Читать книгу Хороший человек - Олеся Николаевна Бондарук - Страница 4

На следующий день, так и не выйдя на работу (пришлось звонить и врать, что она все еще плохо себя чувствует), Алиса отправилась в Миропольск. В кармашке ее сумки лежала та самая карточка, а рядом с ней – записная книжка. Книжку можно было и не брать, потому что она столько раз за вчерашний день рассматривала тот самый номер, что заучила пин-код наизусть. У нее немного тряслись от волнения руки, и она не сразу смогла выудить из кармана мелочь, чтобы оплатить проезд. Мысли вертелись только вокруг карточки, и она не замечала ничего вокруг. Нужно найти банкомат, проверить карточку, а потом… Потом нужно решить, что же делать. Мужчина утверждал, что там полмиллиона. Полмиллиона рублей, это огромная сумма! Это почти свобода, на эти деньги можно целый год снимать квартиру в столице, найти наконец достойную работу, уйти от мужа. Или отправиться с Юркой в путешествие, или купить себе машину. Если, конечно, она сможет объяснить, откуда у нее такая сумма.

Автобус неторопливо ехал по улицам города, больше всего пассажиров выходило у торговых центров. Было только начало декабря, но перед всеми магазинами уже стояли новогодние елки, а в витринах сверкали гирлянды, и живописными горками высились подарки в яркой оберточной бумаге. От этого нарочитого праздничного настроения, которое царило в городе, Алисе стало тоскливо. Ей тоже полагалось, как и всем, продумывать праздничное меню, покупать подарки и елочные украшения, бегать с пакетами по торговым центрам. Но радость от Нового года ушла еще несколько лет назад. Все проходило всегда по одному сценарию, и в саму праздничную ночь они ели, пили, смотрели фейерверк, пели новогодние песни для Юры, а иногда ходили навещать друзей, живших по соседству. Ничего нового в новогоднем празднике не было. Тоскливым казалось даже прошлогоднее приключение, когда так хотелось понравиться новому начальнику, так хотелось романтики, чтобы снесло голову, чтобы забыть всех, чтобы ее целовали и говорили о любви! После него Новый год окончательно стал ассоциироваться у нее с разочарованием и суетой, а не с надеждами и радостью.

Иногда Алиса смотрела на сына и видела, что только он еще по-настоящему радуется всему этому, что только он в их доме ждет чуда. Она никакого чуда не ждала и, наверное, не хотела. Она просто забыла, как это, забыла, хотя было ей всего тридцать пять лет, и была она еще молода и вполне симпатична. Может, что-то изменится, если там и вправду есть деньги? Можно придумать какое-нибудь приключение, пойти туда, куда вход ей обычно закрыт. Может, встретит она еще такого же, как ее шеф, красивого, высокого, с безупречной фигурой и небрежной прической, и он поцелует ее нежно, сначала в губы, а потом в шею, а потом проведет рукой по ее волосам и скажет такое, отчего перехватит дыхание… Но для этого нужно сначала уйти, покончить с этой скучной жизнью. Хороший человек… Да, она хороший человек, и она должна найти свое счастье!

Автобус остановился, и кондуктор крикнула: «Конечная!», вырвав Алису из ее раздумий. Это и правда была конечная остановка, в той части города, куда она обычно не ездила. Здесь не было магазинов или ресторанов, не жили ее друзья. Но здесь должен быть банкомат, вдали от празднично настроенной толпы, вдали от знакомых, с которыми пришлось бы объясняться. Женщина вышла на зимнюю улицу и просто решила идти, пока не найдет отделение какого-нибудь банка. Всего пять минут пришлось потратить ей, чтобы достичь своей цели.

