Читать книгу Сталинградское Евангелие архимандрита Кирилла (Павлова) - Ольга Каменева - Страница 11

Батюшка был, конечно, носителем особой военной дисциплины, выправки – такую только на фронте и приобретают, когда уже по опыту знаешь, сколько жизней может стоить каждая минута, невнимательность. Нас он к жесточайшему самообладанию и самоотдаче никогда не призывал, – знал, что это голгофостояние. Но он был настоящим военачальником в духовной брани. Один из главных принципов ведения войны, основополагающий на линии фронта: от командира подчиненным – делай, как я. И вот батюшка старался не пропускать братских молебнов, всегда стремился на богослужение. То есть постоянно был в строю.

Но если раньше он служил земному Отечеству, то после, помимо земного, стал еще ревностнее служить Отчизне Небесной. И он этой своей службой многих на самоотвержение сподвигал.

Редко, конечно, но иногда отец Кирилл про войну все же рассказывал. Как-то мы сидели с батюшкой за трапезой. А там читалось повествование о том, что в каком-то монастыре у монахинь был устав, по которому они раз в три месяца только омывали свое тело. И батюшка на наше удивление развел руками: «Мы во время войны, по-моему, только раз были в бане. А на войне-то те еще труды и напряжение».

Он и о боях рассказывал. Я подробностей не помню, только общее впечатление: батюшка говорил, что мы, молодежь, даже представить себе не можем, что такое война. Это четкое ощущение, что жизнь человеческая в руках Божиих находится. Иначе можно и с ума сойти. Вспоминал такие моменты, когда люди не должны были выжить. Да то ли сами взмолились, то ли дома их так ждали и крепко молились, – но они выживали. А в другой раз вроде бы и нет прямого боестолкновения, но вдруг какой-то шальной снаряд уносил жизни тех, кто еще минуту назад был расслаблен, может, даже шутил и не помышлял об опасности.

«На войне Господь особо близок», – говорил батюшка. Близок к сердцу, когда ты готов всеми силами души своей стараться предстоять Богу. И там, на фронте, ты постоянно на мушке: может быть, ты следующий. Возможно, через каких-нибудь пять минут…

Там, конечно, не та, что у нас, молитва, другая вера и иное благочестие. Ты, когда опытно на войне научен, что каждый миг твоя жизнь зависит только от милосердия Божия, ничего уже себе приписывать не будешь. А это и есть первая ступенька смирения – нищета духа. Чем более ты себя ощущаешь грешником, тем больше видишь других нормальными и тем самым можешь исцелять даже грешников. Вот этим даром по своему смирению обладал отец Кирилл уже как воин духа.