Читать книгу Семь африканских сил, корасон и падрино - Олеся Кривцова - Страница 7
Дневниковая запись: 30 января 2012 года, Гавана
ОглавлениеМне остался месяц в Гаване. Сижу в отеле у Центрального парка, вяло дописываю текст для заказчика, клюю носом. Того самого крутого парня из Переулка, на которого я положила глаз, зовут Хосе, теперь он мой, и я влюбилась. Крышу рвет нещадно. Ему, кажется, тоже.
Суббота была примечательна только падением интернета и разборками на эту тему с администрацией. Вай-фай здесь страшно дорогой и есть только в 5-звездочных отелях. Чтобы работать, мне приходится ездить маршруткой из Ла Плайя в центр.
Кататься в кубинских маршрутках – особое удовольствие, это сплошь старые американские машины. Раздолбанные, но просторные доджи, понтиаки и шевроле, как в кино. На сиденье рядом с водителем обычно умещается два человека, сзади размещается полноценный диванчик, а то и два, друг за другом. Когда входишь, принято здороваться, иначе будешь пристыжен неграми как белая деревенщина. Ты все же в Гаване, веди себя прилично! Поздоровался – проходи, садись, слушай сальсу в дороге.
В отеле я провожу 2–3 часа: отправляю тексты заказчикам, скачиваю рабочие материалы, отвечаю на письма. Основную часть работы делаю дома, офлайн.
После разборок с администрацией все получилось, и мне удалось отправить нужные тексты заказчику в срок. Утром в воскресенье тоже ничто не предвещало приключений. Я мирно позавтракала овощным салатом и булкой, посмотрела на ноутбуке кино, оделась в белое, повязала на голову желтый платок, повесила на шею любимый огромный эмалевый крест и неспешно поехала в Переулок.
Приехала около половины второго. Все успели разгорячиться, так что пришлось беспрестанно отмахиваться от ухажеров. Одного даже развернула за плечи от себя и дала поджопник. Мне, разумеется, нужен мужчина, я ведь хочу выйти замуж и переехать сюда насовсем. Часики тикают, зимовка перевалила за половину, а у меня с моей вечной работой нет даже просто любовника. Пусть парень будет черный, неважно, но я хотела лучшего или никакого. Один только мой эмалевый крест способен перевозбудить половину сборища, не говоря уже о наличии у меня талии и торчащих из-под короткой белой юбки загорелых ног. К тому же я говорю по-испански и знаю достаточно местной уличной брани, спасибо моей подруге Иви.
Такая четкая позиция сильно взбодрила аборигенов. А я наконец-то нашла уголок у прохода, где можно было сесть на спинку мощного металлического кресла, пристроить ноги на подпорку фонаря, и беззастенчиво уставиться на того самого, серьезного хищного парня. Я же на Кубе, здесь в таких случаях не стесняются. Что я теряю, в конце концов? Если он ко мне не подойдет, значит не нравлюсь. А если нравлюсь, подойдет, и все моментально решится. Мы не в России, здесь рефлексирует только Фидель Кастро и только на страницах газеты Гранма. У него там специальная колонка – Рефлексьонес де Фидель.
Расчет оказался верным: парень поймал мой взгляд, встал и пустился в пляс, да еще как! Брачные танцы – страшная сила, и как же хорошо, что есть в мире места, где это понимают.
Примерно через час гляделок (обеим сторонам было удобно, что на нем были очки) он прошел по проходу мимо меня, предлагая туристам купить диски с румбой. Уже без очков. И мы наконец посмотрели друг другу в глаза, долго и откровенно. Не отпуская взгляда, он протянул мне диск. Я точно так же едва заметно помотала головой. А дальше произошло невероятное: он показал пальцем на свою щеку, я потянулась к нему, он сделал неуловимое движение, как все здесь умеют, и от нашего поцелуя земля унеслась куда-то далеко-далеко. Мы как будто зависли в пустоте, только где-то на краю моего сознания тонко звенела мысль, что теперь и умереть не жалко: это все происходит со мной, на тропическом острове, среди черных аборигенов. Я сделала верную ставку, и они меня приняли. Это настоящее чудо. С замужеством потом разберусь, не до глупостей.
Когда мы наконец друг от друга оторвались, он повернулся к своим друзьям и высказался в духе «Не пора ли нам пора? У нас вроде следующий концерт уже через часик?» Я впервые услышала его голос – хриплый, насквозь прокуренный, мгновенно пробравший меня до мурашек. И все чуть не хором: «Ой, и правда, брателло! Концерт окончен, всем спасибо, все свободны!» Хорошие люди какие. А посланные мною до этого чуваки только головами покачали и руками развели – ну типа теперь все понятно про твои запросы, где уж нам. Да-да, барабанщик на Кубе – это особый статус, и это мой уровень, я не шутила. Все видели? То-то же.
