Читать книгу Попаданка для Дракона, или Жена любой ценой - Ольга Герр - Страница 5

Его величество Бенедикт II Смелый ясно дал понять, что ждет возвращения Аршера как можно скорее.

– Женись и сразу возвращайся, – приказал король. – Ты нужен нам в столице.

Причиной спешки был наследник престола, а точнее, его совершеннолетие. Пришло время принцу добыть себе Дар, а сделать это можно только в Зачарованном лесу.

Раньше за Дарами ходили в одиночку. Даже наследники дворянских и королевских родов. Увы, далеко не все возвращались. Жизни некоторых трагически обрывались. Зачарованный лес не терпит слабых.

В конце концов, дворянам надоело рисковать детьми, и появились ловчие. Самые сильные, самые одаренные представители аристократии. Род Моргари издревле возглавлял этот список. Никто не мог сравниться с ними в искусстве поиска Даров. Вполне естественно, что добыть Дар для наследника престола поручили именно Аршеру.

Ему следовало выехать в столицу сразу после церемонии бракосочетания, но Аршер задержался. Все дело в остром язычке его супруги. Кто бы подумал, что она способна дать отпор.

Поначалу Эльвенг показалась ему такой, какой описывал ее дядя – тихой, послушной девочкой. Но словесная перепалка, которую она ему устроила, не укладывалась в этот образ.

Эльвенг бросила ему вызов. Она открыто выразила свою неприязнь, причем на людях. Заявила, что это ему потребуется мешок! Тщеславная часть Аршера жаждала реванша. Чтобы Эльвенг взяла свои слова обратно, а еще лучше, признала, что он – лучший мужчина в ее жизни.

Направляясь к жене, Аршер хотел проверить – как она поведет себя, если он в самом деле посетит ее спальню этой ночью? Будет ли она такой же дерзкой или сдастся на милость победителя?

Как верно заметил Рэйф – Аршер имеет полное право на эту ночь. Все-таки муж. Не то чтобы Аршер планировал идти до конца, смертельно больные не в его вкусе, но… что-то в Эльвенг есть. Даже жаль немного, что она умрет так скоро.

Выяснить, где находится спальня Эльвенг, не составило труда. Служанки были готовы ему помочь, а если потребуется, то и заменить жену на брачном ложе. Он всегда вызывал интерес у женщин, но сегодня было не до них. Сегодня Аршер сам был заинтересован в одной определенной женщине.

Постучав для приличия и не дождавшись приглашения, он вошел. Жена уже дремала и пробормотала в ответ что-то неразборчивое, но услышав его голос, резко распахнула глаза, а потом и вовсе села на кровати.

– Не будет никакой ночи, – заявила она в ответ на его слова, придерживая покрывало у груди и закрывая им тело, а длинными волосами – лицо. – Я против! Ты же не станешь…

– Требовать то, что принадлежит мне по праву?

Аршер шагнул ближе к кровати. Уперся рукой в ее столбик и наклонился к жене. Теперь их лица разделяло ничтожно малое расстояние. Робкая девушка отклонилась бы назад, но его жена сидела неподвижно, выпрямив спину и гордо вздернув подбородок. Лишь прикушенная нижняя губа выдавала волнение.

Пожалуй, когда-то она была красивой. До того как болезнь стерла краски с ее лица. Аршер протянул руку и коснулся пряди ее волос. Какой у них был цвет? Точно не серый. А у глаз? Сейчас их оттенок навевал тоску и мысли о болоте. Но прежде… возможно, Эльвенг ему бы понравилась.

Увы, сейчас жена могла разжечь страсть лишь в мужчине, несколько лет не видевшем женщин. Аршер был не из их числа.

Каким-то образом она догадалась о его мыслях. Напряжение исчезло, вместо него появилась злая усмешка оскорбленной женщины. Следующий поступок жены стал для Аршера полной неожиданностью.

Эльвенг откинула покрывало, обнажая тело, обтянутое тонкой тканью сорочки, и подалась вперед, еще сильнее сокращая расстояние между ними. От неожиданности Аршер качнулся назад. Он отпрянул. Не она. Он сам!

– Что же ты, муж, передумал? – приторно-сладким голосом проворковала она. – Неужели наша полная страсти брачная ночь не состоится?

А потом она вовсе призывно облизнула губы. Вот ведь соблазнительница! Она играла с ним.

Не дождавшись от него реакции, Эльвенг откинулась на подушки.

– Так я и думала, – хмыкнула она. – Неуд за выполнение супружеских обязанностей. Садись, два.

Опять она странно говорила, но главное – дразнила и насмехалась. Это и восхищало, и дико злило, а еще, неожиданно понял Аршер, заводило.

Он дернулся вперед, намереваясь схватить ее за волосы. Быть может, даже поцелует ее, как тогда, в часовне. Просто чтобы она поняла – с ним играть опасно. А там видно будет.

Но рука не достигла цели. Все потому, что из подушек выскочило разъяренное облако. Аршер даже не сразу понял, что за существо вцепилось в его рукав. Какая-то мелкая, но зубастая тварь.

