Читать книгу Сестра, верни мне мужа! - Ольга Николаева - Страница 1

– Папа! Папочка, не уходи! Папа, что с тобой?! – На груди у отца билась в рыданиях какая-то незнакомая женщина. Под волосами, разметавшимися по постели, я не могла рассмотреть его лица.

– Вы кто? Как вы сюда попали?! Сестра! Как сюда попала посторонняя?! – Все приборы, подключенные к папе, истошно пищали, говоря, что происходит что-то неправильное. Что-то такое, чего не должно было случиться…

– Выйдите все! Всем выйти из палаты! – Сестра, прибежавшая на вызов, на меня вообще никак не реагировала. Она заставила отойти эту дамочку, жестко потянув ее за запястье, а затем началась какая-то странная, страшная суета…

– Что происходит? Скажите мне, пожалуйста! – Я металась от одного человека в белом халате к другому, пытаясь понять, разобраться, спасти…

– Ждите. Пытаемся реанимировать. – Меня просто выставили за дверь.

– Пустите! Пустите меня к папе! Что с ним?! – Девка с растрепанными патлами дергала за ручку с такой же силой. Как будто имела на это какое-то право…

– Ты кто такая?! Иди отсюда! Здесь мой отец! Кто тебя сюда, вообще, пустил?!

– Я хочу к папе! Я должна быть с ним! Пустите меня, пустите! – Она меня даже не слышала. Ноль внимания, в принципе! Дергала за дверь, все с той же силой пытаясь вломиться в палату.

– Да пошла ты к черту, отсюда! Не мешай врачам! Не видишь, они пытаются его спасти?! – Злость на глупое поведение этой девчонки меня отрезвила. Глядя на то, как она наводит суету, я сама успокоилась. – И вообще, тут мой отец лежит, понимаешь? Иди, ищи своего, в других палатах! Тут не могут лежать всякие нищие!

По ее одежде, яркому, дешевому макияжу, по неаккуратной прическе – по всему было видно: девчонке не место здесь, в элитном, платном отделении госпиталя.

– Сергей Сергеевич Семенов – мой отец. И нечего тут командовать!

– Что?! Не поняла? Как это? Это мой папа! И тут не может быть никого другого!

– А… Так ты, выходит, моя сестренка? Жаль, что мы так неудачно познакомились…

В глазах потемнело. В ушах раздался какой-то странный, гулкий шум…

– Какая сестра? Ты кто такая? Мошенница, да? Хотела втереться в доверие к моему папе? Думала, он не в себе, и сразу же отдаст тебе все свое состояние?! Иди отсюда, тварь! Свали, пока полицию не вызвала!

– Семенова Елизавета Сергеевна. И я такая же дочь своего отца, как и вы… Кажется… – Девица отступила назад, сдаваясь, отпустив ручку двери, за которую до сих пор держалась.

– Что? Не может быть такого! У моего отца только одна дочь! – Я еще пыталась кричать, по инерции, не желая слушать незнакомку, а тем более – слышать ее.

– Я просила, чтобы он познакомил нас… – Девушка привстала на цыпочки, пытаясь что-то разглядеть в небольшое окошко на двери палаты. – Боже! Почему они так долго там возятся?! Ну, неужели, нельзя побыстрее? Он же ведь был таким бодрым, таким веселым, я думала, он скоро поправится…

Я оттолкнула ее в сторону, пытаясь сама увидеть в окне хоть что-нибудь. Даже здесь эта выскочка пыталась отобрать у меня пальму первенства. Даже сейчас она хотела видеть и знать все то, что было скрыто от меня!

– Так это его и довела до смерти, да? Это ты специально сделала, чтобы папе стало плохо?! Ты этого добивалась, стерва?!

Меня снова окутала черная, глухая, бессильная злость и ненависть к этой девке. Убила бы ее на месте! Да что там! Если бы это могло помочь моему отцу – я бы сама тут на месте умерла!

– Он специально позвонил вам, позвал, чтобы поговорить… И рассказать вам всю правду, Лидия.

Девушка прижалась спиной к стене, сложила руки на груди, устало прикрыла глаза.

– Это ты настояла, да? Не терпелось похвастаться? – Тварь. Стояла тут с таким видом, как овечка невинная. Как будто я ее обидела, и теперь должна была извиняться, что ли?

Даже пышные, пушистые волосы, до того торчавшие по сторонам, словно грива, сейчас обвисли, стали сосульками.

– Я не думала, что вы так воспримете… И папа тоже считал, что вы обрадуетесь. Вы же всегда мечтали о сестре, правда?

И она несмело улыбнулась, протягивая мне руку…

– Свихнулась, что ли? С черта ли я должна была мечтать о такой… – С трудом удержалась, чтобы не плюнуть ей под ноги. Не хватало еще унижаться перед этой растрепой… И она еще говорила, что дочь моего отца?! Да папа в жизни не допустил бы, чтобы его дочь ходила вот такой…

Не хотела на нее глазеть, но взгляд упорно возвращался к стройным, длинным ногам, обтянутым черными чулками в мелкую сеточку. Сто процентов, она была в чулках! Я даже видела резинки, выглядывающие из-под ультракороткой, ярко-синей кожаной юбки. Зеленая кожаная куртка с бахромой поверх черного топа, который больше демонстрировал, чем скрывал ее богатые достоинства, и тяжелые высокие ботинки на огромной толстой подошве… Как это существо могло находиться с моим стильным, элегантным, идеальным отцом, и не доводить его до припадков? Да папа весь желчью, наверное, изошелся, когда ее увидал!

– Такой? Какой, позвольте уточнить? Я не виновата, что наш папа захотел немножко погулять и забыл, что нужно предохраняться… Думаете, мне по кайфу было ждать, когда он устанет от своей главной семьи и вспомнит про другую, запасную?

