Читать книгу Поговори со мной - Олеся Корнеева - Страница 3

Леська.

Выходные прошли быстро и весело. Мы с родителями занимались обустройством нашего нового жилого пространства и разбором многочисленных сумок и кульков с вещами. В шесть утра в понедельник родители уехали в город, у них там был намечен очередной рабочий семинар, а я осталась одна. Вокруг было слишком много неизведанного, а оттого интересного для меня, пространства, так что, как только наш ярко-жёлтый фольксваген скрылся за поворотом, я отправилась изучать достопримечательности деревушки, которая должна была стать для меня родной. Кроме того, мне нужно было найти источник сети, потому что выяснилось, что рядом с домом связь работает через раз, а интернета нет от слова совсем. Мне было интересно, как местные справлялись с этой проблемой. Хотя, может быть они всё ещё живут в двадцатом веке и интернет им не нужен. Кто знает…

Каменистая дорога, которая вела от шоссе к нашему дому, простиралась и дальше, за наш участок. Я пошла по ней, так как ничего другого не оставалось.

С одной стороны от дороги рос светлый сосновый лес, которых глубже сливался в коричнево-зелёную глухую беспросветную стену, с другой периодически встречались небольшие домики, укутанные в заросли высокой травы и запутанных кустов малины. Несмотря на всю заброшенность этого места, мне здесь нравилось. Небо было высоким, а оттого, что на участках деревья были вырублены, оно охватывало ещё большее пространство. Здесь было так просторно и… дико.

Спустя пол часа, когда я не нашла ни одного живого дома, мой оптимизм постепенно начал угасать. Вскоре я вышла к перекрёстку. Дорога здесь раздваивалась. Я решила пойти налево и скоро дорога начала сужаться, постепенно превращаясь в узенькую тропинку. Дома перестали встречаться на моём пути, теперь вместо них по обе стороны от меня возвышался высокий сосновый лес. Поля тоже закончились. Ландшафт стал каменистым. Большие куски серой породы, кое-где такие гладкие, будто их отшлифовала вода, теперь заполняли лес. От моей тропинки в разные стороны ответвлялись еле заметные тропки, присыпанные сосновой хвоей. Все они, мне казалось, вели в лес. К полянкам с черникой, грибным местам, малинникам. Природа в этих местах была, безусловно, красивая. Однако меня пугало то, что дорога так быстро кончилась, превратившись в дикую тропинку, а я даже не насчитала и десяти домов, не говоря уж о том, что ни один из них не был живым.

Ещё через час блуждания по лесу, я сдалась и, развернувшись, принялась искать дорогу обратно. Лес уже не казался мне таким светлым и добрым, хотя меня по-прежнему окружали высокие рыжеватые сосны. Мне казалось, что, кроме этого, тихо поскрипывающего от ветра леса и меня в этом захолустье больше вообще никого нет.

Я проснулась от монотонного стука и взглянула в окно. Прямо перед ним на сосне, росшей ближе всего к дому, сидел большой коричнево-белый дятел с красной шапочкой на голове. Засунув в рогатину из сосновых веток шишку, он долбил по ней клювом, очень стараясь что-то оттуда извлечь. Посмотрев на него, я улыбнулась. Несмотря на то, что вчерашний день меня расстроил, сегодня я была в очень хорошем настроении. Видимо тишина ночи и свежесть утреннего воздуха сделали своё дело. Мои родители должны били вернуться домой сегодня к вечеру, так что впереди у меня был ещё один новый день для исследований.

Сегодня я решила изучить дорогу с другой стороны от развилки и поспешила это дело начать. Я думала, что с этой стороны найдутся более живые и людные места и не ошиблась. На этот раз дорога не ушла в лес, а запетляла между желтоватых полей, а за этими полями обнаружился первый живой домик, зелёного цвета. Двор у домика был ухоженный, с низкой, местами вытоптанной травой, по которой деловито ходили три белые курицы. Недалеко от этого дома, за кустами, я нашла следующий, а потом ещё и ещё. Я улыбнулась, наконец успокоившись. Всё-таки я была здесь не одна. Это радовало, и я с интересом устремилась дальше, между просторных кусков земли с домами и сарайчиками, окружённых заборами. Вскоре домики кончились. Деревня всё же оказалась меньше, чем мне бы того хотелось, но я всё равно была рада, что нашла жизнь. Мне было интересно, чем же кончается дорога, ведь даже после того, как домики перестали встречаться на моём пути, она не кончилась. Я, ради интереса, пошла по ней и вскоре дорога вывела меня на полянку, к большому тёмному дому, напоминавшему корпус заброшенного детского лагеря. В окнах здания было темно и пусто. Видимо, здание действительно было заброшенным. Я обошла его кругом, надеясь, что моя дорога за зданием продолжается, однако дороги там не нашла. За зданием открывался большой пустырь, покрытый землёй и, тускло-бежевым, песком. Формой он был похож на большой овал, в дальних концах которого возвышались большие, сурового вида, железные ворота, обтянутые через-чур плотной сеткой. На воротах, которые были ближе к лесу, стоял нескладный брюнет с клетчатой кепочкой на голове. Заметив его, я остановилась в тени дома, решив для начала просто понаблюдать за ним.

У брюнета была очень плохая осанка, а точнее ярко выраженная сутулость. Он был одет в длинные шорты и простую чёрную футболку, с какой-то небольшой надписью у левого плеча – издалека я не могла разобрать, что именно там было написано, но, скорее всего, это был логотип компании одежды. Когда мимо него пролетел чёрно-белый мяч, который он лениво пропустил, я перевела взгляд на середину поля. Там я нашла блондина, которого заметила не сразу, потому что он был одет в светлую одежду и немного сливался с песком пустыря. Парень был высок и достаточно красив, так что я рассматривала его гораздо дольше, чем его друга. Светлые волосы средней длинны лежали на голове красивыми волнами, лишь чуть кудрявясь. Чёткие черты лица и густые брови, прямой красивый нос и яркие голубые глаза делали его внешность прямо-таки модельной. Однако, всю идеальность лица портила маленькая родинка над верхней губой, вносившая лёгкую нотку хаоса. Блондин был одет в бежевую рубашку с коротким рукавом и шорты.