– Ррррр, – отчаянно тряся головой, рвало ткань сюртука существо, которое и собакой-то назвать неловко.

Аршер поднял руку вместе с собакой, повисшей на его рукаве.

– Это еще что? – нахмурился он.

– Мой защитник, – Эльвенг придержала собаку и велела ей: – Выплюнь гадость, а то еще подхватишь заразу.

Псина послушно разжала челюсти и плюхнулась обратно на кровать. Но уходить не торопилась, скалила свои крохотные зубки, всем видом давая понять, что готова к нападению.

На вид совершенно бесполезное существо, но особое зрение ловчего уловило вокруг тщедушного тельца слабое свечение Дара.

Едва ли собака Эльвенг – чистокровное магическое животное. Это просто невозможно. Их осталось слишком мало, они все наперечет. Все из-за Даров.

Магией обладали только магические животные. Люди рождались пустышками. Изначально получить Дар можно было, если магическое животное добровольно им поделится. Но это происходило все реже, а люди не привыкли терпеть и ждать. Они жаждут получить все и сразу.

В конце концов, нашли другой способ завладеть Даром – отобрать его силой, убив магическое животное. Неудивительно, что их количество стремительно тает.

Так появился Зачарованный лес, куда простым смертным вход воспрещен. Лишь аристократы из лучших родов трех королевств имеют право там охотиться. И то каждому дается всего одна попытка. Какой Дар добыл – с тем и живи. Упустил свой шанс, не убил магическое животное – быть тебе пустышкой до конца жизни.

И вдруг Аршер встречает магическое существо в спальне Эльвенг. Явно полукровку, возможно, не в первом поколении, но все же. Сколько еще секретов таит его первая жена? Жаль, у него совсем нет времени их разгадывать. Скоро она унесет свои тайны в могилу.

А может, у Эльвенг тоже есть Дар? Эта мысль поразила Аршера. Раньше подобное не приходило ему в голову. При всем желании он не представлял свою жену, тайком пробирающуюся в лес, чтобы поохотиться и убить магическое животное.

Аршер мог проверить наличие Дара без прикосновений. Мог, но не захотел. Вместо этого, игнорируя рычание мелкой псины, он опустил руку на лодыжку жены, торчащую из-под покрывала.

Эльвенг вздрогнула. Приятно было видеть, что ее бравада сошла на нет. Она испугалась, что он в самом деле это сделает – возьмет ее.

Аршер усмехнулся. Он ведь хотел преподнести ей урок, вот он – его шанс.

Едва прикоснувшись к Эльвенг, он сразу понял – она пустышка. Даже в собаке больше Дара, чем в девушке. Можно было убрать руку, но вместо этого Аршер провел ладонью вверх по лодыжке жены и добрался до бедра.

– Прекрати! – не выдержала она и оттолкнула его руку.

– Ты же настаивала на брачной ночи. Разве нет? – он с трудом сдерживал улыбку. Играть с ней забавно, еще и потому, что она умеет дать отпор.

– Я пошутила, – мрачно признала она. – Неудачно.

Эльвенг тряхнула головой, длинные волосы откинулись с лица за спину, и Аршер, наконец, полностью увидел ее лицо, а конкретно – рану на виске. Та выглядела по-настоящему жутко. Он – сильный, немало повидавший мужчина и то вздрогнул.

– Откуда это? – спросил он хрипло.

– Твою жену пытались убить, но тебе, конечно, плевать, – проворчала Эльвенг в ответ. – Ведь моя смерть – именно то, что тебе нужно.

Ее слова неприятно задели. Эльвенг сказала правду, и это было хуже всего. Одно дело – знать, что ты – чудовище, совсем другое – услышать об этом от других.

– Я помогу, – Аршер потянулся к ране, намереваясь поделиться силой. Второй раз за вечер, между прочим. Он определенно сошел с ума, раз так необдуманно тратит Дар.

Но Эльвенг и в этот раз отбила его руку.

– Не нужна мне твоя помощь. В прошлый раз стало только хуже, когда твоя сила закончилась. Сама справлюсь. Отдохну и буду в порядке.

Она говорила твердо, но Аршер сомневался в правдивости ее слов. Такая рана вполне могла стать смертельной. Эльвенг неслыханно повезло, что она все еще дышит.

– Проклятие действует, – удостоверился Аршер.

– И ты туда же, – фыркнула она. – Что же вас всех на нем зациклило?..

– Это не выдумка. Проклятие реально. Но ты права, тебе надо отдохнуть, – Аршер натянул покрывало на ноги жены и выпрямился. – Ты слишком слаба для брачных игр.

Он признал это неохотно, понимая, что капитулирует. Но Эльвенг серьезно ранена, играть ее жизнью Аршер не желал. Если она и умрет, то исключительно по вине проклятия. Это не в силах изменить никто, даже он.

