное и спросил:

– Слыхал я, князь Войшелг сейчас в Гродно? Верно ли? Везём для него товар, сукно доброе на сряды.

Страж, высокорослый светловолосый молодой литвин в бобровой прилбице[116] и лёгкой кольчуге до колена, осмотрел путников с ног до головы, покосился на могутную кобылу и медленно, как бы роняя слова, ответил:

– Войшелг на озере Гальве. Там собрались многие князья и нобили[117].

Варлаам отметил про себя, что стражник не назвал Войшелга князем. Это показалось ему странным. Переглянувшись с Тихоном, он снова обратился к стражу:

– Далеко ли до озера Гальве?

– Сто вёрст. Держите туда. – Литвин указал рукой на северо-восток.

Переехав через мост, путники оказались в Гродно. Город был, в сравнении с Холмом или Краковом, невелик и сплошь застроен бревенчатыми избами. Во многих домах имелись слюдяные окна. Свободные участки и проулки между избами были почти повсюду вымощены диким серым камнем, но каменные здания встречались редко – только две или три церкви с высокими звонницами заметил Варлаам по дороге.

На постоялом дворе друзья немного передохнули, накормили овсом кобылу и в тот же день пополудни двинулись дальше в направлении, указанном стражем.

Теперь деревеньки и сёла им на пути попадались реже и были они беднее и мельче, чем под Дрогичином или в Чёрной Руси. Один раз они наткнулись на спалённое дотла большое село, в котором отыскали среди развалин двоих перепуганных дрожащих от страха жителей в лохмотьях.

Крестьяне ни слова не понимали по-русски, и Варлаам с трудом, при помощи жестов разобрал, что это село принадлежит некоему нобилю Мажейке, который враждовал с князем Войшелгом и владения которого разгневанный князь велел предать огню.

На второй день пути «купцы» добрались до озера Гальве. Под яркими солнечными лучами озёрная гладь поражала ослепительной синевой. Стоял ясный летний день, на небе не было видно ни единого облачка. Вдоль берега раскинулись многочисленные шатры, возле них разъезжали всадники в высоких сафьяновых сёдлах, щедро обитых золотом и увешанных корольковыми кисточками и ременными плетьми. На левых плечах у многих реяли медвежьи шкуры, за спинами шумели орлиные крылья. Около шатров развевались стяги. Варлаам различил герб Войшелга – литовского зубра, и чёрного жемайтского медведя – герб города Шяуляя.

Всюду видны были шлемы, кольчуги, копья, увенчанные разноцветными полосками значков. Раздавались взрывы смеха, гудение труб, звон бубнов, громкие голоса, мужские и женские. Русская «мова» причудливо перемежалась с литовскими и немецкими словами, в ушах у Варлаама, быстро уставшего от непривычного шума, стоял гул.

По глади озера скользили плоскодонные лодки; возле самого берега, огороженное толстыми верёвками и жердями, раскинулось ристалище, на котором молодые воины соревновались в стрельбе из луков и метании сулиц[118]. Обогнув это поле и небольшой поросший великанами – дубами холм, путники оказались неподалёку от великокняжеских шатров. Здесь, после недолгих раздумий, друзья и остановились, разложив товары.

Тотчас к ним подошли люди в богатых одеждах, видимо, нобили, Тихон стал громким голосом выкрикивать цены и показывать привезённые сукна. Зазвенели литовские гроши, немецкие марки, трёхгранные рубли и озеринги. Привлечённые шумом, появились у их воза знатные жёны в малиновых, зелёных, голубых летниках с широкими рукавами. Внезапно около холма Варлаам заметил Войшелга. Облачённый в свою неизменную чёрную рясу, князь-инок во главе пышной свиты ехал с ристалища к своему стану. Равнодушным взором обведя собравшуюся толпу, он спрыгнул с коня, бросил поводья челядинцу и скрылся за войлочной стенкой шатра. Почти тут же на пороге показалась женщина в платье из голубой парчи, в которой Варлаам, к изумлению своему, узнал ту самую красавицу из Холмского дворца. Кто она? Должно быть, супруга одного из ближних бояр князя Литвы. Вот она подошла к возу, стала осматривать багряный, расшитый травами убрус, спросила у Тихона цену. Голос у молодицы был тонкий и звонкий, такой, что у Варлаама захолонуло сердце. Ни о чём более не мог он сейчас думать, кроме как о ней.

Меж тем женщина перевела на него свой лучистый взгляд и вдруг застыла от неожиданности.

«Ужели… Она запомнила меня. Да, и глаза те же серые, и так же глядит…»

Варлаам в смущении опустил очи долу.

Но женский голос зазвенел вдруг рядом с ним переливчатым колокольчиком, заставив вздрогнуть от неожиданности.

– Кто ты, добр молодец? Купец? Зрела тебя на дворе в Холме, – обратилась к нему молодица. Лёгкий акцент выдавал в ней литвинку.

– Да, купец, – растерянно отвечал ей Варлаам, не в силах поднять очей. Он вынужден был лгать, но иначе было нельзя.

«Непременно покаюсь потом, расскажу ей о себе», – стучала в голове у отрока мысль.

– Как твоё имя? – продолжала допытываться жёнка.

– Варлаам.

– Надолго ты здесь?

– Как расторгуемся.

– Нынче праздник в Литве. Лиго – день солнцеворота. Будут купанья на озере. Приходи.

Сказав это, молодица круто повернулась и через несколько мгновений скрылась в княжеском шатре.

Варлаам остолбенело глядел ей вслед.

– Слыхал, друже, – потряс его за плечо Тихон. – Гулянка сегодня у их. Вовремя мы, право слово. Литовские девки хороши, сладки, до ласк охочи. Вот ента, что подходила, прямь яко цветок!

Варлаам ничего не ответил. В ушах его всё ещё звенели слова прекрасной незнакомки и стояло шуршание её тяжёлой парчи.