Парням было лет по пятнадцать-шестнадцать, при этом блондин явно был несколько старше своего товарища.

Брюнет В Кепочке всем своим видом показывал, что очень старается поймать летящий в его ворота мяч, но каждый раз, в самый последний момент, давал ему попасть в сетку. Я никак не могла понять, почему он это делает, но делал он так явно специально. Спустя четыре мяча, я не выдержала и вышла из своего укрытия.

– Эй, ну кто так играет? – крикнула я парням и покачала с осуждением головой.

Они разом обернулись. Мяч снова закатился в ворота. Брюнет В Кепочке смотрел на меня почти так же безразлично, как и на своего друга, а вот на лице Мистера Модели, которое до этого выражало все признаки скуки, промелькнуло удивление.

– Ага, – сказал он, что-то сообразив, – ну привет, мелкая.

Его голос был низким, но приятным. Он засунул руки в карманы и окинул меня с ног до головы оценивающим взглядом.

– Язык попридержи, – посоветовала я, возмущенная его словами, – и дай мяч.

– Ишь ты, – хмыкнул Мистер Модель, слегка удивившись, – ты кто такая-то, а?

– Неважно, – представилась я, – вставай на ворота, покажу класс.

Мистер Модель снова удивлённо поднял брови, потом ухмыльнулся и кивнул головой в мою сторону, посмотрев на Брюнета В Кепочке. Тот покорно пнул мне мяч и удалился на край пустыря. Мистер Модель встал на ворота и наклонил голову чуть набок, явно давая понять, что удивить его у меня не получится. Однако он оказался не прав и уже через секунду я обвела несколькими лёгкими движениями вокруг него мяч, который через секунду был уже в воротах. Потом я повторила этот трюк, которому меня научили друзья моего двоюродного брата, ещё дважды.

– Хм, интересно, – протянул Мистер Модель, подхватив мяч на руки после третьего моего гола. – Кто ты такая? – повторил он свой вопрос.

Теперь он смотрел на меня уже с нескрываемым интересом, прищурив голубые глаза от солнца и сморщив нос.

– Неважно, – улыбнулась я снова и, отдав честь, скрылась за домом.

***

Сергей.

Я шёл по лесной тропе, петляющей между огромных камней и деревьев. Она вела в заброшенную часть деревни – владения наших заклятых врагов. Я редко там появлялся и в основном по утрам, потому что кроме турника на пустыре, в той стороне не было ничего примечательного. Однако на этот раз я шёл не к турнику. За старыми домами, чуть подальше в лесу были прокопаны многочисленные окопы и находился старый погреб, сохранившийся ещё со времён войны. Вот он то и был моей сегодняшней целью.

Погреб этот я нашёл пару лет назад. Причём наткнулся на него совершенно случайно. Найти его специально было бы достаточно сложно, так как, помимо того, что он находился в небольшом зелёно-коричневом овраге, так ещё и прогнившая деревянная дверь заросла густым слоем влажного тёмного мха.

В тот день я просто бродил по окопам, погрузившись в размышления. Кажется, земля тогда впервые за тот год покрылась инеем и мелодично похрустывала под ногами. Я шёл, перепрыгивая через окопы и, не заметив склона за оврагом, просто свалился прямо перед дверью. Так что нахождения сего сооружения можно было смело списать на судьбу или на удачу.

Погреб оказался неким подобием склада боеприпасов, так что быстро охватил наше с пацанами внимание. Сначала мы просто развлекались, делая бомбы из пороха и взрывая всё, что только можно было взорвать. Куда использовать более крупные снаряды и пули, не подходившие ни к одному виду известного нам оружия, мы долго не могли придумать, однако, для пущей безопасности перетащили чуть ли не половину склада к себе на базу. Летом следующего года навестить нас, а заодно и деревню, в которой выросли, приехали наши старшие товарищи. Они увидели нашу находку и предложили забрать некоторые экземпляры и попытаться продать в городе. Мы, естественно, согласились, деньги ведь лишними никогда не бывают, а от снарядов всё равно никакой пользы не было.

Так постепенно мы и продали пацанам практически все наши богатства. В ту пору жили мы превосходно, ни в чём себе не отказывая. Тогда отремонтировали базу, как следует, тогда же купили три старых байка в соседней деревушке, где находилась наша школа. Байки, правда, оказались насквозь проржавевшими и ездили относительно недолго, так что скоро пришлось их практически полностью разобрать, но это всё нюансы.

Наш заклятый враг с кличкой Лихой, которого я предпочитал называть по имени, Арсом, очень завидовал в те времена свалившемуся на наши головы счастью. И вот, в один момент мы обнаружили погреб полностью опустевшим и обчищенным получше банки из-под варенья. Арс, правда, отрицал, но я совершенно точно знал, что наше богатство свистнул именно он, так как после того дня он резко перестал нам завидовать и пытаться узнать что-либо о наших доходах.

Я перепрыгнул последний широкий погреб и, обогнув пригорок с южной стороны, остановился перед останками деревянной двери. Некоторое время я стоял перед входом, но потом, всё же решил заглянут внутрь. Там было темно, пахло землёй и червями. Последний раз я заходил сюда осенью и вот теперь снова добрался до этих мест. Честно говоря, опустев, погреб стал совсем не привлекательным, кроме того, он грозился обвалиться в любой момент.

