Читать книгу Сокровища баронессы фон Шейн - Ольга Баскова - Страница 7

Южноморск, наши дни

Приехав в отдел, Андрей первым делом отправился к Борисычу. Эксперт, толстый, потный, щелкая пальцами-сардельками, покрытыми черными волосками, возбужденно принялся рассказывать:

– Андрей, это не самоубийство, с чем тебя и поздравляю. Кому, как не тебе, известно, что, если человек решил повеситься, он дотрагивался до веревки и на его руках должны остаться волокна. На руках Илларионова никаких волокон нет, я проверил.

– Бывает, что волокна появляются оттого, что покойник перед смертью пытался сопротивляться и хватался за веревку, – проговорил Андрей, зная, что Борисыч учел и это.

– В таком случае, как тебе известно, на руках покойного должны остаться следы борьбы, – парировал эксперт, улыбнувшись. – Признайся, Андрюша, ты сказал это для красного словца.

– Чтобы разговор поддержать, – усмехнулся Потапов и помрачнел. – Значит, все-таки убийство. Я-то думал: «Как спокойно началось лето». А оно вон как…

Борисыч сочувственно развел руками:

– Се ля ви, как говорят французы. Кстати, у вас есть подозреваемые, господин следователь?

– Шутишь? – буркнул Потапов. Будкин, видя расстроенное лицо коллеги, поспешил выпалить вторую новость.

– А ведь я тебе не все сказал, – сообщил он радостно и взял со стола ключ, вытащенный из двери убитого. – Мне удалось разглядеть на этом, с позволения сказать, инструменте круглые бороздки. Знаешь, от чего они?

– Дубликат? – предположил Андрей.

– В том-то и дело, что нет. – Эксперт потирал руки. – Это уистити. Помнишь такой инструментик?

– Отчего ж не помнить? Помню. – Андрей не лукавил. Правда, он давно не встречался со случаями использования уистити, инструмента, изготовленного преступниками для отпирания замков. Этот инструмент выглядел как щипцы с полукруглыми и удлиненными концами, иногда с насечками на внутренних поверхностях. Раньше, в двадцатом веке, уистити был незаменим. Преступники захватывали им конец ключа, оставленного хозяином в запертом изнутри замке (бедняга думал, что так безопаснее) и поворачивали его. Разумеется, дверь открывалась, гостеприимно впуская их в квартиру.

Когда-то Потапов с удивлением узнал, что своему названию щипцы обязаны маленькой обезьянке из Южной Америки, пальцы которой были вооружены когтями. Может быть, они напоминали воровской инструмент? Впрочем, у бандитов всегда была хорошая фантазия.

– Это подкрепляет версию об убийстве, – добавил Будкин, несмотря на то что в том, что это именно оно, ни он, ни Андрей не сомневались. – Чайку хочешь? У меня хороший, цейлонский.

– Где ты хороший чай-то отыскал? – съехидничал майор. – Такой днем с огнем ни в одном магазине, даже фирменном, не найдешь. То ли дело в советское время. – Он улыбнулся. – Теща моя постоянно вспоминает, какой в Советском Союзе был чай. Даже грузинский, на который все косо смотрели, не сравнить с тем, что продают сейчас. Мы с Ириной самый дорогой берем, все равно пить невозможно.

– Вот поэтому я и предпочитаю в пакетиках, – сказал Борисыч, выключая булькающий электрочайник. – Ну как, составишь компанию? У меня и печенье хорошее есть.

Андрей покачал головой:

– Спасибо, дорогой, только у меня дел по горло. Я еще не докладывал начальству про наш труп. Представляешь лицо Петровича? Он не обрадуется, это точно.

– Наверняка, – согласился эксперт, представив суровое лицо полковника Котельникова, мечтавшего о генеральских погонах и требовавшего раскрытия дел в кратчайшие сроки. Он вызывал в кабинет всю братию и начинал пугать их страшными проверками, приездами высокого начальства, лишением премий и отпусков. Вот и это дело стопроцентно не станет исключением. Подумав о Котельникове и о его выпученных рачьих глазах болотного цвета, Андрей дернулся. Самым неприятным было то, что и докладывать пока, собственно, нечего. Полковник любил, чтобы у его подчиненных намечались подозреваемые, а таких у Потапова на данный момент не предвиделось. Следовательно, ничего хорошего в кабинете начальства его не ожидало.