***

Она смотрела на маленький квадратик бумаги, не веря своим глазам. Еще там, в маленьком закуточке, в котором стоял банкомат, она увидела эти цифры, которые ее потрясли. Она доставала клочок гладкой бумаги в автобусе два раза, чтобы убедиться, что ей это не показалось. Теперь, когда она была дома, она могла смотреть на него, не отрываясь, не беспокоясь, что любопытные пассажиры с соседнего сиденья могут увидеть то же, что и она. Как могла она подумать, что речь шла о четырехстах тысячах рублей? Разве убивают выстрелом в живот, когда на кону такие жалкие суммы? Четыреста восемьдесят девять тысяч долларов – вот что подарил ей таинственный мертвец. Поэтому он и говорил, что их нужно разделить, что их нужно скрывать. Ей снова стало страшно, и снова захотелось убрать карточку на книжную полку, чтобы больше никогда не доставать. Но теперь не вернуть ей прошлую жизнь, когда она уже мечтала о другой! Ей нужно все продумать, все решить.

Во-первых, ей надо уехать из страны. С такими деньгами ей можно несколько лет совсем не работать. Можно жить в Испании, на берегу моря, в маленьком живописном домике с крохотным садиком. Там всегда тепло, и там жизнь будет наполнена яркими красками, запахом цветов и красным вином, которое она так любит. Она была там лишь раз, когда они купили с Мишей путевки в кредит, а потом расплачивались за них два года! Это было еще до рождения Юры, когда еще было возможно взять и совершить такую глупость. Когда родился ребенок, денег стало не хватать буквально на все, и в отпуск они больше не ездили. Да и муж ее не любил никаких путешествий и в отпуске предпочитал отсыпаться дома и смотреть днями напролет свой любимый новостной канал.

Конечно, ехать ей надо без него. Но как вывезти Юру без разрешения отца? Придется придумать, а может, уговорить мужа, исхитриться. Может, он будет не против? Только вот никак нельзя говорить, что у нее есть такие деньги. Он занудный дурак, он запросто захочет заставить ее выбросить карточку или отнести ее в полицию. А она теперь не хотела, не хотела ее отдавать!

Во-вторых, надо снять небольшую сумму сейчас, когда так хочется перед праздниками купить себе новый наряд и хороший подарок сыну. Там, у банкомата, она не решилась сделать это сразу, о чем уже жалела. Тысяч десять или двадцать ей точно не помешали бы, конечно, рублей, пока она не могла думать «в долларах». А значит, нужно вернуться туда же, там хорошее место, тихое и почти безлюдное. Только не завтра, в субботу, и не в воскресенье, потому что на выходных людей может быть больше.

И вот теперь ехала она в автобусе, машинально повернувшись к окну, а видела за окном – нет, не зимний серый город, а ярко-синее море, женщин в цветастых платьях, которые они шьют, чтобы танцевать фламенко, Юру в нарочито-небрежной футболке, которая стоит, как треть ее зарплаты, и себя – красивую, в новом сарафане, легко развевающемся на морском ветру. Вот чего она хотела! Вот что видела она за стеклами автобуса, и все это так скоро станет реальностью.

Блог испанской эмигрантки

Те, кто давно читают мой блог, знают, что я в Испании уже пятый год. Расскажу вам о своей первой работе – официанткой в ресторане.

Когда я только переехала, у меня не было необходимости искать работу сразу. У меня была определенная сумма, которую я получила… скажем, в наследство. И мне эти деньги казались огромными, фантастическими. У меня была мечта – купить маленький домик в Испании, и я это сделала. Оставалось еще немало, и я спокойно жила, записалась в университет на курсы испанского, училась, занималась сыном, и так провела года два. А потом поняла, что мои «фантастические» деньги не такие уж и фантастические, и что хватит их на несколько лет, а потом все! Мне хотелось сохранить какую-то сумму на черный день, а жить, как и всем, на зарплату. Язык я уже знала прилично, начала искать работу и устроилась в ресторан (директором финансовой корпорации почему-то не взяли).