Я высунул голову из подземного царства и пнул ногой остатки двери, которые тут же рассыпались на кусочки сырого дерева, железная ручка отлетела в сторону и застыла в зарослях мха. Я вздохнул и полез на пригорок, наконец оставив погреб в покое. Возвращаться сюда больше, однозначно, смысла не имело. Сунув руки в карманы, я пошёл дальше по лесным зарослям. В этой стороне лес был весьма однообразным: высокие обгоревшие у основания сосны с сухими сучками внизу, но довольно успешными зелёными кронами наверху и бесконечный серо-белый влажный мох под ногами, покрывавший большие камни и сырую землю. Окопы тянулись на несколько километров глубже в лес. Перепрыгнув очередной широкий окоп, я отправился к северу, притаптывая к земле молодые кусты черники. Они заполонили всю округу, сделав и без того плохо заметные тропки, совсем незаметными.

Когда я шагнул на очередном пригорок, под моей ногой что-то громко хрустнуло и, через мгновение она провалилась под землю по самое колено. Я аккуратно вытащил слегка контуженную конечность, покрывшуюся кровью, сочившейся из многочисленных ссадин, и озадаченно посмотрел на образовавшуюся подо мной дыру. Там, под землёй, однозначно что-то было. Я спустился вниз и обошёл пригорок. Намёка на то, что когда-либо внутрь этого холма можно было попасть, не было. Я снова залез наверх и попытался разобрать землю вокруг дыры, чтобы она стала побольше, однако очень скоро наткнулся на широкую железку, которая не давала проникнуть дальше.

Я достал из-за пазухи небольшую карту, наброшенную лично мной, и отметил крестиком примерное место своей находи, чтобы вскоре вернуться сюда с лопатой и фонарём.

***

Леська.

Не свойственная для конца весны жара напоминала мне о том, что неплохо было бы найти хотя бы одно из местных озёр. Именно мысли о том, как приятно в такой момент опуститься в прохладную воду, не давали мне спокойно наслаждаться майским солнышком и напитываться витамином Д в тени яблонь нашего участка.

Недолго думая, я направилась по прямой траектории к пустырю с воротами, надеясь встретить там вчерашних знакомых. Уж они-то точно должны быть в курсе того, где расположены местные водоёмы и как до них быстрее добраться.

Пустырь совсем высох под нещадным солнцем, которое к тому времени добралось до зенита. Жёлтые песчинки взлетали стайками вверх при малейшем дуновении ветра, а потом ещё долго не могли опуститься обратно на землю. На протяжении пустыря за дальними воротами возвышалось что-то типа турника. Я решила подойти поближе, чтобы разглядеть объект. На, ещё не успевшем приобрести сочный цвет травяном покрове, было установлено два металлических турника разной высоты. Я влезла сначала на маленький турник, а потом перебралась на большой, отметив, что на втором достаточно часто занимались раньше или занимаются сейчас, так как сверху в двух местах, где, видно, чаще всего брались руками он поблёскивал бронзовым цветом.

Через некоторое время я услышала еле заметнее голоса. Они доносились из леса. Через пару минут на дальнем от меня конце пустыря из-за деревьев появились две фигуры. Это были уже знакомые Брюнет В Кепочке, который на этот раз был без кепочки и его верный товарищ Мистер Модель. На этот раз, кажется, у обоих было хорошее настроение. Они посмеивались, что-то обсуждая. Парни пересекли пустырь по диагонали и теперь я уже отчётливо видела, что это действительно мои вчерашние знакомые. Мистер Модель переоделся в просторную белую футболку, которая меньше подчёркивала его внешность, чем бежевая рубашка. А Брюнет В Кепочке оказался кудрявым. Его волосы были светло-коричневого оттенка.

Парни не видели меня, но в тот самый момент, когда я разглядывала брюнета, он, словно почувствовав мой взгляд, обернулся в мою сторону. Мы на секунду пересеклись взглядами и тогда я поняла: это был вовсе не Брюнет В Кепочке. У этого парня взгляд был живой, искрящийся. Кроме того, у него не было той ярко выраженной сутулости, что у вчерашнего знакомого. Кучерявый ткнул Мистера Модель в бок и, что-то сказав ему, кивнул в мою сторону. Тут уже обернулся и Мистер Модель. При виде меня лицо его озарилось ухмылкой, и он протянул:

– Ну и что ты тут опять забыла, мелкая?

– Ещё раз назовёшь меня мелкой, дам по носу, – предупредила я.

– Ну ка, шуруй сюда, оленёнок, – ухмыльнулся Мистер Модель, остановившись.

Он поманил меня пальцем, вынув руку из кармана джинсов.

– Тебе надо, медвежонок, ты и иди, – хмыкнула я, пожав плечами.

Кучерявый, оценив мой юмор, поперхнулся смехом. Мистер Модель выразительно поднял брови, явно удивившись, а потом кивнул и в развалку направился к турникам, на которых расположилась я. Кучерявый, продолжая посмеиваться над своим другом, снова улыбнулся мне и тоже сменил траекторию движения.

– Ты ж не местная, оленёнок, – сделал заключение Мистер Модель, опершись локтями о низкий турник, – законов местных не знаешь. Могла бы и поосторожнее быть.

– С какой стати мне осторожничать, медвежонок? – уточнила я.

Меня забавлял тот поучительный тон, с которым он ко мне обращался.

– Нарываешься, – предупредил Мистер Модель.

По тому, как он хмурился, когда я называла его медвежонком, в ответ на кличку, которой окрестил он меня, я поняла, что ему это не кажется забавным, а точнее даже несколько раздражает.

– Ты тоже, – пожала я плечами.

– Ладно, и как же тебя зовут на самом деле? – наконец сдался он.

– Лесанной меня зовут, – представилась я.

Мистер Модель уважительно кивнул головой и вскинув подбородок, протянул:

– Ммм, какие мы все из себя заграничные.

– Значит, просто Леськой будешь, – улыбнувшись, пояснил Кучерявый.

Он остановился в нескольких метрах от турников и до той секунды в наш с Мистером Моделью разговор не вмешивался. Стоя в стороне, он лишь слегка улыбался нашим препирательствам.

– А тебя тогда, как называть? – обратилась к нему я, спрыгнув на землю.

