Читать книгу Лилии для Эйвери - Ольга Алейникова - Страница 5

Моя мать всегда тяготела ко всему необычному. И сегодня я в этом снова убедилась. Довольно странно назначать встречу с дочерью, которую не видела пятнадцать лет, в сомнительном заведении, позиционирующем себя как ресторан. Хотя нет ничего логичного и в том, чтобы вообще хотеть встретиться с ребёнком, которого всю жизнь ненавидела.

Здание ресторана выглядит старым, привлекательности ему добавляет только яркая вывеска: именно то, что привлечёт ваше внимание в серые зимние дни. Про себя отмечаю, что это как раз мне и нужно сейчас. Кусочек яркого света посреди обыденности.

Захожу внутрь и останавливаюсь на пороге, гадая, как сейчас выглядит моя мать, и смогу ли я вообще её узнать. Но все страхи развеиваются довольно быстро. Во всём зале ресторана занят только один столик, и я точно знаю, кем именно. Мне стоит больших усилий подойти ближе и унять дрожь во всём теле.

К моему удивлению, мать совсем не изменилась, осталась такой, какой я видела её в последний раз. Светлые локоны, красный лак на ногтях и красная помада, взгляд, полный надменности и высокомерия. Я видела её такой каждый день на протяжении девяти лет, что мы жили под одной крышей. Такой я её запомнила – холодной и жестокой. Раньше это меня пугало, а сейчас вызывает лишь смех. Она может запугать ребёнка, но со взрослым человеком ей не справиться одним только убивающим взглядом.

Рядом со столиком стоит бармен, я не успеваю уловить суть разговора, ведь, завидев меня, они сразу замолкают. Мужчина выглядит раздражённым и немного сбитым с толка. Кажется, они с моей матерью знакомы.

– Ты хотела меня видеть, Шерил, – как можно спокойнее произношу я и сажусь рядом. – Что-то произошло?

– Этан, – мать обращается к бармену и наигранно улыбается, – познакомься, это – Лили.

– Лилиан, – поправляю я и чувствую, как внутри всё сжимается. Как она может называть меня так? Разве своё право быть ко мне ласковой она не продала за свободу?

– Лилиан, – с той же улыбкой произносит Шерил, словно её это не задело, хотя, может, ей действительно всё равно. Почему я полагаю, что она поменялась за эти годы? Но, с другой стороны, она ведь не зря меня отыскала. Что это? Раскаяние? Или выгода?

– Подрабатываешь наставничеством, Шерил? – спрашивает бармен. Он выглядит младше моей матери, но не уступает ей в привлекательности. – Обучаешь молодое поколение, как стать стервой за неделю?

Я едва сдерживаю нервный смешок. Видимо, за столько лет моя мать ни капли не поменялась. Довольно странно, словно прошло не пятнадцать лет, а пару месяцев.

– О, Этан, ты снова ко мне несправедлив, – отвечает женщина. – Это моя дочь.

Мужчина молчит какое-то время, видимо, пытается осознать услышанное. Его глаза сужены, словно он пытается таким образом разглядеть, правду ли говорит эта женщина. Я не должна удивляться. Похоже, общение с моей матерью многому его научило.

– Мне очень жаль, что ты сломала жизнь ещё одной девочке, – произносит Этан и поспешно уходит за барную стойку. Я долго смотрю ему вслед, пытаясь понять сказанные им слова.

– Итак, – размеренно произносит Шерил, обращаясь ко мне, – ты стала красавицей, Лилиан.

– Вряд ли это твоя заслуга, – отвечаю я и чувствую, что злюсь. Хотя это не странно. – Как ты вообще нашла меня? У меня теперь другая фамилия.

– Тайна удочерения – условное понятие для тех, кто разбирается в законах, – отвечает мать и делает глоток вина. В каждом её движении грация и изысканность, и только я знаю, что на самом деле за этим стоит. Абсолютная пустота.

