Читать книгу Тайна горы Тарнук - Ольга Бриз-Трошина - Страница 7

В то время, как у Терентьевича в сторожке допоздна горел свет – лесничий пил чай, и пытался найти происшедшему разумное объяснение, Татьяна Николаевна Шторыменко и Фёдор Дмитриевич Калягин из школы номер 9 Южных Совушков, засиделись. Последние детали похода пришкольного лагеря на Воробьиное озеро обсудили, план подготовили, но молодые преподаватели, знакомые со студенческой скамьи, никак не могли разойтись, общие друзья и знакомые – неистощимая тема для разговоров. Посудачили и о новом, неугомонном специалисте – психологе. За небольшой промежуток времени Анастасия Корнеевна успела вызвать к себе антипатию, как преподавателей, так и школьников. Постоянные тестирования с пристрастием, желание выявить в школьных и учительских коллективах лидеров и «серых кардиналов», – кому понравится. Добралась даже до первоклашек. «Карьеристка», – сходились во мнении Фёдор с Татьяной.

– Представляешь, – почему-то шёпотом сказала Татьяна, – учителя в 11ой школе теперь в шесть утра на работу приходят!

– Зачем? – улыбнулся Фёдор, – на пробежку?

– Не веришь! – хмыкнула Татьяна, – у меня там подружка библиотекарем работает. Она, ну, Шура, только из отпуска, пораньше на работу пришла. Порядок навести, то сё. – Фёдор открыл рот. – Так вот, приехала, а там…В общем, весь коллектив, и директор! В масках, ушках, – ну, детских таких. Вокруг школы носятся! Даже по крыше! – рассмеялась Татьяна.

Фёдор взъерошил копну волос. А делал он это всегда, – Татьяна знала, – когда сильно волновался.

– Анастасия Корнеевна квест, видите-ли, проводила! Поиск сокровищ!

– Чёрт знает что! Слушай, от Аглаи Васильевны ничего такого… Никогда…

Завуч 11ой школы часто бывала у Калягиных дома, приятельствуя с мамой Фёдора.

– Ты что думаешь, – строго глянула Татьяна, – твоя мама и Аглая при тебе всё-всё обсуждают?

Она наклонилась к самому уху собеседника.

– Просто Анастасия Корнеевна всех запугала. «Если не придёте, – говорит, – на квест, то такую характеристику напишу, что с ней легче уволить, чем дальше работать!»

– Вот оно что, – невесело заметил Фёдор. – И что, на неё совсем управы нет?

Татьяна впервые за несколько лет посмотрела на физрука с удивлением и интересом. Из-за мягкости, унаследованной Фёдором от бабушки и мамы, Татьяна относилась к нему, как к младшему брату. За спиной их считали женихом и невестой. На деле – до этого было далеко.

На следующий день сонные, но уже достаточно задиристые дети выстроились в линейку на школьной площадке, рассчитались, встали по парам и пошагали за физруком. В последний момент присоединилась Елена Петровна, директор, чьё появление было встречено разве что не бурными аплодисментами. Ещё бы, психолога не будет!

– Татьяна Николаевна! – топал едва заметный под огромным рюкзаком, на котором, как всегда, красовался большой синий паук, первоклассник Мишка Котов, – а правда, что на Тарнуке золото спрятали?

– Миша, мы – на Воробьиное, – ответила Татьяна Николаевна, но про себя подумала: «Тарнук! Ещё бы не знать!»

– А, правда, там чорыши живут? – подхватила Лиза Сороченко.

Татьяна Николаевна даже бровью не повела: привыкла. Этих вопросов всегда было предостаточно на различных детских мероприятиях. И решила воспользоваться случаем, развеять детские страхи и фантазии на эту тему.

– Никаких чорышей не бывает! – улыбаясь, поставила она точку в бесконечной теме горы Тарнук.

Про золото здесь знал каждый. Непременный пункт экскурсионных программ, гора была местной достопримечательностью. Но не только совушкинцы посвящали свободное время поиску сокровищ, якобы запрятанных там лет двести назад купцом Аверьяновым. В окрестностях Тарнука, с её неглубокой, но длинной, порожистой речкой Ерныш, бродили и приезжие. Каждый выходной из электрички вываливался забавный народ, и точно можно было сказать, что в рюкзаках, – от мала до велика, – непременно металлоискатели, рамки, и даже лозы. Сокровища так никто и не нашёл. Много лет назад кому-то посчастливилось найти большой самородок, имя этого счастливца давно позабыли. Только не Татьяна Николаевна. Она знала точно: это был её родной дед, Святослав.

А единственной причиной, по которой молодой преподаватель сторонилась всего связанного с совушкинским клондайком – это то, что таинственным золотом заболели её отец, и дядя. И это из-за него распались обе семьи: сначала деда, потом – отца.

– Елен Петровна! – выглянула из-за плывущей разноцветной вереницы Татьяна, – уже скоро озеро? Миша! – окрикнула она Котова, который норовил попробовать и сорвать всё, что росло вдоль тропы, – волчью ягоду есть нельзя, встань в строй!

– Я волком стану, да, Татьяна Николаевна? – уточнил Миша с человеком-пауком и на кепке.

– Будешь так себя вести, волком стану я! – грозно отозвалась вожатая.

В строй он всё же встал, дети оживлённо загудели, а двадцать три пары озорных глаз уставились на вожатую. Строй двигался неровно, выпячиваясь то в одну, то в другую сторону – пришкольный лагерь выбрался в давно обещанный поход. Все ждали костра, устали и хотели есть.

Лес всё больше сгущался, тропка петляла. В глазах Елены Петровны она двоилась и даже троилась. Вот, кажется, и дуб пошевелился навстречу гостям, ветки наклонил.

* * *

– Таия ия сяу ту12? – шёпотом спросил Терёма брата, услышав слабый гул.

Расправившись с древоведением и птиценаблюдением, – по мыслеведению, к счастью, ничего не задавали, Тормоша заскучал. Поэтому живо откликнулся, в мгновение ока оказавшись рядом с младшим. Шум усилился: многоногое животное ступало по тропе, распеваясь на разные голоса, а вскоре возникли и сами гости. Во главе – взрослая совоокая с рюкзаком, в кепке, за ней – маленькие шанулы. Понимать речь лешим было трудновато. Они затаились, а нестройный хор выводил: «Вместе весе-ло-о шагать по простооо-рам!». Невидимой стеной тропа защищала жилище леших: они видели шанулов, а те их – нет.

Подмигнув брату, Тормоша полез из окна. «Совсем без шерсти!» – подумал он, карабкаясь следом, и во все глаза таращась на шанулов. Тормоша обожал брата за изобретательность, хотя именно из-за неё, зачастую, влетало обоим.