Хоть Кучерявый и не был таким выдающимся, как его друг, он привлекал меня гораздо больше. В нём было что-то необычное, наверное, взгляд, ясный как тот день, в который мы встретились. Кучерявый не был так угрюм, как Брюнет В Кепочке, но при этом и не отличался самолюбием Мистера Модели. Он казался мне дружелюбным и даже милым. Может быть такой эффект он производил благодаря своей тёплой, чуть смеющейся улыбке на несколько вытянутом лице.

– Ну, если на ваш манер, то Алексом, – ответил на мой вопрос Кучерявый и снял передо мной свою воображаемую шляпу.

– Саша, – догадалась я, улыбнувшись, и протянула ему руку. Он задорно посмотрел на меня, а потом вдруг взял и поцеловал мою кисть.

Этот жест поразил меня настолько, что я даже толком и не успела придумать, как на него отреагировать.

– Лёха он, – поправил Мистер Модель приятным баритоном, косясь на Кучерявого с явным неодобрением.

Если бы я не видела Мистера Модель в тот момент, когда он говорил, то его голос мне всё ещё нравился бы.

– Ну прости, – улыбнулась я Алексу, который оказался Лёхой, он повёл плечом.

Я повернулась к Мистеру Модели. Кажется, он был чем-то недоволен.

– Что же, как тебя величают, я и спрашивать-то боюсь, – сказала я.

– О, так ты всё-таки чего-то боишься, – довольно поймал меня на слове он, а потом всё же представился. – Арс.

Я протянула ему руку, но он только презрительна хмыкнул на этот жест. Кто бы сомневался.

– Пойдём с нами, Леська, – предложил Леха, – покажешь, где живёшь, расскажешь, откуда приехала.

– Некогда, – отрезал Арс, смерив меня взглядом, и шагнул в сторону заброшенного здания.

Лёха снова снял свою воображаемую шляпу и удалился вслед за своим другом. А я наконец поняла, что в нём мне понравилось: харизма.

***

Сергей.

Вооружившись ломом, большой сапёрной лопаткой и фонарём я вернулся к пригорку. Найти его среди десятка таких же пригорков оказалось не так уж и просто. Но, тем не менее, спустя двадцать минут поисков я нашёл большую дыру в земле, оставленную моим сапогом. Жёлтый свет фонаря растворился в пустоте и наткнулся на железо в метре внизу. Я ткнул туда ломом. Действительно, железо. Я отошёл на метр правее и принялся копать. Земля была жёсткая и комковатая. Через несколько минут моя лопата снова врезалась в железный каркас. Я сел на мох. Значит, внизу, под этим холмом, находится что-то большое и железное. Железо гладкое и, по всей видимости, достаточно толстое.

Я спустился с пригорка и повнимательнее осмотрел его. С одной стороны он занижался достаточно сильно, тогда как с другой, там, где я провалился, совсем чуть-чуть. За пригорком начиналась более глобальная гора. Скорее всего, это ещё один бункер. По крайней мере железо весьма похожее. Я спустился с той стороны, где пригорок был ниже всего и принялся копать. Если это бункер, то у него должен быть вход. А если здесь и есть вход, то он где-то в этой части. Несколько часов я монотонно скапывал слои жёсткой комковатой земли. Большая сапёрная лопата не очень для этого подходила. Но я решил, что не уйду отсюда, пока не узнаю, что скрывается за этим холмом. Срыв около половины пригорка я наконец уткнулся лопатой во что-то твёрдое. Тогда я сел на землю среди кусков раскиданной во все стороны серой почвы и перевёл дух. На душе у меня стало радостно. Значит я не ошибся и это был действительно ещё один погреб. Не факт, конечно, что получится найти внутри такие же богатства, как в прошлый раз, но, всё же на это надежда была.

Я встал и продолжил копать. Вскоре земля осыпалась и передо мной возникла грязная ржавая дверь. Я издал победный клич и постучал по этой двери. Она, как ни странно, оказалась открытой. А может просто замок от времени проржавел. Но, так или иначе, после нескольких сильных рывков дверь хрустнула и с жутким скрежетом открылась. Внутри бункера было кромешно темно. Я включил фонарик и осветил себе путь, шагая навстречу неизвестности. Низкий потолок не позволял подняться в полный рост, так что пришлось идти слегка наклонившись. Бункер оказался не таким большим, как я предполагал. Дальняя стана располагалась в четырёх метрах от входа. К ней были приделаны деревянные полки, перекосившиеся от времени. На полу под полками валялись консервные банки с выбитыми на крышках сроками годности. «24.07.1942». Этикетки отсырели и разложились по всей видимости достаточно давно. Я достал из заднего кармана раскладной ножик и открыл крышку. Хорошо знакомый мне запах тушёнки окутал бункер. Ну конечно, что же ещё может быть в военных консервах. Я посветил в банку фонариком. Выглядит, конечно, не очень привлекательно, впрочем, как и любая тушёнка. Сверху над мясом накопился бело-прозрачный слой жира. Я поставил банку на пол и осветил две дальние стена. На них полок не было, зато на полу у основания грудой валялись обломки дерева. А под обломками… Под обломками хорошо знакомый мне блеск.

Я раздвинул серые доски, осыпающиеся прямо в руках, и довольно оглядел лежавшие под ними противотанковые мины. Я аккуратно погладил одну из них. Опасные штуковины. Если такая шандарахнет, то метров на десять вокруг ничего живого не останется. Я провёл рукой по задней стенке и убедился, что маленький взрыватель, который я называл шпилькой, не вставлен. А без него мина была куда более безобидна. Семь мин аккуратным рядком лежали вдоль стены, готовые к применению. Я ещё раз оглядел бункер по периметру, но кроме мин и консервов старой тушёнки в нём ничего не было. Взяв с собой одну из достаточно тяжёлых мин, я наконец вылез наружу. Яркое солнце на несколько мгновений меня ослепило. Я, как мог присыпал землёй вод. Немного убрался вокруг бункера, чтобы он случайно не кинулся в глаза кому-нибудь из деревенских. Это, конечно, было мало вероятно, потому что сюда редко кто заходило. Почва была плохая, много железяк, так что ни грибы, ни черника здесь особенно не росли. Все предпочитали наиболее благоприятную южную часть нашего леса.