***

Когда Аршер дотронулся до моей лодыжки, я поняла две вещи. Во-первых, это не он вытолкнул меня в окно. Его ладонь была горячей, даже слишком. По правде говоря, она обжигала. А во-вторых, я неожиданно осознала, что совсем не против его прикосновений. И это было особенно некстати.

Поэтому я поспешила избавиться от его руки на своей коже, а заодно и от ощущения, которое она вызывала в моем теле.

К счастью, Аршеру тоже надоели наши (не)брачные игры, плюс рана, которую он все-таки заметил, сыграла свою роль, и он заговорил серьезно.

– Тебя должен осмотреть лекарь. Оставлять такую рану без внимания опасно для жизни.

– Как-нибудь сама разберусь, – отмахнулась я и запоздало подумала, что надо было подпереть дверь стулом. Мозг после встречи с булыжной мостовой работал со скрипом.

Сонливость вернулась, и я с трудом удерживала веки открытыми. Все, чего хотела – чтобы Аршер ушел, и я наконец забылась сном. Ни о чем другом не могла думать. Если со мной и творилось что-то странное, в тот момент я была не способна это осознать.

– Я отправляюсь в столицу. Выезжаю немедленно, – сообщил Аршер. – Желаешь поехать со мной или остаться с дядей?

Вопрос был задан из чистой вежливости. Я точно знала, какой ответ муж надеется услышать. Я для него обуза. Меньше всего Аршер хочет тащить меня с собой, куда бы он там ни направлялся. Возможно, прямиком к любовнице. Уж она-то у него наверняка красивая.

– Я предпочту остаться, – заявила.

Еще и потому, что боялась – вдруг Аршер попытается ускорить проклятие и лично от меня избавиться? Я совсем его не знаю и ни капли ему не доверяю. Возможно, быть подальше от него – лучшее, что я могу сделать для сохранности своей жизни и здоровья.

Аршер отрывисто кивнул, принимая мое решение. В его глазах мелькнуло что-то отдаленно похожее на сожаление. Кажется, он был уверен, что видит меня последний раз в жизни.

Мою догадку подтвердили его следующие действия. Он неожиданно снова наклонился, схватил меня пальцами за подбородок, чтобы не сопротивлялась, и прижался своими губами к моим.

Это не был поцелуй в полном смысле слова. Лишь прикосновение губ к губам. Жесткое и волевое, длящееся всего миг.

Затем, отпустив меня, Аршер выпрямился и хрипло выдохнул:

– Прощай.

На этой ноте брачная ночь завершилась, так толком и не начавшись. Я была слишком слаба для развлечений в постели. Пожелай меня Аршер, лежала бы бревном.

Нам больше нечего было сказать друг другу, и муж – о, чудо! – покинул мою спальню. В том чтобы быть некрасавицей есть свои плюсы. Например, муж не пристает.

Не могу сказать, что я ощущала по этому поводу. Облегчение или разочарование? Или совсем ничего? Скорее, последнее. Я слишком устала, чтобы хоть что-то чувствовать.

Чуть за Аршером закрылась дверь, как я прикрыла глаза и, кажется, уснула еще до того, как голова коснулась подушки. Слишком выматывающим был этот день. Мне требовался отдых, но даже во сне приключения продолжились.

Мне приснился яркий свет. Тот самый, что я видела, когда взяла на остановке странное перо. Наверняка оно как-то связано с моим перемещением в другой мир. И вот перо вернулось по мою душу.

Свет жег. Меня будто насадили на вертел и крутили, поджаривая на медленном огне, как того поросенка, что я выбросила в зале. Свет был хуже огня. Он проникал под кожу, в каждую клетку тела, наполнял ее, перестраивал под себя.

Я чувствовала, как хрустят мои кости. Как рвутся сухожилия и лопается кожа. Подобное, наверное, переживают оборотни, когда меняют обличие.

Весь этот кошмар происходил под аккомпанемент чудесной, просто неземной песни. В ней не было слов, только мотив и мелодичный женский голос.

Но песнь, какой бы прекрасной она ни была, не могла меня успокоить. Я кричала и металась, но не могла это остановить. По ощущениям мое тело сломалось, буквально распалось на куски. Меня разобрали на составляющие части, словно конструктор «Лего», а потом сложили заново, но уже иначе.

Все время, что длился этот кошмар, меня преследовал образ золотой птицы. С ярким оперением и длинным, безумно красивым хвостом.

Я видела, как птица превращается в пепел, а потом восстает из него. В бреду мне казалось, что я тоже сгорела, как эта птица, и от меня осталась горстка золы.

Приснилось мне или нет, а это совершенно точно была худшая ночь в моей жизни. Казалось, кошмару не будет конца и края. Не знаю, как долго это длилось. Но когда я, наконец, открыла глаза, за окном светило солнце.

– Слава богине! – голос старой няни резанул по ушам. – Я уж думала, это конец.

– Сколько я… – договорить не смогла из-за спазма гортани.

– Была без сознания? – няня поняла и так. – Три дня, милая моя. Ты не приходила в себя целых три дня.

Она помогла мне сесть и дала воды, которую я жадно выпила.