– И зачем понадобилось прилагать столько усилий? Только не говори, что решила побыть моей матерью для разнообразия, – произношу я как можно отстранённее.

Я совру, если скажу, что никогда не представляла эту встречу. Это казалось мне неизбежным, хотя за всю жизнь мы могли так и не увидеться больше. Но в моей голове было тысячу сценариев и миллионы слов, которые я хотела бы сказать матери. Только в данный момент все эти слова не имели смысла, ничего не имело смысла. Вся эта ситуация казалась глупой и нереалистичной, словно я смотрю на всё происходящее с экрана телевизора, словно это дешёвый сериал с прескверным сюжетом.

– Хотела узнать, как сложилась твоя жизнь, всё ли у тебя хорошо, – отвечает Шерил, и я почти ей верю, либо просто хочу в это верить. – Я слышала, ты обзавелась своим бизнесом, стала успешным человеком.

Я усмехаюсь и борюсь с желанием уйти. Как и предполагалось, эта встреча не принесла мне никакого удовольствия или же спокойствия. Только чувство, будто сухое сердце расплывается в трещинах, и этим дырам никогда не зарасти.

– Ты ошиблась, Шерил, – только и отвечаю я. – У меня всего лишь маленький магазин цветов, приносящий стабильный мелкий доход. Тебе так нужны были деньги, что ты решилась на встречу со мной?

– Просто хотела убедиться, что ты всё ещё помнишь обо мне, – уже более отстранённо отвечает мать и допивает вино. Она ставит бокал на столик и звук соприкосновения стекла с деревом кажется мне самым оглушающим звуком в мире.

Я протягиваю матери руку, на которой ещё чётко виден шрам, оставленный утюгом много лет назад.

– Что ж, – подытоживаю я, – твоя любовь никогда не давала мне забыть о тебе.

Мать едва заметно усмехается, как в тот день, когда меня забирали из дома социальные работники, достаёт из сумочки деньги, бросает их на столик и просто уходит.

– Была рада встрече, дорогая, – бросает она на ходу, и меньше чем через минуту хлопает входной дверью. Я остаюсь наедине со своей болью, снова.

В детстве, живя с матерью под одной крышей, я часто оставалась одна. Порой она не появлялась все выходные, а про праздники и говорить не стоит. Можно пересчитать по пальцам праздничные дни, когда она находилась дома.

Такой она была всегда – жажда свободы, независимости, развлечений. И никакого желания нянчиться с ребёнком, которого, по всей видимости, никогда не желала.

Я вспоминаю себя в семнадцать лет и понимаю, что я тоже не была бы готова к подобному. Хоть я и пошла в колледж только по наставлению брата, променять эти годы на бесконечные минуты воспитания я бы не смогла. Хотя едва ли я могу загадывать.

– Что-нибудь будете заказывать? – окликает меня бармен, и я пытаюсь выбросить из головы все воспоминания и размышления.

Долго смотрю на мужчину и пытаюсь понять, что может связывать мою мать с этим человеком. Она редко выбирала хороших мужчин. Нет, не то чтобы все они были неудачниками или что-то в этом роде. Наоборот, обычно все они были в той или иной мере успешными, при деньгах или связях, но, между тем, властными, напористыми, жестокими.

Однажды мать пришла домой с синяком на лице. Я никогда не задавала вопросов об этом, ведь знала, что не получу ответа, а только разозлю. Но где-то в глубине души я была рада, что кто-то смог дать ей отпор, что кто-то применил против неё её же оружие, сделал ей так же больно, как она делала мне день за днём. Вот так Шерил и сделала из меня отрицательного персонажа этой жизни.

– Я могу с Вами поговорить? – мой голос, кажется, звучит жалобно, жаль, что так.

Мужчина на секунду задумывается, а после кивает в знак согласия и садится за столик.

– Этан Хант, – произносит он спокойно, хотя ещё пять минут назад при разговоре с моей матерью он был явно раздражён.