Я закутал мину в свою тускло-бежевую кофту и отправился в обратный путь. Идти пришлось лесами, дабы не наткнуться на кого-нибудь из знакомых и ни привлечь к себе лишнего внимания. Я обогнул деревню справа и, через каких-то пол часа, уже был в нашей части леса, куда Арсовы, конечно, совались, но это случалось достаточно редко. Я вышел из тени высоких сосен на густо заросшую поляну и остановился. Метрах в пятидесяти виднелась база. Я шагнул в её сторону, как вдруг краем глаза заметил движение. На горе у леса стояли двое. Арс и его несменных подпевала Лёха. Они тоже заметили меня, но предпочли остаться на своём месте, зная, что если спустятся, то у них непременно будут проблемы. Если бы я не тащил мину и мои руки не были бы заняты, то я обязательно отправился бы к ним и выяснил бы, что они забыли у нас. Но мина тянула руки к земле, потому я только лишь смерил своих врагов угрожающим взглядом, который они, скорее всего не увидели, но, возможно, почувствовали, и потащил свой груз дальше.

– У вас Арс под боком шныряет, – сообщил я пацанам.

Макс с неподдельным интересом изучал каталог автомобильного магазина, устроившись на своём любимом кресле рядом со столом. Саня опять что-то писал в толстой тетради из скреплённых листов бумаги. Это были расчёты и записи, в которых непременно было больше цифр, чем слов. Я никогда не вдавался в подробности призирая математику, да и вообще точные науки.

– И что? – меланхолично поинтересовался Саня, – у нас здесь нет ничего интересно, так пусть позлится хоть что ли.

Я бережно водрузил свой груз на стол и развернул куртку. Макс оторвался от каталога и принялся рассматривать принесённое мной богатство.

– М, прикольная штуковина, – восхитился он, целуя глазами мину.

– Арс видел, но мельком, – угрюмо сообщил я, – так что думаю интерес его не так уж и напрасен. Думаю, он взял на заметку и попытается выяснить, что это было.

– Ничего, – успокоил меня Макс, – нам её недолго беречь надо. Ты лучше скажи, где ты её отрыл-то?

– На севере, – сообщил я, доставая из закромов шкафа банку колы, – там, кстати, ещё есть. – Только место не так закрыто, пришлось разрывать, так что его достаточно просто обнаружить, если достаточно близко подойти.

– Да, – протянул Саня, – вероятность, конечно, есть. Но вообще, там кроме тебя мало кто бывает. Места не плодородные.

– Да знаю я, – сообщил я, – но всё равно, лучше их куда-нибудь оттуда перенести.

Саня довольно провёл по мине чёрными от масла, которое после сарая ещё на насколько дней осталось на пальцах, руками, а потом завернул её в тряпку, валявшуюся в углу, и запихал в подпол. Я рассказал пацанам историю нахождения погреба. Мы поржали над моей удачей, а потом решили перетащить его содержимое в старый бункер. Его было сложнее найти, к тому же Арс пока туда точно не сунется, так как будет считать, что старый бункер пуст.

***

Леська.

Я не видела своих знакомых уже несколько дней, за это время я успела пару раз прийти к турнику у футбольного поля, но мне так больше и не удалось застать их там. За эти дни я успела обойти всю деревушку вдоль и поперёк, однако так и нашла ни одного из обещанных мне родителями двух озёр, так что теперь принялась за изучение леса, окружавшего деревню со всех сторон.

В солнечные дни лес был приветлив и очень красив. Высокие сосны переливались всеми оттенками коричневого и рыжего. Изумрудно-зелёный мох покрывал, словно плюшевое покрывало, разного размера валуны, землю вокруг них и старые давно сломанные стволы. А золотисто-чёрная хвоя, которой были усыпаны все тропинки, придавала лесу ещё большего уюта.

В среду к середине дня я вернулась из очередной лесной прогулки с небольшим, но очень ярким букетом полевых цветов, переливающимся всеми оттенками радуги. Я заварила себе чай с ромашкой и мятой и, сев на диван, взглянула в окно. Небо нахмурилось. Долговязые сосны перед домом начали поскрипывать и качаться из стороны в сторону. Утренняя ласковая и солнечная погода к вечеру заметно изменилась. Мир вокруг моего домика стал серьёзным и даже немного хмурым. Впервые с моего приезда в деревне намечался дождь.

Когда я в очередной раз поднесла чашку с уже несколько остывшим чаем к губам, вдруг о стекло что-то с глухим стуком ударилось. Я даже вздрогнула от неожиданности, а потом поставила чай на стол и, подойдя к окну, посмотрела вниз. На траве под окном лежала тёмно-коричневая растопыренная вытянутая еловая шишка. Я улыбнулась, обрадовавшись, что это не птица врезалась в стекло, но тут прямо передо мной с таким же характерным стуком приземлился ещё один снаряд. На этот раз я увидела, что прилетел он откуда-то от забора, а ещё через мгновение, сквозь зелёный куст, разглядела Арсения.

Я вышла из дома и сообщила:

– Тебе повезло, что моих родителей нет дома, иначе у тебя были бы проблемы.

– Здорова, мелкая! – дружелюбно помахал мне Арсений, игнорируя то, что я сказала.

Он сидел на моём заборе, покачивающимся от ветра. Под глазом у Арсения красовался огромный яркий фиолетовый синяк. Видимо, кто-то не выдержал, и решил подправить его наглую идеальную физиономию.

– У меня имя есть, вообще-то, – напомнила я.

– Да чё-то, знаешь, всё, что с тобой связано, как-то быстро из головы вылетает. Понимаешь? – хмыкнул он.

