Читать книгу Дневник Аси Лазаревой. В поисках простой любви. Часть первая - Ольга Козырева - Страница 37

Девять часов, а я еще в постели, Боже, какой кайф! Вот что значит суббота в жизни человека! В будний день я встаю в полшестого. Школа и пробки, будьте любезны. «Ничего страшного не случится, если я посплю еще пять… нет, десять минут», – подумала я и закрыла глаза. Через пять минут я их открыла и подпрыгнула. Десять! А я в десять должна уже быть в редакции. Сдача номера! Я же хотела еще успеть в магазин заехать, поесть купить в редакцию и домой. Пока я бегала в поисках колготок по квартире, вспомнила, что «мои люди» должны были уже зайти. А вдруг не зашли?! Вдруг снова топчутся на улице?

В одной колготине я поскакала по квартире в поисках телефона, не нашла. Пошла искать трубку городского, зацепилась за Данину гирю и чуть не растянулась. С нехорошим чувством я набрала номер, трубка пискнула на прощание и разрядилась. Я стала трясти Даню, чтоб он набрал меня со своего. Разбудить Даню – это в принципе подвиг, разбудить Даню в субботу почти невозможно. Он просто сунул голову под подушку – и все.

Тут где-то запиликал мой телефон. Оказывается, я не так плоха. Телефон лежал в сумочке, он отправился туда первым, чтоб ехать на работу. Звонил новый выпускающий редактор. Бодро отчиталась, что они зашли, все на месте и все по плану. Уфф, хороший выпускающий редактор – это действительно круто. Эта новая Арина – просто компьютер какой-то. Она ничего не забывает. Неземную нашу Машу с глазищами пришлось убеждать, что это не ее работа. Она вся такая творческая, вся в облаках и стихах. Расстались полюбовно, обещали давать ей что-то на аутсорс, комментарии брать, например.

В тот момент я поняла, как это трудно – увольнять людей. Я раньше этого не делала никогда. И лучше бы так оставалось. Это самая противная часть моей работы. Как сказать человеку: «Извините, вы нам не подходите»? Нормальному человеку это неприятно делать. Я даже не помню, как мы говорили с Машей. Помню только, как была счастлива, когда выяснилось, что хоть что-то мы можем ей предложить.

Я натянула вторую колготину и… Этим утром никак нельзя спокойно выйти на работу. Стрелка! Правильно, организм требует не ходить на работу в субботу и тайно от меня рвет колготки. Я порылась везде, целых и чистых колготок нет! Я попыталась найти носки под джинсы. Носков тоже нет. Не успела постирать на неделе, сама виновата. Решила позаимствовать носки у Дани. Не нашла! Ситуация накаляется. Интересно, бывали случаи, чтоб директор не пришел на работу, потому что у него кончились и носки, и колготки одновременно? У него, то есть у нее, и у сына тоже. Думаю, что нет. Нормальные директора не скачут, как заполошные, по комнате в одной колготине. У них, наверное, есть домработница, как у Зины Борисовны. Она все настирывает и наглаживает среди недели, поэтому в выходные Зина просыпается в чистой квартире, завтракает, садится в такси и катит в салон красоты. А в будни она просто открывает гардеробную, а там все по полочкам. Я с отвращением посмотрела в недра своего шкафа и быстро его прикрыла, чтобы не расстраиваться.

Они кончились, караул! Пятнадцать минут поисков не дали результатов. Как неудобно, люди там работают, а я не могу тупо из дома выйти. Я клянусь, я сделаю это сегодня же после работы, я куплю носки, колготки, все постираю, приготовлю, уберу. Бог сжалился надо мной и послал мне пару чистых, однопарственных, пересохших носков за шториной на батарее. Кстати, я недавно покупала Дане носки. Странно, что и у него не нашлось ни одной пары. Но нельзя сказать, чтобы у него совсем не было носков. Они были, я нашла десять штук. Но все разные. Такое ощущение, что они в паре договариваются между собой, один уезжает путешествовать, а другой остается дома, типа они тут, в строю.

Когда я, наконец, погрузилась в машину, то чувствовала себя безнадежной во всех своих проявлениях. Мой бывший муж не раз сообщал мне, что я из себя ничего не представляю «ни как женщина, ни как хозяйка, ни как сотрудник». Может, он был прав? Я просто-напросто овца? Но тут я вспомнила, что надо принимать себя такой, какая есть, и стараться испытывать счастье при любой возможности. Этого я начиталась в нашем журнале. Поэтому, я вскинула глаза на зеркало, подкрасила ресницы, сказала своему отражению: «Овца так овца», – включила музыку погромче и помчалась. Зато я привезла в редакцию батон колбасы и хлеба. Что было как нельзя кстати. Ничто так не поднимает самооценку, как благодарные тебе накормленные подчиненные.

Вернулась я не поздно, «всего» в десять вечера. И в большом воодушевлении. Сегодня я увидела, что такое нормальная (ну, ладно, почти нормальная) сдача номера. Прошлый номер Арина перехватила у Маши за две недели до дедлайна – и мы отправляли макет в типографию почти с недельным опозданием. И ночью. Это был треш. Мы не успевали катастрофически, чтобы верстать в четыре руки, а не в две, мне пришлось привезти из области глубоко беременную жену дизайнера, которая, к счастью, оказалась тоже дизайнером и помогла быстрее доверстать несверстанное. Дальнейшая задержка с выходом грозила штрафами от сетей. Если мы не выкладывались ночью, то типография не успевала нас сунуть в имевшееся «окно» – и мы бы не успевали в срок. В общем, в три ночи я отвезла чету дизайнеров домой, а в четыре высадила Арину в Бутово.

В этот раз мы отправляемся в типографию тютелька в тютельку. Эта Арина – просто автомат Калашникова, так у нее все четко: корректор, дизайнер, второй редактор и даже Валя, – все при деле, она их организовала. В кои-то веки все вовремя присылалось, отсылалось, распечатывалось, читалось, выправлялось и, как паззл, складывалось в образ будущего журнала в толстенной папке, набитой файлами с выведенной на печать версткой. Это было настолько захватывающе, что каждый получал удовольствие от работы, а не просто уставал. Валя радостно прыгает по редакции, я тоже радуюсь, но тихо. Собственно говоря, я в первый раз вижу подобие адекватной редакционной деятельности. До этого все наши дедлайн-метания походили на выступление бестолковых клоунов, и главным клоуном была, конечно, я. Ну, откуда мне знать, как все должно быть? Я же никогда не работала в редакциях. Я в них даже не бывала. А в десять вечера я попала домой с сумками, набитыми едой, носками и колготками. Кажется, мне нравится делать журнал!