– Лилиан Мерритт, – отвечаю я и не знаю, что ещё добавить. Вся эта ситуация кажется мне до ужаса странной.

– Я думал, ты носишь фамилию матери – Бэйли, – замечает Этан, а я непроизвольно вздрагиваю. За столько лет я отвыкла слышать эту фамилию и боялась её, словно она была проклята. – Ты замужем?

– Нет. К счастью, в моей жизни была другая, настоящая, мать, – поясняю я и мужчина утвердительно кивает. – Вы сказали странную фразу, словно Шерил сломала жизнь ещё одной девочке. Кто эта девочка? У моей матери есть вторая дочь?

Около минуты Этан молчит, переминая пальцы. Эта тема тревожит его, а значит, ему есть что сказать.

– Эйвери, – наконец отвечает мужчина. – Ей недавно исполнилось шесть.

На мгновение моё сердце замирает, а после начинает учащённо биться. Мне страшно, что я могу потерять рассудок из-за такого наплыва болезненной информации. Разве думала я, что, придя сегодня в ресторан, узнаю то, к чему не была готова? Все переживания насчёт Шерил сразу куда-то улетучиваются, остаётся только одно слово, которое отбивается у меня в голове в такт пульсу. Эйвери. Эйвери.

– Моя сестра, – шепчу я, проводя рукой по лицу. Нужно время, чтобы всё осознать. – Вы её отец?

– Что ж, – растерянно отвечает Этан, – она живёт со мной и носит мою фамилию, так что, да, я её отец.

Меня радует тот факт, что моя сестра не находится в заложниках у матери. Жизнь с Шерил никогда не сделает счастливым ни одного человека на этой планете. И как этот мужчина вообще связался с ней?

– Я могу её увидеть?

– Довольно сложный вопрос, – серьёзным тоном отвечает мужчина. Я вижу, что он напрягся. – Это нужно хорошо обдумать.

– Разве я не имею права увидеть свою сестру?

– Дело в другом, Лилиан, – произносит Этан так, словно зачитывает приговор. – Не уверен, имею ли я право позволить появиться в жизни Эйвери человеку, который сможет её предать. Прости, мне нужно работать. И если ты не хочешь чего-нибудь поесть, я, с твоего позволения, вернусь за стойку.

Этан уходит, а я остаюсь сидеть за столиком, наполненная до краёв осознанием собственного поражения по всем фронтам. Мне нужно время, чтобы уложить всё это в голове и понять, что делать дальше.

Я спешно выхожу из ресторана и на ходу набираю номер Джейсона, молясь, чтобы брат, наконец-то, взял трубку. Но, к сожалению, чудес не бывает.

До офиса Джейсона не меньше десяти кварталов, и я всё равно иду туда пешком. Знаю, что мне нельзя отвлекать брата от работы, но справиться с такой ношей одна я не в силах. Мне срочно нужен совет и поддержка, а так уж случилось, что кроме сводного брата у меня никого нет во всём мире.

В приёмной у Джейсона только секретарь, которого я вижу впервые. Брат вступил в руководящую должность совсем недавно, и я до сих пор не привыкла, что теперь для встречи с ним мне нужна предварительная запись.

– Мистер Мерритт освободится через пару минут, – говорит мне девушка-секретарь. – Вам назначено? Как Вас представить?

– Мне не назначено, – отвечаю я. – Меня зовут Лилиан, Лилиан Мерритт. Передайте Вашему боссу, что это очень срочно.

Девушка меняется в лице, но при этом пытается сохранить улыбку. Наверное, этому учат в колледже в разделе «Как сохранить дружелюбие, даже если вы в шоке». Ну или что-то в этом роде.

– Мистер Мерритт – Ваш муж? Я считала, что он холост.

– Да, милая, так и есть, – отвечаю я с улыбкой, оставляя девушку в недоумении.