– Да? А я, как-то и не планировала в твоей голове задерживаться, – ухмыльнулась я в ответ. – Так что запомни, ещё раз назовёшь меня…

– Да-да, я в курсе, – перебил он, – всё равно не дотянешься. Скажи лучше вот что: у тебя деньги есть?

– Дотянусь, не волнуйся, – поспешила успокоить его я. – Почему это тебя интересует?

Я наконец достигла забора, на котором он сидел и остановилась, скрестив на груди руки.

– Да так, просто… Ты в картишки не хочешь сыграть? – снова поинтересовался Арсений.

При этом он чуть улыбался уголком рта и немного щурился. Это можно было бы назвать ухмылкой, если бы не странная загадочность в его глазах.

– Если только на желание, – подумав, ответила я.

– Мы на деньги играем, – пожал он плечами, перестав улыбаться и спрыгнул на землю рядом со мной, – хочешь – пошли, нет так нет.

Арсений, по-хозяйски, в развязку, прошествовал мимо меня и направился в сторону жёлтых ворот, прямо через находившиеся на моём участке старые грядки.

– Ну пойдём, – вздохнула я и двинулась за ним.

За пару дней одиночества я уже успела немного заскучать, так что идея сыграть в карты показалась мне почти что привлекательной.

Арсений шёл размашистым шагом, так что я за ним еле успевала. Я размышляла о том, как он нашёл дом, где я живу и почему вообще решил позвать меня играть с ними. Вскоре мы оказались у пустыря. За всё время нашего пути Арсений не проронил ни слова, так что, когда мы, пересекши поле, свернули в лес, меня окутали нехорошие мысли. Ко всему прочему лес под нахмурившимся ветром и душным воздухом уже не казался мне таким же ласковым, как при утреннем солнце. Высокие сосны теперь были темны и угрюмы. Они закрывали своими корявыми кронами и без того несветлое небо, так что, когда мы прошли немного вглубь леса, стало совсем темно. Тишину нарушало завывание ветра где-то высоко над нами, скрежет задеревеневших стволов и таинственный хруст хвои из-под ботинок. Арсений всё шёл и шёл, и мне ничего не оставалось, как следовать за этим сегодня молчаливым парнем, которого я знала всего несколько дней. С каждой секундой мне становилось всё менее комфортно. Моё воображение почему-то стало рисовать очень реалистичные картинки про маньяков и серийных убийц с идеальными чертами лица… Я стала сомневаться, что смогу найти обратный путь к нашей деревне, если мне вдруг придётся спасаться бегством. Я мысленно прикинула и решила, что мои тренировки по карате закончились не так давно и что, возможно, Арсений драться умеет не так хорошо, как острить.

Через некоторое время я увидела просветление, а потом перед нами открылась залитая солнцем, промелькнувшим в небольшом просвете в небе, полянка с тёмно-зелёной травной. По центру этой полянки над землёй, на три этажа вверх, одиноко возвышалась странная кирпичная постройка. Арсений молча прошёл в дверной проём без двери, я последовала за ним, хотя тело моё уже покрылось мурашками от страха. Я напомнила себе, что главное не забывать: хищники и, возможно, даже серийные убийцы, чувствуют страх, так что ни при каких обстоятельствах нельзя показывать, что боишься.

Комната, если это холодное бетонное помещение можно было так назвать, оказалась пустой и единственной. Под ногами был серый, покрытых в углах пылью, пол, а из квадратной дыры в потолке свисал толстый канат из джута.

– Дуй наверх, – скомандовал Арсений.

Его голос в гробовой тишине эхом откликнулся от холодных стен. Я вспыхнула от его тона, но ничего не ответив, подчинилась этой просьбе-приказу. На втором этаже здания я не стала останавливаться, так как там просто не было для этого места. Комнатка вся была завалена каким-то хламом. У меня не было много времени, чтобы всё там изучить, но я отметила для себя, что там можно найти что-то действительно интересное. Третий этаж был обустроен куда менее богато, но более опрятно, чем второй. У стены стояло некое подобие шкафа, сколоченное из светлых досок. У окна, которое, по сути, было просто дырой в стене, стоял небольшой раскладной стол и пара табуретов, на которых восседали трое парней. Лёха, Брюнет В Кепочке и высокий широкоплечий неизвестный мне тип с весьма недружелюбным выражением лица. Все троя угрюмо молчали, никак не реагируя на наше появление.

– Лёха, Вано, Олег, – представил Арсений всех по порядку безразличным голосом, а потом завалился на табуретку во главе стола.

– Леся, – представилась я, однако на мои слова никто и никак не отреагировал.

Я чувствовала себя странно. Мне не было страшно, однако появилась какая-то неуверенность. Почему они все молчат, будто неживые? Чего бояться? Я осмотрелась по сторонам. В комнате царила полутьма. Рядом с единственным окном росли высокие сосны, закрывающие небо и не пускающие в здание свет. От бетонного потолка веяло холодом, а вокруг пахло чем-то старым и давно забытым.

Арсений приподнял брови, а потом жестом указал мне на стул, стоящий рядом с ним. Проследовав мимо угрюмого типа, по имени Олег, я заняла своё место. Вскоре началась игра. Она тоже шла очень странно. Никто, кроме Арсения, так и не произнёс за всё время не единого слова (не считая одиночных ругательств). До этого я считала, что только Брюнет в Кепочке, который оказался Ваней, был странным и неразговорчивым, однако теперь я поняла, что все друзья Арсения такие. Даже Лёха, который мне в прошлый раз показался весьма неплохим парнем, теперь был угрюм.

Арсений выиграл пять из пяти партий, что мы успели сыграть за пол часа. После третьей победы я решила, что у него есть либо талант к игре, либо талант к мухлежу. На правду больше было похоже второе. Однако, оказалось, что кроме меня, никто этого не замечал. А точнее все делали вид, что не замечают. Парни молчали и никак не реагировали на выходки Арсения, так что я тоже решила не встревать.