– Что сказал лекарь? – спросила я, откинувшись на подушки.

Няня отвела глаза и промолчала.

– Не было никакого лекаря, – догадалась я по ее реакции.

– Все решили, что это проклятие, – пояснила няня. – А против него лекарь бессилен.

Я кивнула. Все просто ждали моей смерти. Вот так семейка мне досталась…

!!!! Но сквозь забытье этих дней кое-что все-таки проскальзывало. Я точно помню, что меня осматривали. Если это был не лекарь, то кто?

Я напряглась, припоминая. Линейка! У того, кто меня изучал, было что-то вроде сантиметра. Догадка заставила похолодеть. Да это же был гробовщик! Любезный дядюшка прислал к больной племяннице не лекаря для помощи, а мастера загробных дел. Он вовсю готовился к похоронам.

Как дядя поступит, когда поймет, что я выжила? Мое исцеление нарушает договор с Аршером. Насколько далеко готов зайти родственник, чтобы выполнить его условия?

Все эти дни рядом со мной была только няня. Наверняка это ее пение я слышала. Только ей я могу доверять.

Размышляя, я бездумно поглаживала лежащую рядом Исчадие. Болонка вроде не возражала, хотя особой радости тоже не выказывала. Она точно знала – я не ее хозяйка. Собаки чувствуют такие вещи. Повезло, что в этом мире они не говорят, а не то Исчадие сдала бы меня с потрохами.

Силы ко мне возвращались поразительно быстро. Я очнулась пару минут назад от трехдневной комы, но уже без труда сидела и держала чашку в руках. Пожалуй, стоит попробовать встать.

Няня ушла за завтраком. Пользуясь ее отсутствием, я откинула одеяло и спустила ноги на пол. Мышцы включились не сразу, было ощущение, будто я стою на шатких ходулях. Меня мотало в стороны, как молодую березку на ветру.

Чуть пообвыкнув, я сделала первый робкий шаг и едва не свалилась на пол. Пришлось заново учиться держать равновесие. Я расставила руки, как канатоходец над пропастью, и повторила попытку.

Вот так, пошатываясь, я добрела до туалетного столика и плюхнулась на пуфик перед ним. Все, устала.

– Фы, – прокомментировала мою походку Исчадие. Прозвучало совсем как «фи».

– Помолчала бы, – огрызнулась я.

Сил на то, чтобы подняться и вернуться в кровать, не было. Посижу немного здесь. От скуки взяла зеркальце с туалетного столика, посмотреть, как там рана на виске – затянулась? Свое состояние я списывала на нее.

Все же я здорово приложилась о булыжники головой. Наверняка заработала сотрясение. Как известно, сразу после травмы головы нельзя спать, а я вырубилась, и вот результат – три дня комы. Вот и нашлось логическое объяснение, никакого проклятия.

Но затем я посмотрела в зеркальце и усомнилась в том, что пришла в себя. Первая мысль – что-то не так с отражением. В нем явно не я. По крайней мере, не та я, которая еще недавно там отражалась.

Я подышала на зеркало и протерла его подолом сорочки, но попытка стереть неправильное отражение не увенчалась успехом.

Не то чтобы мне не нравилось то, что я видела в зеркале. Определенно это лучше, чем «труп невесты». Но не могли же три дня без сознания так меня изменить? Причем изменить в лучшую сторону! Что само по себе странно. Обычно люди после комы выглядят хуже, чем до нее.

Я положила зеркальце на столик. Посидела немного и снова его взяла. Вдохнула поглубже и повернула его отражающей поверхностью к себе.

Нет, не показалось. Я в самом деле выгляжу иначе.

Что ж, если это новая я, то приятно познакомиться.

Чудеса! Кома пошла моей внешности на пользу. Исчезли темные круги под глазами, а радужки приобрели янтарный оттенок. Волосы сменили цвет с унылого мышиного на приятный пшеничный и блестели так, словно я пять минут назад вышла из салона после ламинирования, а еще завивались в тугие крупные кудри без всякой укладки.

Кожа радовала здоровым румянцем, а на губы будто наложили слой розовой помады. Я даже провела по ним пальцем, проверяя, но он остался чистым. Никакой косметики, сплошь естественная красота. Увидь меня Аршер сейчас, он бы сломя голову бежал выполнять супружеский долг, только пятки бы сверкали.

Но все-таки это была я, моя внешность – разрез глаз, линия подбородка, скулы и лоб – все знакомое, родное. Изменения коснулись лишь цветовой гаммы. Волосы из темных стали золотыми, цвет глаз с карего сменился на янтарный, плюс улучшился цвет лица.

Я потрогала волосы, щеки, лоб, проверяя – они реальны или мне кажется? Проверила рану на виске, но от нее следа не осталось, как и от смертельной болезни. Я прислушалась к ощущениям в теле: в груди не болит, в горле не першит. Готова поспорить, что кашля с кровью больше не будет.

– Что со мной происходит? – спросила у Исчадия, так как кроме нас в спальне никого не было.