Обо мне здесь ничего не слышали. Должно быть, не стоит удивляться, если сам Джейсон забыл о факте существования сестры.

– Мистер Мерритт, – произносит секретарь в телефонную трубку, озадачивая брата, – к Вам миссис Мерритт. Передать, что Вы заняты? Да, конечно.

Девушка кладёт трубку и снова улыбается, не произнося ни слова. Через пару секунд дверь в кабинет открывается, и на пороге я вижу Джейсона. Костюм и галстук, безусловно, ему к лицу. Он кажется ещё выше и серьёзнее. Не помню, когда в последний раз видела брата в повседневной одежде. С тех пор, как он окончил школу, он словно врос в этот костюм. Образно, конечно, ведь теперь костюмы в разы дороже того, который был у него в восемнадцать. Он купил его для выпускного, но впервые надел на похороны. Такая уж у нас жизнь.

Брат на секунду прищуривается, а когда фокусируется на мне взглядом, улыбается. Уверенность в его глазах сразу сменяется на нежность.

– Лилиан, рад тебя видеть, – говорит брат и обнимает меня. Я чувствую, что именно этого мне не хватало, – человеческого тепла. – Почему не предупредила, что заедешь?

– Довольно остроумно, Джейсон, – отвечаю я серьёзно, а после добавляю шёпотом, – ты не отвечаешь на мои звонки.

– Очень много работы, прости, – оправдывается брат. – Давай поговорим у меня в кабинете.

Пару минут я осматриваюсь вокруг. Кабинет кажется мне идеальным, таким, словно его создали специально для моего брата. Большие окна, много света, карта мира на стене и большой деревянный стол. В детстве Джейсон мечтал стать путешественником и вырезал из дерева кораблики. Он говорил, что, натренировавшись, сможет построить самый огромный в мире корабль и увезти меня на другой конец планеты, туда, где всегда лето, туда, где есть бескрайние луга, окутанные ароматом лилий. Брат всегда был самым весёлым и самым смелым мальчишкой, которого я знала. Боялся он только темноты и смерти. Как оказалось, не зря.

– Тебе очень идёт роль начальника, – улыбаюсь я.

Путь от простого финансового менеджера до начальника всего финансового отдела весьма немаленькой фирмы был невероятно сложным. Джейсон работал сутками, почти не спал и никогда не позволял себе расслабиться даже на минуту. Таким я его всегда знала —стремящимся сделать мир для родных чуточку лучше. Я не виню его в том, что он стал карьеристом, ведь знаю, что всё это он делал для меня. И я до сих пор не знаю, как ему за это отплатить.

– Я очень по тебе соскучился, Лили, – улыбается брат. – Прости ещё раз за неотвеченные звонки. У тебя всё в порядке?

– Я виделась с матерью, – поясняю я, – с Шерил.

Брат меняется в лице. Я знаю, что он всегда переживает за меня, а тема матери всегда была болезненной, и ему это известно.

– Всё прошло не очень? – интересуется парень.

– Не знаю, что озадачило меня больше: то, что мать связалась со мной лишь из-за денег, или то, что у меня есть сестра, – признаюсь я брату.

– Сестра? Лилиан! Твоя сестра? То есть все твои рассказы были правдивы? – Джейсон встревожен. Я понимаю, о чём он говорит, но сейчас он ошибся.

– Не совсем так. Шесть лет назад моя мать родила дочь. У меня есть сестра, в существовании которой я уверена на сто процентов, и которую я не могу даже увидеть.

– Мы с этим разберёмся, – обещает мне брат в своей любимой манере – уверенность и надежда на лучшее. – Мы во всём разберёмся.

Мне остаётся только молча согласиться и верить в то, что это не просто слова. Я смотрю на карту мира на стене и мечтаю оказаться где-нибудь посреди Тихого океана, чтобы миллионы лет тонуть в воде, которая, наконец-то, вымоет из меня всю боль.