Он взял меня за руку, спросил мое имя, представился – Хосе – и усадил на скамейку с двумя черными старушками в ярких платьях и париках. Такие классические черные бабульки из голливудского кино, вышедшие в воскресенье в люди с сумочками в руках. Одна из них оказалась его тетей, вторая ее подругой. Тетя живет в Америке и через несколько дней уезжает обратно. Тихонечко показала мне американский паспорт – тока тсс! Пока племянник собирался, успела продемонстрировать мне фотографии всей семьи. Временами к Хосе кто-то подходил поговорить, он всех со всеми знакомил, показывая на старушек со словами «это моя семья», а на меня – «это моя любовь». Что здесь способно разворачиваться с невероятной скоростью так это любовные истории. Что угодно маньяна (завтра), но с любовью ты будешь впереди планеты всей. Обожаю.
Минут через двадцать Хосе посадил нас со старушками в такси, и мы приехали в культурный центр йоруба неподалеку от Капитолия. Там был следующий концерт, за вход за который со старушек взяли по 20 песо насьональ, а с меня как с иностранки 5 кук.
Здесь в ходу две валюты: песо насьональ и куки. Кук ценится выше, это конвертируемая валюта, аналог доллара (в обменниках почти один к одному). 1 кук = 24 песо насьональ. За куки можно купить что угодно и где угодно, песо насьональ принимают не везде, но на них жить гораздо дешевле. Например, полный обед в непритязательном кафе для местных можно получить за 50 песо насьональ (2 с небольшим кука), а практически такой же, в месте, где платят только куками, будет стоить 10 кук. За вход на концерты и в музеи иностранцы платят только куками, и в пересчете на песо насьональ выходит в 5–6 раз больше, чем отдают местные.
Я отдала свои 5 куков предельно спокойно, хотя в кошельке оставалось после этого 20 песо насьональ, ровно на маршрутку до дома. Дальше для меня весь вечер было все и в нужных количествах, за счет Хосе – такси, пиво, ром, пицца. Я знала, что так будет. Взаимная проверка на вшивость: не пожлобимся ли мы друг для друга, по ситуации. Не пожлобились, уровень пройден.
Перед концертом Хосе перезнакомил меня со всем коллективом и поучил танцевать сальсу, румбу и пачангу. Это было прекрасно. Еще когда он достал из рюкзака танцевальные туфли, я мысленно поцеловала крест: в моей жизни наконец все хорошо и правильно. До переезда из Москвы в область я занималась танцами 5 лет, но не кубинскими. К слову сказать, Хосе оказалось целых 47 лет. По его фигуре, оправленной в джинсы и алкашку, в жизни не догадаешься. Он отец троих сыновей, старшему из которых 25. Здесь таких вещей не скрывают, очень гордятся и возрастом, и детьми, и семьями. Что совершенно не мешает всякой там прочей любви и тем более танцам.
Успели после концерта заехать в клуб-кабаре, где предполагалось еще одно выступление, ближе к ночи. Заблудились и прошатались по темным улочкам часа два. Наконец добрались и узнали, что насчет выступления нас обманули, ничего не организовано. Сходили поесть, взяли рома, дождались сбора у клуба всей нашей банды. Вернулись и под ром и сигареты прослушали какое-то бесконечное выступление местных рэперов. Я ни одного слова не понимала, но было круто, это же не для туристов, и уникальность момента ощущается всей кожей. Потом удачно поймали маршрутку и поехали на Малекон, балбесничать на парапете. Любимое всеми в Гаване вечернее развлечение. Хосе лежал головой у меня на коленях и орал «я тебя люблю» по-английски, демонстрируя эрудицию и распугивая остальные парочки. По пьяни постановили, что слишком хороши оба для секса в первый же день и что у нас все будет долго и красиво (его слова), поскольку я вообще первая иностранка, с которой он продолжил знакомство. Учениц по сальсе, дескать, отсылает только в путь. Глядя на его хищное лицо с индейскими чертами, можно даже купиться, хотя это обычная кубинская легенда, они все так говорят. Глупо всерьез считать, будто бы я особенная.
В час ночи, однако, мы уже курили у меня на диване, поскольку он поехал меня провожать, и тут полил дождь. Да здравствуют гаванские дожди, моя половая жизнь наконец-то наладилась!
Было ужасно неудобно, что у меня кроме чая вечером и кофе с утра вообще ничего нет. Когда мне хватает впечатлений, еда – последнее, о чем я забочусь, так что в Гаване мой холодильник как правило пуст. Там торчат разве что бутылка рома, бутылка газировки и глыба льда. Нытье, как трудно на Кубе с продуктами, – не моя тема. Чтобы сгладить неловкость, я тут же пригласила Хосе к себе на ужин.
Об интимных подробностях связно писать не могу, да и незачем. Скажем так, ночь была бурной, и попадать по клавишам теперь сложновато. Мне еще надо домой, по магазинам, поспать и приготовить еды на двоих. Надеюсь, Хосе не забудет, где я живу.