Читать книгу Как Квакахрям в Китай летал - Ольга Ефимова-Соколова - Страница 3

– Вот великая удача! В пятый лунный день ты к нам попал. Вот ты какой! Повернись-ка чудо-птица, чудо-зверь! Всем нам угодил, не опоздал.

На Квакахряма смотрела низкая женщина в пушистом венке из перьев. Платье ее из белых шкурок заканчивалось черной бахромой. Так что, всплеснув руками от радости, она стала похожа на большую птицу с черно-белыми крыльями.

– Моим птенчикам ты очень понравишься!

Квакахрям огляделся. Сидел он в круглой избушке на шкуре грязно-белого цвета. Посередине горел костер. У стен стояли сундуки и какие-то инструменты. Никаких птенчиков видно не было. «Может, это старушкины внуки, и они погулять пошли?». Но тут шаманка подняла еще одну шкуру, около костра, а там среди меха лежали яйца покрупнее утиных.

– Журавлята, – ласково пропела шаманка и, опустив шкуру, подоткнула ее по краям. – Десять солнышек. Через два дня начнется большой солнечный праздник по всей Якутии – Ысыах. И будет он праздноваться ровно неделю. А в первый день Ысыаха появятся наши малыши. Мне надо тебя многому научить. А теперь садись, ешь и слушай.

Квакахрям повиновался. Вскоре на шкуре рядом с ним появился низенький столик, а на нем кувшин с молоком, хлеб и мясо. Шаманка опустилась с другой стороны столика, пошептала что-то, и, подоткнув широкие рукава, стала ломать хлеб и рассказывать.

– Каждую весну в наш край с юга возвращаются красавцы-журавли. Летят они клином, а потом разбиваются на парочки и делают на нашем заболоченном озере гнезда. Долгую дорогу они проходят, многие опасности подстерегают их на пути. Не все птицы возвращаются в Якутию. В этом году только десять пар прилетело. Больно мне вспоминать, как еще семь лет назад здесь не утихало курлыканье. Танцевали журавли свои брачные танцы, высоко поднимали головы, взмахивали крыльями. По преданию, тот, кто хоть раз увидит журавлиный танец, будет жить долго и счастливо. Много раз любовалась я красивыми птицами. Много их летало в короткое северное лето над озером. А потом стихали голоса журавлей, уносили они солнышко в клюве далеко на юг, чтобы вернуть его следующей весной. Но этой весной вернулось всего двадцать птиц. Местные жители опасаются, что если исчезнут все журавли, то солнышко на людей обидится и не появится больше весной. И вот что тогда я придумала, – шаманка радостно посмотрела на шкуру с журавлятами. – Каждая журавлиха сносит по два яйца, но выживает только старший птенец. Так устроена природа, двоих родителям не прокормить. Если отобрать у журавлей «вторые» яйца и высидеть их самостоятельно, то через двадцать девять дней вылупятся еще журавлята. Так я и сделала. Обогреваю их специальным образом. Потом кормить буду, но вот научить их летать и отвести их стаю на юг я не смогу. Тут я и вспомнила, как подруга моя – Добрая Волшебница нахваливала сметливого, да ловкого зверька – Квакахряма. Я и подумала, что если дельтапланы могут стаю журавлей на юг отвести, то Квакахрям и подавно с этим справится.

– Как? – только и выдохнул Квакахрям.

– Не бойся! Я всему тебя научу. А сейчас, пока малыши еще спят, пошли я покажу тебе нашу тундру. Красивее места нет на всем белом свете!

И действительно, как зачарованный, смотрел Квакахрям на бескрайние просторы, невысокие деревья и голубые зеркала воды. Все вокруг пело, свистело. И доносил ветер такую свежесть моря и леса, что у Квакахряма аж голова закружилась. А шаманка раскинула руки-крылья и побежала на встречу ветру, позвякивая украшениями. Полетел Квакахрям за ней, а когда закружилась она на месте, ощутил он радость неописуемую. И увидел он последний лучик солнышка, скрывающийся за горизонтом. И понял он, что все сделает для того, чтобы каждую весну журавли приносили солнышко в этот привольный край.

До самой темноты летал Квакахрям за шаманкой. Посмотрел, как устроены гнезда у стерхов на озере. На большой подушке из осоки гордо восседал белый журавль, поправляя иногда выбившуюся траву. Когда мама и папа на гнезде сменялись, Квакахрям видел неприметное коричневатое яйцо.

Чтобы не спугнуть птиц, шаманка словно превратилась в журавля. Иногда Квакахряму казалось, что по воде идет, высоко поднимая ноги, толстый стерх. Если они приближались слишком близко, и сидящая на гнезде птица начинала волноваться и клёкотать, шаманка отвечала ей тем же и быстро удалялась.

– Смотри и запоминай, – шепнула она Квакахряму, указывая на белых птиц, вышагивающих по мелководью. Они поминутно ныряли длинным красным клювом вниз и выуживали оттуда то рыбку, то корешок.

Квакахрям, заглядевшийся на птиц, опустился на траву, она разошлась, и он оказался по пояс в ледяной жиже.

– У вас тут не жарко! – запыхтел он, отряхиваясь.

– Пару недель назад здесь еще лежал снег, – усмехнулась шаманка. – Садись на плечо, скоро совсем темно будет, нам пора домой.

Проклекотав на прощанье, шаманка поспешила обратно.

В юрте было темно. Огонь еле тлел. Хозяйка подбросила веток и заглянула под шкуру. В отблеске огня она улыбнулась и вздохнула:

– Через два дня случится чудо! А сейчас, перекусим и спать!

Крепко спал Квакахрям. Столько всего случилось за день. И не почувствовал он, как нагрелся браслетик на лапе. Не знал он, что где-то далеко сердито смотрит Добрая Волшебница в зеркало на спящего Квакахряма и не может предупредить, что сестрица ее, умчалась в ступе из леса и, пользуясь заклинанием «Велосито», развила космическую скорость и приближается уже к границе с Якутией.