И вот прихожу я такая вся университетская, начитанная, работать с простым ресторанным людом. Трудилась там официантка по имени Исабель. Когда народ почему-то не шел, была у нее такая «остроумная» шутка. Через дорогу от ресторана росло дерево, и под это дерево все ресторанные работники выходили покурить. Она стояла там со своей сигаретой, окруженная официантами, помощниками поваров, барменами и кричала, глядя на вход ресторана:

– Как тебя зовут?

Наш кондитер, который был не просто внутри, а в полуподвальном помещении, где находилась кухня, изо всех сил орал ей в ответ:

– Джо!

Она не унималась:

– Как тебя зовут?

– Джо!

И когда все прохожие останавливались, чтобы понять, что происходит, она кричала:

– Иди в жопу, Джо!

И вся их компания начинала ржать, как безумные. А когда хихикающие или возмущенные прохожие уходили, Исабель начинала свой содержательный диалог заново.

Когда я услышала это в первый раз, я подумала: «Боже, куда я попала!» Исабель казалась мне настоящей хабалкой, хамкой, вульгарной теткой с прокуренным голосом (не то что я, красавица и умница, конечно же).

Наш администратор иногда учил меня уму-разуму, делился всякими секретами, подсказывал, как делать лучше. Когда я отвечала за рассадку клиентов, он мне говорил, кого и куда лучше сажать:

– Семьи с младенцами веди за тридцать первый, сорок пятый или пятьдесят первый столик, там есть место для коляски. Молодых клиентов, особенно красивых, сажай поближе к окнам и к выходу, чтобы их с улицы было видно. А если будут парочки, у которых не все ладно, ну ты знаешь, может, поссорились или видно, что что-то не так, сажай за любой столик Исабель.

– Почему?

– Она такая… Любому настроение поднимет. С ней легко, даже если она всего лишь у тебя заказ берет, она как будто тебя сканирует и все твои проблемы убирает.

Исабель? Хамка и вульгарная тетка Иди-в-жопу-Джо-Исабель? Конечно, я не поверила. Пока глаза не открыла и не убедилась, что это так.

А еще открытые глазки мои показали и другое: Исабель никогда не уходит домой одна, ее провожает или администратор, или бармен, не позволяют уходить ей поздно без сопровождения.

– Это из-за ее бывшего. Тот еще мудак, подкарауливает ее, угрожает. Но мы своих в обиду не даем.

Все эти предосторожности не помогли. Однажды ее бывший все-таки ее достал. Он подговорил четырех дружков (где только нашел столько козлов), и они ждали Исабель все вместе на парковке поздно ночью. Сам отверженный любовник и его дружок держали бармена, который ее провожал, а трое били бывшую возлюбленную своего друга. Весу в ней сорок пять килограммов, а потому упала она после второго удара кулаком по лицу, дальше подонки пинали ее ногами. Разбили лицо, сломали ребра.

Через неделю в больнице Исабель упрямо вернулась на работу. На входе проплакала в объятьях одного из официантов минут пять, а потом взяла поднос со стаканами и пошла накрывать столики.

Когда пришла парочка с мрачным видом, эти двое почти не смотрели друга на друга. Я по привычке посадила их за столик Исабель, а потом подумала, что ей-то, наверное, сейчас не до того. А потом с удивлением увидела, как она опять творит свое привычное волшебство: говорит с ними, шутит, улыбается. В середине обеда парень убежал и вернулся с розой для своей спутницы. Я смотрела на них и на Исабель, которая в уголочке за баром держалась за бок с перекошенным от боли лицом, и спросила сама себя:

– Так как, ты сказала, тебя зовут, любительница тонкого английского юмора и интеллектуального чтива?

– Ваша А.

– Как-как тебя зовут?

– Ваша А.!

– Иди-ка ты в жопу, Ваша А.!

И когда через пару дней Исабель опять устроила свою любимую шутку и орала через улицу, я стояла рядом и смеялась вместе со всеми, и меня наполняла гордость за то, что я работаю с такими людьми.

Засим откланиваюсь и спешу проследовать в любезно указанном направлении,

Ваша А.