Она дерзко вздернула нос, выставила грудь вперед, шагнула ко мне.

– Но я люблю своего папу, поняли?! И буду любить! И имею полное право находиться с ним рядом!

– Право она имеет… Кто тебя сюда, вообще, пустил?! – У меня не осталось больше сил, чтобы противиться и гневаться, но и просто молчать – не в моем характере.

– Кто тут ближайший родственник Семенова Сергея Сергеевича? – Нам не дали спорить больше. Из палаты вышел здоровенный мужчина в белом халате и стерильной повязке на лице.

– Я! Я – дочь! – Рванула к нему, забыв обо всех обидах и распрях. Сердце ухнуло и бешено заколотилось. Я не хотела верить в то, что было написано в его глазах… Надеялась, что он такой хмурый – от усталости. Только от усталости.

– И я! Я тоже дочь! Мне тоже надо к нему! – Разряженная шелапутная девка, которую я никак и никогда не собиралась признавать сестрой, оттолкнула меня, стараясь встать поближе к доктору. Даже здесь, в этом, она пыталась выделиться, выпендриться, стерва такая!

– Мы сделали все, что могли. Несколько раз пытались запустить его сердце… – Мужчина говорил глухо, глядя куда-то в пол.

Мое сердце тоже оборвалось. Оно больше не хотело биться.

– Папа… Папочка… Как же так? Неужели?

– Стойте. Стойте, пожалуйста, Лидия… Держитесь… – Елизавета схватила меня под руку, засуетилась, заквохтала… – Вы что, не видите, моей сестре нехорошо? Сделайте хоть что-нибудь?

Так плохо мне не было даже, когда уходила мама. Ноги подкосились. Это были не мышцы и кости, а какая-то сплошная гудящая вата…

– Какая я тебе сестра? – остатки сознания, все же, никак не хотели мириться с этой самозванкой. – Руки убери от меня!

– Вот, видите, ей совсем нехорошо! Помогите! – Она сделала вид, что вообще меня не слышит, и еще громче и сильнее заквохтала.

Врач глянул на нас обеих с сомнением, осмотрелся по сторонам…

– Усадите ее на диван пока. Сейчас распоряжусь, чтобы подошла медсестра… Потом попрощаетесь с отцом, когда станет получше…

– Слышала, что доктор сказал? Посиди пока здесь, тебе помогут… – Я бы и рада не слушать ее, только выбора не было: пришлось шагать на своих ватных ногах и падать в ближайшее дермантиновое кресло…

– Стоп! А ты куда? – Схватила ее за руку. Елизавета, едва усадив меня, тут же куда-то намылилась.

– Хочешь, чтобы я тут, с тобой побыла еще? Все так же плохо, да? Так сильно расстроилась?

– Ты его видела живым последняя! А я… Я не успела… Я даже не успела сказать ему пару последних слов… – Первая слезинка градиной скатилась по щеке. Потом еще одна. И еще. Горе вытекало из меня солеными каплями, и от каждой становилось легче.

– Прости. Я… Не знаю, что можно сделать, чтобы как-то загладить…

– Уйди! Просто уйди отсюда! Не желаю тебя видеть больше никогда! Ненавижу, ненавижу! – От моего разъяренного крика вздрогнули люди на соседних диванах. Посмотрели осуждающе…

– Хорошо. Я поняла. Ты не хочешь, чтобы я увидела его первой, да? Не можешь и этим делиться? – На раскрашенном лице в понимающей улыбке дрогнули яркие полные губы…

Каждое движение, каждый жест, каждый звук, исходящей от этой выдры, делал мне больно. Физически.

– Нет. Ты не поняла. Я. Не. Хочу. Чтобы ты вообще хоть когда-нибудь показывалась мне на глаза!!! Что в этом сложного?! Ты глухая или тупая?!

– Кому тут плохо? – Мне снова не позволили довести эту тему до конца. Не дали прогнать навсегда эту противную, отвратную девку, посмевшую быть еще одной дочерью моего отца. – Девушки, кому нужна помощь?

Медсестра с нашатырем и ваткой подскочила к нам, принялась ощупывать мое запястье, заставила закинуть голову назад, посмотрела зачем-то под веки…

– Девушка, вы как? Нужно что-то? Вы очень бледная. Даже губы белые… Вам бы надо прилечь. Пойдем, измерим вам давление? Может быть, капельницу вам?

– Уберите от меня эту стерву крашеную. У нее, видите, все прекрасно… Бесит просто. Одним своим только видом…

Теперь уже медсестричка недоуменно переводила взгляд – с меня на Елизавету и обратно, хмурилась, жевала губы…

– У нее просто шок. Папа слишком неожиданно… – «Сестра» притворно всхлипнула. – И Лидия не успела ему даже ничего сказать на прощание… Помогите ей прийти в себя, пожалуйста.

И поперлась в палату, довольная, что смогла меня кому-то сбагрить.

– Все. Мне легче. Уже намного лучше стало! Пустите меня! – Я не могла позволить выскочке оказаться там первой!

– Успокойтесь. Пожалуйста, сидите спокойно на своем месте. Дышите. Вот.

– Да уберите вы свой нашатырь, в конце концов! Я сейчас от него задохнусь и сама умру, полностью! – Эта вонючая ватка, которой медсестричка тыкала мне под нос, уже бесконечно бесила и раздражала!

– Девушка. Тело вашего отца никуда не денется. Не убежит. Не спрячется. Куда вы торопитесь?

– Тело?! Тело?! Вы моего папу назвали телом?! – Ярость моя нашла, наконец, адресата. И полилась без остановки. – Сейчас тут еще одно тело будет, поняла меня? И тебя придушу, и эту тварь наряженную!