Дремавшая болонка зевнула, повернулась ко мне попой и снова уснула. Мое превращение из чудовища в красавицу не сильно ее взволновало.

Я снова вернулась к зеркалу, откуда на меня смотрела улучшенная, а главное – абсолютно здоровая версия меня. Из недостатков осталась только худоба. Кожа все еще слишком сильно обтягивала скулы и ввалившиеся щеки. Но это легко исправить. Причем весьма приятным способом – вкусной и обильной пищей.

От мыслей о еде отвлекло движение за спиной. Показалось, кто-то мелькнул в отражении. Я резко обернулась, но никого не увидела. Спальня была пуста, если не считать дремлющую на кровати болонку.

Я бы списала все на разыгравшееся воображение, но вот что интересно – температура в спальне резко изменилась. Было тепло и вдруг похолодало. Причем настолько, что изо рта, когда я выдохнула, вырвалось облачко пара. Длилось это все несколько секунд, потом все снова пришло в норму.

– Ох, ты встала. А я тебе завтрак принесла, – в спальню вошла няня. – Давай-ка поешь, тебе пойдет на пользу.

Она принесла поднос, полный еды. Стоило вдохнуть сладкий запах выпечки, как в животе заурчало, а рот наполнился слюной. Прямо сейчас и приступлю к работе над внешностью – буду есть.

Я вернулась в постель, и няня поставила поднос мне на колени. Следующие полчаса я завтракала, попутно отбиваясь от Исчадия, которая все норовила стянуть у меня что-нибудь вкусненькое. Когда болонка обнажила клыки и зарычала, пришлось отдать ей булочку. Не собака, а… исчадие ада! Кажется, я поняла, почему Эльвенг так ее назвала. Но это не объясняло, зачем она вообще завела это чудовище.

Сосредоточено жуя, попутно размышляла. Со мной творится что-то странное, это факт. Но обсудить происходящее не с кем. Няня и та добра ко мне, лишь пока уверена, что я – ее любимая воспитанница. Если она начнет подозревать, что я не Эльвенг, кто знает, как она поступит…

Похоже, на меня кто-то воздействовал магией. Но не гробовщик же! Да и старая няня вряд ли.

– Меня кто-нибудь навещал? – наевшись, поинтересовалась я.

Но няня заверила, что кроме гробовщика никого не было. Гости свадьбы давно разъехались, а семье не до меня. Кем бы ни был мой спаситель, он пожелал остаться инкогнито. Что ж, спасибо ему за мой новый образ и выздоровление.

– Ты кому-нибудь говорила, что я пришла в себя? – спросила я.

– Нет, – покачала няня головой.

– И правильно. Не говори пока. Мне нужно немного времени…. подумать.

Все происходило слишком быстро. Замужество, проклятие, попытка убийства. Потом эти странности с внешностью.

Кстати, няня ничего не сказала насчет моей метаморфозы. Я сначала удивилась, а потом поняла, что из-за возраста у нее серьезные проблемы со зрением. Она постоянно щурилась и нащупывала предметы, а не брала сразу. Должно быть, я для нее – расплывчатое пятно. А очков, чтобы это исправить, в этом мире попросту нет.

После завтрака навалилась приятная усталость, и я задремала. Но даже во сне продолжала думать.

Очевидно, что дядя хочет от меня избавиться. Возможно, не он лично пытается меня убить, а кого-то нанял, но мне от этого не легче. Сейчас меня не трогают, но лишь потому, что уверены – ждать моей смерти недолго. Со дня на день я умру. А тут такой облом – племянница выжила.

Едва дядя узнает, что я пошла на поправку, мне несдобровать. Оставаться в этом доме опасно. Если хочу жить, надо выбираться отсюда и желательно так, чтобы дядя поверил, что со мной покончено.

Идея родилась, как вспышка сверхновой. Я аж проснулась и резко села на кровати, напугав и няню, и болонку.

Я имитирую свою смерть! Поверив, что я умерла, родственники оставят меня в покое, а я получу свободу и займусь тем, что действительно важно – возвращением домой. В проклятие я все еще не верила. А вот в убийство ради наживы – очень даже.

Идея была отличной. Чтобы она сработала, требовался сущий «пустяк» – труп девушки, похожей на меня. При этом у меня в помощниках только маленькая собачонка и подслеповатая старушка. Пора подключать свой знаменитый оптимизм.

Напевая себе под нос:

– Все пучком, все пучком. Там, где прямо не пролезу, протиснусь бочком, – я принялась разрабатывать план побега.

***

Поездка в столицу из родового замка графа Дербиша заняла три дня. При том, что обычно на дорогу уходит пять. Но Аршер так гнал коня, что даже Рэйф за ним не поспевал.

Аршеру все казалось, что позади преследователь. Он точно знал, кто это – призрак его жены. Возможно, прямо сейчас проклятие убивает ее. Или она уже мертва.