Я ещё раз обвела взглядом мрачное царство постройки и остановившись на Арсении, заметила:

– Думаю, мне пора.

– Ну дуй, раз пора, – повёл плечом Арсений, не отрываясь от перефасовки карт.

Не знаю почему, но мне казалось, что он просто так меня не отпустит. Я медленно поднялась и направилась в сторону каната. Достигнув своей цели, я обернулась. Парням всё также не было до меня никакого дела. Они были заняты игрой. Не увидев препятствий, я спустилась вниз. Ещё некоторое время я ощущала на себе странную атмосферу постройки, решительно не понимая, куда попала и выдохнула только когда отошла от поляны настолько, что перестала видеть мерцающие между деревьев бело-серые стены.

Я огляделась по сторонам. Небо хмурилось, но птицы всё ещё дружелюбно чирикали в высоких кронах деревьев. Мир вокруг был всё таким же, разве что только облака чуть больше сгустились над деревушкой. Что же, по крайней мере меня сегодня никто не убил, это уже само по себе было неплохо. Я постаралась скинуть с себя мрачные мысли, но у меня не получилось, так что я отправилась в сторону дома медленным задумчивым шагом, погрузившись в образы Арсения и его мрачноватых друзей. Зачем позвал он меня в своё мрачное царство? Как нашёл мой дом? Почему он считает себя хозяином этого мира? Мне было немного жутко, чуть-чуть страшно, но интересно. Закрыв за собой дверь дома и ощутив себя в безопасности, я поняла, что мрачное царство, на самом деле, не на шутку меня заинтересовало…

Спустя несколько дней я снова встретила Арсения. Он шёл откуда-то с довольно помятой физиономией. Мне было скучно в одиночестве, так что я двинулась следом за ним, решив проследить, куда он направляется.

Арсений не замечал меня, даже не оглянулся ни разу. Он прошёл мимо пустых домов, по дороге умудрившись стащить кучу всяких безделушек: с одного участка пару огурцов из корзинки у грядки рядом с дорогой, с другого замок, висевший на калитке, а с третьего детский надувной мяч. И это всё при том, что на участках были хозяева, с некоторыми из которых он даже умудрился перекинуться парой слов. Зачем все эти вещи были ему нужны, мне было непонятно. Но то, как незаметно и между делом он это сделал, меня восхитило. Наблюдая за ним, я даже не заметила, как оказалась слишком близко.

– Ну чё, долго собираешься меня преследовать? – кинул он не оборачиваясь.

– Я тебя не преследую, – заметила я.

На этот раз Арсений обернулся, так что я увидела его ухмылку:

– Ну-ну, ты бегаешь за мной уже пол часа. Думаешь это как-то по-другому называется?

Я закатила глаза. Значит он всё-таки меня заметил ещё в самом начале.

– Как ты это делаешь? – кивнула я на припасы в его руках.

– Практика, – пожал Арсений плечами, а потом добавил, что-то вспомнив, – это тебе не мячик гонять.

– Ну вообще-то почти тоже самое, – заметила я. – И то, и другое дело техники.

– Не, тут скорее актёрское мастерство, – ответил он…

Кто знает, может быть в тот день настроение у Арсения было действительно хорошее, а может просто звёзды так сложились, но тогда мы с ним действительно неплохо поговорили. Это было очень необычно, Арсений не пытался меня оскорбить, подколоть или обозвать, как делал всё время до этого, в тот раз он просто по-человечески со мной разговаривал. Я увидела в нём то, что до этого разглядеть не могла. Он был остроумным и харизматичным. Это, в сочетании с его внешностью навело меня на странную мысль. Я подумала о том, что, если и суждено мне однажды влюбиться, то это, непременно будет такой человек, как Арсений.

Мы смеялись и рассказывали друг другу подробности нашей жизни. Он рассказывал мне о городах, по которым путешествовал, а я ему о местах, где успела побывать. Разговор шёл легко и непринуждённо. Увлекшись им, я даже не заметила, как мы снова оказались у странной трёхэтажной постройки на поляне посреди леса.

– И вот тогда мы… – рассказывала я Арсению о своём путешествии к порогам по дороге в деревню.

– Мы с парнями снова собираемся в картишки перекинуться, ты играешь? –поинтересовался Арсений, перебив мою мысль.

Он остановился у входа и, облокотившись плечом о стену, скрестил руки на груди.

– Ну нет уж, – засмеялась я, вспоминая нашу прошлую игру.

Мне не хотелось снова в этом участвовать. Кроме того, мне не хотелось портить тот образ в целом приветливого Арсения, который создался у меня в голове сегодня, пока мы разговаривали.

– Ну, как хочешь. Тогда пакедова, – пожал плечами Арсений и, махнув рукой, удалился в сторону входа в постройку.

– Ладно, пока… – сказала я ему в след, удивлённая тем, как резко он прервал наш разговор, оборвав прямо по середине мои слова.

После той встречи всё изменилось. Арсений будто принял меня в своё братство. Из его речи пропали нотки брезгливости и недовольства в мой адрес. Мне стало по-настоящему нравится с ним общаться. А он, похоже, отвечал взаимностью. Это я поняла по тому, что он всё чаще стал попадаться на моём пути. Иногда случайно, но чаще от того, что приходил ко мне на участок и запускал шишку в окно. Мне так и не удалось переубедить его, в том, чтобы он прекратил это делать, так что вскоре я оставила всякие надежды. В конце концов, если он попадётся родителям или что-нибудь разобьёт, то это будут его проблемы.

Жизнь закрутилась быстро. Через некоторое время я перестала бояться приходить в серую трёхэтажную постройку, где собирался Арсений со своими друзьями. В конце концов никто из парней ни разу не сделал мне ничего плохого. Даже наоборот, мне стало казаться, что они постепенно открываются, будто привыкнув ко мне. Вскоре парни уже вовсе не казались мне мрачными, как это было в самом начале нашего знакомства. Разве что только они были немного неразговорчивы, особенно Ваня, но и только.

В среду, когда я снова осталась дома одна и уже собиралась ложиться спать, я вдруг услышала хорошо знакомый глухой стук шишки о стекло. Это означало только одно, но я всё же выглянула в окно, чтобы убедиться наверняка. Арсений стоял на поляне перед моими окнами, он совершенно точно никогда в жизни не слышал о таких понятиях, как личное пространство и чужая собственность. Его руки были скрещены на груди, а плечи обтягивала спортивная жёлтая майка, обнажавшая мускулистые руки.

– Мелкая, вылезай, на дело пойдём.

Я уже свыклась с тем, что он так меня называет, но тем не менее напомнила:

– Слышь, ещё раз так меня назовёшь, дам по шее.

– Договорились, – кивнул он, – а теперь дуй сюда.

Я накинула на плечи толстовку, чтобы не замёрзнуть в вечерней прохладе, и спустилась вниз.

Арсений, наводя интригу, как обычно, без предисловий и объяснений, направился куда-то, а я последовала за ним. Мы шли по темноватой дороге, а справа за домами закатывалась за горизонт жёлто-рыжее солнце. Арсений сливался с закатом, так как его майка была того же оттенка.

Через некоторое время мы дошли до небольшого приятного домика на окраине. Арсений открыл калитку и по-хозяйски проследовал к дому. Он остановился на крыльце и вынул из своих длинных волос тонкую чёрную шпильку, которая, оказывается, всё это время помогала им держать форму. Волосы Арсения перестали быть зачёсанными назад. Длинная чёлка рассыпалась по его высокому лбу. Эта лёгкая неряшливость делала его внешность ещё более привлекательной. Пока я разглядывала Арсения, он, при помощи той самой шпильки, аккуратно, почти ювелирно, вскрыл замок дома, а потом распахнул передо мной дверь.

– Ты здесь живёшь? – поинтересовалась я.

– Вот ещё, стал бы я свой дом взламывать, – хмыкнул Арсений, закатив глаза.

– Тогда что же ты собираешься делать? – насторожилась я, предчувствуя что-то нехорошее.

Арсений повторно закатил глаза, а потом, устав ждать пока я войду, сам двинулся вглубь дома. Прошествовав в сторону кухни он остановился перед холодильником и изрёк:

– Для первого раза не будем тебя сильно грузить, возьмём только чё пожрать.

С этими словами он оглянулся вокруг. Что-то для себя отметив, Арсений взял лежащий на стуле в углу мешок с чье-то одеждой и вывалил прямо на пол всё его содержимое. Снова подойдя к холодильнику, он по-хозяйски встряхнул тот пакет, а потом принялся сгребать туда всё, что лежало на полках.

Спустя двадцать минут я и Арсений сидели на покачивающемся заборе моего участка, с его восточной стороны. Мы наблюдали за закатом, который к тому моменты приобрёл яркий малиновый оттенок с нотками персика, и разговаривали.

– Тэк, – Арсений порылся в пакете и, с весьма довольным выражением лица, вытянул оттуда длинную палку сырокопчёной колбасы.

Очистив её от плёнки, как банан от кожуры, он оторвал кусок и сунул его в рот.

– Вкуфная, – заявил он, протягивая колбасу мне.

– Нет уж, спасибо, – поморщилась я, мне совершено не нравилось, что он заставил меня стать соучастником своего преступления.

– Чё й то не? Попробуй сначала, а потом некай! – с этими словами он пихнул мне в руки свой трофей.

Он снова полез в пакет и на этот раз достал оттуда две жестяные банки. Арсений по очереди открыл их, потом протянул одну мне, заявив, что это «напиток богов». Напиток богов был отвратителен на вкус и через-чур газирован, однако, попробовав его, я почувствовала некий азарт. Да, мы с ним влезли в чужой дом и это было отвратительно, но из-за этого сейчас нам было так хорошо и весело, как не бывало раньше. Так что я подумала о том, что, раз мы не сделали ничего такого уж криминального, то, возможно, оно того и стоило…

С тех пор мы стали часто ходить на «дело». Иногда только вдвоём с Арсением, иногда впятером с его друзьями. В кругу друзей Арсений очень сильно менялся, становился угрюм, немногословен и резок, а порой даже зол. Зато, когда оставался со мной наедине, он становился весьма открытым и дружелюбным. Так что больше мне конечно нравилось общаться с ним один на один.

С друзьями Арсения у меня почему-то не получалось наладить такой же контакт, как с ним. Они тоже менялись в зависимости от того, был их «вожак» рядом или нет. Арсений будто подавлял их, парни становились странными: говорили мало, ругались много, были угрюмыми и суровыми. Но, как только он удалялся, они тут же становились совершенно нормальными людьми, начинали разговаривать между собой и даже по-дружески подкалывать друг друга. Правда и в том, и в другом случае они не замечали меня. В прямом смысле этого слова. Парни делали вид, что меня нет, не разговаривали со мной, не отвечали на вопросы, да и вообще не реагировали ни на какие мои действия. Как бы я не пыталась влиться в их компанию, они наотрез отказывались принимать меня.

Я понимала, почему парни меняются при Арсении. Он предпочитал решать все вопросы при помощи физической силы и, когда что-то не устраивало, без раздумий щедро раздавал тумаки. А, так как он был отнюдь не слабаком, то парни его, конечно, боялись и старались поменьше говорить и лезть на рожон. В первое время я тоже, как и они, побаивалась Арсения в плохом настроении, но потом, к своему удивлению, заметила, что ко мне он относится по-другому. Друзей своих он лупил чуть ли ни каждый день, а меня при этом ни разу не тронул пальцем. Когда я делала что-то не так, как он хотел, или у него было плохое настроение, он предпочитал со мной просто не разговаривать. И, на самом деле, я не понимала, почему ко мне было такое особое отношение, но зато предполагала, почему его друзья наотрез отказываются меня принимать.