Он сам не понимал, почему это его волнует. С какой стати он вообще думает о первой жене? С самого начала было ясно, что так будет. Девушка не вызывала в нем никаких эмоций. Он уже забыл, как она выглядит, но почему-то никак не мог избавиться от мыслей о ней. Хотелось верить, что она была безболезненной… ее смерть.

На исходе третьего дня на горизонте показались башни столицы. Возвращение домой сказалось на Аршере лучшим образом. Он, наконец, выкинул из головы подставную жену и сосредоточился на том, что действительно важно – на своей истинной невесте.

Эбриль Ньюборд – девятнадцати лет отроду, милое создание, во всем послушное властной матери – совершенный вариант жены для такого, как Аршер. И не потому, что управлять ей будет легче легкого. Причина не только в этом, хотя покорность – приятный бонус.

Главное – Эбриль идеально подходит Аршеру с магической точки зрения. Она – одна из немногих, кто способен выдержать всплеск его силы. Точнее, единственная, кого удалось найти.

Поэтому Эбриль поистине бесценна. И ее мамаша об этом знает. Честное слово, Аршер бы предпочел жену-сироту. Леди Ньюборд – худший кошмар для будущего мужа ее дочери. Бесцеремонная, властная, всюду сующая свой нос. Будь у него варианты, он бы выбрал себе другую жену, лишь бы держаться от леди Ньюборд подальше. Но увы…

Спустя пару дней после возвращения в столицу Аршер, его будущая вторая жена и ее мать ужинали вместе. Эбриль смотрела четко в свою тарелку, склонив темноволосую голову так низко, как только позволяет этикет. Казалось, еще немного – и она упадет носом в жаркое.

Зато леди Ньюборд сидела, гордо расправив плечи, и командовала чужими слугами так, словно они ее собственность. «Сразу после свадьбы разлучу дочь с матерью, – решил Аршер. – Увезу Эбриль в родовое поместье, пусть рожает и растит детей. Ни на что больше она все равно не годится».

– Как ты сидишь? – возмутилась леди Ньюборд. – Немедленно выпрями спину!

Эбриль, вздохнув, подняла голову, но не взгляд. Это она Аршера не хочет видеть. Будущая жена его боится, и с этим тоже надо будет что-то делать.

– Есть новости от графа Дербиша, ваша светлость? – поинтересовалась леди Ньюборд.

Все понимали, о каких новостях речь. Леди считала дни до кончины первой супруги Аршера.

– Пора бы уже этой девчонке освободить место, – ворчливо добавила она, не скрывая своего настроя.

– Мама! – возмутилась Эбриль. Надо же, она умеет говорить. – Нельзя так. Она все-таки живой человек.

– Надеюсь, уже нет, – леди Ньюборд рассмеялась собственной шутке, отвратительно хрюкая при этом.

Аршер аж передернуло. Смех ведь не передается по наследству?

– Известий от графа не поступало, – оборвал Аршер ее веселье холодным тоном.

Леди Ньюборд ничуть не смутилась, а лишь недовольно поджала губы. Явно осуждая его первую жену за то, что она не торопится умереть.

Впервые за вечер Эбриль посмотрела на Аршера. Тот факт, что они оказались на одной стороне против ее матери, их объединил. Вот и крючок, на который ее можно поймать. Аршер только что нашел дорожку к сердцу будущей жены.

Он отметил это самопроизвольно, воспринимая Эбриль как зверя, которого предстоит поймать и покорить. А в этом ему нет равных. Недаром он лучший королевский ловчий.

– Довольно разговоров на эту тему, – закрепил Аршер успех у Эбриль. – Я больше не желаю слышать о графе и его племяннице.

Леди Ньюборд поджала губы, но возразить не посмела. В конце концов, Аршер пока не женат на ее дочери. Еще есть время передумать. До тех пор, пока положение Эбриль зыбко, леди Ньюборд будет паинькой.

Письмо пришло уже после ухода гостей. Камердинер принес его прямо в спальню. Корреспонденция в столь позднее время не сулила хороших новостей. А увидев герб графа Дербиша на конверте, Аршер уже знал, чего ожидать от послания. Только никак не мог решить – это хорошая или плохая весть.

– Прочти вслух, – велел он камердинеру, не желая касаться письма.

Слуга вскрыл конверт и зачитал короткую записку:

– Ваша светлость, спешу сообщить, что третьего дня от бледной луны моя горячо любимая племянница Эльвенг Дербиш скончалась, не приходя в сознание. Вся наша семья скорбит об этой утрате и выражает вам соболезнования. С глубочайшим уважением, граф Дербиш.

– Можешь быть свободен, – отрывисто кивнул Аршер камердинеру.

Уходя, тот оставил распечатанное письмо на столике возле камина. Едва дверь за слугой закрылась, Аршер смахнул послание в огонь, а потом стоял и смотрел, как тот пожирает бумагу.

Вот и все, он снова свободен. Пора готовиться ко второй свадьбе.

Стоило подумать об этом, как замок содрогнулся. Словно где-то в его глубине заворочалось что-то огромное и сильное, сотрясая древние стены. Это жуткий узник родового замка Моргари напомнил о себе. Он всегда откликается на Аршера, ведь они связаны.

Что узник ощутил в Аршере сейчас? Он не знал, так как сам не понимал, что чувствует. Одно точно – что бы это ни было, оно взволновало узника. Тот уже давно так остро не реагировал на эмоции Аршера.

Глава 6. О том, что смерть некоторым к лицу

Спальня Эльвенг стала моим убежищем и одновременно тюрьмой. Няня никого ко мне не пускала, но и мне было отсюда не выйти. Вечно это длиться не могло. Еще немного – и дядя захочет ускорить процесс умирания племянницы. Его терпение не безгранично.

Но мне нужна помощь. В одиночку не спастись от «любящих» родственничков. Из возможных союзников у меня только Исчадие (но что взять с вредной болонки?) и няня. Именно на вторую я сделала ставку.

Кажется, она искренне любит Эльвенг и беспокоится о ней. Поэтому я решила надавить на жалость.

– Это все проклятие, – завела я разговор на второй день самовольного заточения. – Из-за него я едва не погибла.

Няня была суеверна и охотно согласилась со мной.

– Бедная моя девочка. – Она погладила меня по волосам. – Откуда только взялась эта напасть.

– Какая теперь разница, – махнула я рукой. – Гораздо важнее, как от нее избавиться. Быть может, обладатель сильного Дара в состоянии мне помочь…

Я замолчала, ожидая, пока няня обдумает мои слова. Об одаренном я заговорила не просто так. Мне и правда необходим кто-то наделенный магией или Даром, как здесь говорят. Он вернет меня домой. Уж я как-нибудь с ним договорюсь. Но сначала надо выяснить, где найти подходящего мага, а потом добраться до него. Все по порядку.

– Лучшие обладатели Дара служат королю, – няня не подвела, поделилась важной информацией. – Я слышала, что самый сильный – придворный одаренный Дайкор. Он – мудрец и ему известны ответы на все вопросы.

А вот и имя. То, что надо! Дайкор поможет мне найти дорогу домой и заодно объяснит, что за чертовщина со мной творится.

Итак, у меня появилась цель – добраться до Дайкора, кем бы он там ни был. И я даже знала, куда ехать – в столицу. Но для этого надо сбежать от семейства Дербишей.

– Уверена, Дайкор бы меня спас, – горестно вздохнула я. – Но дядя ни за что меня к нему не отпустит. Я обречена…

Я легла на спину и сложила руки на груди, примеряя на себя образ покойницы. Исчадие фыркнула, не оценив мои актерские данные. Эту пушистую бестию не провести.

Другое дело няня. Ее любящее сердце не выдержало подобного зрелища.

– Ты должна сбежать! – Заявила она.

– Но как? – Я приподняла голову.

– Я помогу тебе выбраться из имения. Моя сестра работает в шапито, они как раз выступают в городе неподалеку, а потом едут в столицу. Отправишься с ними. Так и попадешь в Накнари, а там найдешь Дайкора.

Накнари, видимо, название столицы. Я кивала, впитывая информацию. План обретал очертания. Остался сущий пустяк – избавиться от возможного преследования.

– Дядя будет меня искать. – Еще один вздох. Надеюсь, я не переигрываю.

– Но что же делать? – Всплеснула руками няня.

– Вот если бы он поверил, что я умерла…

Я забросила удочку и замерла в ожидании – клюнет или нет? Уверенности в том, что добрая старушка поможет раздобыть труп, нет. Если честно, я сильно сомневалась, что ей вообще придет такая идея в голову, и была готова подсказать.

Но няня меня поразила. Ее предложение оказалось намного лучше придуманного мной.

– Я создам иллюзию твоего тела, – заявила она.

– А ты так можешь? – Я аж села, забыв, что изображаю слабость.

– Конечно, – улыбнулась старушка. – Ты, верно, забыла, милая.

– Это все три дня без сознания, – оправдалась я. – В голове туман.

– И то верно. Бедненькая моя, – пожалела она и рассказала свою историю: – В детстве мы с сестрами часто играли на границе Зачарованного леса. Наш дом стоял неподалеку от него. Однажды я нашла на земле бельчонка, подобрала его и вернула в дупло. Пришлось карабкаться на дерево. Ох, и высоко было, – покачала она головой, вспоминая. – Страху я тогда натерпелась, но ничего, сдюжила. А когда слезла на землю, мне на плечо спрыгнула белка. Но не обычная, а настоящее магическое животное. Она-то и наделила меня Даром в благодарность за спасение бельчонка. Так я стала одаренной.

Я слушала, затаив дыхание. Все потому, что чувствовала – няня рассказывает что-то по-настоящему важное об устройстве этого мира. Мне для выживания здесь любая информация пригодится. А то я пока, как слон в посудной лавке – топчусь, крушу все вокруг и не соображаю, что вообще происходит.

– То была белка-иллюзор. Мне досталась не самая сильная и не самая полезная магия, но в детстве ты любила, когда я создавала для тебя сказочные иллюзии. Неужели не помнишь?

– Помню, – солгала я, чтобы не разочаровывать няню. – Было здорово.

– С возрастом Дар слабеет, но во мне еще осталось немного, – закончила няня свою мысль. – На одну хорошую иллюзию хватит.

– Ты сделаешь это ради меня? – я сглотнула ком в горле. – Потратишь остатки своего Дара на то, чтобы создать иллюзию моего тела?

– Конечно, милая, – улыбнулась няня. – Ты же – моя девочка. Я растила тебя после гибели твоих родителей. У меня ближе тебя и нет никого.

Повинуясь порыву, я обняла старую няню. Она – единственная, кто был добр ко мне в этом мире. Если я выживу здесь, то только благодаря ей.

Итак, план окончательно созрел. Тем же вечером мы приступили к его реализации.

***

– Ну, как живая. То есть как мертвая, но очень похожа, – похвалила я.

Я стояла у кровати и смотрела на собственное тело. Точнее на его иллюзию, созданную няней.

Это было очень странно – видеть себя со стороны, да еще мертвую. Няня создала копию моей больной версии. Тот самый «труп невесты».

Наблюдая за ее работой, за тем, как буквально из воздуха появляется иллюзия, я впервые по-настоящему поверила, что в этом мире есть магия. С открытым ртом я следила за этим потрясающим воображение процессом.

Под конец няня устала, я поддержала ее под руку и помогла сесть.

– Вот и все, – сказала она, – готово.

Чтобы убедиться, что копия не растворится в воздухе, я потрогала тело. На ощупь как настоящее. Только холодное. Но оно таким и должно быть, все-таки мы создавали труп.

– Как долго продержится иллюзия? – уточнила я.

– Меня хватит на пару дней, – ответила няня. – Но за это время тело успеют отнести в склеп. Все будут уверены, что ты погибла.

– Идеально, – кивнула я и накинула капюшон на голову.

На мне были сапоги, брюки и рубаха. Одежду тоже достала няня. Она оказалась незаменимым сообщником.

В походной сумке лежали продукты – вяленое мясо, подсушенный хлеб и немного сыра. На первое время хватит. Плюс я забрала из комнаты Эльвенг все, что годилось на продажу. В основном это были украшения – серьги, браслеты, бусы. Все простенькое, не очень дорогое. Не баловал ее дядя.

Еще я нашла несколько монет и парочку добавила няня. Вот и все, что включал в себя мой походный рюкзак.

Няня объяснила, как найти шапито, и написала записку для сестры. На этом приготовления к побегу закончились. Пора было выдвигаться.

Няня, чуть передохнув, проводила меня на задний двор. Стояла глубокая ночь, все спали. Охраны не было. Это все-таки обычное поместье, а не крепость. Сторож наверняка спит в своей каморке.

– Вот и все, пора прощаться, – сказала няня.

– Не хочешь пойти со мной? – предложила я. – Здесь тебя могут ждать неприятности, если обман вскроется.

– Я уже слишком стара для путешествий, – улыбнулась она. – Мой дом здесь. А тебя пусть хранят Дары, моя милая девочка. Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь.

Мы обнялись, и няня крепко прижала меня к груди, поцеловала в щеку и только после этого отпустила.

Я сделала шаг к воротам, как вдруг ночную тишину нарушил недовольный тяв. Пока еще тихий.

Исчадие увязалась за нами из спальни. Мы пытались запереть ее с иллюзией, но болонка все же прошмыгнула в коридор. Вертлявая бестия! Она мне так весь побег сорвет.

Няня подхватила Исчадие на руки и шикнула на нее. Но собака не унималась – рвалась, рычала и даже тяпнула старушку за палец.

– Ах ты ж! – няня непроизвольно разжала руки, и Исчадие плюхнулась пузом на землю.

– Тяв! – недовольно выругалась болонка.

– Замолчи, – шепотом попросила я.

Но Исчадие не унималась. Стоило мне сделать шаг к воротам, как она принималась тявкать. Причем с каждым разом все звонче.

– Я не могу остаться, – возмутилась я. – И не настаивай.

Тогда Исчадие сорвалась с места и первой посеменила к воротам.

– Кажется, она хочет пойти с тобой, – догадалась няня.

Я закатила глаза. Вот только вредной болонки мне в спутники не хватало. Но делать нечего, если не возьму Исчадие с собой, она лаем перебудит все поместье. И плакал тогда мой побег.

Ладно, пусть идет. Оставлю ее потом в цирке. Будет выступать за еду.

Махнув няне на прощание, я вышла за ворота. Впереди, гордо задрав хвост, вышагивала Исчадие. Короткие лапки забавно семенили по земле.

– Если устанешь, не ной. Я тебя нести не стану, – предупредила я болонку. – В конце концов, ты сама захотела идти со мной.

Исчадие обернулась на мой голос. В свете луны ее глаза блеснули красным, и я невольно вздрогнула. Что за чудовище досталось мне в спутники? А ведь я спала рядом с этими клыками…

Веселая намечается поездка в столицу.